В библиотеку часто приходит Профессор. Он из жалости кормит сородичей, но с трудом скрывает отвращение.
Иной раз на ступеньках встречаются синие омары, их никто не подкармливает и не ест. Омары молча карабкаются то вверх, то вниз по ступеням и щелкают.
В полумраке прячутся колонны темно-коричневого мрамора – столбы, похожие на деревья, растущие из бездны в бездну. Внимательный наблюдатель сразу заметит, что колонны передвигаются: иногда вы видите, как они разбросаны по библиотеке, а иной раз стоят кучкой и шепчутся на испанском. Застукать их в процессе перемещения – большая удача, но каждый раз колонны исчезают и появляются там, где их еще не было.
Книжные полки, извиваясь трамвайными путями, сходятся и разбегаются, и книги почему-то удерживаются вопреки гравитации Базы. К верхним стеллажам, смотреть на которые можно только сильно задрав голову, частенько прибиваются облака. И желтые кобылы с ключами. Откуда берутся облака, кобылы и ключи, остается вечной загадкой, как и многое другое в нашей библиотеке. Например, со столов читального зала тут и там лениво стекают мягкие часы; если набраться терпения и понаблюдать, то можно узнать их маршрут, но вряд ли у кого-то хватит терпения глазеть на тикающие блины сутки напролет, так ведь и собственные шарики за ролики заедут. Будешь всю жизнь тикать и «ку-ку» говорить вместо «здравствуйте».
2. Пабло, Сальвадор и черная магия
Интересные байки рассказывают про библиотеку. От хоббита к хоббиту кочует история о том, как давным-давно в подвале этого сооружения по приказу шефа устроили склад магических книг. По инструкции, любой агент, которому на задании повезло задержать и обезвредить мага-фанатика и отобрать у него волшебную литературу с текстами заклинаний, обязан был приносить опасный трофей сюда и сдавать на складское хранение. Со временем накопился мощный арсенал для колдунов и чернокнижников. На всякий пожарный стены, пол и потолок подвала со злыми книжками укрепили в три слоя свинцовыми, золотыми и серебряными пластинами: уж больно много волшебной силы собралось в одном месте, надо было удерживать. В любой день, час, минуту, секунду потоки черной магии могли вырваться наружу и натворить страшных бед.
И вот однажды сторожевой робот, посаженный охранять опасную коллекцию, большой любитель подогретого солидола и глупых телесериалов, срывающимся от скачков внутреннего напряжения голосом доложил по интеркому, что в хранилище книг происходят странные перемещения.
– Датчик вибрации зашкаливает! – пискнул он в трубку, косясь одним глазным объективом на старенький телевизор, где в это время главная героиня рыдала на плече любимого, потерявшего память и кредитку. Второй глазной объектив был вечно расфокусирован и заляпан.
– Перезагрузись, – посоветовал сквозь дрему диспетчер и отключился. Все знали, какой сторожевой робот паникер, и давно перестали воспринимать серьезно его регулярные ночные «тревоги».
Интерком замолчал, датчик вибрации, расположенный у сторожа над «бровями», задымил; робот сверкнул аварийными маячками, икнул и сломался. Признаки жизни подавал лишь старенький телевизор: на маленьком экране красивый юноша с мужественным лицом начал приходить в себя и тискать зареванную главную героиню.
Утром пришли гоблины в защитных костюмах цвета пюре из брокколи, открыли склад и ахнули – помещение ни с того ни с сего увеличилось в ширину и высоту раз в пять – словно распухло! Книги построились в два кольца, похожие на колеса обозрения, каждое в диаметре по девять-десять ярдов, и закружились. На глазах у гоблинов книжные орбиты пересеклись и продолжили вращение в тандеме. Начали проскакивать первые молнии, и не надо быть большим спецом в магии, чтобы заподозрить скорый тарарам. Вот и гоблины не долго думая вдарили по хороводу из ледяных пушек и заморозили к едрене фене волшебное безобразие. Кольца, образованные книгами, распались, затем ребята в защитных костюмах упрятали опасную литературу в антимагические мешки и спустили в самые глубокие хранилища здания. О существовании глубоких хранилищ на Базе знают единицы, не считая вездесущих хоббитов, разумеется.
Гоблины раскидали опасные трофеи по бронированным ячейкам, вмурованным в пол, каждую накрыли чугунной плитой-крышкой, а единственный коридор, ведущий к хранилищам, заперли на десять дверей.
Около года наша будущая библиотека вела себя тихо, робота починили, и он спокойно смотрел свои сериалы единственным нормальным глазом-объективом.
Гоблины обходили здание стороной, у них это называлось «внешним наблюдением», а если говорить как есть – горбоносы просто не знали, что делать… Основной этаж (тот, что на поверхности) был один, просторный, вместительный, с кучей подсобных помещений; хочешь – устраивай лаборатории, хочешь – открывай общежитие, а можно и спортивно-тренажерный центр оборудовать. Но специалисты на вопрос шефа, безопасно внутри или нет, лишь разводили руками… кто его знает!
Однажды группа агентов Базы отправилась на Землю и внедрилась в банду мертвецов-коллекционеров, которые прославились тем, что похищали из лучших музеев планеты великие картины вместе с рамами. Звучит нелепо, но мертвецов интересовали не полотна, а рамы. Вы можете это понять? И я о том же. Покойники, одним словом.
Бесценные гениальные работы, наспех отрезанные, оказывались на помойках, пустырях, дорогах – словом, везде, где воры устраивали привалы. Музеи, полиция, военные – все силы Земли были брошены на поиски вандалов, но напрасно: пули и логика их не брали, в гостиницах и квартирах мертвяки не нуждались, питались чем попало, чаще крысами, передвигались ночью по пустырям.
Тогда за дело взялись наши: гном очень уважает искусство. Агенты под видом жмуриков (внешность создавали лучшие гоблины-визажисты – братья Грим) присоединились к чокнутой группировке и развалили ее изнутри, пользуясь в основном лазерными секирами и ультразвуковыми испепелителями. Картин удалось найти много; так получилось, что это оказались картины Сальвадора Дали и Пабло Пикассо. База помогает Земле тайно, о нашем существовании местные не знают, поэтому сначала шедевры доставили на Базу для восстановления. Их надо было привести в порядок и незаметно вернуть музеям.
Звездолет реставраторов с Юпитера задерживался.
Так вышло, что склад магических книг в тот день оказался самым подходящим для хранения картин: времени после случая с книжными хороводами прошло достаточно, страсти улеглись, он стоял пустой, спокойный, без хоббитов. Стало быть, решило руководство, место вполне безопасное, и полотна перевезли туда.
На следующий день к зданию явилась делегация гоблинов вместе с реставраторами. Впереди шел гном. Сперва обступили сторожку, чтобы узнать обстановку. Одноглазый вырубил телик и вытянулся по струнке. Он из своей комнатки, выпирающей наружу, как прыщ, давно никуда не ходил – боялся, поэтому на вопрос шефа, есть ли проблемы, лживо скрипнул, кивнул и отрицательно завертел головой. Системы видеонаблюдения в здании отсутствовали, за что гоблины получили от шефа по полной. Консультант шефа по безопасности, гоблин Дизель, нажал кнопку «ОТКЛ», и старый робот затих. Дизель выключил телевизор. Гном выходил из комнатушки последним, пожалел одноглазого и надавил на кнопку «ВКЛ».
Делегация зашла внутрь и обнаружила странный, загадочный мир, живой, цветной и объемный, весь до мелочей сошедший с полотен Дали и Пикассо… Гоблины испугались, а гному понравилось.
И вот появился ОН – тощий, долговязый человек в узких штанах и сорочке в черно-белую полоску, с длинными, острыми усами, похожими на рога, и вытаращенными глазами. Его глаза как бы говорили: «Я столько всего знаю и умею, что вам и не снилось!». Вышел навстречу гостям прямо из воздуха с двухметровым батоном хлеба наперевес, поклонился и представился: «Самвел Далиевич Пикассян, библиотекарь». Говорил отчетливо и вежливо. Пришедшие, кроме гнома, завидев уму непостижимое чудо, застонали и ломанули наружу, толкаясь и наступая на пятки впереди бегущим. Сторожевой робот обнял телевизор и нырнул в спящий режим, один только гном оставался внутри и разговаривал со странным существом. Как с другом.
Неизвестно, о чем они говорили; гном покинул библиотеку задумчивый. К шефу подбегали гоблины, докладывали обстановку, предлагали объявить тревогу. Он шел, не останавливаясь, и молча кивал подбегающим. Всё, что хотел, он уже узнал, а гоблины… пусть играют в тревогу, если им хочется: везут оборудование, монтируют, измеряют магические колебания… К удивлению горбоносых экспертов по волшебству, волны злой магии приборами не определялись, но зато появились новые волны. Их назвали заумными словами, но, как я понял, это были сигналы нового пространства, которое образовалось после того, как работы гениальных художников даже сквозь самые надежные преграды впитали в себя злую магию черных книг. Краски исчезли с полотен, осталась чистая ткань.
По указанию Дизеля проход в здание перекрыли бронетранспортером – так, на всякий случай, а то вдруг те, кто внутри, задумают улизнуть и похулиганить.
– Картины картинами, а порядок на Базе – святое, – повторял Дизель.
Реставраторы быстро скумекали, что заказ накрылся, и со скандалом вытребовали у нашего руководства половину гонорара в счет компенсации потраченного времени. Всё бы хорошо, но вдруг, когда они уже радостно влезали в кабину звездолета, нелегкая подбросила им старого знакомого с Титана в лице вечно пьяного работника взлетной полосы. Титанец, задорно щелкая клешнями, пригласил их в хоббиточий квартал на дегустацию редких напитков.
Есть у нас на районе одно место – круглосуточная гномья пивнуха, называется «Под колпаком»; на Базе любой слизень знает, как туда проползти. Палатка стоит прямо в центре квартала, на самом бойком пятачке, а на полках… чудеса космической контрабанды!
Для юпитерцев предложение оказалось заманчивым, у них на планете большая напряженка с горячительными напитками.
Главное правило кабака – прежде чем заказывать всё, что душе угодно, выясни, на что способен твой желудок. В баре вы найдете: ВЫСОКОГРАДУСНЫЕ НАПИТКИ НА ОСНОВЕ МЕДА, ШИПУЧИЕ СЛЮНИ КРОКОДИЛА, СЕРНУЮ КИСЛОТУ СО РТУТНЫМИ ШАРИКАМИ, ЕДКИЙ ПОТ ВУРДАЛАКА-ПЕРЕСМЕШНИКА, ТЕРПКОЕ ВИНО ИЗ ТАРАКАНЬИХ ПЯТОК И МНОГОЕ ДРУГОЕ, чего в космосе днем с огнем не сыщешь.