— И это была метеоритика?
— Да. Интерес к ней у меня появился после знакомства с Александром Милановским — энтузиастом, можно сказать, отдавшим метеоритике свою жизнь. Ученый в третьем поколении, геолог, он в последние годы своей жизни ушел из большой науки и занимался популяризацией, писал статьи о метеоритах в газеты и журналы, переписывался с людьми, которые утверждали, что нашли метеорит, сам выезжал на поиски… К слову, я сам до сих пор не решаюсь активно вести такое общение с людьми, так как очень тяжело регулярно разочаровывать людей, думающих, что они нашли метеорит. Из примерно нескольких сот камней, которые каждый год приносят и присылают в Лабораторию метеоритики ГЕОХИ такие «открыватели», лишь 1–2 на самом деле оказываются метеоритами. Большинство найденных камней — обычные ледниковые валуны. Но заставить человека усомниться в своей правоте — порой практически невозможно. Случалось, «обиженные» подавали на ГЕОХИ в суд… А Милановского это не пугало, он готов был откликнуться и поехать — несмотря даже на слабое здоровье. Примечательно, что умер он в поездке, после находки редкого и ценного метеорита — палласита. Можно сказать, что умер от счастья — не выдержало сердце…
Я довольно долго присматривался к его деятельности, но включился в нее не сразу. До поры до времени меня отпугивало в этой области большое количество людей, стремящихся исключительно заработать на своих находках, мечтающих мгновенно стать богатыми. (Меня эта сторона не очень интересует, я думаю о ней только в контексте окупаемости экспедиций.) Но постепенно, уже после смерти Милановского, стал включаться. Сначала ездил с опытными людьми, профессиональными метеоритчиками, потом начал организовывать экспедиции сам.
— А заработать на метеоритах действительно можно? Или это миф?
— Это зависит от многих факторов. Конечно, не все метеориты одинаково ценны. Самые распространенные и в большинстве своем дешевые — хондриты — каменные метеориты, содержащие округлые силикатные образования — хондры. Несмотря на свою распространенность, это очень интересный тип метеоритов. Считается, что хондриты сформировались из протопланетного облака, окружавшего когда-то Солнце, и они находятся в неизмененном состоянии уже более 4,5 млрд лет. Они никогда не были частью крупного небесного тела, в котором такие изначальные частицы вещества плавились и дифференцировались, образуя магматические породы. Дешевы и железные метеориты — фрагменты ядер более крупных астероидов, не доживших до наших дней.
Дороже ценятся железо-каменные метеориты, но самые дорогие — сотни и тысячи долларов за грамм — это так называемые планетные ахондриты. Они состоят из пород, которые, в отличие от хондритов, образовались в недрах небесных тел, где уже шло плавление и дифференциация вещества. Это могли быть крупные астероиды или даже протопланетные и планетные тела, которые возникали и разрушались в процессе формирования Солнечной системы. Ахондриты похожи по своей структуре на земные магматические породы.
Самое интересное в них то, что некоторые из этих метеоритов уже уверенно отождествлены с конкретными астероидами и планетами. Известны метеориты, прилетевшие к нам с Луны и Марса, а также с астероида Весты.
— А с Венеры к нам может прилететь метеорит? Или с Меркурия?
— С Венеры — нет как и с Земли. В настоящее время, при теперешних размерах и массе, из расчетов следует, что вещество даже при сильнейшем ударе астероида не может быть выброшено в космос. Венера же по массе почти равна Земле, плюс к тому, имеет чрезвычайно плотную атмосферу, которая тоже препятствует этому.
А вот с Меркурия вещество может улететь в межпланетное пространство. Правда, долететь до Земли ему нелегко: с орбиты Меркурия метеориты по большей части притягивает близкое Солнце. И все же этот сценарий не исключен — несколько метеоритов подозреваются в том, что они родом с Меркурия. Это еще предстоит доказать.
— Как же найти метеорит на Земле? И что нужно знать тому, кто хочет это делать систематически?
— Примерно до 60-х гг. прошлого века систематически метеориты почти не искали, во всяком случае, любители. Да, были случайные находки, и были свидетели свежих падений, которые подбирали метеорит «по горячим следам». А вот повод задуматься о систематическом поиске метеоритов дал, как ни удивительно, великий писатель Антуан де Сент-Экзюпери. В книге «Планета людей» он так описывал темные камни, найденные им в Сахаре, во время аварийной посадки:
«На скатерть, разостланную под яблоней, может упасть только яблоко, на скатерть, разостланную под звездами, может падать только звездная пыль; никогда ни один метеорит не показывал так ясно, откуда он родом».
Современные ученые считают, что камни, найденные Экзюпери, не были метеоритами. Но принцип он угадал верно. Лучшие «белые скатерти для темных камней с неба» (а метеориты действительно чаще всего темные) — это Антарктида с ее ледяным панцирем и каменистые сухие пустыни с осадочными светлыми породами.
Конечно, пустыня должна быть именно каменистой, а не песчаной. Легко понять, что в песчаных дюнах метеорит быстро будет погребен под песком. А вот на твердой породе он может пролежать десятки тысяч лет, несмотря на идущие вокруг него процессы ветровой эрозии…
Что касается Антарктиды, то эффективно можно искать метеориты только в определенных местах в зонах контакта движущихся антарктических ледников с горными хребтами, где метеориты из толщи вздымающегося льда вытаивают и оказываются на поверхности.
Антарктические экспедиции — это дорого. В основном их могут себе позволить NASA, японская и китайская академии наук, европейские университеты. В 2016 году экспедиция нашего Уральского университета обошлась в 14 млн руб. — не считая оборудования. Конечно, требуются снегоходы, другая техника. Кроме того, нужно официальное разрешение… В общем, Антарктида — это для профессионалов.
— А для любителей — пустыня?
— Да. Как я уже говорил, это должна быть каменистая пустыня без темных пород и без растительности. Конечно, прежде всего, это сухие тропики северного и южного полушария Земли. Лучше всего выбирать зимнее время, когда там комфортная температура воздуха.
Существуют два основных способа поиска. Первый — когда для передвижения используется автомобиль (джип). На нем можно проехать 200–300 км в день и найти много крупных метеоритов. В среднем такой метод принесет больший по весу «урожай». Но стоит такая экспедиция довольно дорого и подходит больше для охотников за крупной добычей, профессионалов.
Я предпочитаю другой метод — пеший. Действую примерно так, как бедуины в Северо-Западной Африке (они, кстати, и находят значительную часть всех известных метеоритов). Местом дислокации, правда, выбираю обычно не палатку, а небольшой населенный пункт с хостелом или гостиницей, в которых можно поесть, помыться и привести себя в порядок, это самое важное, потому что ходить приходится полный световой день, 11–12 часов. Разумеется, нужна удобная обувь, и даже с ней мозоли — дело практически неизбежное. Каждый день я прохожу по 30–40 километров.
Из оборудования — прежде всего палка с магнитным наконечником. Практически все метеориты, даже каменные, обладают магнитными свойствами из-за включений никелистого железа. Нужно позаботиться о защите глаз и купить защитные очки, плотно прилегающие к щекам — в пустыне ультрафиолет может идти не только сверху, от Солнца, но и снизу, отраженный от светлой поверхности. Желательно также иметь рюкзак с питьевой системой, чтобы не тратить время на доставание и открывание бутылок с водой. Есть лично мне, как правило, во время поиска не хочется, еда — по возвращении в гостиницу.
— А где же есть подходящие пустыни?
— Одна из самых подходящих для этого пустынь — в Омане. До 2007 года эта страна была настоящей Меккой для искателей метеоритов. В среднем там можно было найти один метеорит на 10–15 км пути. Однако с 2007 года правительство Омана запретило вывоз найденных метеоритов за пределы страны (искать ещё было можно) а с 2010 года — и поиск для иностранцев. Теперь туда можно ехать, только если хочешь посидеть в арабской тюрьме…
В Оман я уже не попал. Моя активная поисковая деятельность началась позже. Несколько раз я ездил в Египет, занимался поиском в Восточной пустыне и на побережье Красного моря. Условия там, может, и не самые идеальные, но, в среднем, нам попадался один метеорит на 200–300 км пути. Я нашел там два хондрита по 4,5 кг, большая часть вещества которых была приобретена в частную российскую коллекцию за 5000 $. Этих денег хватило для организации трёх экспедиций в 2016–2017 гг. — в Чили и в Иран.
— Расскажите об этих последних экспедициях. Были ли там интересные находки?
— Начну с того, что места, куда мы отправлялись на поиски, были интересны и сами по себе. В октябре 2016 мы прилетели в Чили, в посёлок Кильягуа. Он известен как самое сухое место на Земле. Почти весь год там не бывает осадков, и только в январе выпадает 0,05 мм воды. Несмотря на это, в поселке есть растительность, поскольку через него протекает речка, берущая начало в Андах… А дальше — начинается пустыня.
Эта экспедиция была смешанной. Часть участников отправилась искать метеориты на джипах, а я вместе с несколькими людьми отправлялся каждое утро пешком из хостела. Привез я из этой поездки 18 своих, личных находок.
В январе 2017 года я был в Иране. Это была пешая экспедиция в составе всего 2 человек. Мы остановились в городе Табас (Тебес). На весь мир он прогремел только в 1980 году, когда в нем из-за поломки самолета сорвалась операция «Орлиный коготь» по спасению заложников из американского посольства. Сам же по себе город не очень примечателен.
Иран — менее благоприятен для поиска метеоритов, чем Оман и Чили. Здесь больше осадков, в среднем больше растительности (слой дерна быстрее скрывает под собой камни, а растительные кислоты разъедают минералы). Но нам повезло — мы нашли целый метеоритный дождь: 14 фрагментов, выпавших одновременно на небольшом участке.