После бурного секса Игорь заснул, а я лежала на животе, обняв подушку. Во дворе мяукали коты, потом залаяла собака, разгоняя их. Интересно, как там Максик без меня поживает? Скучает, наверное. Обычно от вина и любви мне хочется спать, но сейчас в голове бродило слишком много разных мыслей.
Вспомнилась вдруг Нина и ее слова, брошенные в лицо мужу: «Душегуб!» Вряд ли она переживала из-за птичек и зверюшек… Я успела заметить меховое манто в ее гардеробе, да и мясо за столом она ела без какого-либо отвращения.
Наверное, у Иннокентия на совести чья-то жизнь и, возможно, не одна. Мысль о том, что мой будущий муж (как это приятно звучит — мой муж!) имеет дело с подобным человеком, немного беспокоила, но тут уж, как видно, ничего не поделаешь. Кто не рискует — тот не пьет шампанского, давно известная истина!
Шампанское было приятным. Правда, на мой взгляд, таких денег оно все равно не стоило, но снова поднимать этот вопрос было бы просто верхом неприличия. Не разбив яиц, не сделаешь яичницы, как любила раньше говорить Ленка.
Утром, уже по дороге на работу, Меркулов инструктировал меня:
— Сегодня зайдешь к Борицкому и спросишь насчет его обещания.
— Но это как-то неудобно, — я засомневалась. — Может, подождать, пока он сам предложит?..
— Что? Милая, это ему неудобно посылать за тобой, демонстрируя внимание — он и так уже сделал многое, когда пошел тебе навстречу!
— Разве я этого не достойна?
— Ты достойна гораздо большего!
Он взял меня за подбородок и посмотрел в глаза.
— Давай, цветочек, — сомнения прочь и в бой! Ради нас обоих! Он ждет, уверяю тебя, и не давай ему спуска!
Все отлично, но мне было интересно, куда подевалась моя предшественница из администрации главврача? Та, на чье место меня теперь хотели пристроить с одной стороны Леонид Васильевич, с другой — Игорь Меркулов. Может, она слишком много знала, и ее отправили на дно Невы, замуровав ноги в бетонный блок, как это случается в фильмах про американскую мафию? И чем грозит это ответственное задание отважной разведчице Наде Шарп?
Переодеваясь в ставший уже привычным зеленый халат, я решила отыскать Дашу. Она нашлась, как и можно было предположить, в туалете. Дашка рассматривала свои зубы, перегнувшись через блестящую раковину к самому зеркалу.
— Посмотри, — попросила она, — там, кажется, кусочек яблочной кожуры застрял!
Она распахнула безо всякого смущения свою пасть и подставила для осмотра.
— Ничего не вижу! Послушай, мне надо поговорить о…
Она молча показала глазами через плечо. В одной из кабинок кто-то находился. Я подождала, пока дверь откроется. Это была старшая сестра.
Анжела Семеновна строго оглядела нас, вымыла руки и удалилась.
— О Меркулове хочешь поговорить? — спросила Даша.
— Нет. О Меркулове я сама все знаю. Меня сейчас интересует Борицкий!
Даша изумленно покосилась на меня и прекратила поиски воображаемой кожуры.
— Тебе мало Меркулова?
— Хватит, Даша, я о другом! Он предложил мне место, я тебе говорила…
— Ну да… — недоверчиво протянула Дашка, окинув меня недоуменным взглядом. — Я поражаюсь, с виду такая худенькая, хрупкая, как ангелочек, а прешь как танк…
Я не обратила внимания на ее слова.
— А ты не в курсе, что случилось… Ну с девушкой, которая работала у него до меня?
— Так, слухи кое-какие! Вроде бы она что-то напутала в документации и полетела. Вообще за такие вещи обычно не увольняют — наверное, по-крупному облажалась. Если бы не Борицкий, а кто-то другой, то можно было бы предположить, что там что-то личное…
— А почему с Борицким такого быть не может?
— С Борицким? Шутишь, — она прыснула. — Нет, милая моя, — это человек, как говорится, старой закваски. Конечно, руку на отсечение не дам, — она посмотрела на свою руку, словно ей в самом деле предлагалось нечто подобное, — но если он и развлекается, то вне стен «Аякса»…
А не сунула ли эта моя предшественница нос туда, куда не следовало? Я не стала, разумеется, делиться своими мыслями с Дашей — это было бы, по меньшей мере, неразумно.
Анжела Семеновна снова заглянула в уборную:
— Извините, если помешала, но должна напомнить, что у нас здесь медицинское учреждение, а не клуб по интересам!
Я в общем-то была согласна с убийственной иронией старшей сестры. В конце концов, мы действительно на рабочем месте и получаем зарплату. Дашка, фыркнув, выпорхнула за Анжелой. Я осталась перед зеркалом с косметичкой в руках еще на минутку — перед походом к Борицкому следовало привести себя в полный порядок.
Главврач оказался у себя — сидел за своим широким столом, заваленным объемистыми папками. Пусть мы и живем в компьютерный век, а бумаг по-прежнему выше крыши. Впрочем, как я узнала позже, наш главврач вообще предпочитал иметь дело с бумажной документацией и заказывал распечатку даже тех материалов, которые можно было прочесть с монитора.
— Я все ждал, когда вы заглянете, — начал он, избавив меня от необходимости что-либо объяснять. — Или вы передумали насчет перехода? Свыклись с пациентами?
— Знаете, — сказала я откровенно, — есть вещи, с которыми свыкнуться невозможно. Так уж меня воспитали.
— Я понимаю! — он закачал головой. — И в сущности разделяю вашу позицию, хотя и вынужден, в некоторой степени, потворствовать всему этому…
Он замолчал и перебирал губами, подбирая слово. Отчаявшись, снова уставился на меня поверх очков и улыбнулся.
— Присаживайтесь! У нас сейчас намечаются перестановки в, так сказать, бюрократическом аппарате. Несмотря на все эти компьютерные новшества, мы вынуждены держать большой штат управленцев. Со стороны может показаться, что учреждение с нашим статусом, образно выражаясь, плывет самостоятельно по волнам. Но в действительности мы подотчетны множеству ведомств, начиная от министерства здравоохранения и кончая налоговым управлением. А это, в свою очередь, означает горы документации, которую нам спускают ежедневно и в электронном и обычном виде. В вашей характеристике, — он вытащил ее из ящика стола, — сказано, что вы владеете навыками работы на персональном компьютере.
— Да, — я кивнула.
Галочка в свое время преподала мне вышеупомянутые навыки совершенно бесплатно — в благодарность за спасение Маруси.
— Прекрасно, это вам пригодится… — он еще пробежался глазами по делу, шевеля губами.
— Язык знаете, — утверждающе указал он на соответствующую строчку.
— Немецкий лучше, чем английский, — призналась я.
Это мой принцип: сразу признавать свои несовершенства, чтобы потом не оказаться в дурацком положении. Немецкий я учила в школе, и, как ни странно, была в рядах лучших, хотя многие не воспринимают его на слух. Что касается английского, то чего стесняться, если в училище иностранный был два раза в неделю, и то для проформы.
С другой стороны, зачем квалифицированной медсестре владение иностранным языком? Если только для общего развития…
— Жаль, у нас много деловых контактов за рубежом и владение языками приветствуется. Впрочем, это вам не помешает. Я хочу, чтобы вы заняли одну из вспомогательных должностей, например — помощника секретаря. Будете сортировать документы и выполнять мелкие поручения. Со временем мы вас направим на курсы подготовки управленцев, после чего вы уже станете трудиться на легальном, скажем так, основании. А впоследствии, если у вас появится желание, вы сможете еще повысить квалификацию и претендовать уже на более высокую должность в хозяйственной части!
Я быстро и часто кивала.
— В конце месяца, — продолжал Борицкий, — мы начнем пересмотр штата. Так что поработайте еще немного в своем отделении и готовьтесь к новым обязанностям. Уверен, в тягость они вам не будут.
Я ответила благодарной улыбкой.
— Что вы делаете сегодня вечером? — поинтересовался он как будто между прочим.
Ага, начинается. Осторожно, Надя! Теперь главное — и его не обидеть и себя в обиду не дать.
— Сначала к тете поеду, у меня там собака… — начала я. — Потом к мужу, как всегда!
— А здесь нигде не сказано, что вы замужем! — он удивленно поднял брови.
— Я в гражданском браке, — пояснила я.
— И чем же занимается ваш супруг, если не секрет?
— Он заведующий отделением терапии в «Аяксе», Меркулов Игорь Павлович! — спокойно произнесла я.
Уверена — главврач знал все и без моей информации.
— Он хороший доктор, — сказал Борицкий, не моргнув глазом. — Дело в том, что я сегодня должен побывать в одной из детских больниц — мы передаем туда в дар медицинское оборудование, и мне нужен сопровождающий. Это недолго. Я не хотел ехать — у меня плотный график, но главврачом там мой старый знакомый и будет неудобно посылать кого-то взамен. Он и так ради меня оттянул это мероприятие на конец рабочего дня. Я был бы рад, если бы вы составили мне компанию. Игорь Павлович, полагаю, не станет возражать.
— Ну, как старик? — спросил Меркулов, как только я появилась на пороге его кабинета.
Он как раз закончил разговаривать с кем-то по телефону и, судя по нахмуренному лицу Игоря, разговор был не очень приятным.
— Я сказала, что мы в браке. В гражданском.
— Это неважно…
Я вспыхнула на мгновение, как это — неважно? Впрочем, не стоит придираться к словам. Я ведь знаю, что он меня любит. Я пересказала наш разговор.
— Ты молодец! — похвалил он меня. — Теперь остается ждать результатов! Иннокентий уже совещался с Борицким. Так что у нас одна теперь дорога — к победе!
Верно, выбрав путь, надо по нему двигаться. Только так можно прийти к цели. Я не стала делиться своими соображениями, боясь, что они прозвучат глупо и напыщенно. Я просто подошла к нему и прошептала:
— Ты не обманывал меня, когда говорил о ЗАГСе?
— Клянусь всем, что мне дорого!
Он обнял меня по-мужски — крепко и страстно.
— Жаль, но сегодня вечером я иду на очень неприятную встречу.
— С Ружевским? — догадалась я.
— Да, а откуда ты знаешь? — он удивился.