– Когда он спросил: «Вы со мной?», мне захотелось встать на колени и вместе с ними дать ему клятву.
– Ну конечно. Политики здорово умеют произносить красивые речи, – съязвил Мэлоун. Ему нравилось, когда она злилась.
– Робин Гуд не был политиком, – фыркнула она.
– Конечно нет. Тут ты права. Он был смутьяном. Руководить людьми взаправду куда сложнее.
– Но ведь… он ими на самом деле руководил! И прекрасно справлялся.
– Он не решал проблемы. Не придумывал, как исправить систему. Ничего не делал для того, чтобы общество стало богаче, чтобы жизнь стала проще. Он просто брал. Брать легко.
Она изумленно уставилась на него:
– Но ведь он раздавал другим то, что брал.
– А что бы он сделал, если бы все плохие парни вмиг обеднели и деньги у них закончились? У кого бы он тогда брал?
– Ну вот зачем ты разрушил этот чудесный образ? – сердито проворчала она, но тут же хихикнула. – Зачем ты так со мной?
– Просто мне нравится тебя дразнить.
– Да уж, в этом ты мастер. – Ее голубой глаз сверкнул, а карий, казалось, стал темнее, и волосы засияли золотом в свете уличных фонарей.
Тогда он склонился к ней и поцеловал, не заботясь о том, что мимо едет трамвай и их увидят все пассажиры. Или о том, что Зузана и Ленка, быть может, глядят в окно, выходящее прямо на тротуар. Мужчина имеет полное право целовать жену там и тогда, когда ему хочется, – если жена не возражает.
Его восхищало, что Дани вовсе не возражала.
– Давай завтра снова сходим в кино? – попросила она, когда он выпустил ее из объятий.
Он улыбнулся и сказал то, что теперь говорил каждый день:
– Конечно, Дани.
Примечания автора
Элиот Несс умер от сердечного приступа, когда ему было всего пятьдесят четыре. Его личность меня здорово заинтересовала. Он мне понравился. А еще – такое часто бывает в путешествиях в прошлое, которые я предпринимаю, – его история ввергла меня в тоску. Я стала думать, как подарить читателю счастливый конец или хотя бы ощущение завершенности, если реальная история так ужасна, печальна и тяжела. Когда я думаю о таких людях, как Элиот Несс, я прежде всего чувствую, что он был хорошим человеком. Не идеальным, нет. Совсем нет. Но хорошим. Он старался. Он делал все, чтобы мир стал лучше. Он хотел поступать правильно и не шел на поводу у собственных недостатков, не преследовал личные цели. Быть может, именно это и превращает обычных людей в героев.
От этой мысли легко перейти к другой, о фигуре Майкла Мэлоуна. Мэлоун был одним из знаменитых спецагентов американского министерства финансов. Но он сам сумел избежать известности. В целом канва его жизни, которую я создала в романе, совпадает с реальностью. Его старшая сестра Молли, второстепенный персонаж моего романа, постоянно была рядом с ним с тех пор, как он еще в детстве потерял мать. После смерти двоих детей они с женой Айрин жили раздельно. Майкл до конца жизни участвовал в крупных делах и делал работу, о которой очень мало кому было известно в деталях. Подтверждений того, что он дружил с Элиотом Нессом, не существует, Мэлоун не помогал Нессу в расследовании преступлений кливлендского Безумного Мясника, но я совершенно уверена в том, что они знали друг друга и вместе работали над делом Капоне, когда Майкл провел под прикрытием полтора года и сыграл ключевую роль в раскрытии всей организации. Я сделала его чуть моложе – на самом деле он родился в 1893 году – и додумала многое о его жизни, но в целом моя история совпадает с реальными фактами из биографии Майкла Мэлоуна.
Судя по отзывам, Майкл Мэлоун был неприметным и упрямым борцом с преступностью, который так никогда и не добился признания – но он его и не жаждал. Я узнала о нем из документального фильма, посвященного Аль Капоне и его окружению, и начала собственное расследование. Как всегда, дернув за одну ниточку, я вытянула несколько новых ниточек. Мэлоун стал главным героем моей книги прежде всего потому, что мне захотелось дать истории его жизни завершение, которое, как мне думается, он заслужил. Его любовь к Дани, их совместная жизнь выдуманы от начала и до конца, но я думаю, что реальный Майкл Мэлоун достоин счастья, а порой мне кажется даже, что Дани с Мэлоуном могли бы когда-нибудь отправиться на поиски новых секретов, распутать парочку новых дел и вызнать у ткани новые тайны. По-моему, эти двое прекрасно сработались.
Теперь я расскажу о злодеях. Несмотря на широко распространенное мнение о том, что Фрэнсис Э. Суини и есть Мясник, дело так никогда и не добралось до суда и доказать вину Суини не удалось. Все доказательства, собранные за восемьдесят лет, которые прошли с тех пор, как совершались убийства, только подтверждают эту догадку. Его биография, связи, работа, тот факт, что он какое-то время жил над частной клиникой и имел доступ в морг на Мид-авеню, – все это правда. Я оставила без изменений все сведения о жертвах Безумного Мясника – места, в которых их обнаружили, детали, описанные следователями и т. п. Все, что касается двенадцатой жертвы – в этой книге ее зовут Нетти, – в точности совпадает с реальной жизнью. Ее, в отличие от других своих жертв, Мясник не убивал. Она умерла прежде, чем попала к нему. После ее смерти он расчленил ее тело на куски, завернул в истрепанное желтое лоскутное покрывало и выбросил.
По мере возможности я старалась сохранить последовательность событий. Элиот Несс сумел поместить Суини в лечебницу, где он оставался вплоть до августа 1938 года. Когда его выпустили, он снова взялся за дело и выложил останки двух тел в центре Кливленда, в относительной близости от места, где работал Элиот Несс. Неизвестно, действительно ли Суини похитил труп из морга на Мид-авеню, но, поскольку у него был туда доступ и именно там ему проще всего было совершать свои преступления, вполне вероятно, что все было именно так. Похоже, Суини обожал оставлять подсказки, которые никто не мог разгадать.
Его кузен Мартин Л. Суини действительно яростно критиковал Несса, а в придачу к этому обладал властью и связями, полагающимися политику. Однако он не может выступить перед нами в свою защиту, и потому я замечу лишь, что Мартин Л. Суини не повинен в том жутком злодействе, в котором, вполне возможно, повинен его кузен. Поэтому его роль в событиях того времени такова, какой я описала ее в своей книге: вполне вероятно и весьма возможно, что он принял в них некоторое участие, но это никак и ничем не доказано.
Допрос в гостинице «Кливленд», применение полиграфа Килера и все детали убийств, совершавшихся Мясником, включая даты и другие подробности, есть в свидетельских показаниях. История Эмиля Фронека и его ужина, в который подмешали наркотики, тоже совершенно реальна. Точно так же реально и нераскрытое дело о несчастном случае с Питером Костурой, одним из мальчишек, обнаруживших Жертв Номер Один и Номер Два под Ослиным холмом. Выдуманы все разговоры, факт давления, которое якобы оказывали на Несса федеральные власти, и официальное вмешательство высоких чинов из правительства.
Фрэнсис Суини не погиб в 1938 году, хотя в тот год и закончились убийства Безумного Мясника – по крайней мере, в Кливленде ничего подобного больше не было. Как и в случае с Майклом Мэлоуном, я решила завершить историю Фрэнсиса Суини так, как он того заслужил. Так или иначе, в Кливленде он орудовать действительно перестал. Он умер в больнице для ветеранов в 1964 году.
Тайна преступлений Безумного Мясника из Кингсбери-Ран преследовала Элиота Несса до самой смерти. В моей книге он говорит, что добраться до Мясника – вовсе не то же, что добраться до Аль Капоне. Несс никогда не выступал перед журналистами и не указывал пальцем на Суини или кого-то еще, но я полагаю, он знал имя Безумного Мясника и сделал все, чтобы положить конец его злодеяниям. Многие говорили о том, что годы работы в Кливленде стоили ему здоровья, счастья с первой женой и карьеры. Я желаю ему обрести мир.
Для Дани самым печальным во всей этой истории было то, что многие жертвы Мясника так и не обрели имен. Они умерли одинокими и безвестными. Центральной темой этой книги стала доля тех, чьих имен мы не знаем. Доля никому не известных людей, их никому не известная боль, их добрые поступки и злодеяния. Полиции удалось установить имена нескольких жертв Мясника, но большинство так и остались без имени: я постаралась увидеть в них реальных людей, пусть даже это всего лишь дало мне возможность рассказать их донельзя грустные истории.
Для каждой книги, которую я пишу, я тщательно изучаю людей и события, которые создают контекст, атмосферу, фон, обстановку. У всякого места в мире есть собственная история, но мне думается, что американские города и поселения – куда более пестрые лоскутные покрывала, сшитые из людских судеб, чем поселения в других странах. В этом-то и состоит для меня одна из самых замечательных особенностей писательства. Я узнаю не только о людях, но и о местах, историю которых пишу. Кливленд строили иммигранты из Восточной Европы, в основном венгры, поляки и чехи, воссоздавшие в городе привычный им быт и колорит. Семью Косов я выдумала, но их чешские корни вполне реальны. В районе Северного Бродвея до сих пор есть следы европейского наследия и даже редкие здания в богемском стиле. К несчастью, старая застройка все же мало где сохранилась.
В этой книге так много реальных событий, что на их пересказ ушло бы с десяток страниц. Прекрасным источником, из которого я черпала сведения о кливлендском серийном убийце, стала для меня книга «По следам Мясника», которую написал Джеймс Джессен Бэдэл: этот исследователь из Кливленда сумел собрать огромный объем информации. В своей книге он приводит самое полное и самое подробное описание убийств в Кингсбери-Ран из всех, что мне попадались.
Если вам хочется узнать больше о реальном Майкле Мэлоуне, посмотрите документальные фильмы, посвященные Аль Капоне. Там будет Мэлоун – всегда на заднем плане, всегда в тени. Среди других достойных упоминания фигур назову Элмера Айри, первого директора отдела разведки Налогового управления США, и Дэвида Коулза из Бюро научных расследований. Я сделала Дэвида негласным противником Майкла Мэлоуна, но, судя по всем документам, Коулз был верным другом и соратником Несса, блестящим специалистом и приверженцем точных наук, который сумел вывести криминалистику в Кливленде на совершенно новый уровень.