Я задохнулась. И долго сидела, едва дыша, пытаясь найти какой-нибудь выход. Не нашла.
Черный Водопад был величествен и страшен. Черная густая жидкость низвергалась с высоты почти ста метров, грозно гудела, сердито пенилась в самом низу, закручивалась в широкую воронку — и скрывалась под землей, среди мертвых камней. Громадная, стеклянно блестящая жидкая колонна дрожала и казалась танцующим на месте демоном гор. Этот безжалостный, могучий демон неотрывно следил за пришельцами, готовый убить неосторожных. Утреннее солнце высвечивало мрачную красоту окружающих скал, подчеркивало замысловатый рельеф. Разноцветные каменные пласты — белые, серые, сиреневые, черные — то нависали один над другим, подобно карнизам, то образовывали довольно ровные ступени.
Приюта здесь не было, только смотровая площадка с парой деревянных скамей. К ней вела туристская тропа, где на многих участках были те самые естественные ступени, слегка обтесанные и облагороженные. Для глайдеров места на площадке не хватало, и обе наши машины стояли довольно далеко, внизу, за поворотом тропы. Лично я чувствовала себя неуютно — а ну как придется убегать? Однако Воины Скал держались уверенно и спокойно, и я тоже старалась не дергаться.
Видок у братьев был не ахти — следы ночной схватки украшали обоих, несмотря на все средства, которые только нашлись в аптечке. У Конрада на горле темнели следы пальцев, у Лэя лицо было в синяках; уж я не говорю о страшных кровоподтеках на теле, которые скрывала одежда. Впрочем, главное — живы.
Черный Водопад завораживал. Льющееся черное «стекло» притягивало взгляд и прогоняло тяжкие думы. Мы втроем сидели на скамье и молча глядели на гудящий поток. Наверх, где он изливался из вертикальной щели, — и вниз, где крутилась пенная воронка. Горный демон выпивал мысли и чувства. Хорошо как… без страха за чужую жизнь… и за себя. А еще — без ненависти. Без любви. С пустым, ленивым сердцем.
— Довольно, — Лэй внезапно поднялся. — Идем отсюда. Не то пересидим — потом весь день будем, как дурачки.
Мы с Конрадом подчинились, двинулись вслед за ним по тропе вниз, к нашим глайдерам. От Черного Водопада нас отгораживали крепкие перила, однако я держалась поближе к скальной стене. Да и спускаться было тяжело. Бездумная лень не отпускала, висла на ставших неловкими ногах. Широкие каменные ступени показались вовсе не такими ровными, как прежде.
— Осторожнее, — предупредил Лэй, — не навернитесь. — Он остановился, пропустил брата вперед и взял меня под руку. — Шелла! Смотрите, куда ступаете.
Я очень старалась — и все равно едва переползала со ступени на ступень. Надо же, какая скверная штука, этот Черный Водопад. Впрочем, разве в нем вода? Пересилив лень, я поинтересовалась:
— Что здесь льется — нефть?
— Нет, — в один голос ответили братья.
Лэй продолжил:
— Это не известная нам жидкость, оставшаяся от Высших. Ее гоняет по кругу мощный насос, укрытый в скале.
— Зачем?
— Спросите Высших: зачем они сотворили все?
— Хорошо, я спрошу иначе: что с этим делать? Тупо смотреть и превращаться в неуклюжих дурачков?
— Иного не придумали… Осторожней! — Лэй поддержал меня, когда я оступилась на ровном месте. — Конрад, чего ради ты нас сюда притащил?
— Я уже бывал здесь, и это пошло на пользу. — Второй Воин Скал тоже шагал не слишком уверенно, хотя и более ловко, чем я. — Мы с проводником тогда изрядно просидели. Правда, после спускались на брюхе, как гусеницы. И, честно сказать, уже не хватило сил постоять у воронки.
— Что за вздор? У воронки стоять нельзя. Она притягивает — того и гляди, шагнешь.
— Шон так и говорил: не хочешь умирать долго — стань на краю. Сам не заметишь, как уйдешь.
— Да ты-то еще не умирал.
— Ну… загодя хотел проверить, как действует. Знал же, что понадобится.
— Послушайте, вы оба, — взмолилась я, — прекратите!
Конрад обернулся, и мы остановились.
— Мы с Шоном больше часа сидели на площадке и смотрели на Черный Водопад, — внушительно проговорил Воин Скал. — Шон, как и я, уже готовился найти своего врага… своего брата. И он, как и я, этого не хотел. И мы оба — слышите? — задержали встречу с врагом на шестьдесят восемь дней. Наверное, я родился прежде Лэя, и первым был готов убивать. Но, эр Шелла, я выиграл для него лишних шестьдесят восемь суток. Вы по-прежнему не желаете об этом слышать?
— Не желаю… Благодарю вас, эр Конрад… — Совсем смешавшись, я зацепилась за смутно знакомое имя: — Шон? Это брат Тамиля, которого убили вчера? Тамиля, который вел по маршруту эр Рональда?
— Шон Брански-рин? — уточнил Лэй, потому что брат затруднился с ответом.
— Да, он самый. Я вчера утром узнал, что Шон нашел своего врага. И понял: мой черед тоже настал. Я больше не мог сопротивляться… и нашел вас обоих.
Я была готова расцеловать Конрада в порыве благодарности. Воин-убийца, который не хотел убивать. Как сделать, чтобы он остался жить? Конрад встретился со мной взглядом — и отвел глаза.
— Эр Шелла, пойдемте. Я не зову вас к воронке, а мы с Лэем там постоим. Правда, братишка?
— Попробуем, — согласился Лэй.
И повел меня вниз. К черной крутящейся смерти.
Вблизи воронка оказалась еще страшнее. Текучее «стекло» здесь гудело особенно грозно, часто вскипали крупные пузыри, отражая блекнущий на их поверхности солнечный свет. Кипящее «стекло» с темными бликами стремительно неслось по кругу, который сужался к центру, и рушилось вниз. Угодишь туда — ничто не спасет.
Мы пробирались по каменным обломкам. Они угрожающе качались под ногами, проседали, ломались. Само собой, я увязалась за Воинами Скал, не слушая ничьих возражений.
Метрах в пяти от воронки Конрад остановился. Гуд Водопада был ужасен.
«Эр Шелла, вы останетесь здесь, — мысленно услышала я повелительный голос Конрада. — И дальше — ни шагу».
«И не подумаю. Без меня никуда…»
«Эр Шелла, вокруг воронки есть несколько зон, которые служат разным целям. Я прошу вас остаться на месте. Если хотите — требую, чтоб вы остались».
«Хорошо, — я была готова уступить. — Но объясните, в какой зоне я буду стоять».
«Там, где воронка еще не воздействует. У нее нет ничего, годного лично для вас».
«А Лэй где будет?»
«Вам ни к чему это знать».
Ловушка? Нет, не может быть. Или может?
Лэй доверял брату больше моего. Он бесстрашно шагнул дальше, к несущейся по кругу смерти.
— Лэй!
Я кинулась за ним, но натолкнулась на Конрада. Как на скалу — с места не сдвинешь, кругом не обежишь. Он обхватил меня, сжал так крепко, что я и охнуть не могла.
«Лэй! — воззвала я мысленно. — Вернитесь!»
Бесполезно. Мой Воин Скал то ли не слышал, то ли не принимал во внимание. Я видела, как он остановился в полутора метрах от воронки. Постоял и сделал еще один медленный шаг к ее краю, к пузырящейся круговерти.
— Назад! — заорал Конрад, перекрыв гуд Водопада, оттолкнул меня и бросился к брату. — Сказано: не ближе трех шагов!
Он оттащил Лэя от черной смерти, постоял, придерживая за плечи, в какой-то, не понятной мне, «зоне» и наконец повел обратно. Судя по нахмуренным бровям, он мысленно выговаривал младшему за непослушание.
Я обнаружила, что сижу на камнях, а нога попала между обломков и сильно болит. Конрад так неудачно меня толкнул, что я шлепнулась и вдобавок потянула связки. Ну и досталось же ему от Лэя! Конрад яростно отругивался, обвиняя брата в преступном легкомыслии. Стычка у них вышла на славу. Я радовалась, слушая лязг стали в голосах Воинов Скал.
К стоянке наших глайдеров Лэй нес меня на руках. Я бы и сама доковыляла, но он даже слушать не стал, просто подхватил на руки, как ребенка, и понес. Я диву давалась, сколько силы в его по-мальчишески тонком теле. И упрямства в придачу: у него ведь сломано ребро, ему больно!
— Лэй, что там было, у воронки? — спросила я, когда мы отошли подальше от Черного Водопада и его гуд поутих за спиной.
— Я не разобрался толком. У края — да, воронка притягивает. А там, где мы с Конрадом стояли… Не уверен; разве что я злее стал. Сами видели: чуть глотку ему не порвал из-за вас.
Злее — это хорошо. Злость и ненависть довольно близки, одно может перерасти в другое, вот только на кого эта ненависть будет направ… Я не успела додумать мысль. За поворотом тропы показались два глайдера. И еще — третий, чужой. Побольше нашей с Лэем двухместной крохи, более изящный и дорогой, с зеркально отсвечивающими стеклами. Чужак стоял поперек тропы, закрывая путь к нашим машинам.
Это не полиция и не спасатели. Туристы? Никакой эмблемы я не видела; если и туристы, то «дикие», без проводника из турагентства. И очень наглые, судя по тому, как поставили глайдер. Или это опять жадные до денег лугаши пожаловали? Час от часу не легче.
Конрад, шедший первым, шагал как ни в чем не бывало. Как будто знал, кто к нам прибыл; как будто сам пригласил гостей.
Видя спокойствие брата, Лэй тоже ничуть не тревожился. Одна я холодела от страха, глядя на зеркальные стекла, не пропускающие взгляд в салон.
«Шелла, успокойтесь, — мысленно сказал мой Воин Скал. — Это не полиция, и в глайдере всего двое».
Откуда ему знать? Может, на полу спецназ залег, сейчас как повыпрыгивает!..
Мы подошли совсем близко. В стеклах чужого глайдера отражалась макушка соседней горы — лысая и без снега. Лэй бережно поставил меня наземь, Конрад вежливо постучал в лобовое стекло:
— Выходите, господа.
Мелькнула надежда: прилетел кто-то из его бывших коллег или друзей.
Дверь глайдера с шелестом открылась, и из салона выскользнул человек в черно-белой униформе, с эмблемой космопорта на бейджике. Поджарый, загорелый, седовласый, с глушащими сияние глаз темными линзами. Рональд Ринг.
Я задохнулась. Ох, что сейчас будет!.. Дверь снова закрылась, и я не успела разглядеть, кто там еще в салоне.
Лэй с присвистом втянул сквозь зубы воздух, а Конрад с безукоризненной вежливостью проговорил: