Но давайте больше не будем – про интимное.
– Значит, твоя версия: убил Костя.
Я ждал уверенного кивка. Но Оля молчала.
Пауза затянулась секунд на десять. Потом она задумчиво произнесла:
– Может, Костя. А может, и еще кто.
– Это как?
– Я однажды на форуме прочитала: те, кто на хоррорах работают, – все убийцы. Потенциальные.
Я опешил:
– И ты?
– И я. У меня от этого марафина реально иногда полные провалы случались. Целые куски из жизни выпадали. Мне потом парни рассказывали, что я творила. А я ничего не помнила. Вот и думаю: вдруг просто мозг милосерден? И стер из памяти момент, когда я убиваю?!
Она спросила с надеждой:
– Я знаю, видеокамер в лабиринте мало. Но попало на них хоть что-то? Что мне помочь может?
– Полицейским очень нравится момент, где ты с винтовкой по лабиринту крадешься.
– Но нет записи, где я стреляю в клиента?
– Будь у них такое – вряд ли бы отпустили. Нет, момент убийства в кадр не попал.
Ольга тяжело вздохнула.
– Будем надеяться, это не я. И не Рома.
– Почему ты его упомянула?
– Ну… просто мне бы не хотелось, чтоб это он был…
– Ты что-то видела?
– Да… но я под кайфом была. Поэтому практически уверена: мне показалось.
– Давай, рассказывай.
– Не буду. Это глюк.
– А если нет? И полиция раньше узнает?
Она обхватила себя за плечи. Выдохнула – без печали:
– Если Ромчик узнает, что я вам растрепала, до полусмерти изобьет.
Я поморщился:
– Говори уже.
– Еще перед квестом было. Когда клиенты только приходят, оставляют вещи, подписывают бумаги в предбаннике, я всегда за ними из-за шторы наблюдаю. Ну, типа, определяю, что за люди, как себя с ними вести. А Ромчик – тот с ходу их запугивать начинает. Всегда одинаково – ну, как вас. Но тогда… Едва эти Роза с Русланом вошли, Рома сразу напрягся. Замер. А потом кулаки сжал и пробормотал… я четко не расслышала, но что-то вроде: «хренасе». Дальше все, как обычно. Они на камеру сказали, что без претензий, он их в танцзал отправил. Потом, когда с Ромой уже на квесте пересеклись, я спросила: «Ты клиента знаешь, что ли?» Он отвечает – очень поспешно: «Впервые вижу. Но рожа у него мерзкая». Хотя лицо у этого Руслана – обычное. Даже приятное. Вот я и думаю: чего он напрягся? Вдруг действительно старый враг?! Тогда, получается, классный способ разделаться. Тем более что у Ромы все возможности были. И лабиринт он как свои пять пальцев знает, и на перфомансе хозяин, и в оружии пейнтбольном разбирается.
– Ты говоришь: Рома удивился, когда увидел Руслана?
– Да.
– То есть он не ожидал встретить именно этого человека?
– Похоже.
– Значит, решение убить принял спонтанно?
– Ну… я не знаю. Я просто рассказываю, что видела…
– У него дома ты когда-нибудь оружие видела?
– Нет.
– А на перфомансе – что-то кроме пейнтбольных винтовок?
– Тоже нет.
– Но теоретически мог Роман оружие держать – допустим, для самозащиты?
– От кого?
– Мало ли. Рэкет.
– Какой сейчас рэкет? – фыркнула она. – Шеф, кому надо, отстегивает – нас даже не проверяли ни разу.
– Ну или клиенты неадекватные.
– С ними мы без оружия справимся, – уверенно заметила Ольга. И склонила голову: – Зря я сказала вам. Мне почудилось, а вы теперь невинного человека подозревать будете.
Прожгла меня взглядом:
– Ни при чем Рома. Костик это! Подпоил меня. Винтовку сунул и в лабиринт отправил! Его трясите!
Встала. Бросила:
– Все. Хватит. Домой пойду. К Ромочке моему.
Удерживать я ее не стал. Подождал, пока принесут кофе и счет. Сидел, думал.
Прямо какая-то игра в «мафию» пока получалась.
Костя – подставляет Мишу.
Ольга – валит на актера-аутиста. Но и Ромочке своему хорошо подкузьмила.
И уже двое упоминали о каких-то шорохах, посторонних шагах в лабиринте.
Но при этом дружно утверждали: никто посторонний на перфоманс проникнуть не мог.
Римма
Я примчалась в офис и сразу же включила диктофон.
Пусть простая секретарша, но своя версия у меня тоже имелась. И я очень спешила, пока Паша занят с Ольгой, ее подтвердить. (Ну или опровергнуть.)
Наш разговор с Константином Пирожниковым длился один час одиннадцать минут.
Я прокрутила запись до момента, когда Синичкин задал прямой вопрос: встречал ли Костя покойного клиента прежде.
Прослушала и уверилась: очень, очень неуверенно актер произнес свое «нет». И его аргументы – будто колебался, потому что вспоминал, мог ли где-то встречать, – тоже не убеждали. Ты человека или узнаешь, или не узнаешь. И нечего притворяться аутистом.
Сейчас все проверим.
Однако верный помощник интернет никаких совпадений по фамилиям не выдал. Я не слишком расстроилась. Что покойный футбольный тренер, что актер – не того полета фигуры, чтобы каждый их шаг во Всемирную паутину попадал.
Тут требовалось более тщательное расследование.
Первым делом я открыла социальные сети обоих. В друзьях друг у друга – нет, в хронике – упоминаний тоже не имелось. Я расширила сферу поиска.
На страничке Руслана Пономарева оказалось несколько отчетов о посещении квестов. Но Пирожников (как и просто Костя) в них не упоминался.
Константин, в свою очередь, на профессиональном форуме изредка появлялся. Но ни о каком Руслане или футбольном тренере не рассказывал. И вообще клиентов обсуждал редко. Однако я обратила внимание на довольно давнюю жалобу: «Сегодня мужик придурочный мне локтем в живот двинул».
Тема вызвала горячий отклик. Костю наперебой расспрашивали: как он ответил?
Пирожников поведал: «Отбиваться не стал. Квест остановили, предъявили клиенту видеозапись. По договору у нас за физический ущерб штраф сто тысяч. Но согласовали с боссом, договорились: он двадцатку заплатит».
«Неплохая сделка! Отлично подзаработал!» – хвалили коллеги.
Но развязки – получил ли Костя в итоге искомые двадцать тысяч – на форуме я не нашла.
Легче всего было позвонить Пирожникову и расспросить, но общаться с Костей – даже по телефону – мне совсем не хотелось. Да и Паша учит: без лишней нужды подозреваемых не теребить. Тебе кажется, что невинный вопрос задаешь, а на деле получается: спугнула.
Попробуем лучше обходные методы.
Инцидент случился год назад, в октябре.
Я открыла профиль Пирожникова, где были перечислены все места его работы.
В октябре прошлого года он служил на перфомансе «Мания». А с первого ноября – через неделю после конфликта с клиентом – перешел на квест «Зомби апокалипсис».
Синичкин утверждает, будто оперативное чутье у меня еще не выработалось. Однако тут и без него логично предположить: поспешная смена работы может быть связана с инцидентом.
Интересно, а «Мания» еще существует?
Я снова ринулась в Сеть. Да, этот перфоманс продолжал пугать граждан. И рейтинг имел приличный – девятку с мелочью из десяти.
Вестей от Паши не поступало, рабочий день формально закончился. Навигатор пугал, что пробки достигли девяти баллов. Куда Синичкин приедет вечером – я не знала. Мчаться домой, готовить ужин и гадать: ко мне или к себе домой отправится – совсем не хотелось. Я ему не Кончита из «„Юноны“ и „Авось“»: свечу зажигать в окне и ждать. Да и поразить Синичкина мне хотелось отнюдь не хозяйственными, но профессиональными подвигами.
Я снова открыла сайт «Мании», посмотрела адрес: у черта на куличках, на другом конце Москвы. Зато на нашей ветке метро и потом – пешком два шага.
И решила: прокачусь лучше туда. Ехать с комфортом, в центр, против потока – местечко точно найдется. И на квесте – как следовало из расписания – сейчас как раз «окно», очередные клиенты придут только к девяти вечера. Будем надеяться, коллектив не сбежал куда-нибудь в пиццерию.
По адресу «Мании» располагался жилой дом, на одном из подъездов блестела в свете фонаря скромная табличка. Я позвонила.
Строгий мужской голос отозвался:
– Вы к кому?
– А квест – это здесь?
– Да. Но у нас по записи.
– Мне просто поговорить надо, – изобразила смущение я.
– О чем? – в тоне засквозило подозрение.
– Я уже год мечтаю на страшный перфоманс сходить, но никак решиться не могу. Хотела посоветоваться.
– Ладно. Открываю. Спускайтесь на цокольный этаж, – снизошел мужчина.
Дверь щелкнула, отворилась.
Я с некоторой опаской ступила на крутые ступени. По стенам, конечно же, красовались сочные, омерзительные во всех подробностях фотографии сумасшедших – на них я старалась не смотреть.
Внизу меня уже ждал бородач в старомодном сюртуке и пенсне. Он явно косил под Антона Павловича.
– Ну-с, барышня, чем могу помочь?
– За помощью к вам пришла. Видите ли, в чем дело… Я обожаю всякие жутики, лабиринты, комнаты страха. Но у меня проблема. Если очень пугаюсь – не могу себя контролировать. Недавно была в Доме ужасов – знаете, такой детский, в парке – и меня сотрудник за ногу схватил. Из-за шторы. Я испугалась и лягнула его. Инстинктивно. По лицу попала. Хорошо, не разбила ничего, даже синяка не было, и он узбек, особо не вредничал. Но все равно пришлось извиняться и тортик покупать. Вот хотела на вашей «Мании» побывать, ее очень хвалят, но вдруг я тоже не сдержусь? Что тогда будет?
Бородач покачал головой:
– Ай-ай-ай, как плохо… Нет, милая дама, лучше не рискуйте. Наш перфоманс, скажу честно, пострашнее, чем дом ужасов в парке. Но актеров трогать нельзя категорически. Нарушите правило – тортиком не отделаетесь.
– А разве нельзя их предупредить, что у меня такая проблема? Ну, пусть не приближаются или отскакивают.
– Увы. Мы не допускаем до квеста тех, кто не в состоянии контролировать свои эмоции.
– Ну а как мне бороться с собой? – я взглянула жалобно.
– Фильмы ужасов смотрите.
– Это неинтересно, – погрустнела я.
– Понимаю, – кивнул сотрудник, – но и вы нас поймите. В иные дни – до восьми сеансов. И что будет, если каждый начнет актеров бить и пинать? Ладно вы, девушка худенькая, а если мужик-бугай?