Повсюду лилась кровь, слышались крики и стоны. Солдаты в черном сновали по моему дворцу, как по своему дому, а я молча за этим наблюдала. Возразить не могла — я была одной из первых, кого арестовали после взятия дворца. Корвин тоже угодил под стражу, но, в отличие от меня, его заперли в темнице. Я же стала узницей своих покоев.
Несколько часов из окна спальни следила за тем, как грабят мой дом. Собственное бессилие мучило сильнее всего. Слабая женщина, недомаг — что я могу поделать? Мне доступен только один вид сопротивления — молитва Великому Прародителю.
Наконец, в коридоре послышались шаги. Я ждала и боялась этого момента. Что со мной будет? Что уже стало с Корвином? Жив ли он еще или я уже вдова? Я гнала прочь от себя подобные мысли, но страх за мужа захватил меня. Он был намного сильнее страха за свою жизнь.
Дверь открылась, и в комнату вошли двое. Первый — Теодор собственной персоной с таким выражением лица, словно весь мир и все живущие в нем люди принадлежат лично ему. Он — царь и бог. Не замечала в нем раньше подобного самолюбования. Или он тщательно его скрывал?
Но, едва разглядев второго визитера, я забыла о Тео. Следом шла мама, и вид у нее был почти такой же довольный как у брата. Мне было неприятно видеть их вместе. И причина вовсе не в банальной детской ревности. То самое озарение, которое упорно гнала от себя, о том, кто открыл ворота, настойчиво напомнило о себе. Могла ли я признать, что родная мать предала меня ради старшего брата? Могла, но не хотела.
— Сестренка, — Тео раскинул руки, собираясь меня обнять, но я отступила назад, давая понять, что объятий не будет. — Злишься? — нахмурился этот наглец. — Что ж, понимаю, имеешь на это право. Но подумай вот над чем — Черный клан никогда не был нашей семьей. Они нам не друзья.
— Поэтому ты решил возглавить его? — уточнила я.
— Не можешь победить, встань во главе. Почему нет, в конце концов?
— Потому что это не твое место! — вспылила я.
Брат сжал кулаки и шагнул ко мне, но прежде чем он ударил, мама бросилась ему наперерез и схватила меня за плечи.
— Дочка, родная, доверься мне, — попросила она, повергнув меня в шок.
— Ты говоришь?
— Благодаря Тео. Он давно вернул мне голос, но я была вынуждена скрывать это.
Мама не открывала рта, но я все равно слышала ее. Голос словно звучал прямиком из ее разума. Поразительно! Как Тео это сделал?
Из-за плеча матери присмотрелась к брату. Что-то я определенно пропустила, что-то очень важное. Загадки, которые все не поддавались решению, выстроились в цепочку — как Тео столь быстро добрался до дворца? Как вернул маме голос? Кто наслал на меня духов, если не Корвин? Только соединив эти вопросы вместе, нашла ответ: Тео — теург. Почему и как — не могла сказать, но точно знала — у брата есть благодать. И ее больше, чем у меня.
— Догадалась, — понял брат по моему лицу. — Оставь нас, мама. Пора нам с сестрой поговорить по взрослому.
— Как скажешь, дорогой, — кивнула мама, а потом обратилась ко мне: — Выслушай его, дочка. Он желает тебе добра.
Покорность, с которой она выполняла приказы Тео и то, как верила в его непогрешимость, неприятно меня поразили. Сын для нее был кем-то вроде бога. Наверное, неправильно злиться на нее. Долгое время у нее был только Тео. Меня она практически не знает, мы, по сути, чужие люди. И все равно больно, что из нас двоих она выбрала его.
В отсутствие матери Тео ни к чему было притворяться, что ему есть до меня дело, и он заговорил напрямик:
— Я бы тебя убил. Мне от тебя никакой пользы. Но по старой памяти и ради мамы могу сохранить тебе жизнь. Убеди меня, что стоит это сделать.
Вот теперь Тео стал самим собой — мерзким типом с манией величия. Но я затолкала неприязнь к брату подальше. Я должна выжить. Мне еще Корвина спасать.
— Ты верно заметил — в Черном клане у меня нет друзей. Не они моя семья, а вы с мамой.
— А как же твой драгоценный муж? — сощурился Тео.
— Меня выдали замуж против воли, если помнишь. Никто не спрашивал моего мнения. Я скрывала истинные чувства точно так же, как ты скрывал свой дар.
— Поэтому ты отказалась сдать Корвина, когда я предложил?
— Как еще я могла поступить? Советник Дамиан стоял у меня за спиной. Согласись я, он бы убил меня на месте.
— Хорошо, я сделаю вид, что поверил тебе.
Я перевела дух. Уже кое-что.
Одному Прародителю известно, чего мне стоило сдержаться и не наброситься на Тео с расспросами — как он получил свой дар? Насколько знаю, правило — в одном клане может быть только один теург — никогда не нарушалось. Как же Тео удалось его обойти, а главное так долго скрываться ото всех?
Но брат легко раскусил меня:
— Хочешь спросить о благодати. Спрашивай, обещаю ответить честно. Почему бы брату с сестрой не пооткровенничать.
— Ты родился теургом?
— Нет, — покачал он головой.
— Как это? Благодать дается с рождения. Она либо есть, либо нет.
— Так было до сих пор, но я навеки изменю это. Устраню несправедливость. Отныне теургом может стать любой желающий. Если, конечно, я ему позволю.
Тео жестом пригласил меня сесть. Похоже, рассказ будет длинным.
Мы устроились за кофейным столиком, и он заговорил:
— Я солгал тебе насчет отношений с отцом. Корвин был нелюбимым сыном. Рожденный от девчонки, до которой отцу никогда не было дела, он вдруг оказался теургом. А я — зачатый от той, кому всегда принадлежало его сердце — вышел пустышкой. Надо было знать сира Аллистера. Он не из тех, кто смиряется с обстоятельствами. Его идеей фикс стало превратить меня в теурга, чтобы после его смерти я возглавил клан. Увы, он не дожил до этого светлого дня, но именно благодаря ему я здесь.
— Откуда он взял благодать для тебя?
— Еще в молодости отец сделал удивительное открытие — бесконечные пропасти не бесполезные провалы в земной коре. Благодать, упавшая с небес и образовавшая их, никуда не ушла. Она осталась там. В каждой пропасти. Это колодец, наполненный благодатью, только черпай. Ты ведь почувствовала это, когда падала. Не могла не почувствовать.
Я кивнула. Нечто подобное действительно ощутили и я, и Корвин. Просто не разобрались до конца, что это было.
— Сир Аллистер начал разработку пропастей, чтобы извлечь из них благодать, — сообразила я. — А ты продолжил его дело.
— Именно так.
— Но извлечение благодати губит земли, — наконец мне открылась причина опустошения земель и людских болезней вокруг бесконечных пропастей.
— Мы установили, что благодать не только дает силу теургам, но и питает все живое. Она в прямом смысле пронизывает наш мир. В каком-то плане все вокруг соткано из нее, она основа жизни.
— Ты забираешь у мира основу его существования и хвалишься этим? — поразилась я наглости брата. — Чем ты будешь править, если все живое перестанет существовать?
— Чепуха, — махнул он рукой. — Благодати так много, что хватит на всех. Повстанцы преувеличивают проблему.
— Корвин не знал о разработке пропастей?
— Мне удавалось скрывать это от него. Не могу сказать, что это было легко.
Мой брат — беспринципный мерзавец. Открытие не из приятных.
— Вот такая история, — улыбнулся Тео. — Я в курсе, что вы с Корвином так и не прошли инициацию, а значит я — самый сильный теург в мире. Вам со мной не тягаться.
— Где Корвин сейчас? — вопрос вырвался сам собой, и я испугалась, как бы Тео не заподозрил, что я лгала насчет чувств к мужу. Поэтому добавила: — Хочу быть уверена, что он не сбежит.
— Здесь, в подземелье. Будь спокойна, его хорошо охраняют. Ему не выбраться, как впрочем и к нему не пробраться, — счел он нужным предупредить.
Тео встал, давая понять, что разговор окончен. Я поднялась вслед за ним.
— Ты решил, что сделаешь со мной?
— Пока нет. Тебе повезло, что мать просила за тебя. Веди себя хорошо, не давай мне повода усомниться в тебе и останешься цела. Пока ты вольна делать все, что вздумается. Только не покидай дворец и не пытайся повидаться с Корвином.
Я кивнула, вроде как принимая условия. На самом деле уже обдумывала, как попасть в подземелье.
— Чуть не забыл, — Тео задержался в дверях. — В ближайшее время ты лишишься девственности. Сама понимаешь, угроза твоей инициации мне ни к чему. Но я позволю тебе выбрать мужчину. Видишь, как я добр. Само собой, это не может быть Корвин.
— Благодарю, — поджала я губы. — Ты действительно очень добр.
— Обращайся, — кивнул Тео, не заметив сарказм. — И не тяни с этим. Не то сам возьмусь за дело.
Я вздрогнула, представив процесс. Мне стоило больших трудов, скрыв отвращение, сохранить нейтральное выражение лица. Чудо, что меня не стошнило.
Глава 28. Советник
Наговорив гадостей, Тео ушел. В тот момент я жалела, что встретила родственников. Лучше оставаться круглой сиротой, чем быть частью такой семьи.
Меня распирало желание действовать. Хотелось куда-то бежать, что-то немедленно решать, только бы исправить ситуацию. Но что я могла? Пока лишь смотреть, слушать и думать.
Так как в эту ночь мне все равно не уснуть, я вышла на прогулку. Заодно проверю до каких пределов распространяется моя свобода. Направилась в свой любимый внутренний дворик. Здесь мы всего сутки назад соревновались с Корвином. Казалось, с тех пор минула целая жизнь.
Я не строила иллюзий — Тео не освободит брата. Чтобы он не приготовил Корвину, это будет жестоко и кроваво. Теодор смахивал на одержимого. Нездоровый блеск глаз, сумасшедшая улыбка, чересчур приподнятое настроение — все это настораживало. Но доказательств его болезни у меня пока не было.
Внутреннего дворика не коснулась разруха, захлестнувшая дворец. В первую очередь потому, что здесь нечем поживиться. В обстановке близкой к нормальной можно притвориться, что все в порядке. Я верно выбрала место для прогулки.
Я шла вдоль искусственного озера, обхватив себя руками за плечи и глядя на воду. Ее вид всегда меня успокаивал. Жаль, ни с кем нельзя поговорить, обсудить положение дел. Вслух думается лучше, но ко мне даже Ани не пускают.