– Ого, какая выдержка, – мой отец протёр пальцами пыль с одной из бутылок.
– Да, смотри на даты, – гордо указал Тимофей Львович, довольный тем, что смог впечатлить его.
Теперь мужчинам было о чём поговорить.
– А где бабуля? – Огляделась я по сторонам.
– Сейчас Макс поможет ей разобраться с очками и приведёт к столу.
– Что, Радов приехал? – Удивилась я.
И хотела добавить «На фига?», но вовремя сдержалась. Вряд ли бы гости меня поняли.
– Ой, это вы про Вовочкинового друга говорите? Нужно с ним познакомиться. – Улыбнулась Лариса. – Они с Наташенькой столько про него рассказывали!
– Сходи-ка, поторопи их, дочь. – Обратилась ко мне мама.
Я бросила взгляд на Нину, и та ехидно усмехнулась.
– Хорошо. – Послушно кивнула я.
Мне не хотелось перечить матери при посторонних. Она прекрасно знала, что мы с Максом не переносим друг друга, а всё равно посылала меня за ним – будто специально издевалась!
Я положила салфетки в салфетницу и направилась в дом.
Пупсик лаял, как заведённый, дети бегали за ним вокруг деревьев и смеялись, но мне всё равно удалось расслышать, как Наташа, наклонившись к уху Гриши, радостно произнесла:
– Не знаю, как пережила бы это, если бы ты не приехал!
И услышанное заставило меня насторожиться сильнее.
Я вошла в дом и остановилась у окна. Отодвинула край занавески. Каждое касание, каждый взгляд Наташи – всё говорило о том, что этих двоих связывало что-то серьёзное. Так касаются друг друга только близкие люди, так смотрят друг на друга – только любовники, мне ли не знать?
Да и вообще, как может молодая женщина не обращать внимания на такого шикарного широкоплечего красавца, как этот Григорий? Даже мама с бабушкой держали осанку и поправляли волосы в его присутствии – и всё это словно на уровне какого-то рефлекса, а что уж говорить о Наташе, которая, пользуясь правом ближайшего друга, частенько оставалась с ним наедине?
И куда, блин, Вовка только смотрит, а?
Я перевела взгляд на брата: тот увлечённо обмахивал газетой шашлык. Вот болван! И ведь даже ни капли ревности или элементарной бдительности! Эх, Володя-Володя!
– Подглядывать нехорошо. – Сказал мне вдруг кто-то прямо в ухо.
И я едва не подпрыгнула.
– Чёрт! – Выдохнула, обернувшись, и положила руку на сердце.
Макс расплылся в обаятельной мальчишеской улыбке.
– Ты опять попалась. Ты всегда попадаешься! – С видом победителя заявил он.
– Где вы так долго? – Я перевела взгляд на бабулю, стоящую рядом с ним.
И тронула пальцами шею и ухо: там, где он почти коснулся меня только что губами. В этом месте у меня горела кожа.
– Мы искали мои очки. – Ответила за него бабушка. – Оказывается, я положила их в книгу.
– Мама зовёт за стол. – Сказала я, стараясь больше не смотреть на Макса. – Давай, помогу тебе дойти. – И протянула руку.
– Не надо, я и сама могу. – Замотала головой старушка. – Я ещё не рухлядь. Ну, или, может, не совсем рухлядь. – Она расправила плечи и переступила через порог. – Вот, видишь. Иду.
Макс всё равно догнал её и помог спуститься со ступеней.
Все уже рассаживались за столом. Гриша выдвинул стул и помог сесть Наташе. Она нежно провела пальцами по его ладони, а затем одарила благодарным взглядом.
– Стой. – Остановил меня Радов, преградив путь.
– Что? – Я уперла руки в бока.
– Ты всё ещё думаешь, что невеста так же проста и невинна, как хочет показаться?
Чтобы не ощущать себя уязвимой под его взглядом, я посмотрела сначала на невесту, рядом с которой сел Гриша, а затем на брата, который беззаботно снимал шашлык с шампуров.
– А тебе больше всех надо, Макс? – Наконец, подняла я на Радова свой взгляд.
Сегодня на нём были простые хлопковые футболка и шорты, его лицо было гладко выбрито, а волосы небрежно взбиты и уложены набок, и он выглядел таким свежим и юным, будто и не было этих нескольких лет, будто мой выпускной был только вчера.
– Я просто не понимаю. – Он навис надо мной, словно туча. – У тебя высокий IQ, Зимина, пора начинать им пользоваться.
– Что ты хочешь от меня? – Выдохнула я, с трудом удерживая на себе его взгляд.
– Боже… – Он закатил глаза, собираясь с мыслями. – Как ещё объяснить…
– Чёрт, Радов, да говори уже! – Прошипела я, оглядываясь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.
– Просто посмотри на них, – он махнул в сторону стола, за которым прижавшись друг к другу, точно голубки, сидели Наташенька с Гришенькой.
– И? – Фыркнула я.
– Ты тоже это видишь?
– Ну да. – Я пожала плечами. – У невесты есть лучший друг. В чём проблема-то?
– То есть, по-твоему, никакой проблемы нет? – Не на шутку завёлся Макс.
Проблема есть, и она очевидна, вот только признать её – значит, согласиться, что Радов прав, а этого допустить мне совсем не хотелось.
– Слушай, каждый имеет право тупить, но ты злоупотребляешь этим, Макс, честное слово. – Не выдержала я. – Давай, говори уже, чего ты хочешь?
– Эта свадьба – цирк! Невеста просто дурит всем голову! – Пробубнил он мне на ухо.
– О’кей, иди, скажи это всем присутствующим, – усмехнулась я. – Или у тебя нет доказательств, правдоруб ты наш?
– Карина, речь идёт о твоём брате!
Я прищурилась, вглядываясь в его лицо:
– А, может, ты просто недоволен тем, что твой друг женится на хорошей девушке в то время, как ты, весь такой классный и популярный, никому на шиш не нужен со своими принципами, своим желанием быть свободным и со своей дешевой популярностью? А?
Радов поднял руку, будто собирался схватить меня за шею и задушить, но вдруг замер. Затем просто сжал пальцы в кулак перед моим лицом, медленно опустил его и шумно выдохнул.
– Спорим, я прав? – Сказал он.
– Ой, обожа-а-аю твои споры! – Насмешливо пропела я.
– Я прав, и тебе придётся признать это. – Решительно заявил Макс. – Вот увидишь. Я докажу.
– Флаг тебе в руки.
– Или ты можешь попробовать доказать, что я ошибаюсь. – Вдруг улыбнулся он.
– Всё-таки, вынуждаешь меня спорить с тобой? – Хищно прищурилась я.
Во мне закипал азарт.
– Давай, утри мне нос, Колючка. Или тебе слабо? – Он игриво дёрнул бровью.
– Ненавижу тебя… – Прошептала я, качая головой. А затем решительно протянула ему руку. – Конечно, не слабо! – Я вложил свою ладонь в его крепкую руку, и мы снова превратились в двух неуступчивых, вечно воюющих друг с другом подростков. – Я докажу, что ты зря придираешься к девчонке, и что ты просто… одинокий неудачник-шовинист!
– Идёт. – Он крепко сжал мою ладонь. – А я докажу, что она водит всех за нос, и никакой свадьбы не будет!
– Только не будь слишком самонадеянным. Будет или нет свадьба, решать не тебе.
– Значит, я докажу, что она что-то скрывает.
– Если докажешь, – улыбнулась я, пытаясь вырвать свою руку из его.
– Но если докажу, то ты проиграешь, – наклонился он к моему лицу и прошептал едва слышно: – а если ты проиграешь, то исполнишь любое моё желание.
Я беззвучно рассмеялась. «Ха! Как же!»
– А ты – моё, не забывай об этом. – Я всё же вытащила руку и показала ему средний палец.
– Победа будет за мной. – Напомнил Радов.
– Только в твоих мечтах! – Шепнула я.
Наши лица оказались так близко, что хватило бы и дуновения ветерка, чтобы наши тела двинулись по направлению друг к другу, а губы соприкоснулись.
– Ребята, кончайте грызню, садимся за стол! – Прошёл мимо нас мой братец с тарелкой шашлыков.
Он рассмеялся, а я зависла, наблюдая за глазами Радова. Кажется, Макс тоже вдруг только что понял, что это не очередной детский спор – это жизни людей. И не просто людей, а наших близких людей. И поэтому нам стоило быть осторожными и деликатными в наших действиях.
– Думаю, нам стоит провести сегодня вместе весь день, – обратилась я к Наташе, сев за стол. – Узнаем друг друга поближе. Как тебе?
Она засияла:
– Конечно! Отличная идея! Тем более, что после обеда мы с вами, – невеста обвела нас с Ниной взглядом, – едем… на примерку платьев!
– Как здорово! – Поддержала Нина.
– Супер! – Улыбнулась я.
И мы с Радовым обменялись довольными взглядами.
30
Макс
Меня радовало, что старые приёмчики всё ещё действовали на Карину. И пусть это было глупо, да и смотрелось так же, я ощущал какой-то невероятный подъём на душе – даже несмотря на то, что моя необъяснимая тяга к этой девушке была лишь проявлением моей собственной слабости.
Обед проходил замечательно, и Зимина не сводила взгляда с невесты. Необходимость соревноваться со мной заставила её встать на мою же сторону – пусть она так и не считала. Не знаю, с чего вдруг я брякнул про какое-то там желание, ведь у меня не было определённого плана, но импровизация сработала – теперь у Зиминой была мотивация уделать меня, а я радовался этому, как пацан.
– За молодых! – Поднял бокал домашнего вина отец Наташи.
Все его поддержали, и я ещё раз обвёл присутствующих взглядом. Обычные люди, довольно милые. Все родственники невесты были приятными и не вызывали никаких подозрений. Но этот приторный, фальшивый Бандерас с его башкой под потолок и ухажёристыми манерами ужасно напрягал – его отношение к драгоценной Наташеньке было чересчур трепетным и нежным.
Он едва ли в рот ей не заглядывал.
Не будь рядом Вовки, кормил бы с ложечки и нежно промокал бы её губки салфеткой. А, может, и своими губами, кто знает?
Во всяком случае, именно так его забота и выглядела, и мой разум напрочь отказывался понимать бездействие и полную отрешённость друга. Неужели, он не видел, что этот desperado слишком уж по-хозяйски тянет к его будущей жене свои наглые, волосатые лапы?[5]
– Так, – Наташа посмотрела на часы и встала, – предлагаю девочкам выдвигаться в сторону салона, не будем заставлять Алису ждать.
От упоминания имени бывшей любовницы у меня задёргалось веко. Я, конечно, отлично прогулялся вчера вдоль побережья до дома пешком, но воспоминания о её истерике немного пугали меня.