– Да, в чем дело? – спросил он, не поднимая головы.
– Лорд Стейнтон, уделите мне минуту вашего внимания. Мне необходимо кое-что с вами обсудить.
Лукас поднял голову. Он смотрел в ее прекрасные глаза, и она казалась ему юной и беззащитной. Она явно чувствовала себя неловко, судя по всему, собиралась сказать что-то важное.
– Да? Это важно?
– Да. Очень.
Сверкнув глазами, он указал ей на кресло напротив стола:
– Тогда вам лучше присесть.
– Нет, – быстро ответила она, взволнованно стиснув ладони. – Если вы не возражаете, я лучше постою.
Лукас встал и, медленно обойдя вокруг стола, остановился перед ней:
– Как угодно. Что случилось, миссис Броди? Что-то не так с детьми?
– Нет, – поспешила она заверить его. – С детьми все хорошо.
Скрестив руки на груди, он прислонился к столу и, склонив голову набок, пристально смотрел на Еву:
– Тогда объясните, в чем дело?
Отвернувшись от него, Ева подошла к окну. Она понимала, что ее следующие слова могут стать точкой отсчета нового этапа ее жизни. Возможно, все изменится к лучшему, или же она просто выставит себя на посмешище.
В какой-то момент Лукасу показалось, что она забыла о его присутствии. Но наконец она обернулась и улыбнулась с таким видом, словно собиралась открыть ему забавную тайну. Заинтригованный, Лукас ждал объяснений.
– Я хочу сделать вам предложение, лорд Стейнтон, предложение, которое может быть полезно для нас обоих.
– Миссис Броди, не так давно вы предложили мне взять вас на работу няней. А что вы придумали на этот раз?
– Ну… я… я покорнейше прошу вас жениться на мне…
– Что? – Он не верил своим ушам. Изумленный взгляд его голубых глаз скользнул по ее лицу. – Миссис Броди, вы в своем уме?
– Уверяю вас, лорд Стейнтон, я не сошла с ума.
– В таком случае это самое странное предложение, которое я когда-либо слышал. Вы! Покорнейше просите меня на вас жениться? Вы не в состоянии быть покорной, как бы ни старались, миссис Броди. Вы, несомненно, самая взбалмошная, импульсивная женщина из всех, кого я знал.
Распрямив плечи, Ева направилась к нему:
– Прошу вас, постарайтесь серьезно воспринять мое предложение.
– Я это уже сделал, и мой ответ – нет.
Это был мгновенный ответ. Необдуманный. Измены жены и ужасный развод ожесточили его, и теперь он не доверял женщинам. Теперь его сердце заключено в броню. Эта американка и понятия не имеет, что творится в его душе.
– Не знаю, что вы себе возомнили, но я не попрошайка и не несчастный рогоносец, который настолько обнищал, что готов ухватиться за брачное предложение, которое мне делает няня моих детей. И я не собираюсь из благодарности падать перед вами на колени. Что ж, если бы все не было так серьезно, я мог бы от души посмеяться.
Ева сжалась:
– Посмеяться? Я не вижу здесь ничего смешного, лорд Стейнтон. Я много об этом думала и поняла, что этот вариант устроит нас обоих, – торопливо продолжила она, боясь окончательно растерять остатки уверенности. – Очень скоро у меня будет много денег, которые не пропадут, даже если случится неурожайный год. У моего отца был надежный бизнес, который приносил огромную прибыль.
Оправившись от удивления, Лукас грубо расхохотался:
– Вы представляете, насколько смехотворно это звучит? Мне? Жениться на американке?
Ева густо покраснела и на мгновение лишилась дара речи от возмущения. Но теперь она зашла слишком далеко и не собиралась сдаваться.
– Я родилась в Англии, в хорошей семье и горжусь этим. Кому-то может прийти в голову, что я предлагаю смешать деньги с голубой кровью. Но моя кровь так же чиста, как и ваша, сэр, моя мать происходит из древнего дворянского рода.
– Неужели? – холодно произнес он. – И что же случилось с вашим титулом?
– Титул наследовался по мужской линии, а когда мужчин не осталось, семья утратила титул. Если вы женитесь на мне, то обретете надежную поддержку в воспитании ваших детей, и это очень важно. Кроме того, у вас будет много денег. И вы не первый аристократ, оказавшийся в трудной ситуации и вынужденный жениться на богатой наследнице. Нельзя игнорировать тот факт, что в высшем обществе обращают пристальное внимание на крупные денежные состояния и обширные поместья.
Их взгляды встретились. Этот мужчина был проницателен, умен и наблюдателен, неожиданно ей пришло в голову, что он понимает ее гораздо лучше, чем она могла предположить. Лукас, не мигая, смотрел на нее.
– Итак, вы предлагаете богатое приданое в обмен на мою знаменитую фамилию и титул.
– Да.
– Это невозможно. Мы слишком разные люди.
– Мне на это наплевать. Обстоятельства сложились так, что различия между нами не имеют значения. Разве вы не понимаете? Я знаю, как вы беспокоитесь о будущем своих детей. Я позабочусь о них как о родных дочерях.
– Но вы уже это делаете, поэтому здесь ничего не изменится.
– Все изменится, когда вскоре я смогу распоряжаться наследством, и тогда мне придется уехать. Я очень этого не хочу, потому что привязалась к Софи и Эбигейл, и Элис уже очень мне дорога. Когда я нанималась к вам няней, то предупредила, что, когда придет время уезжать, я сделаю это так, чтобы не причинять им страданий. Если бы мы поженились, девочки были бы счастливы.
Лукас некоторое время смотрел на нее с серьезным видом, а затем его губы тронула улыбка.
– Вижу, вы все продумали. И вы невероятно привлекательная женщина, миссис Броди, надо отдать вам должное. У вас есть деньги, а деньги дают власть. Человек, у которого есть деньги, может все.
– Это не совсем так. У меня есть средства, чтобы делать то, что мне нравится, но поскольку в этом мужском мире я всего лишь слабая женщина и должна одна растить дочь, у меня нет другого выбора.
– Но почему я? Если вам нужен муж, в Лондоне полно джентльменов, у которых гораздо меньше проблем, чем у меня. Однако, если я соглашусь на брак, вы получите титул.
– Мне нет дела до титулов, и мужчинам, которые пытаются ухаживать за мной, нет дела до моей внешности. Я знаю, что их интересуют только деньги моего отца.
– Тогда я ничем не отличаюсь от них. Я обедневший лорд, который женился бы на вас из-за денег.
– А вот в этом вы не правы, лорд Стейнтон. Понимаете, это я вас выбрала, – заметила Ева и улыбнулась, желая сгладить напряжение. – Мы поженимся, и Лаурель-Корт станет отличным вложением моих денег, которое сделает счастливой нашу жизнь с Эстель. Кроме того, я скорее умру, чем выйду замуж за кого-то из тех джентльменов, которые сватались ко мне в Нью-Йорке. К тому же я хорошо разбираюсь в людях и вижу, что вам нужна помощь.
– Благодарю, – сухо усмехнулся он. – Теперь я чувствую себя несчастным, которого неожиданно облагодетельствовали.
– Я этого не хотела. Хочу сказать, что не собираюсь возвращаться в Америку. Мне бы хотелось обосноваться в Англии, и я буквально влюбилась в Лаурель-Корт, – призналась Ева, и ее глаза мечтательно заблестели. – Идеальное место для семейного гнездышка, и Софи, Эбигейл и Элис стали бы сводными сестрами моей Эстель.
– А у меня появится падчерица.
– Да, и у ваших детей будет настоящая семья, где их станут любить и лелеять. Я все прекрасно понимаю. Разве это не общепризнанный факт, что в английском обществе часто заключаются браки по расчету и политические и финансовые союзы?
– Да, это обычное дело, хотя я удивлен, что вы так спокойно относитесь к самому важному событию в жизни женщины. Мы с вами из разных миров. Возможно, мы несовместимы.
– Меня не слишком беспокоит совместимость. Однажды я уже была замужем, и вы тоже были женаты. – Его лицо помрачнело при упоминании о его браке, но Ева невозмутимо продолжала: – И должна предупредить, что не привыкла сидеть без дела и не собираюсь целыми днями развлекаться, как другие леди. Если вы на мне женитесь, я займусь восстановлением Лаурель-Корт. – Она наклонила голову и вопросительно взглянула на него. – Вы по-прежнему собираетесь продавать этот дом?
– Да. К несчастью, Лаурель-Корт, как вы уже видели, пришел в ужасное запустение. Необходимо как можно скорее вложить в него приличные деньги, а не то он рассыплется в прах.
– Значит, мое предложение пришлось как нельзя кстати. Я получила письмо от своего адвоката в Лондоне. Он сообщает, что я могу вступить в права наследования в любое удобное для меня время.
В день нашей свадьбы вы получите банковский чек и сможете приступить к реставрации дома, чтобы вернуть ему былое великолепие. Если вы пожелаете вернуть мебель и произведения искусства, отправленные на аукцион, то сможете это себе позволить.
Резко отвернувшись, Лукас отошел от нее, презирая себя за то, что способен продаться за деньги этой американке, чтобы восстановить поместье и обеспечить будущее своих детей. Однако их благополучие и Лаурель-Корт были очень важны для него, и ради этого он был готов пойти и не на такое.
Ева заметила сковавшее его напряжение и произнесла с понимающей улыбкой:
– Я хорошо понимаю, как вам нелегко, лорд Стейнтон.
Резко обернувшись к ней и изо всех сил пытаясь скрыть раздражение, он ответил:
– Поверьте, миссис Броди, это действительно очень непростое решение. Богатство дает вам превосходство, которое мне совсем не нравится, но я понимаю, что сейчас у меня нет другого выбора, кроме как согласиться.
Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза:
– Да, я думаю, вы согласитесь, а мне придется принять тот факт, что вас не интересует ни мое уважение, ни доброта, а лишь уверенность в том, что у ваших детей все будет хорошо, и, конечно, мои деньги. Однако если вы согласитесь на мое предложение, у меня будет три условия.
Глаза Лукаса заблестели.
– Условия? – насмешливо поинтересовался он.
– Вы должны пообещать, что будете хорошо относиться к моей дочери и заботиться о ней как о своих родных дочерях и об Элис. Она для меня важнее всего на свете, и я не хочу, чтобы наш союз сделал ее несчастной.