ЭпилогДЖЕЙСОН
– Джейсон! – Я поднял голову и увидел, как жена бежит ко мне.
Мой пульс ускорился, и я поймал ее в объятия.
– Что не так, Олив? Что случилось?
Она держалась за грудь и пыталась отдышаться.
– Как ты мог… как ты мог не рассказать мне о… Секунду, думаю, у меня сердечный приступ. – Она согнулась и положила руки на колени.
Я схватил ее за плечи и помог выпрямиться.
– Олив, поговори со мной, что случилось?
Она пренебрежительно махнула рукой.
– Дай мне минутку, я злюсь на тебя.
– За что, черт побери?
– Как ты мог не сказать мне, что Адам Коннор, тот самый Адам Коннор переехал в соседний дом? Почему я узнала об этом от Люси, а не от тебя? Я доверяла тебе, черт побери!
Я моргнул.
– Милая, я не слежу за соседями. Я не знал, что Адам переехал в соседний дом, так же, как и ты.
Её глаза медленно расширялись, отчего она выглядела очень забавно.
– Ты знаешь его? Ты сказал Адам, словно знаешь его, – промямлила она. – Ты знаком с Адамом Коннором?
Она снова пыталась проделать со мной этот душераздирающий трюк. Я наклонил голову и осуждающе взглянул на нее.
– Постарайся не упасть в обморок из-за другого парня на глазах у своего мужа, малышка. Это выставляет тебя не с лучшей стороны.
Ее маленькие пальчики обвились вокруг моих плеч, и она прижалась лбом к моей груди. Воспользовавшись моментом, я обнял ее и притянул еще ближе. С глупой улыбкой на лице она посмотрела на меня.
– Ты нас познакомишь? В смысле меня? И, возможно, Люси? Нас обеих? С Адамом Коннором? С тем самым Адамом Коннором, который будет жить по соседству? Ты ведь это сделаешь? Я знала, что не зря в тебя влюбилась!
– Олив, – я тяжело вздохнул, – твой муж тоже кинозвезда, женщина. Как же быстро ты списываешь меня со счетов ради другого! Я же не бегаю по городу, чтобы познакомиться с другими авторами.
Она погладила меня по щеке и тяжело вздохнула.
– Ты можешь как можно скорее познакомить нас? Не хочу, чтобы Люси пряталась в кустах, пытаясь разглядеть его через невысокий забор.
Я покачал головой и заставил ее развернуться.
– Пойдем, нам пора.
Она фыркнула, но пошла впереди меня.
– Объясни мне еще раз, почему я должна быть частью этого розыгрыша над Линдси?
– Потому что ты мне помогаешь? – Я вел ее к нашему трейлеру, где гримерши наденут на нее парик, чтобы она хоть немного походила на Линдси. Хотя она не знала, что этот розыгрыш на самом деле предназначался для нее.
– Когда вы снимаете последнюю сцену? – спросила она, взяв меня за руку. – Я хочу присутствовать и увидеть все собственными глазами. Хочу услышать, как Таннер выкрикнет «Снято, ребята!».
– Мы начнем сразу после розыгрыша.
– Когда ты наконец-то расскажешь, в чем заключается розыгрыш? Я надену парик, и что дальше? Выпрыгну перед ней или что?
Моя нетерпеливая маленькая петарда.
– Тебе не нужно ничего делать, милая, твоя задача просто стоять, чтобы все сработало. – Подняв ее руку, я поцеловал тыльную сторону ее ладони.
Фактически я не врал. Ей лишь нужно встать на место, обозначенное «крестом», и сделать одну простую вещь. Она искоса взглянула на меня, но вошла в трейлер, когда я слегка подтолкнул ее сзади. Не могу дождаться момента, когда увезу ее домой этой ночью.
Через полчаса солнце село, и на улице стало совершенно темно, когда мы вышли из трейлера. Я повел ее обратно на съемочную площадку, где будет снята последняя сцена ее фильма.
– Люди странно смотрят на меня, Джейсон, – прошипела она, прижавшись ближе ко мне, – ты же сказал, что будут и другие люди, похожие на Линдси.
– Все в порядке, дорогая, – заверил я ее.
Когда Таннер увидел нас, он подал мне знак рукой «продолжать идти». Судя по тому, что я видел, все было готово, и все ждали только нас.
– У меня для тебя сюрприз, малышка, – сказал я, когда мы уже стояли на отметке «крест», нанесенной на асфальте.
– Джейсон, что происходит? – с тревогой спросила она, когда съемочная группа включила ближний свет и мы оказались в центре внимания.
– Мы снимаем последнюю сцену.
Ее брови изогнулись вверх, она потянула меня за руку, но я больше никогда не отпущу ее.
– Что ты имеешь в виду, говоря «мы снимаем последнюю сцену»? – пропищала она.
– Я люблю тебя, Олив, – сказал я, с удовольствием наблюдая, как засияли ее глаза. Это происходило каждый раз, когда я признавался ей в любви, и я делал это как можно чаще.
Я был так же растроган, как и она.
– А я люблю тебя.
– Это была наша история с самого начала, малышка. Если бы ты не написала эту книгу, я бы никогда тебя не нашел. Черт, возможно, мы были предначертаны друг другу с самого первого дня нашей встречи, но мне потребовалось бы много времени, чтобы найти тебя самостоятельно. – Я поцеловал ее в нос. – Поэтому спасибо, что нашла меня. Спасибо, что вписала себя в наш счастливый и неизбежный финал. – Я снова ее поцеловал. – Я уговорил Таннера позволить мне сняться в этой сцене с тобой. Все примут тебя за Линдси, но когда мы впервые посмотрим этот фильм вместе, мы будем знать, что я целую женщину, которую люблю, и никого больше.
– Джейсон! Приготовьтесь. Мы начнем с камеры два для первого дубля! – прокричал нам Таннер.
Лицо Олив смягчилось, а глаза наполнились слезами.
– Ты собираешься меня поцеловать? Перед камерами?
Я убрал ее волосы за ухо.
– Ты так говоришь, будто я никогда не целую тебя, жена.
– Ты недостаточно часто целуешь меня, – прошептала она у моих губ. Она больше не сопротивлялась и не пыталась сбежать, поэтому я крепче прижал ее к своей груди, улыбнулся и прошептал:
– Я стараюсь изо всех сил, но видимо, у меня не выходит. Может, тебе стоит взять все в свои руки?
– Тишина на площадке! – Таннер произнес последнее предупреждение, и съемочная группа затихла.
– И что теперь? – прошептала Олив. Ей было трудно стоять на одном месте.
– Теперь… – сказал я, обхватив ее лицо руками, чтобы камера не смогла уловить незначительные различия между моей Олив и Линдси.
– Фон! – выкрикнул Таннер. Спустя несколько секунд на нас полился холодный ненастоящий дождь, отчего Олив громко завизжала:
– Джейсон! Я убью тебя!
Не отпуская ее лица, я улыбнулся, глядя ей в глаза.
– Оказывается, в глубине твоей души скрывается убийца, малышка. Я думал, такая любительница дождя, как ты, по достоинству это оценит. Это небольшое изменение в твоей книге, но я подумал…
– Это идеально, – сказала она, запрокинув голову и смеясь. – Они достаточно сильно поливают нас водой, но ничего – сойдет. Ты действительно мой? – спросила она, ее волосы прилипли к ее лицу.
– Мотор!
– Да, милая, – прошептал я ей в губы, а сердце в груди сжалось, – я так сильно люблю тебя, Эви, – повторил я, зная, что Таннер позже использует наши слова, когда будет все монтировать.
Фальшивый дождь лил на нас, а я целовал ее нежно и медленно бесчисленное количество раз. В какой-то момент Таннер переключил камеры, но никому не по силам оттащить Олив от меня. Она была моей. Я никому не позволю забрать ее, ни злым маленьким пчелам, ни Адаму Коннору.
Каждый раз, когда мы отстранялись друг от друга, чтобы перевести дух, я шептал ей, как сильно люблю ее и как безумно хочу залезть к ней в трусики, когда вернемся домой. Как только она улыбалась, я нежно ее целовал, упиваясь ее счастьем. Когда ее тело начало дрожать, я крепче прижал ее к себе.
– Я сдержал свое обещание, – сказал я, целуя уголок ее губ, когда она сделала глубокий вдох. Мир вокруг нас исчез, остались только мы вдвоем. – Я говорил тебе, что никогда не забуду тебя, Олив Торн, и похоже мое сердце тоже не в силах это сделать, дорогая. – Я потянул за прядь ее волос, знакомый жест вызвал у нее улыбку. – Мой мир не так ужасен, когда в нем есть ты, малышка. Я буду целовать тебя тысячи раз каждый день, если это поможет тебе любить меня до конца наших дней.
Ее слезы смешались с дождем, но она все еще улыбалась мне, когда произносила:
– Ты украл мое детское сердечко всего лишь при помощи одной ямочки, подлый маленький воришка. После этого мне так и не удалось разлюбить тебя. Не думаю, что знаю как.
– Я не хочу, чтобы ты выясняла как. Я подарю тебе столько оргазмов, сколько ты пожелаешь вместе с поцелуями.
Я поцеловал ее.
– Почему мне кажется, что ты пытаешься продать себя мне? Я подумаю над тем, чтобы оставить тебя себе, если ты пообещаешь сделать это в кинозале у себя дома. Возможно, мы сможем сделать это, пока будем что-нибудь смотреть? Или слушать? И я хочу заняться этим в бассейне как минимум дважды. Затем в клубе Девлина в одной из тех комнат. А, может быть, мы сможем…
Я снова ее поцеловал.
– Смотрю, ты собираешься обращаться со мной, как с рабом. Ты ведь помнишь, что они снимают нас?
Ее глаза распахнулись еще больше, и я услышал несколько смешков от членов съемочной группы.
– Убейте меня! Кто-нибудь ударьте меня чем угодно, пожалуйста. Это идеально впишется в фильм. Автор умер во время съёмок последней сцены. Подумай о кассовых сборах, или черт, что там еще важно…
Я усмехнулся и снова потянулся к ее губам, когда Таннер поменял направление камеры и велел нам продолжать.
Наклонившись к ее уху, я прошептал:
– Я буду трахать тебя где угодно и когда пожелаешь, Олив. Помани меня своим пальчиком, и я возьму тебя в мгновение ока, малышка.
– Джейсон, поцелуй ее еще раз, и мы все закончим. Держи ее лицо в руках и действуй, – донесся до нас голос Таннера.
Я коснулся ее нижней губы большим пальцем.
– Не хочу, чтобы ты когда-либо чувствовала чужие губы, кроме моих. Я твой, Олив, тот самый, подходящий, как бы ты ни называла меня.
– Мотор!
Я поцеловал ее, не торопясь и чуть наклонив ее голову, углубляя поцелуй, пока не перестал понимать, то ли она вдыхает жизнь в меня, то ли это я настолько жаден, что беру все, что она отдает мне с такой легкостью. Закончив целовать ее, я осознал, что мои руки дрожат не от холода.