реальности вашего настоящего и возможностях будущего.
В следующий раз, когда вы почувствуете побуждение открыть контейнер с травмой и выпустить наружу болезненные внутренние переживания, сделайте паузу и задайте себе следующие вопросы: соответствуют ли ваши эмоциональные реакции происходящему в текущей ситуации? Или, может быть, эти внутренние переживания вызваны тем, что нечто в настоящем моменте кажется знакомым, хотя и не в точности таким же, как когда-то? Как вы определяете разницу? Каким образом вы могли бы реагировать на текущую ситуацию осмысленно и продуманно?
Получив способность безопасно контейнировать травмы и сострадательно наблюдать за своими реакциями на те или иные ситуации, вы укрепляете уверенность в себе, веру в свою способность проявлять себя в жизни и сопротивляться трудностям. Вы лучше понимаете, чем именно другие напоминают вам о прошлых травмах привязанности и, таким образом, открывают ваш контейнер с травмой и запускают ваши травматические отпечатки. Зная, какие модели чужого поведения бередят наши раны, мы получаем шанс реагировать на эти модели осознанно. Осмысленное реагирование вместо импульсивной реакции – вот что меняет весь танец.
Так как же нам изменить этот токсичный танец? Для начала – немного физики.
Каждое действие встречает противодействие. Я наблюдала это, изучая человеческие взаимодействия и прорабатывая с клиентами проблемы в отношениях. Когда активизируются травматические отпечатки, а мои клиенты реагируют из позиции страха, эти отпечатки вызывают сопоставимую, но противоположно направленную реакцию со стороны партнера. Это закрепляет напряжение. Чем сильнее толчок, тем сильнее и ответная реакция. Для нас это означает, что в любом взаимодействии, в том числе и в отношениях, существует сила, действующая на оба объекта и создающая энергию. Эта энергия может приводить к равновесию, трению или напряжению.
Динамика трения подразумевает споры, критику, угрозы. Динамика напряжения – отказ, игнорирование партнера, замыкание в себе. Трение и напряжение – это остаточная энергия, которая делает проблему более интенсивной и болезненной. В травматической связи это также ощущается как основанное на страхе бешеное влечение, которое можно реализовывать компульсивно, безостановочно… однако на самом деле вы гонитесь за ощущением любви и принятия. Помните, что навязчивое повторение – это воспроизведение травмы, в том числе повторение физически или эмоционально болезненных ситуаций из прошлого.
Если наши травматические отпечатки связаны со страхом дистанцирования, заставляющим нас отчаянно цепляться за партнера, то токсичный крючок будет закинут другими людьми, которые уклоняются, избегают или закрываются: именно они заставляют нас чувствовать себя покинутыми. А если наши травматические отпечатки связаны со страхом близости, то токсичный крючок будет срабатывать из-за людей, которые вторгаются в наши границы, эмоционально подавляя нас или считая холодными и безразличными, недостойными доверия. Возникает эффект токсичного маятника, раскачивающегося туда-сюда, когда одна токсичная реакция в итоге вызывает другую.
Представьте себе, что ваше эмоциональное тело – это маятник, а ваша травма – тяжелый шарик, привязанный к нити. Когда вы социально активны и чувствуете себя в безопасности, ваше эмоциональное тело находится в состоянии покоя и равновесия. Когда кто-то провоцирует вашу травму, это создает эмоциональный импульс, и в ваше эмоциональное тело переносится груз, проявляющийся в виде травматических отпечатков. Ваша эмоциональная реакция на то, что именно нас «триггерит», может вызвать и у другого человека такую же, но противоположно направленную реакцию. Когда ваши эмоции болезненно накалены, вы, образно говоря, оттягиваете этот травматический груз еще дальше назад, а затем отпускаете. Тяжестью вашей эмоциональной и физиологической реакции определяется амплитуда ваших травматических отпечатков и интенсивность реакции вашего партнера.
С помощью эмоциональных ощущений, которые испытывает тело, мы подсознательно, автоматически оцениваем непосредственные обстоятельства и степень предполагаемой опасности разрыва. Проще говоря, на фоне травмы мы, обнаружив нарушение связи, реагируем путем преследования или избегания партнера, что в конечном счете вредит связи еще сильнее.
Это основная мотивация для инстинктивных действий, которые мы предпринимаем в попытке все восстановить. Мы откликаемся с испугом или опаской на то, что ощущаем по отношению к миру, и на знаки, свидетельствующие о намерениях людей по отношению к нам. Страдая от травмы, мы особенно чувствительны к предполагаемой потере комфорта и эмоциональной опасности. Когда мы чувствуем, что нам грозит опасность (а вдруг нас не полюбят, а вдруг нас отвергнут?), в нас словно включается сирена.
Продолжим работу над избавлением от токсичного крючка с помощью образа маятника токсичности.
Давайте рассмотрим эту динамику на примере одной из моих бывших клиенток.
Джеки, 42-летняя замужняя женщина, мать двоих детей, обратилась ко мне, потому что чувствовала себя одинокой, оторванной от жизни и бессильной что-либо изменить к лучшему для себя. Вместе мы выяснили, что с самого раннего детства она чувствовала себя невидимой, чуть ли не призраком, если что-то шло не так.
– Когда я была больна, обижена или сердита, родители обо мне заботились. Но у меня никак не получалось сделать что-то хорошее, чтобы они мной гордились. И я перестала стараться. Таким же, как родители, был мой бывший мужчина, и то же самое я вижу теперь в муже.
Я быстро обнаружила навязчивое повторение сценария, возникшего вследствие ее детской травмы привязанности и прошлых отношений. Джеки эмоционально преследовала своего избегающего и эмоционально отстраненного мужа, и эта модель поведения напоминала ей, как в детстве она была «призраком» в собственном доме. Причиной ее переживаний чаще всего были тревога и чувство неустроенности. Почему? Потому что Джеки усвоила, что именно так можно получать эмоциональную реакцию. Пока что-то не так, пока существует какая-то проблема, родители будут на нее реагировать.
Раньше Джеки считала, что успешно добивалась удовлетворения потребностей, когда возникала проблема. Теперь же трудность состояла в том, что это перестало работать. От ее мужа Митчелла, который когда-то был для нее принцем на белом коне, осталась лишь сухая, пустая оболочка. Постепенно она все больше и больше повышала уровень эмоциональных требований: сначала попытки все контролировать, затем критика, крики и, в конце концов, агрессия по отношению к себе и окружающей обстановке. Через некоторое время, когда ее отчаянные мольбы продолжали оставаться без ответа, протесты сменились физическим и эмоциональным коллапсом, так как она устала тщетно бороться. Джеки овладело безграничное одиночество, она чувствовала себя покинутой и расстраивалась из-за того, что больше не ощущала связи с супругом и своей жизнью. Все это тяжелейшим образом сказывалось на ее самооценке и самовосприятии.
Давайте рассмотрим пример того, как токсичные триггеры влияют на ощущения и эмоции в вашем теле. Можете ли вы определить по приведенному ниже списку, на какие из травматических отпечатков Джеки реагирует Митчелл? Не кажется ли вам, что он отстраняется или закрывается от нее? Вызывает ли это у Джеки страх эмоционального отдаления или близости? Наконец, определите по этому же списку, что происходит с Джеки из-за того, что она верит в свой страх? Не спешите. Наблюдайте за динамикой и возможным сценарием токсичного танца расслабленно, со спокойным интересом.
Список травматических отпечатков
Схема, которую вы наметили, – это токсичный крючок, эмоциональная реакция со стороны другого человека, задевающая наш глубочайший страх привязанности и активизирующая наши собственные болезненные травматические реакции. Неосознанно, эмоционально преследуя Митчелла, Джеки пыталась обрести равновесие и наладить связь, а в итоге лишь разбередила глубочайшие травмы привязанности из прошлого.
Чтобы начать понимать природу своего токсичного крючка, Джеки осознала, что ее мысли, чувства и ощущения – это сигналы о неудовлетворенной потребности из детства. Реакция мужа напомнила ей о том, как в детстве она оказалась в эмоциональном одиночестве. Джеки смогла наблюдать за своим контейнером травмы, переполненным эмоциями и чувствами, и видеть в них вестников знакомой и пугающей ситуации. Но контролировать их ей не было интересно. Поэтому она научилась по-новому замечать, выявлять и описывать свои потребности честно для самой себя и понятно для мужа.
Маятник токсичности – полезный инструмент, позволяющий наблюдать интенсивность и выраженность токсического крючка. Я попросила Джеки выделить несколько травматических отпечатков, которые, как мне показалось, проявлялись одновременно и именно в совокупности стали триггером, и обозначить их на маятнике по степени тяжести реакций. Затем я попросила ее определить, какое равносильное противодействие оказывал ее муж. Получившийся маятник иллюстрировал реальную динамику аддиктивного токсического крючка. За этой динамикой ее Внутренний наблюдатель мог следить с интересом, спокойно и непредвзято.
Джеки отметила, что ее травматические отпечатки начались со страха остаться одной, переросли в потребность вернуть себе контроль и завершились эмоциональным всплеском, о котором она часто жалела. Она назвала эту динамику драконом. Далее Джеки поняла, что эти травмы вызывают у Митчелла потребность отстраниться, эмоциональное оцепенение и апатию; эту стратегию она назвала ракушкой. В конечном счете именно то, что этим токсичным триггерам, дракону и ракушке, было невольно позволено контролировать отношения, вызвало глубочайшие страхи и неуверенность как у Джеки, так и у Митчелла. И вот маятник качнулся, набирая силу и амплитуду, а токсичные триггеры становились все сильнее и безжалостнее.