Он чувствовал себя идиотом и вел себя как идиот, но, черт возьми, откуда у нее такие мысли?
Элли достала из сумки большой плотный конверт и протянула ему. Крис сразу понял, что вряд ли обрадуется его содержимому.
Элли сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Все оказалось гораздо тяжелее, чем она предполагала. Сердце болезненно ныло.
Почему он так смотрит на нее? И почему от этого пронзительного взгляда в ней вспыхивает чувственное желание? Этот мужчина еще не оправился после травмы, так почему бы ему не выглядеть менее… менее… божественно? Над ухом у него виднелся шов, и Элли почувствовала себя стервой оттого, что собралась расстаться с ним всего лишь через сорок восемь часов после несчастного случая. Его обгоревшая на солнце кожа больше не шелушилась: она лишь покрылась красивым загаром, который контрастировал с ослепительно-белой футболкой.
Ситуация никак не соответствовала тщательно продуманному плану, который Элли затвердила наизусть, сидя за рулем автомобиля. Она позволила Крису затронуть сокровенные струны ее души и от этого едва не потеряла контроль над собой, который с таким трудом обрела. Она уже готова была сказать откровенную чушь, например: «Я хочу, чтобы меня любили больше, чем яхту».
Боже, это прозвучало бы по-детски. Она все еще ревнует Криса к этой чертовой яхте. Но дело не только в яхте. Элли твердо знала, что не хочет занимать второе или третье место в жизни Криса. Она не собиралась становиться группой поддержки в его рискованных развлечениях. Она любила Криса Веллса таким, какой он есть, но в то же время не могла вынести это.
Такое трудно выразить словами. А передать ему конверт, на который он сейчас смотрел, как на змею, еще труднее.
Взглянув на нее вопросительно, он помахал конвертом:
— Что это, Элли?
— В пятницу вечером я разговаривала со своим адвокатом. — Хорошо, что дядя Джо, старинный друг отца Элли, согласился вести ее дело. И если Крис начнет бороться с ней, она ответит ему тем же. — Надеюсь, мы сможем обойтись без взаимных угроз и обсудим наш вопрос как взрослые люди. Я предлагаю тебе справедливое решение: никакой финансовой поддержки, свободное посещение ребенка…
— Никакой финансовой поддержки? Ты уверена, Элли? — усмехнулся Крис.
— Мне не нужны твои деньги, чтобы накормить и одеть моего малыша.
— Нашего малыша, — прорычал он.
— Повторяю, мне не нужны деньги на ежедневные расходы, Но, возможно, понадобятся средства, чтобы оплачивать обучение, занятия спортом и музыкой. Если у тебя есть какие-то возражения, мой адвокат готов встретиться с тобой и обсудить все вопросы.
— Черт возьми, Элли!
Крис швырнул конверт на кофейный столик. Когда он повернулся к ней, у нее перехватило дыхание. Неужели в его глазах мелькнула боль? Она затрепетала. Нет, скорее всего, это злость.
— Мы попытались поладить между собой, Крис. У нас не получилось. Прошу тебя за два дня просмотреть эти документы. И отнестись к ним с пониманием.
Боже, почему ей так больно?! Элли едва сдерживала слезы. Необходимо уйти. Прямо сейчас. Вдали от Криса она сможет вылечить свое истерзанное сердце.
Порывшись в сумке, она достала копию ультразвукового исследования. Затем футболку, которую он забыл у нее дома. Ключи от его квартиры. Маленькую шкатулку с цепочкой и медальоном. Все, что напоминало ей о Крисе. Только одно напоминание останется а ней. Ребенок будет точной копией отца, и каждый день, при взгляде на него, душа ее будет разрываться от боли.
Крис ничего не сказал, лишь желваки заиграли на его скулах. Она не знала, о чем он думает, но понимала, что еще одно мгновение — и она пропадет.
Нельзя так рисковать.
— Прощай, Крис. — Элли вымученно улыбнулась. — Я рада, что мы лучше узнали друг друга. Теперь нам легче будет решать вопросы, связанные с ребенком. — От этих лживых слов у нее пересохло во рту.
Крис по-прежнему молчал, и нервы ее натянулись до предела.
А потом глаза цвета морской волны взглянули на нее, и сердце, казалось, перестало биться. Взгляд Криса был ледяным.
С трудом владея собой, Элли повернулась и ровным шагом направилась к двери. И только когда дверь закрылась за ней, она дала волю слезам. Плечи ее содрогались от рыданий.
На душе было холодно и пусто, и Элли проклинала себя за то, что согласилась покататься с Крисом на катамаране в тот самый их первый день, на Тортоле. Если бы знать тогда, к чему это приведет!
Но теперь… Теперь она вела себя разумно. Принимала правильные решения. Она стала прежней — предсказуемой, рациональной, надежной Элли, которая сбилась с пути, когда в жизнь ее ворвался ураган по имени Крис Веллс.
Но, увы, она больше не любила ту, прежнюю, Элли.
Ее разбудил звонок в дверь. Свидание с Крисом отняло у нее все душевные силы, а поездка на автомобиле в Чарлстон и обратно — физические. Поэтому, вернувшись домой, она буквально упала на кровать, надеясь, что сон принесет ей облегчение.
В комнате было темно, и Элли, потянувшись к прикроватной тумбочке, взглянула на часы. Половина десятого. Немного поздно для гостей, но, судя по тому, что в замке поворачивается ключ, это не обычный гость.
Замечательно! Именно этого ей сегодня не хватало.
Едва спустив ноги с кровати, она услышала голос матери:
— Элли, милая, ты где?
— Я здесь, мама.
— Ты почему легла спать так рано? С тобой все в порядке?
От этого простого вопроса Элли чуть не расплакалась. Хорошо, что в комнате темно и мать ничего не заметила. С ней конечно же не все в порядке. И вряд ли когда-нибудь будет в порядке.
— Я устала, мама. Ведь у тебя трое детей. Ты помнишь, как это бывает.
Мать рассмеялась:
— Конечно помню.
Почему мама появилась здесь? Элли всегда терпеливо ждала, когда мать даст объяснения, но сегодня терпение ее лопнуло.
— Зачем ты пришла, мама?
— Я хотела узнать, как ты себя чувствуешь. — Ханна Смит, включив бра, села на краешек кровати.
Элли, прищурившись из-за яркого света, приподнялась на локте:
— Все хорошо. Я была у докторами он сказал, что малыш прекрасно развивается.
Мать нахмурилась:
— Я рада слышать это, но я пришла навестить своего ребенка, а не твоего. Мы можем сейчас поговорить?
Элли настороженно взглянула на нее и увидела тревогу в ее глазах.
— Я не знаю, мама. Ты подумала над моими словами?
— Конечно. Я лишь пожалела о том, что ты не сказала это раньше. — Вздохнув, она убрала волосы с лица Элли, заправив пряди ей за уши. — Я всегда говорила, что ты моя маленькая взрослая. Ты родилась очень самостоятельной и всегда была уверена в себе. Мне казалось, что я тебе особенно и не нужна. — Слабая улыбка мелькнула на ее лице. — Ты — моя опора, ты сильный человек, и я за тебя никогда не волновалась. Боюсь, это сделало меня ленивой. Я не сомневалась, что ты приедешь и все решишь за меня. — Теплые руки матери обхватили ее щеки, и слезы навернулись на глаза Элли. — Я очень сожалею об этом, милая моя.
Элли кивнула, слова застряли в горле. Она украдкой смахнула слезу.
— Я не могу пообещать тебе, что завтра же стану другой, но я постараюсь. — Вздохнув, мать вытерла слезы. Она тоже плакала. — А с Эрин поступай как знаешь. Я не буду вмешиваться. Если тебе от этого станет немного легче, то признаюсь: Эрин и меня чуть не свела с ума. Можно подумать, что она единственная женщина на свете, которая выходит замуж.
Ханна округлила глаза, и Элли чуть не рассмеялась:
— Если Эрин не сможет жаловаться мне, она обрушится на тебя.
— Я справлюсь с этим.
Они помолчали.
— Значит, теперь у нас с тобой все хорошо? Я скучала по тебе.
— Я тоже скучала по тебе, мама.
Элли почувствовала себя лучше, но в то же время еще хуже. Когда она злилась на свою семью, это немного отвлекало ее, а теперь боль сжала сердце с новой силой. И слезы снова потекли по щекам.
— О, милая, что теперь?
Мать крепко обняла ее, и Элли окончательно потеряла контроль над собой. Она отчаянно зарыдала, а мать стала ласково поглаживать ее по спине и шептать на ухо что-то утешительное.
— Если с тобой все в порядке и с ребенком все в порядке, значит, что-то неладно с Крисом.
Элли всхлипывая, кивнула.
— Что бы между вами ни произошло, знай: я с тобой. И сделаю для тебя все, что в моих силах.
Какое счастье, что мать ее снова стала мамочкой! Элли, опустив голову ей на колени, стала рассказывать о разрыве с Крисом.
— Ты уморил до смерти бедняжку Грейс. Я отправила ее домой пораньше. — Марджи положила на стол Криса кипу бумаг. — Это финансовые отчеты из Ньюпорта. Твой дед уже просмотрел их и сделал свои замечания.
— Хорошо.
К сожалению, без Грейс он не мог работать. Когда Марджи уселась напротив него, он понял, что немного сделал за сегодняшний день. Это было ясно по выражению лица секретарши деда.
Но ведь в последнее время он плохо спал. Элли нанесла ему сильный удар, бросив его. Крис зарылся с головой в ненавистную бумажную работу, и это ему немного помогало. У него появлялось ощущение, что он может что-то контролировать, что-то решать.
— Послушай-ка меня… — начала Марджи, и он понял: она что-то задумала. — Не только Грейс нуждается в отдыхе. Ты сидишь здесь несколько дней, не поднимая головы, и нам всем больно смотреть на тебя. Ньюпорт подождет до завтра… или до пятницы. И даже до понедельника. Возьми «Цирцею», покатайся или развейся еще как-нибудь. Крис устало потер лицо:
— Я ценю вашу заботу, Марджи, но, если мы хотим сотрудничать с Ньюпортом, необходимо начать дело сейчас, пока я не ушел в плавание на «Дэгни». Мне надо еще поработать с документами по поводу пожара в доке, а вы отослали мою помощницу домой, когда она мне нужна. Так что я никак не могу уйти. Кроме того, у меня деловая встреча сегодня днем. Думаю, вы знаете о ней.
— О, конечно. Грейс говорила. — Марджи с отвращением сморщила нос. — С этой акулой. С маленькой барракудой. Но на сей раз вам достанется не очень большой улов, верно?