Провожать Валю до дома пошел конечно же Степан. По дороге снова вернулись к теме поступления в институт. Говорили о том, что надо бы им скооперироваться и поддержать друг друга на вступительных экзаменах. У подъезда расстались просто, без всяких пустых задержек и попыток перевести общение на более интимный лад. Степа открыл перед ней тяжелую подъездную дверь и сказал напоследок:
— Я тебе позвоню. Обсудим план подготовки.
И тут же зашагал прочь. А Валюшка поплелась вверх, цепляясь обеими руками за перила. Голова ее моталась, ноги вслепую нащупывали ступеньки. Она ожидала нагоняя от матери, но та только глянула на ее обалдевшее лицо и произнесла со вздохом:
— Нагулялась, неуемная? Иди отсыпайся. Завтра возьмешься за занятия.
На другой день Степа не позвонил. Валя еще вспоминала о нем несколько дней, сердито вздыхала по поводу такой необязательности, — а потом выкинула его из головы. Если бы не позвонил Илья, — ей было бы больно. Но Илья наверняка был где-то рядом с ее неотразимой подружкой, поэтому Галке Валя и сама старалась не звонить. Не хотела себя расстраивать. А у той, наверное, просто времени не хватало на разговоры с подругой. Так и получилось, что больше тем летом девушки не встречались. Один раз Валя увидела подругу на улице — вместе с Ильей. И поспешила скрыться за углом дома.
Потом наступила пора вступительных экзаменов. На первый — это было сочинение — Валюшка ехала, едва соображая от страха. Все писатели вместе с их романами слились в ее голове в какую-то кашу. Иногда она пыталась вспомнить, как, к примеру, звали мужа Катерины из «Грозы», но на ум не шло ни одно мужское имя, и сердце обрывалось от ужаса. Уж лучше было совсем ни о чем не думать.
Она села за парту, получила обжигающе-холодный и страшный в своей белизне экзаменационный лист. Незнакомый мужчина написал на доске три темы. Две из них были такие длинные и заковыристые, что Валя даже не смогла дочитать их до конца. Третья тема была короче и касалась лирики Есенина. Валя выбрала ее. Она нацелила кончик ручки на титульный лист, и тут с ужасом осознала новое препятствие: руки ее ходили ходуном, а при соприкосновении с бумагой оставляли на ней влажные следы.
— Спокойнее, Валечка, спокойнее, — прошептал ей в ухо чей-то голос.
Девушка вздрогнула, скосила вправо ошалелый взгляд и не поняла в первый миг: кто этот парень, откуда она его знает? А потом вспомнила городской парк, утро после выпускного бала и воскликнула шепотом:
— Ой, Степа, и ты тут!
— Какую тему берешь? — деловито спросил ее Степан.
— Есенина, наверное, — обреченно прошептала девушка.
— Что писать-то, представляешь?
Валя только плечами вздрогнула. Ничего она в этот момент не представляла!
— Не бойся, соберись, — продолжал нашептывать Степа. — Представь, что пишешь письмо другу о поразивших тебя стихах. Пиши только то, что чувствуешь. Понимаешь?
— Понимаю, — шепнула Валюшка и уже гораздо решительней приступила к листу. Страх исчез. Она легонько подтолкнула локтем Степу: — А ты какую тему выбрал?
— Ту же самую, — буркнул тот, не поднимая глаз от листка, на котором уже появились первые аккуратные строки. — Мне другая нравится, но надо же тебя подстраховать… Все, работаем!
Тут Валя окончательно успокоилась и с головой ушла в работу. Сочинение она написала без всякой помощи. Под конец вдруг столько стихов и мыслей полезло в голову, что пришлось строчить со скоростью пулемета. Степан свою работу закончил первый, но сдавать не стал, дожидался ее. Потом быстро обменялся с Валей листками и стал просматривать текст. Девушка вдруг покраснела:
— Не надо читать…
— Я не читаю, я грамотность проверяю, — отмахнулся Степан. — А ты пока у меня посмотри.
Валюша попробовала — но правописание никогда не было ее коньком. К тому же она все время косила глаза на Степу — следила за его реакцией. Интересно, догадается он, что в сочинении она обращается к его другу Илье?
— Все в порядке, можно сдавать, — вывел ее из оцепенения Степа. — Я там в нескольких местах твоей ручкой исправил.
Через два дня она узнала, что сдала сочинение на «отлично» и «хорошо». Степа — два «отлично». Остальные экзамены дались ей гораздо проще. Девушке везло: всякий раз они со Степаном попадали в одну группу. Валюша нуждалась в поддержке — и всякий раз ее получала. А уж знаний ей вполне хватило, чтобы прилично сдать оставшиеся экзамены. В середине августа стало известно, что оба зачислены на первый курс литфака, в одну учебную группу.
Передохнув у белорусской бабушки, первого сентября Валя приступила к учебе. С того же самого дня они со Степаном стали неразлучны. Вместе ездили на учебу и возвращались в свой город уже в сумерках. В выходные дни ходили в парк и в кино. Расставаясь поздно вечером, подолгу простаивали в Валином подъезде. Им всегда находилось о чем поболтать. Хотя в последнее время они все чаще забывали о разговорах, предавались жарким объятиям и поцелуям в закутке под лестницей.
В октябре зарядили дожди. В автобусах теперь царил удушливый смрад от влажной одежды и распаренных человеческих тел. Валюшка всю дорогу кашляла и подозревала, что у нее начинается астма. Вот после очередного приступа кашля Степан и сделал ей неожиданное предложение:
— Давай снимем комнату в Питере. А домой станем ездить на выходные.
Валя снова закашлялась — на этот раз от удивления. Несмотря на страстные поцелуи, о любви и о совместных планах до сей поры не было сказано ни слова.
— Мне мама не позволит, — пробормотала девушка и тут же залилась жаркой краской. Какая мама, если ей уже восемнадцать лет! Но Степан немедленно и горячо ее поддержал:
— Я думал об этом. Мне нужно познакомиться с твоими родителями. Войти к ним в доверие. А потом уж можно поднимать вопрос о совместном жилье.
Валя громко вздохнула, давая понять, что номер не пройдет: снимать комнату с мужчиной, даже знакомым, ей не позволят. Так, может, и не поднимать этой темы? Просто сказать родителям, что ей тяжело ездить каждый день в другой город, и она собирается арендовать жилье…
— Так, может, нам просто взять и пожениться? — прервал ее нечестивые мысли Степан.
Валя уставилась на него во все глаза. Снова раскашлялась и простонала сквозь кашель:
— Так ты что, хитрец, таким образом делаешь мне предложение?!
— Да, знаешь, так как-то легче, — пробормотал тот и отвернулся, но Валя успела заметить, что он покраснел. Она была смущена и растрогана. Жизнь впереди вдруг показалась такой легкой и осмысленной: вместе учиться, всегда помогать друг дружке. Именно такой идеал супружеской жизни всегда жил в ее душе — под наслоением всяких романтических фантазий. Скрывая радость, она произнесла, вложив в свои слова на всякий случай побольше скепсиса:
— Ну, попробую пригласить тебя на обед в это воскресенье. Если у родителей, конечно, нет других планов.
Вот так неожиданно начались в ее жизни большие перемены. Мать и отец с энтузиазмом поддержали идею пригласить ее кавалера «на смотрины». Отец даже произнес с облегчением:
— Давно пора, а то от соседей мы с матерью такого наслушались!
И снова уткнулся в газету.
Мать промолчала, только внимательно глянула на дочку — и кивнула.
Обед, по мнению Вали, прошел идеально. Конечно, о свадьбе при первом знакомстве никто не заговаривал. Но когда через пару дней Валя робко заговорила о том, что чем ближе к зиме — тем труднее ездить на занятия, мать сразу спросила:
— Этот, что на обед приходил, наверное, предлагает комнату снимать?
Валя робко кивнула. И тут же добавила:
— Мамочка, он вообще-то предлагает сперва пожениться. Что ты думаешь?
Мать помолчала немного. А потом сказала, как о чем-то давно решенном:
— Чего ж тут думать? Вы уже все меж собой решили. В общем, мы с отцом возражать не станем.
И началась подготовка к свадьбе. Валюшка сама заказала соседке свадебное платье — не хотелось рядиться в ширпотреб. Родители молодых перезнакомились и теперь постоянно созванивались, решая вопросы о брачной церемонии. Степан подыскивал жилье в Питере, переехать в которое они должны были сразу после свадьбы.
Посреди всей этой суеты Валя вдруг сообразила: а ведь на свадьбу наверняка придет Илья. Странно только, что Степан никогда не упоминал о друге. Ну, уж на свадьбу-то должен Степка его пригласить.
«А ведь я сама до сих пор так и не позвонила Галке», — вспомнила Валюша и бросилась к телефону.
Галка ответила сразу. Голос, правда, звучал как-то глухо: девушка пояснила, что у нее ангина.
— Галочка, я приглашаю тебя на свадьбу, — торжественно произнесла Валя.
— На какую еще свадьбу? — без энтузиазма отозвалась та. — Я болею, не встаю.
— Ну, это же только через месяц будет. Моя свадьба, Галка! И я приглашаю тебя быть моей свидетельницей. Как мы в школе решили: я у тебя, ты у меня!
В трубке повисла пауза. Потом Галя отозвалась каким-то кислым голосом:
— Вот уж не думала, что ты меня обскачешь. Ну да поздравляю, подруга. А кто жених, я его знаю?
— Да Степа, друг твоего Ильи, — с замирающим сердцем произнесла Валя.
— А, эти железнодорожники, — скучно отреагировала Галя. — Как же, помню.
— Илья, наверное, тоже придет? — спросила Валюшка и замерла в ожидании ответа.
— Ну, я не знаю, — протянула Галина. — Хотя они же с твоим — дружбаны.
— Но ты можешь и сама его пригласить, — господи, как же трудно даются такие простые слова.
— Ладно, я скажу, — все так же равнодушно произнесла Галя и тут же спросила уже совсем другим, ожившим голосом: — А что, платье ты уже купила?
И подружки принялись всласть болтать о всяких пустых мелочах, которые все вместе составляют понятие «предсвадебные хлопоты». Об Илье больше не было сказано ни слова — к огромному облегчению и разочарованию Валюшки.
С того дня она просто не находила себе покоя. Больше всего ее мучил вопрос: как можно собираться замуж за одного и думать совсем о другом мужчине? Может, стоит отложить свадьбу? Но ведь она дейс