«Когда вернусь, — сказала себе девушка, — то обязательно выведу сеттеров на прогулку. И как бы то ни было, не так уж и плохо снова вернуться в дом Яна».
Дверь ее спального купе слегка приоткрылась, и в щели показалась голова кондуктора, который вежливо поинтересовался, все ли необходимое есть у мадам, и пообещал завтра утром принести чашку чая.
Гейл продолжала сидеть на своей постели. Затем она посмотрела на себя в маленькое зеркальце и расчесала свои густые каштановые волосы.
— Надеюсь, они не поредеют, иначе я буду похожа на старую ведьму, — проговорила она вслух.
Девушка поднялась со своего места, собираясь закрыть дверь. В коридоре слышался гул голосов — пассажиры расходились по своим купе. Вдруг неожиданно с ней поравнялся высокий мужчина в шотландской шапочке. Ее сердце оглушительно застучало.
— Ян! — выдохнула она.
Лицо капитана Далмиера сделалось пунцово-красным.
— Боже! Гейл! — воскликнул он. — Кого-кого, а уж тебя я никак не ожидал встретить здесь.
Глава 17
Она снова отступила назад в свое купе.
— Боже! — растерянно проговорила она. — Судьба постоянно сводит нас вместе, Ян! Я полагала, что ты сейчас находишься в Лондоне и спокойно работаешь в министерстве.
Поезд неожиданно дернулся, и Ян, чтобы не упасть, уперся рукой в дверной косяк.
— Так и было. Но я уже закончил свою работу, а теперь возвращаюсь в замок.
— И мы оба выбрали именно сегодняшний день, чтобы вернуться в Шотландию! — со смехом проговорила девушка.
Гейл испытала настоящее потрясение. Она вдруг ощутила прилив дикого счастья оттого, что могла видеть и слышать Яна.
Ян смотрел на нее, понимая, что и сам безмерно рад этой встрече.
Свои чувства он попытался скрыть под маской наигранной веселости.
— Какая удача для миссис Ногтон! Капитан Далмиер и миссис Кардью ехали вместе на одном поезде. Это не случайное совпадение. О нет! Совсем нет. Они спланировали все это заранее.
Ян засмеялся. Гейл тоже.
— Молчи! — запротестовала Гейл. — Кровь в моих жилах стынет только от одной мысли о том, что может сочинить миссис Ногтон, узнай она об этом.
Ян вошел в купе Гейл, чтобы пропустить спешащего по коридору кондуктора.
— О да, пожалуйста, ты можешь войти. Только не закрывай дверь.
Молодой человек присел на краю кровати и засунул руку в карман, чтобы найти сигареты.
— Вот, пожалуйста, мои, — проговорила она и протянула Яну свой изящный портсигар.
Он снял свою шапочку с лентами и потер пальцами эмалевую крышку:
— Этой вещицы у тебя не было тогда в Париже.
— Я тогда не курила.
— Ты была настоящим ребенком.
— Скорее, маленькой идиоткой, Ян.
Он заморгал:
— Не говори так, а то я подумаю, что ты сожалеешь обо всем, что было с нами.
— Нет, что ты! Я никогда не жалела об этом и никогда не буду. Это было прекрасно. Я сожалею лишь о том, что случилось позже.
Прикурив сигарету, молодой человек вдруг сказал:
— Понимаешь, Гейл, теперь наши отношения станут темой для сплетен. Назревает настоящий скандал.
— Да, это слишком несправедливо.
— И все из-за того, что Джун видела, как я выходил из твоей комнаты, — тихо проговорил он. — Это я во всем виноват. Меня убить за это мало.
Гейл пристально посмотрела на его точеный профиль:
— Единственное, что меня беспокоит, так это то, что твое имя будет замешано в грязных сплетнях, Ян.
— Дорогая, какое это имеет значение! Стоит волноваться только из-за твоей репутации!
— Но я беспокоюсь за тебя, — проговорила она.
— Кардью встретит тебя?
— Я послала ему телеграмму.
— Черт возьми! — тихо сказал Ян.
Гейл пожала плечами:
— Все бесполезно. Как бы мы ни старались, все равно создается впечатление, что мы участники заговора. И в то же время, если бы между нами что-то было, разве стали бы мы покупать билет на один и тот же поезд? Это, без сомнения, сразу же обратило бы на себя внимание.
Он затянулся сигаретой:
— Хотел бы я сказать, что чужое мнение меня не волнует ни в малейшей степени. Но при наших обстоятельствах… Получается, что мы вынуждены соизмерять свои действия с мнением миссис Ногтон?
— Разумеется, нет, — сказала Гейл. — Ты не знаешь, что она сделала до моего отъезда из замка? Она говорила с Биллом по телефону.
— Да? Интересно, о чем же?
Гейл пересказала всю историю с начала до конца. Ян сильно побледнел.
— Какая бестактность вмешиваться в чужие дела!
— Но она не упомянула твое имя, — сообщила Гейл.
— Ей пришлось бы отвечать передо мной за свои действия, — сквозь зубы проговорил Ян. — Если она снова станет совать свой нос в наши дела и распускать свои сплетни, мне придется вмешаться в это дело. Я скажу бригадиру, что больше не могу предоставлять свой замок для проживания в нем офицеров. Я ему уже и раньше говорил, что его идея привезти сюда жен не слишком хороша. Но он настоял на своем, старый дурак. Этому закоренелому холостяку все женщины кажутся ангелами.
— Да уж, миссис Ногтон никак не отнесешь к небожителям.
Ян с нежностью посмотрел на девушку:
— Ты знаешь, что я думаю о тебе, дорогая. Но такие женщины, как миссис Ногтон, порой могут принести много вреда, если они руководствуются ревностью и желанием посплетничать.
— И что же мы будем делать? — спросила Гейл.
— Ничего. Ты говоришь, что твой… что Кардью встретит тебя. Что ж, сделаем вид, что наша встреча лишь результат случайного совпадения. И спокойно втроем вернемся в замок, И если миссис Ногтон снова попытается вмешиваться, клянусь Богом, я просто попрошу всех выехать из Лох-Касла.
Гейл вздохнула:
— О, Ян, могу себе представить, как там было красиво и спокойно, пока армейское подразделение не переехало туда!
— Да, ты права. — Он посмотрел на ногу Гейл и спросил: — Как твоя щиколотка?
— Гораздо лучше. Почти уже не хромаю.
Повинуясь внезапному порыву, Ян взял ее руку в свою:
— Бедняжка! Последнее время жизнь не баловала тебя.
Она задрожала от его прикосновения и той нежности, которая прозвучала в голосе молодого человека.
— Да, мне пришлось нелегко, — прошептала девушка.
— Надеюсь, мы найдем выход из этого запутанного клубка.
— Мне тоже этого хотелось бы.
— А пока нам предстоит поучаствовать в шоу, моя дорогая.
Она кивнула.
Затем Далмиер с трудом проговорил:
— Кардью хороший парень.
Гейл промолчала. Она не могла сказать Яну о Джун. Стоит ли ему знать правду о том, что ее муж вовсе уж не такой хороший парень, каким он казался всем окружающим. Ее признание лишь осложнит дело и заставит Яна еще больше волноваться о ней. У него серьезная работа, и личные проблемы не должны отвлекать его от исполнения долга.
Их глаза встретились. Никто не проронил ни слова, но слова были и не нужны. Его пальцы сжали ее руку так сильно, что Гейл даже почувствовала боль. Она хорошо знала, о чем сейчас думал Ян. Девушка испытывала подобное желание. Ей очень хотелось, чтобы он сейчас остался с ней, сидел бы вот так, разговаривал, чтобы всю дорогу они были бы рядом. Ни кто не знает, что уготовила им жизнь. А они так страстно, так отчаянно любили друг друга. Они не могли терять ни минуты.
Напряжение между ними становилось подобно электрическому полю. Гейл почувствовала, как у нее начала кружиться голова. Она побледнела, и Ян сказал:
— Дорогая, с тобой все в порядке?
Она кивнула и улыбнулась:
— Да. Тебе, наверное, нужно идти.
— Да. — Ян встал.
Она молча смотрела на него. Казалось, этот высокий красивый мужчина заполнил собой все пространство в маленьком купе. Она обожала его.
— Спокойной ночи, Ян, — сказала она. — А теперь, пожалуйста, иди.
Ян надел свою шапочку:
— Ты права.
Он не посмел прикоснуться к ней. Повернулся и быстро вышел из купе. Гейл тяжело опустилась на кровать. Боже! Она ощутила, как сильно устала. Просто истощена. И физически, и морально. Ей казалось, что никакой надежды нет.
Глава 18
Билл Кардью, застегнув на все пуговицы свою шинель и сунув руки в карманы, прохаживался вдоль платформы Вэйверли-Стейшн в ожидании своей жены.
Утро выдалось необыкновенно холодное, и в половине восьмого утра было все еще темно. Не самое подходящее время, чтобы находиться в приподнятом настроении. Билл выглядел мрачным и озабоченным.
Что-то поменялось в его сознании по отношению к Гейл. На смену слепому обожанию, которое он испытывал к ней в Кингстоне, пришло сомнение и разочарование. Он вдруг понял, что все тепло, на котором держались их семейные отношения, исходило лишь от него. Сейчас он испытывал очень сильное желание подчинить Гейл своей воле. Билл Кардью не станет рабом ни одной женщины.
Кроме всего прочего, в его жизнь вошла Джун. Они вместе гуляли, целовались, разговаривали. Похоже, девушка действительно влюбилась в него. Она рассказала ему о своих подозрениях насчет Гейл. Разумеется, Билл встал на защиту своей жены, но в его душу все же закралось сомнение. И слова Джун не забылись. Что ж, теперь он будет настороже, и вряд ли Гейл удастся снова провести его.
Именно в таком настроении встречал Билл свою жену на станции.
Гейл совершенно не подозревала о произошедшей перемене в настроении мужа и уже издали помахала ему рукой. Девушка широко улыбнулась Биллу, пытаясь отыскать в своей душе хотя бы маленькую частичку тепла и нежности для мужа.
— Привет, Билли! — воскликнула она и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его.
Он слегка потерся щеточкой своих усов о ее щеку. В его голубых глазах застыло мрачное выражение.
— О! Привет! Не самое подходящее время, чтобы кого-нибудь встречать. Я уже даже успел замерзнуть. Давай сюда свой чемодан.
Гейл сразу поняла, что Билл в плохом настроении.
Неподалеку стояла одна из машин Далмиера, которая должна была доставить их в замок. Водитель сделал шаг вперед и взял у Билла чемодан. Билл оглянулся назад и вдруг удивленно вскрикнул: