Если вы научитесь заботиться о себе как следует, это поможет вам залечить раны, нанесенные Внутреннему ребенку негативными посланиями, которые вы, возможно, внедрили в свою личность, не осознавая того: вас убедил в этом противный голос, запрещающий делать ошибки, напоминающий о неудачах и недостатках. В дальнейшем мы попробуем развить вашу способность к самовоспитанию. А пока давайте констатируем: вы уже научились осознавать, что происходит с вашим телом, разумом и отношениями. Вы исправляете и исцеляете себя. Один из наиболее эффективных способов заботиться о себе – осознать, что вы уже достаточно хорошо заботитесь о себе. Следующее упражнение предлагает рассмотреть различные аспекты вашей жизни и пользу от действий, направленных на заботу о себе и сострадание к себе. Запишите, как вы уже заботитесь о себе.
Физический аспект
● Как вы заботитесь о своем теле? Как вы питаетесь, как вы ухаживаете за ним?
● Как вы могли бы снять телесное напряжение и облегчить физический стресс? Какие методы уже работают в вашем случае?
Интеллектуальный аспект
● Как вы заботитесь о себе в умственном и интеллектуальном смысле? Что вы предпринимаете для того, чтобы стимулировать работу своего ума?
● Какие новые методы можно было бы применить, чтобы помочь мыслям циркулировать легко и без сопротивления или излишней критичности?
Эмоциональный аспект
● Как вы заботитесь о своем эмоциональном благополучии? Что помогает вам справляться с различными чувствами, которые вы испытываете в течение дня?
● Что еще вы можете сделать, чтобы позаботиться о своих чувствах?
Социальный аспект
● Как вы заботитесь о своих отношениях, чтобы они приносили счастье и чувство близости?
● Что еще вы можете сделать, чтобы улучшить отношения, которые у вас уже есть?
Часть IIЧто это – любовь или травматическая связь?
глава 4Неподвижность, движение и внутренний наблюдатель
Когда все вокруг движется, ищите внутреннюю неподвижность.
У меня есть одна серьезная претензия к авторам книг о самопомощи, мотивационных спикерам и «специалистам по личностному росту». Мне не нравится токсичный оптимизм, которым часто пропитаны их тексты и выступления. Однажды я немного поспорила с одной известной бизнес-леди и лайф-коучем, которая неустанно твердила: «Что бы вы ни делали, делайте это с радостью». Мне бы очень хотелось с ней согласиться, но что-то в этом посыле меня настораживало. Она высказала эту идею на конференции, где я тоже присутствовала, и мне очень захотелось возразить. Я подняла руку и рассказала тысячной толпе о своей работе – о клиентах, с которыми я встречаюсь каждый день, и о глубокой, темной, глухой эмоциональной яме, где находятся многие из них. В этой яме им не до «радости». Что же она ответила? «Я говорила об этом в метафорическом смысле, а не в буквальном».
Но я все еще была в замешательстве. Неужели я что-то упустила? Я сказал ей, что мои клиенты жаждут надежды и готовы выслушать любые мудрые слова. Если бы я сказала своим клиентам – а многие из них ощущают, что весь их мир рушится, – «что бы вы ни делали, делайте это с радостью», они бы почувствовали себя очень плохо. Они бы решили, что их игнорируют, что их страдания пытаются обесценить и что они никому не нужны и не интересны. Иногда мы настолько далеки от ощущения радости, что бессмысленно пытаться его вызвать, не настроившись заранее на неудачу. Иногда все, что мы можем сделать в окружающей нас темноте, – это сжаться в клубок и рыдать в голос. Иногда не остается сил на то, чтобы найти хотя бы лучик счастья, и чем усерднее мы его ищем, тем более недостижимым он кажется. В реальности все выглядит именно так – и каким образом я должна объяснить клиенту «в метафорическом смысле», что он непременно должен испытывать радость?
«Объясняйте как хотите», – ответила она. Ну и ну.
Слова важны. Такие слова, как «Делайте все с радостью» или «Если я могу быть сильной, то и вы сможете», навязли у меня в зубах. Иногда хочется взять зубочистку, если честно. Я понимаю, что каждому девизу свое место и свое время, – и, возможно, есть люди, способные воспринять эти сообщения так, как задумано, потому что они находятся в нужном эмоциональном состоянии и на нужном этапе развития. Это не «плохие» сообщения. Просто они не совсем полные. Истина в том, что иногда мы не чувствуем себя радостными или сильными. Нет необходимости кем-то притворяться или изображать, будто мы что-то чувствуем, если это не так. Нам просто нужно освободить пространство для своих чувств: назвать их, признать, понять, объяснить – и в результате научиться с ними справляться. Может быть, двигаться вприпрыжку по дороге к росту и исцелению, насвистывая при этом веселую мелодию, у вас не получится. Иногда эта дорога выглядит более трудной и мрачной. И это тоже в порядке вещей.
Так было со мной в ту ночь, когда мой брак (и весь мой мир, как мне казалось) рухнул и когда я свернулась на полу калачиком. Я не чувствовала себя ни радостной, ни сильной. У меня не было на это ни капли сил. Помню, как я подумала, уж простите за драматизм: если наши отношения закончатся, моя жизнь тоже закончится.
И, знаете, в каком-то смысле это было правдой.
Тот этап моей жизни действительно подходил к концу. Лежа на полу и пытаясь осознать всю глубину происходящего, я понимала, что мой путь вперед едва ли будет наполнен уверенностью и счастьем. У меня хватало ума понять, что весь мой героизм будет выглядеть как размазанная по лицу тушь, рыдания в чужую жилетку и бессонные ночи. Но эта книга не о том, как красиво и спокойно завершить отношения. Таких книг немало. Эта книга – о путешествии в себя, она для тех, кого не раз били по одному и тому же больному месту. Эта книга – о том, как лечить эти раны, об истинном исцелении. Эта книга – о том, как забыть неправильные уроки и создать себя заново.
Поднимаясь с пола, я чувствовала, что мое сердце опустошено и разбито. Весь мой многолетний опыт, когда я физически избегала других людей и эмоционально закрывалась от подлинной близости, в итоге обернулся против меня. Я поняла, что была одинока, – все как говорила мама. Да, кто-то причинил мне сильную боль, но… дело было не только в этом. Я и сама делала себе больно. Много лет я, не задумываясь, игнорировала собственную потребность в безопасности: мне было необходимо чувство защищенности, а я так легко от этого отмахивалась. Я всю жизнь была будто отрезана и от своего тела, и от любых эмоций, так или иначе связанных с близостью. Я перестала слышать сигналы своего организма, который пытался мне что-то сообщить («Это для тебя хорошо», «Это для тебя плохо»), а вместо этого действовала на автопилоте. И вот в 29 лет я по-настоящему ощутила, насколько глубокую рану нанесла мне мать много лет назад. Это была настоящая мука. То, к чему она меня готовила и о чем предупреждала, наконец-то свершилось. Я осталась одна.
Но в одиночестве я наконец-то поняла, что делать. Нужно было заново создавать свою жизнь. Нужно было найти путь к себе.
Я записалась на танцы: это стало одним из моих первых робких шагов по восстановлению связи с собой и своим телом. Я всегда любила танцевать, хотя и не училась этому специально. И вот я начала заниматься парными танцами. Меня учили танцевать под блюз, что требовало близости, умения настроиться на другого человека и доверия к собственному телу. У меня это получалось чудовищно. Я не могла понять, как можно с готовностью раствориться в другом человеке, как позволить партнеру направлять и вдохновлять меня, как прислушиваться к его невербальным сигналам. Я вечно была настороже и чувствовала себя неловко. Я так волновалась, что делаю что-то не так, я так боялась разочаровать партнера. «Господи, у меня ничего не получается… Я зря трачу его время… Я отвратительно танцую…» Вы когда-нибудь беседовали с собой подобным образом?
Я ощущала себя в тупике. Мне казалось, что я ничтожество.
Затем Винсент, мой партнер по танцам, сделал то, чего не делал до этого ни один человек. Он взял меня за подбородок, посмотрел мне в глаза и сказал:
– Лора, ты молодец, ты справишься.
С этими словами он положил одну руку мне на плечо, а другой схватил мою ладонь, чтобы мы снова встали в танцевальную стойку.
– Дыши, – посоветовал он мне. – Просто дыши, и все.
Несколько минут мы просто стояли и дышали. Это было странно. Все мои мышцы были в напряжении. У меня внутри что-то сопротивлялось, мне было чудовищно неловко. Винсент терпеливо ждал. Ему было не нужно, чтобы я собралась с духом быстрее или чтобы я кого-то из себя изображала. Никто раньше не ждал меня так терпеливо, не требуя ничего взамен. Не сомневаюсь, он так бы и простоял со мной неподвижно до конца занятия, но в конце концов я подстроилась. Я выбросила из головы все мысли, все частицы моего «я», кричащие от ужаса, все осуждающие голоса – и просто позволила себе на мгновение слиться с другим человеком. В комнате зазвучала «Do I Move You?» прекраснейшей Нины Симон, и Винсент начал мягко, осторожно двигаться в такт музыке, окутавшей нас.
«Теперь, Лора, я прошу тебя побыть здесь, со мной… Всего две с половиной минуты. Не больше. Забудь обо всем на две с половиной минуты. Когда песня закончится, можешь снова поднять весь свой груз, если понадобится. А сейчас… просто отпусти его».
И я отпустила…
Впервые в жизни я поняла, что значит чувствовать себя созвучным другому человеку. Мы двигались так синхронно, что казались продолжением друг друга. Это и есть подлинная близость. Сбросить броню и дать себя обнять – буквально или фигурально. Выбрать открытость, а не защиту, отказаться от страха перед уязвимостью, вместо того чтобы притворяться «сильным» и «радостным», – и просто нащупывать свой путь, новый и непростой.