Максима усадили в одну из полицейских машин и увезли. В разрисованный Лерой Вранглер сел полицейский, сверкнул, разворачиваясь, белым металликом на дверце, и укатил следом.
Прекрасно понимая, что её вот-вот хватятся, а в незнакомом месте, в темноте, пешком, она далеко не уйдёт, Лера решила пока остаться здесь. Будь что будет, может, повезёт. Выходить на трассу и ловить попутку не вариант, это наверняка сразу проверять начнут. Да и куда она поедет? Ей нужен именно Максим. На свободе.
На крыльцо кафе выбежала сопровождавшая Леру женщина, что-то сказала стоявшим неподалёку другим полицейским, и они все вместе забежали в кафе. Ну всё!
Лера спрятала лицо в согнутых коленях, чтобы стать ещё незаметнее. Вспомнила, как один из охранников учил её, маленькую, прятаться от Ангелины — представь, что тебя здесь нет, тебя ищут, а ты как будто в другом месте, думай о чём-нибудь постороннем, не думай о том, что тебя могут найти, и тогда тебя никогда не найдут! Вот сейчас Лера и проверит.
Минут через пять её потянуло в сон. Откуда-то издалека до неё доносились обрывки каких-то выкриков, переговоров по рации, кто-то куда-то поехал. А её будто раскачивало на волнах, она всё ещё будто ехала в машине с Максимом, и он её о чём-то спрашивал. Это было невероятно, она никогда бы не поверила, что можно уснуть в такой обстановке — всего час назад на её глазах человек, только что мирно с ней разговаривавший, от удара автоматом в голову полетел на пол, а за ней самой по пятам гонится полиция и впереди та самая женщина, которую она обманула. Обманула же!
Резко подняв голову, Лера не сразу сообразила, где находится. Сначала вообще ничего не разглядела, такая вокруг стояла темень. Постепенно глаза, привыкнув, различили вдалеке подсвеченный вход в кафе. Там никого не было. Ни полицейских машин, ни самих полицейских, а на тёмном небе чуть выше здания кафе прорезалась тёмно-желтая рассветная полоса. Задрожав от утренней прохлады, Лера полезла в рюкзак и достала из потайного кармашка телефон. Включила.
Это была идея Костика, дать ей телефон, зарегистрированный на его имя, а Лерин оставить дома, чтобы её не вычислили. Она сама в этом мало что понимала. Когда она закончила начальную школу и родители решили, что ей полезно будет несколько лет поучиться заграницей, тринадцатилетний Костик, сын их соседей по дому, в котором они тогда жили, подарил Лере маленький керамический кулон в виде красного сердечка, на плетёной верёвочке, и скромно поцеловал в щеку. И только где-то через год Лера догадалась, что это миниатюрная флешка с записью, на которой романтичный и умненький Костик рассказывал Лере, что будет ждать её столько, сколько понадобится.
Конечно, они созванивались, и даже разговаривали по видео связи, пусть и не очень часто, но у каждого, в общем-то, была своя жизнь. Когда Лера вернулась домой и позвонила ему одному из первых, оказалось, что Костик, превратившийся в статного черноволосого юношу, не забыл тот свой почти детский порыв. И первые недели две после её возвращения они гоняли по московским окраинам на подаренном родителями Костику на его восемнадцатилетие навороченном байке, привыкая к тому, что выросли, но по-прежнему нравятся друг другу и могут не скрывать это.
А потом… потом Лере понадобилась помощь. И Костик отдал ей свой телефон. И немного смущаясь, шепнул при этом на ухо, что будет не только ждать её, но и сделает для неё всё-всё, пусть она не сомневается. И поцеловал. Только уже не в щёку.
От этого воспоминания приятное тепло разлилось по всему телу, и дрожь прошла. Лера улыбнулась. Звонить Костику не стала, побоявшись, что её голос могут услышать, хоть вроде бы вокруг никого и не было. Написала. И он тут же ответил: «Оставайся там, я тебя вижу, через полчаса тебя заберут».
И когда мимо поста ГИБДД на въезде в Тверь, рыча моторами, пронеслись пять или шесть стремительных байков с опознавательными знаками местного клуба «Викинг», никому на посту не пришло в голову остановить их. За плечи одного из байкеров крепко держалась худенькая девушка с аккуратным рюкзачком за плечами, чьё описание уже было разослано всем патрульным машинам города.
— Всё, Валер, хватит, я уже сыта твоими обещаниями по горло! — и Наташа для наглядности провела ребром ладони где-то у себя под подбородком, — слышу эти твои отговорки полгода, надоело!
И она со всего размаха, ухватив за длинные ручки, бросила к его ногам небольшую спортивную сумку:
— Вали отсюда, женись на своей газете, может, она будет терпеть по два года без отпуска и всю жизнь без детей!
— Наташ…, — Валера умоляюще поднял руки, но не договорил, потому что Наташа развернулась, вышла в коридор и закрылась в ванной комнате. И оттуда глухо прокричала:
— Если выйду, и ты ещё будешь здесь, вызову полицию!
Вот ведь психованная! Валера поднял сумку со своими вещами и перекинул через плечо ремень второй, для ноутбука и документов, которую даже не успел толком никуда пристроить, когда пришёл домой всего-то полчаса назад. Ну да, поздно, конечно, но он же не в баре с тёлками зависал!
Придётся теперь возвращаться обратно в офис редакции, куда он попрётся ночью? Тем более, что на работе надо бы быть часам к десяти, не позже. А лучше бы раньше. Не выяснять же до самого утра отношения. Вдруг и в самом деле полицию вызовет? Хотя вообще-то для журналиста это может оказаться неплохой рекламой. Но всё же рисковать Валера не стал.
Выйдя на улицу, остановился у подъезда, поставил спортивную сумку на скамейку и закурил. Сел. Глубоко вздохнув, посмотрел на светлеющее небо — тридцать четыре года, сколько он ещё будет надеяться на чудо? Чего он ждёт в своем зачуханном филиале московской редакции, состоящем из двух работников, его, Сёмочкина Валеры, и выпускающего редактора Лены, грудастой девахи с четырьмя детьми и бессловесным мужем? Вот она тут на своём месте, а ему давно надо было бросить всё к чертям собачьим, и ехать в Москву, да хоть в ту же редакцию, пару лет поработал бы за штатом, а там, глядишь…
Отбросив окурок, Валера поёжился и усмехнулся — три года назад солидная запись в трудовой книжке «Корреспондент тверского филиала московской редакции Центра криминальных расследований» вводила его в состояние лёгкой эйфории. Казалось, ещё чуть-чуть, и у них в Твери произойдёт какое-нибудь чрезвычайное событие, кого-нибудь посадят, убьют, расчленят, и написав об этом, он прославится, рейтинг их филиала взлетит до небес, фамилия Сёмочкин будет звучать на Первом канале, а его самого тут же пригласят в Москву. Но время шло, что-то происходило, конечно, однако не такое масштабное, и вот уже даже терпеливой, удобной Наташе, со своей собственной квартирой и стабильным заработком от ногтевого бизнеса, всё это надоело.
Валера снова вздохнул, поднялся, подхватил сумку и направился в сторону центра, где на одной из улиц на первом этаже жилого дома в специально перепланированной под офис однокомнатной квартире располагался их филиал. Даже такси не вызвать — денег почти совсем не осталось, а до следующей зарплаты ещё две недели.
Повернув на нужную ему улицу, и пройдя пару десятков метров, Валера вдруг замедлил шаги. Уже начало светать, и в лёгкой предрассветной дымке он увидел, что аккурат возле хайтековского крылечка их филиала собралась небольшая компания — какие-то парни, поставив несколько мотоциклов полукругом, тихо переговаривались, кто-то из них сидел на корточках рядом, кто-то прислонился к чёрным сиденьям. Валера совсем остановился. Времени пяти утра нет, город ещё спит, чего им тут понадобилось?
Пока он стоял и размышлял, что делать дальше, его заметили. И один из парней, в бандане с черепом и чёрной кожаной куртке весело произнёс:
— Эй, мужик, а ты случайно не на работу идёшь?
И все заржали.
Валера посмотрел по сторонам — никого. Если будут бить, надо сумку с ноутбуком подальше в кусты отбросить. Новый ноутбук он себе долго не сможет купить. А для него это практически хлеб.
Тем временем от компании байкеров отделился какой-то крепыш, не спеша подошёл к Валере, и ткнул пальцем в сумку с ноутом:
— Журналист, что ли?
Валера почувствовал, как по спине заструился холодный пот. Но в голове стало странно легко и даже как-то бесшабашно — а, наплевать, что он, по морде не получал, что ли, раз уж день сегодня такой. И он обречённо кивнул:
— Журналист.
И обалдел — крепыш, как родного, обнял его за плечи и повёл ко всем:
— На ловца и зверь бежит, Лера, глянь, он?
Дмитрий Сергеевич вошёл в зал ресторана. Поспать ему сегодня так и не удалось. А вечером Широков предложил вместе поужинать — отказываться не стоило, Леру так и не нашли, а в арсенале Дмитрия Сергеевича административного ресурса не было. Только деньги. А они, как выясняется, решают далеко не всё.
Подошедший к нему знакомый официант проводил до столика, за которым расположился неунывающий Геннадий Борисович. Увидев его, он взял в руки графинчик с коньяком:
— О, Сергеич, давай садись, что будешь?
И не спрашивая, будет ли он алкоголь, разлил коньяк по двум бокалам.
Сделав заказ, Дмитрий Сергеевич вдруг подумал, что идут вторые сутки, как Леры нет дома. Не сказать, чтоб он сильно тревожился именно из-за её отсутствия, в конце концов, последние четыре года они виделись только на каникулах, да и то не каждый раз. Для тревоги была совсем другая причина: ему не были известны планы Леры, а это напрягало. Ему не было известно, смогла ли она разобраться в сворованных у него документах и успела ли передать что-то Корнееву. Но кроме того, её отсутствие напоминало о том, что в его жизни есть ещё одна нерешённая проблема — Кристина.
— Что, смотрю, не выспался? — Геннадий Борисович неожиданно бросил на него пристальный взгляд, — Сергеич, ты меня, конечно, извини, но получается, твоя дочь наша общая проблема.
Он поднял бокал и вопросительно уставился на Дмитрия Сергеевича.
Вздохнув, тот поднял свой, но только пригубил — после бессонной ночи голова и так была тяжёлая.