– А у вас, правда, штраф сто тысяч, если сотрудника ударить?
– Кто вам сказал?
Пришлось изображать еще большее смущение – кажется, даже покраснеть удалось:
– Ну… я давно думаю, что со своими страхами делать. И принимаю всякие меры. Аутотренингом занимаюсь, пустырник пью. Ваши форумы профессиональные читаю.
– А это зачем? – заинтересовался мужчина.
– Внушаю себе таким образом: вы – не монстры. Обычные люди. Просто актеры.
– Помогает?
– Не очень, – улыбнулась я. И торопливо добавила: – Так, правда, что сто тысяч штраф?
– Это официальная цифра. Если клиент заключает с сотрудником досудебное соглашение, выходит меньше. Но согласитесь: двадцать тысяч тоже обидно платить только за то, что в руках себя удержать не смогли.
– Я бы на месте сотрудников была скромнее. Подумаешь, ущерб! Как там я пну? Как курица лапой.
– Ну то вы, – снисходительно изрек «Антон Павлович» и, к моей радости, повернул разговор в нужном направлении. – А одному нашему сотруднику так врезали, что «Скорую» пришлось вызывать. В больницу возили, чтобы внутреннее кровотечение исключить.
– Это который Костя?
– Откуда вы зна… А, ну… форум ведь наш читали. Да, ему.
– А кто же его так?
– Клиент. Молодой, спортивный, сильный мужчина.
– А такие, что ли, тоже боятся?
– У Кости была роль: из темноты всплывал. В саване. А парень вроде вас: тоже себя контролировать не умел. Квест сразу остановили, предъявили ему видеозапись, договор подписанный, где он согласился на штрафные санкции. Мы полностью в своем праве, могли и сто тысяч получить, если бы в суд подали. Но сутяжничать – морока. Да и пожалели парня. Молодой. Раскаялся. Сам переживал, что не сдержался.
– Блин, много… – вздохнула я. – Но я клиента понимаю. Из темноты, в саване, еще музыка, наверно, зловещая. Я бы тоже не удержалась. А вы этого чела в черный список внесли?
– Мы внесли его в особый список. Есть у нас. Разумеется, не в открытом доступе, – сделал страшные глаза «Антон Павлович». – Вход на перфомансы ему не закрыт. Но везде, где человек бывает, актеры его бьют с особым садизмом. Сами понимаете: корпоративная солидарность.
– Ой, ужас какой. Нет, теперь точно не пойду. Как я вам благодарна, что предупредили, все рассказали!
Сотрудник выразительно взглянул на часы. Я расстроилась. Вечная моя проблема: дело затеваю, а стратегию надеюсь продумать по ходу. Понятно, что, если сейчас спрашивать имя клиента, «Антон Павлович» меня живо раскусит.
Паша в подобных патовых случаях советует обращаться к Святому Иоанну-воину. Я мысленно взмолилась: «Дорогой Иоанн, помоги!»
И чудо произошло.
Администратор вдруг хмыкнул:
– У вас такой вид испуганный. На самом деле я пошутил. Не бьют никого специально. Тех, кто буянит или штрафы не платит, мы просто больше не пускаем. А тут конфликт решили. Парень оказался нормальный. Извинился, пообещал, что будет над собой работать. Деньги заплатил. Так что продолжает по квестам ходить. Он, насколько знаю, теперь эксперт. В команде состоит, рецензии пишет. И больше никого не бьет.
– Да ладно! А как его команда называется?
– Их много, не помню точно. «Квестоведы», что ли…
Обалдеть! Именно в нее входил покойный Руслан!
– А Костя этот в саване у вас еще работает? – с любопытством спросила я.
– Нет.
– Почему?
Он взглянул, наконец, подозрительно. Но, видно, покровительство святого Иоанна продолжало действовать, поэтому ответил:
– Костя – натура тонкая. Нервный срыв у него случился. А больничный не дали – внутренних повреждений не оказалось, синяк – не повод дома сидеть. Он неделю без содержания попросил, в себя прийти. Но замену на несколько дней как найдешь? Шеф сказал: блажь. Иди, мол, работай. А Костя тогда психанул и вообще ушел.
– Да, жестко у вас все, – посочувствовала я.
Торопливо распрощалась с администратором, поспешно взбежала по крутым ступенькам и пару раз триумфально подпрыгнула.
Йес, йес! Дедукция, смекалка и святой Иоанн сделали свое дело.
Костя, похоже, покойного знал. Больше того: имел с ним конфликт. Но действительно ли они разошлись полюбовно – большой вопрос.
Павел Синичкин
Рабочий день едва успел завершиться, а телефон в нашем детективном агентстве уже не отвечал. Мобильный Римки тоже находился вне зоны действия. Гадать, где секретарша, и тем более разыскивать ее я не стал.
Две сегодняшние беседы – с эпатажным актером Константином Пирожниковым и театральной дивой Ольгой Польской – изрядно меня утомили, и я мечтал только об одиночестве, пиве и футбольном матче по телевизору.
Но едва я вошел в свою квартиру, позвонила Римка. Требовательно спросила:
– Ты дома?
Имелось искушение соврать, но секретарша моя в последнее время помешалась на технических новинках, поэтому я не исключал, что сейчас на экране ее телефона высвечивается мое реальное местоположение.
Поэтому буркнул:
– Да. Но если хочешь прийти – принеси поесть.
– Как вы галантны! – саркастически каркнула Римма. – А оперативной информацией не возьмешь? У меня чумовые новости.
– Ничего, я тоже с уловом.
В итоге я получил: еду, питье, красивую женщину и готовую версию.
Звезды четко сошлись против бедняги Константина Пирожникова. Имелся теперь и мотив – да еще подкрепленный свидетельскими показаниями.
Римма вдохновенно вещала:
– Я все поняла! Он на Руслана зло давно затаил. Знал, что тот вместе со своей командой все новые квесты тестирует. Поэтому не сомневался: на «Школу танцев» его враг обязательно придет. Но Костя по сути трус, своими руками убить – кишка тонка! Поэтому заранее начал исполнителя готовить. Ольга – подошла идеально. Она истеричка, натура зависимая. Из нее что угодно можно слепить. Подсадил на наркотики, сломал ей психику, внушил, что это просто игра. А пистолет всучил – боевой.
Секретарша не скрывала восторга и гордости. Но я был совсем не готов принять ее лихую версию.
Как Пирожников мог быть уверен, что Ольга совершит именно то, что надо ему? Марафин – не скополамин, волю не подавляет. Но даже под действием скополамина далеко не все граждане пойдут на убийство абсолютно постороннего человека. А уж специально приучать истеричную девушку к наркотикам, а потом совать ей в руки боевое оружие и надеяться, что она убьет твоего врага, – полное, на мой взгляд, безумие.
Однако Римма горячо свою версию защищала:
– Понятно, что ты сделал бы по-другому! Но Костя – псих, разве не понятно? Поэтому и убийство так своеобычно спланировал!
– Зачем ему вообще убивать? Да, клиент ударил. Но и денег за ущерб заплатил честно. Двадцать тысяч за несчастный синяк – по-моему, весьма выгодная сделка.
– Как ты не понимаешь! Деньги для сумасшедшего – ничто, пыль. Костю унизили! Все его обсуждали. Возможно, насмехались. Считай, из-за Руслана он работу потерял. Не нужны ему жалкие двадцать тысяч. Он хотел, чтобы обидчик смертью заплатил. Надо ехать к нему и колоть! Прямо сейчас.
– Нет, Римма, – твердо произнес я, – прямо сейчас мы никуда не поедем. И вообще что-то здесь не сходится. Давай не будем торопиться.
– Удерет!
– Не думаю.
– А что делать тогда?
– Ужинать и отдыхать.
– Я не могу есть, когда убийца на свободе! – возмутилась она.
Тяжело с неофитами. Но если хочет работать – пусть ее.
Я строго велел:
– Сначала приготовь ужин. А потом можешь договориться с Романом и Михаилом. Встретимся с ними завтра.
Римка понуро поплелась на кухню – разогревать котлеты по-киевски, приобретенные в магазине здорового питания.
Лично я всегда совал готовую еду в микроволновку. Но секретарша моя уверяла: сделать пищу хотя бы минимально «живой» можно только на огне. Я был голоден и с вожделением вдыхал аромат куриного мяса и специй.
Впрочем, приятные запахи вскоре сменились вонью. Я оторвался от телевизора, бросился на кухню.
Котлеты дымились на сковороде, Римма стояла у окна и яростно тыкала в свой планшетик.
– Что ты делаешь?
Я сорвал с конфорки сковороду.
– Ой… сгорели, – смутилась она. Засуетилась: – Но ты не волнуйся, я сейчас корку черную срежу! А внутри котлеты должны быть нормальные!
Я в очередной раз мысленно проклял день, когда Римма решила, что скромная должность секретарши больше ее не устраивает. Результат пока получался плачевный. И в детектива не превратилась, и хозяйственные навыки неуклонно утрачивает.
– Почему за котлетами не смотрела? – ворчал я, пока моя непутевая подруга срезала горелое и спешно накрывала на стол.
– Я выполняла твое задание, – с раздражением буркнула она. – Романа с Михаилом искала.
– Нашла?
– Нет. Мобильники у обоих мертвые. Ольга тоже не отвечает. Я тогда Мишин домашний выяснила. Он с мамой живет. Но та не знает, где сын, и сама очень волнуется: в девять утра ушел, с тех пор дома не появлялся. И трубку не берет.
Римма округлила глаза:
– Может, что-то случилось с ними?
– Например?
– Ну, Костя свидетелей решил убрать, – не слишком уверенно произнесла секретарша.
Я рассмеялся:
– Римма, все, хватит. Давай, наконец, ужинать. На сегодня рабочий день закончен.
Павел Синичкин
Но и назавтра с утра ни Роман, ни Михаил нам не ответили. Телефон Ольги Польской тоже молчал.
Сначала мы думали: богема банально отключила аппараты и отсыпается.
Но в одиннадцать Римма позвонила пожилой маме Михаила Анкудинова.
Та пребывала в истерике: сыночек так и не объявился, дома не ночевал, по обоим своим телефонам по-прежнему не отвечает.
– Мне уже с сердцем плохо! – причитала женщина. – Мишенька раньше никогда так себя не вел. Если у девушки или друзей оставался – обязательно предупреждал. Сердцем чую: беда случилась.
– Пожалуйста, не волнуйтесь, – ласково пропела в трубку Римма. – Я приложу все силы, чтобы узнать, где ваш сын.
Она положила трубку и обернулась ко мне: