считал их необоснованными.
Несмотря на беспокойные мысли, усталость взяла верх над Алексом. Но его сны были отрывочными и сбивчивыми и не давали ему покоя всю ночь.
Мария спала как убитая, когда в семь утра на следующее утро прозвенел мобильный Алекса. Он перевернулся и застонал, дотянувшись до телефона, чтобы посмотреть на номер. Прочистив горло, нажал на кнопку.
– Рэймон… – Он внимательно выслушал позвонившего. – Да, конечно. Спасибо за звонок.
Мария села, подтянув простыню к груди. Откинула волосы со лба.
– Кто это?
Он повертел головой, словно пытаясь стряхнуть остатки беспокойных снов.
– Рафаэль Монторо-отец. Изабеллу Салазар увезли в больницу. Он хотел сообщить мне, потому что это может повлиять на наши планы сделать официальное предложение семье на этой неделе.
Мария коснулась его руки:
– О, Алекс. Мне очень жаль.
Он не хотел, чтобы она успокаивала его, и вылез из постели.
– Думаю, я должен поехать в больницу. В знак поддержки.
– Я с тобой. – Мария изучала его лицо.
– Как хочешь, – ответил Алекс.
Смеющийся игривый сексуальный любовник, каким он был прошлой ночью, исчез. Алекс расстроился из-за такого поворота событий? Или его разозлила Мария, отказавшись обсуждать их отношения за пределами этой комнаты?
Она не рискнула присоединиться к нему в ванной комнате. Поэтому, собрав свои вещи, ждала, когда он выйдет из душа.
– Я быстро, – сказала она.
Алекс кивнул, не взглянув на нее:
– Я подожду.
Занимаясь поспешным утренним туалетом, Мария раздумывала, не уязвила ли она гордость Алекса. Вряд ли она ранила его сердце. Но, возможно, Алекс обиделся, что она не уцепилась радостно за его предложение продолжить сексуальные приключения в Алме.
Мария с удовольствием сходила бы к себе в номер за свежей одеждой, но она была уверена, что Алекс не станет ждать. Настроение не то. Поэтому надела ту же юбку и шелковый топ без рукавов и оглядела себя в зеркале. Неплохо.
Пока она находилась в ванной, Алекс заказал тосты, кофе и автомобиль. Они поели за пятнадцать минут и направились вниз в вестибюль. Мария дважды пыталась начать разговор, но Алекс сохранял каменное выражение лица.
Новейшая больница в Корал-Гейблс была оснащена по последнем слову техники и сверху донизу напичкана высокими технологиями. Состояние Изабеллы требовало интенсивной терапии, поэтому семья собралась в комнате ожидания, примыкающей к палате. Пока Рафаэль III беседовал с Алексом, Мария сидела с внуком Изабеллы, ее племянницами и племянниками.
Хуана Карлоса Мария знала не так хорошо, как других. Его лицо казалось бледным, поза напряженной.
– Я сожалею, что вашей бабушке стало хуже, – обратилась она к нему.
Молодой человек кивнул:
– Спасибо, мисс Ферро.
Формальный, но вежливый ответ. Вдруг он изменился в лице, когда посмотрел на Рейфа:
– Это твоя вина, черт побери. Она расстроилась потому, что ты отказываешься от своих обязанностей.
Габриэль ощетинился:
– Это не наша страна, и Рейф не обязан нести это бремя. Отстань.
Белла, бросив озабоченный взгляд на подвергшегося нападкам Рейфа, вмешалась, чтобы примирить братьев.
– Мы все расстроены. Язвительные замечания в адрес друг друга не помогут. – Она села рядом с Рейфом и положила голову ему на плечо. – Изабелле много лет, она больная и хрупкая. Мы все знали, что этот день когда-то наступит.
Рейф вскочил, в глазах появилось что-то похожее на страх.
– Она еще не умерла. И Хуан Карлос прав. Это я тянул время и откладывал решение. Мне нужно было сказать «да» или «нет» и покончить с этим.
Габриэль выругался.
– Мне нужно на свежий воздух, – сказал он.
Мария почувствовала, что он вот-вот сорвется: либо набросится с кулаками на двоюродного брата, либо разнесет больницу. Часть ее работы в том, чтобы сохранить контроль над ситуацией. Сейчас им меньше всего нужен ажиотаж в СМИ.
– Не против, если я составлю вам компанию? – спросила Мария. Уходя с Габриэлем, она вовсе не пыталась заставить Алекса ревновать. Просто делала необходимое. Но, несмотря на чистоту ее мотивов, Алекс, прищурившись, бросил на нее неодобрительный взгляд.
Габриэль пожал плечами:
– Нисколько.
Белла одарила ее благодарной улыбкой:
– Я напишу вам сообщение, если что-то изменится.
Снаружи, в больничном дворе, Мария присела на бетонную скамейку, в то время как Габриэль шагал перед ней туда-сюда. Воздух казался густым и влажным, но уже чувствовалась приятная прохлада.
Мария сосредоточилась на поиске правильных слов, чтобы разрядить обстановку, но ничего не придумала. Поэтому сидела молча. Наконец спустя пятнадцать – двадцать минут Габриэль устало опустился рядом с ней на скамью.
– Какая тяжелая ситуация.
– Я знаю. Мне очень жаль.
Габриэль наклонился вперед и обхватил голову руками.
– Будь это кто-то другой, я бы сказал, что тетя притворяется, чтобы манипулировать моим братом. Но она одна из самых благородных женщин, которых я знаю.
– И страстно любит свою родину.
– Да.
– Завтра делегация соберется, чтобы изучить окончательную версию официального предложения. После этого они захотят встретиться с семьей или, по крайней мере, с Рейфом.
– Бедолага.
– Из его слов я заключаю, что он еще не решился?
Габриэль покачал головой:
– Если бы я знал. Рейф может изобразить идеальное покерное лицо, когда захочет… но эта ситуация с Изабеллой все усложняет.
– Только если он уже не решил сказать «да».
– Мне бы ваш позитивный настрой.
Эта ирония позабавила Марию. В настоящий момент она ничто не воспринимала положительно.
– Наверное, нам стоит вернуться, – сказала она.
Переживания и горе притупили острый гнев Габриэля. Мария встала. Габриэль последовал ее примеру, засунув руки в карманы.
– Полагаю, вы вряд ли согласитесь помочь мне бежать на яхте на Таити и сказать всем, что я больше не вернусь?
Мария усмехнулась, этот парень нравился ей все больше.
– Да вы сами пожалеете, если соглашусь. Кроме того, женщины Майами никогда не простят меня за то, что я позволила исчезнуть самому завидному холостяку Саут-Бич.
– Ведь Рейф будет королем. Разве не он возглавляет список кандидатов?
– Вполне возможно.
Они играли в глупую игру, пытаясь отвлечься от весьма серьезных событий, поставленных на карту. Но скрыть правду было невозможно.
Мария вздохнула.
– Может, вам и не стать королем, – сказала она, – но вы знаете, что не можете сбежать на яхте. Ваша семья зависит от вас. Особенно сейчас. Белла очень молода. У Хуана Карлоса в этой борьбе нет личных интересов. А Рейф… ну, он испытывает такое давление. Вы связующее звено, Габриэль. Они отчаянно нуждаются в вас, что бы ни случилось с Изабеллой.
Он склонил голову:
– Вам не все равно? Вы действительно переживаете? О группе незнакомцев?
– Я изучала досье на каждого из вас в течение нескольких месяцев. Мне казалось, я знала вас еще до приезда сюда. Но сухие факты не расскажут всего. Теперь, когда я познакомилась со всеми членами семьи Монторо, у меня сложилась общая картина. И я понимаю, почему вы важны для Алмы. – Она остановилась. – Честно говоря, я думаю, что и Алма станет важна для всех вас. Но это вы должны решить самостоятельно.
Габриэль быстро обнял ее. Мария почувствовала, что он слегка дрожит. В их объятии не было ничего, даже отдаленно напоминавшего влюбленность. Габриэль просто оказался в безвыходном положении.
Когда он отпустил ее, на его лице появилось робкое выражение.
– Вы ведь никому не скажете, что я так распсиховался?
– Конечно нет. Думаю, у вас есть на это право.
Он кивнул и поднял подбородок.
– Хватит об этом. Вы правы. Давайте вернемся и посмотрим, как там обстоят дела.
Алекс увидел, что они направились обратно, и быстро шагнул за угол здания, не желая быть замеченным. От картины, свидетелем которой она стал, желчь поднималась у него к горлу. Несмотря на то что Мария провела большую часть уик-энда в постели Алекса, правду отрицать невозможно. У нее с Габриэлем что-то есть.
Язык тела не лгал. Им комфортно друг с другом. Они доверяют друг другу. Такая связь возможна только между двумя очень близкими людьми.
Алекс знал Марию на протяжении многих лет, но до сих пор еще никогда не оказывался с ней в кровати. Габриэль знаком с ней всего пару недель, и они уже сблизились. Возможно, они еще не занимались сексом. Алекс не верил, что Мария стала бы одновременно спать с двумя мужчинами.
Но она не была на сто процентов уверена в своих чувствах к Алексу. Она переживала, чем их отношения обернутся в Алме. В каком-то смысле Габриэль должен казаться ей более легким выбором. А может, Габриэль – авантюра без последствий, которые ожидают ее дома.
Алекс почувствовал укол предательства, хотя и понимал, что его реакция иррациональна. Они с Марией не давали друг другу никаких обещаний. Значит, их не связывают взаимные обязательства. Она имела полное право, моральное или любое другое, развивать отношения с Габриэлем Монторо.
Алекс потер руками лицо и напомнил себе, что это ничего не меняет. Изабелла все так же безнадежно больна. Предложение по-прежнему должно быть одобрено делегацией, а затем семьей Монторо. А Алекс дирижер всего этого.
Он размышлял, безразлично глядя на великолепный гибискус, который пышно расцвел под солнцем Флориды. Алекс допустил оплошность. Ужасную. Но ситуацию можно исправить. И она будет исправлена. На одно мгновение он нарушил свои личные принципы. Забыл о своих обязанностях. Позволил желаниям превзойти важность своей должности в качестве главы делегации.
Но это больше не повторится.
Алекс взял себя в руки: ему придется вернуться к палате интенсивной терапии и встретиться с близко подружившимися Марией и Габриэлем, как бы ему ни претила эта мысль. Но когда он вошел в приемную, Габриэль и оба Рейфа сосредоточенно беседовали в дальнем конце комнаты. Хуан Карлос, видимо, спустился на первый этаж, чтобы перекусить. Белла и Мария – обе с мрачным выражением лица – сидели склонив голову.