Эту поездку омрачило только вмешательство местных властей. Они дважды приходили к нам с визитом, и вторые визитеры — даже присвоили себе метеориты, которые мы везли в подарок Тегеранскому университету. Попасть в такую ситуацию в Иране, стране с высоким уровнем ответственности людей перед вышестоящей властью, — мы не ожидали. В Чили желательно тоже иметь документы на вывоз метеоритов.
Ну и наконец, в марте 2017 года мы тем же составом из двух человек снова поехали в Чили, но уже в другое место — поселок Чиу-Чиу. Он известен среди туристов как «последнее место, где живут настоящие инки». Действительно, местные жители имеют характерную внешность и носят традиционные костюмы, причем не ради туристов…
Это была чрезвычайно удачная экспедиция. За 13 дней мы нашли на белых известняковых плато 80 метеоритов! И это при том, что, судя по всему, в этих местах их активно искали и до нас!
— Среди них были какие-то редкие экземпляры?
— Нет, несмотря на то, что подозрения относительно некоторых находок были, все метеориты всех трех экспедиций оказались хондритами. Лишь один принадлежит к относительно редкому типу — углистый хондрит класса CO.
— А можно ли заниматься поиском метеоритов не в таких далеких местах? Есть ли шанс найти их в средней полосе России, в странах бывшего СССР?
— Я уже приводил статистику обращений в ГЕОХИ — 1–2 подтверждения на 500 обращений… Если смотреть конкретно по местам, то средняя полоса России — это постоянные дожди и растительность. Кроме того, ледник, проходя через нее, стащил сюда самые разнообразные камни. Лучше искать там, где не было ледника, и одновременно нет современных магматических пород (горных хребтов) и есть осадочный чехол. Это оренбургские степи, омские степи… В этих местах, действительно, камень, лежащий на земле — редкость. В 30–40 гг. прошлого века омский ученый Петр Драверт искал метеориты, ходя по деревням и осматривая… камни, которые шли на гнет для квашения капусты!
В целом же найти метеорит где-нибудь в центральной России — очень маловероятно. Чтобы найти тут один хондрит — нужно пройти порядка 10 000 км. А, например, планетных ахондритов на территории России не находили вообще, что не мешает иным «искателям» каждый камень объявлять ахондритом на том основании, что тот похож на фотографии лунных и марсианских метеоритов из Интернета… В общем-то, если всю жизнь каждый день ходить и искать тут — есть шанс 50 %, что в течение жизни ты один метеорит найдешь. Если тебя такой шанс устраивает — палку в руки! Если хочется более определенного шанса — тогда нужно ехать в другие места…
— Ну а если все-таки нашел метеорит, или, несмотря на все вышеперечисленное, уверен, что камень может им оказаться? Как действовать?
— Если это предполагаемый железный метеорит, можно обратиться в пункт приема цветного металла и попросить измерить состав. В метеоритном железе всегда присутствует не меньше 4 % никеля. Если их нет — дальнейшие действия не имеют смысла. Вообще, метеоритами на данный момент в России занимается Лаборатория метеоритики ГЕОХИ http://meteorites.ru/. На сайте подробно разъяснена процедура отправки образца на изучение. Правда, должен с прискорбием отметить, что у Лаборатории нет даже своего прибора, с помощью которого можно регистрировать метеориты (он один на весь институт, и Лаборатория имеет право на нем работать один-два дня в месяц). Так что все образцы ждут своей очереди, и, например, обработка всех наших последних чилийских находок загрузила бы Лабораторию года на два… Положение, конечно, печальное. Стоят такие приборы сотни тысяч долларов, понятно, что в частных руках их нет.
— Вопрос, с которого, наверно, нужно было начать, но можно и закончить. Зачем вообще нужно искать метеориты?
— Конечно же, ради открытия чего-то нового, в первую очередь в области космогонии, науки о формировании Солнечной системы. Эта мысль редко звучит, но ведь метеоритика — это альтернативная космонавтика! Государства тратят десятки миллиардов долларов на миссии по доставке внеземного вещества на Землю, а оно между тем лежит у нас под ногами — и найти его можно с неизмеримо меньшими затратами… Просто немыслимо игнорировать эту возможность. Но найти мало, надо учиться делать из метеоритов исследовательские препараты и искать возможности их изучения (под руководством специалистов, разумеется). Надо увлекать метеоритикой детей и студентов-геологов и тогда рано или поздно у метеоритчиков в нашей стране появятся свои исследовательские приборы (как и у российских астрономов, имеющих много телескопов), и мы сможем иметь много новых не только охотников за метеоритами, но и профессионалов-исследователей метеоритного вещества высшей категории.