Мы с Лэей договорились встретиться после полуночи у конюшни. Но прежде чем расстаться, я попросила ее сделать то, ради чего она пришла — научить меня отношениям с мужчинами.
— Хорошо, — кивнула девушка. — Устрою тебе краткий курс интимной жизни.
О, сколько чудных открытий меня ждало! За час Лэя столько всего поведала: и о строение тел, и о том, как эти тела сливаются в страсти, о зачатии и даже свои домыслы относительно инициации. Я слушала, открыв рот. Все, что знала, было перечеркнуто.
По окончанию рассказа в голове была каша. Мой мир не будет прежним, это уж точно.
— Я ответила на все твои вопросы? — поинтересовалась Лэя.
— Более чем, — пробормотала я, пытаясь систематизировать новые знания. Выходило так себе. Мне потребуется не один день, чтобы все это переварить. Пока описанные Лэей действия, которые она называла «секс», казались мне отвратительными, о чем я и заявила.
— Ты изменишь мнение, когда сама все попробуешь, — заверила она. — Это только на слух звучит ужасно, но процесс тебе понравится.
Я скептически хмыкнула. Пока не горела желанием переходить от теории к практике.
Узнав все, что хотела, я отпустила Лэю. Нам обеим предстояло подготовиться к побегу. В мои сборы входил поиск удобного для верховой езды наряда. Шкаф был забит платьями, а они не годились. У меня было два варианта: украсть где-то штаны или смастерить из платья что-то на них похожее. Я выбрала второй.
Последний месяц, слава Прародителю, училась вышивать, так что держать иголку в руках умела. Но времени было мало, к тому же приходилось прятаться от дамы без имени, которая пару раз чуть не поймала меня за шитьем. В итоге я сшила что-то весьма отдаленно напоминающее брюки, но годное для полета на аликорне.
Вторым пунктом значился сахар для Дымка. С этим справилась легко, просто заглянув на кухню. Там меня считали помешанной на сахаре сладкоежкой. Я объясняла свою любовь к рафинаду тем, что не выношу горький чай и бросаю в чашку сразу десять кусочков сахара. Обычно мне приносили его вместе с чаем, но мои запасы закончились — Дымок был невероятно прожорлив. Я надеялась, что не сильно его раскормила, и он взлетит.
Вечером служанки помогли мне приготовиться ко сну и ушли. Дама тоже отправилась к себе. А я, выждав тридцать минут, переоделась и уселась ждать положенного часа.
Когда подошло время, прокралась по коридорам до выхода, оттуда на конюшню. Повезло, что она не охраняется по ночам. Какой смысл оберегать животных, которые не подпустят к себе чужаков? Конечно, дежурный был, но он дремал у себя в коморке.
Я ждала Лэю неподалеку от входа на конюшню, спрятавшись за колонну. Она опаздывала. Я все ногти изгрызла, так нервничала. Нафантазировала себе всякие кошмары. Например, что Корвин прознал о нашем замысле и схватил девушку.
Наконец она появилась: скользнула тенью по стене здания прямиком ко мне. От радости и облегчения я обняла Лэю. Сперва она застыла каменным изваянием, а потом, расслабившись, обвила меня руками за талию.
— Спасибо тебе за все, — прошептала она мне на ухо.
— Пока не за что благодарить, мы еще не выбрались из Замка.
— Ты не бросила меня в беде, а это уже много. Кроме тебя никому здесь нет до меня дела.
Взявшись за руки, мы пробрались в конюшню. Там следовало быть особенно осторожными, чтобы не потревожить аликорнов. Они слишком бурно выражают свое негодование в отношении чужаков и могут разбудить дежурного. Поэтому мы держались подальше от стойл и старались не шуметь.
— Привет, Дымок, — я говорила тихо, чтобы услышал только он. — Смотри, что я тебе принесла.
Аликорн мигом слизнул угощение с моей ладони.
— Полетаем? — я потянулась к задвижке, запирающей стойло.
Признаться, мне было не по себе. Наше общение с аликорном ни разу не заходило так далеко. Я понятия не имела, как он отреагирует на попытку оседлать его. Но отступать нельзя. От меня зависит чужая жизнь. Никогда еще я не ощущала такой ответственности.
Все прошло лучше, чем ожидала. Дымок не выказал агрессии, хотя немного волновался, когда я забиралась ему на спину. Перед этим мы вывели его на площадку для взлета. Правда, не оседлали. Ни я, ни Лэя не знали, как это делать. Уровень риска возрос — нам предстояло лететь на неоседланном аликорне.
— Садись мне за спину, — я протянула Лэе руку.
— Он выглядит сердитым, — заметила девушка, осторожно приближаясь к бьющему копытом животному.
— Поздно идти на попятную, — я сжала ладонь Лэи. — Время раздумий прошло, настало время безумств.
Я дернула девушку на себя, помогая ей забраться на аликорна. Дымок недовольно заржал, расправляя крылья. Его голос прорезал ночную тишину.
— Ах ты предатель, — покачала я головой. На шум сейчас сбежится весь Замок, но у нас есть фора.
Я ударила аликорна пятками по бокам и точно лошади сказала: «Но!». Дымок понял мою команду правильно: понесся вперед, размахивая крыльями. Обрыв стремительно приближался, и мне захотелось зажмуриться.
— Мы упадем! — завопила Лэя, пряча лицо за моей спиной.
В следующую секунду мы действительно рухнули вниз. Прямо в бесконечную пропасть. Падение длилось всего миг, но изрядно сократило наши с Лэей жизни — от страха мы были сами не свои. А потом Дымок начал набирать высоту.
Крылья подняли волну воздуха. Моя прическа растрепалась, волосы лезли в лицо. Хорошо, догадалась заплести косу, не то вообще бы ничего не видела. А я, между прочим, управляла аликорном.
Я изрядно повозилась, направляя животное на другую сторону пропасти. Без поводьев это было сделать сложно, но после ласковых уговоров, обещаний много-много сахара, а главное перетягиваний гривы, чтобы голова аликорна смотрела туда, куда мне надо, Дымок сдался. И вот мы летим прямиком к свободе.
— За нами снаряжают погоню, — сообщила Лэя.
Со своего места ей было видно, что творится на площадке для взлетов.
— Они уже поднялись в воздух?
— Еще нет.
— Тогда у нас есть время. Держись крепче, мы снижаемся.
Дымок пошел на посадку. Она не была такой мягкой, как с Корвином. Мы с Лэей едва усидели на аликорне, и я пришла к выводу, что аккуратность приземления зависит от наездника.
Чуть Дымок остановился, я спрыгнула на землю и помогла слезть Лэе.
— Теперь беги, — сказала я. — За тобой пустят погоню, надо торопиться.
— Здесь неподалеку убежище повстанцев. Они меня укроют. Но разве ты не пойдешь со мной?
— Нет, я вернусь в Замок, — побег не входил в мои планы. — Мое место рядом с мужем.
— Он тебя накажет.
— Ну, не убьет же.
— Но что если ты ему не нужна? — спросила она.
— Значит, я это исправлю.
Мой голос звучал убедительно, и Лэя бросила попытки уговорить меня на побег. Поняла, что это бесполезно.
Мы обнялись на прощание, и девушка сказала:
— Я пришла в Замок с конкретной целью: выяснить, как и зачем Черный клан опустошает земли, но у меня ничего не вышло. Мне известно только, что процесс как-то связан с бесконечными пропастями. Именно от них распространяется опустошение.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Это ведь и твои земли. Или, думаешь, Лазурный край не пострадал? Ты остаешься в Замке, и ты ближе всех к Корвину. Если кто и может выяснить, что происходит, то только ты. Сделай это, а потом свяжись с повстанцами. Поверь, мы лишь хотим спасти наш мир.
Я, не колеблясь, кивнула. Все только выиграют, если повстанцам станет известно, что Черные делают с пропастями. Лэя права: этот кошмар надо прекратить.
Девушка побежала прочь и вскоре затерялась среди валунов. Умение прятаться у таких как она в крови. А мне с Дымком пора возвращаться в Замок. Небо уже пестрело аликорнами, взмывающими в воздух. Мой полет отвлечет преследователей от Лэи и даст ей шанс уйти.
Я снова села на Дымка, и мы взлетели. На этот раз я наслаждалась полетом и ощущением свободы. Захотелось как в прошлый раз раскинуть руки в стороны, но не было рядом того, кто подстрахует, и я пожалела, что лечу без Корвина.
А вскоре я напротив сильнее вцепилась в гриву аликорна. Раздался свист рожка — визгливый и громкий. Должно быть, сигнал тревоги. Дымок уж очень чувствителен к резким звукам. От страха он заметался, забил крыльями, пытаясь меня сбросить.
Я пригнулась к шее животного, обхватив ее руками в попытке удержаться. Будь это обычная лошадь, у меня бы получилось, но аликорн был полон коварства. Он пошел на вираж, креня корпус вбок, и я почувствовала, что сползаю. Как не цеплялась за животное, без седла была обречена. Руки и ноги скользили по гладкой шерсти. Какое-то время я еще боролась, а потом сорвалась камнем прямо в бесконечную пропасть. Вот и сбылась мечта о полете.
Глава 18. Падение в бездну
Корвина с постели подняла срочная новость — его жена пытается сбежать. Он вскочил и на ходу одеваясь, понесся в конюшню. Но лишь увидев Эйвери в небе верхом на аликорне, поверил в то, что все происходит на самом деле.
Поразительно, но первой эмоцией было восхищение. Вот так девчонка! Приручила аликорна за полтора месяца, когда у других на это порой уходят годы. Следом его накрыла ярость. Поймает и выпорет, чтобы впредь неповадно было.
Пока седлали аликорнов, Эйвери уже приземлилась на той стороне пропасти. А дальше произошло то, чего он никак не ожидал — она полетела назад. Смысл происходящего до Корвина дошел позже, когда ему доложили об исчезновении Лэи. А пока он первым из команды преследователей взмыл в воздух, намереваясь схватить Эйвери на полдороги. Фуми — хороший аликорн, но бывает упрям и непослушен, совсем как его нынешняя наездница.
А затем кто-то подал сигнал тревоги. Звук горна ударил по барабанным перепонкам, отозвавшись ноющей болью в зубах. Люди зажали уши, но аликорны этого сделать не могли. Животные заволновались, некоторые скидывали наездников. Повезло, что те еще не взлетели.
— Какой идиот трубил?! — Корвин был вне себя. Его собственный аликорн едва слушался, но хуже всего то, что Фуми, напуганный звуком, пытался во что бы то ни стало избавиться от Эйвери.