– Нет, – уверенно сказал Витар. – Его бы искали и, скорее всего, отследили бы из-за этой штуки. У них бы были слепки. Так что скорее амулетчиком. И вот эту вещь, возможно, плели поколениями, пока не доплели.
– Будешь заряжать? – спросила Вирта.
– Попробую. На минимум. Может, это вообще не будет работать в моих руках, мало ли какую защиту дед поставил перед тем, как выгорел.
– Ага, – задумчиво кивнула Вирта, не отрывая от предмета восхищенного взгляда, и все-таки нервно хихикнула.
А жених-то оказался с приданым. Кто бы подумал.
А по дороге, трясясь в телеге, ехала Лунимина с отцом. И сочиняла мысленно письмо, которое подбросит в ящичек при дознавательской управе. Причем сама бросать не будет, она же умная. Лучше какому-нибудь попрошайке заплатит. Желательно подслеповатому. Бродил там один пьянчужка, может, не помер пока. Вот и пригодится. Главное, говорить не своим голосом. Тогда точно опознать не сможет.
Часть 2Дорожные приключения
Отдать сыну амулет Руда решила по всем законам, подтвердив соответствующей бумагой и записью в учетной книге деньгохранилища. Потому что вещь дорогая. А Витар явно не наследник владетеля земель или хотя бы купца. Вдруг у кого-то какие-то вопросы возникнут. Или кто-то решит незамысловато ограбить, заявив, что это его амулет.
В общем, кем-кем, а уж дурой Руда точно не была.
В путь в Сосновку собрались быстро. Выбрали этот городок потому, что деньгохранилище и законники там были, там даже портальная почта имелась. А еще городок был в нужном направлении, в отличие от того, где учились сестры Витара.
У Вилуха в селе был заместитель. Довольно молодой кузнец, сын его старинного друга. У этого молодого человека помимо силы, заставлявшей односельчан его уважать, был еще и ум. И семья у него была. И покидать село он явно не собирался. Вот Вилух потихоньку и готовил себе замену. И да, староста все-таки выборная должность: после смерти старого сельчане выбирают себе нового – судью в разных житейских спорах и переговорщика с магами, дознавателями, сборщиками налогов и прочими представителями закона. Но Вилух был уверен, что, привыкнув к кузнецу-заместителю, кого-то другого они выбирать вряд ли станут.
Ехать до Сосновки было недалеко. Если бы поехали с самого утра, то к обеду уже бы доехали, даже при скорости не шибко молодой лошади, тащившей воз. На возу кроме Руды, Вилуха, чьей-то дочки, решившей напроситься в компанию, и одного из подмастерьев кузнеца ехали обложенные соломой глиняные горшки со свежим медом, аккуратно упакованные лесные травы и фигурки зверей, вырезанные из дерева подслеповатым дедом, которые следовало отдать лавочнику, забрав у него выручку за предыдущую партию таких фигурок. Фигурки, кстати, были красивые. И Вирта купила себе спящую кошку, не дожидаясь, пока ее довезут до города. Правильная кошка была. Лениво расслабленная, с вытянутой вдоль дощечки, на которой спала, лапой и с ощущением уюта. Эту кошку стоило бы поставить на полку у себя дома, когда этот дом появится. А пока она будет очень хорошо смотреться на столе в комнате общежития.
А Сосновка оказалась обычным городком, каких в этих местах много. Большинство домов были деревянными, самыми простыми, обшитыми выкрашенными в неяркие цвета дощечками и с одинаково оранжевыми черепичными крышами – недалеко от Сосновки добывали глину такого цвета. В центре несколько тяжелых каменных зданий и одно высокое и легкое, со шпилем. Храм Ясноглазой, которую в этой местности почитали больше других богов.
К храму Ясноглазой с трех сторон прижимались храмы еще нескольких богов, причем, если Вирта поняла все правильно, один принадлежал сразу двум, и это никого не смущало.
А вот деньгохранилище в отличие от храмов, привлекавших к себе внимание росписью на дверях, шпилями, необычной для города зеленой крышей или черными стенами, выделяться не хотело и старательно притворялось конюшней при солдатских казармах. Возможно, из такой конюшни его и перестроили. А может, у архитекторов этого странного здания было свое видение красоты. Дверь в деньгохранилище охранял здоровенный тип разбойной наружности. И своей наружностью он наверняка отпугивал разных болванов, которым в этом заведении делать было нечего. Потому что по-настоящему деньгохранилище охраняла система защит.
На Руду, которой помог выбраться из повозки Вилух, тип бандитской наружности посмотрел вполне себе благодушно, видимо, не хотел пугать немолодую женщину. За тем, как груженый дочкой, подмастерьем и товарами на продажу воз едет дальше, понаблюдал с некоторым подозрением. И только после этого обратил внимание на Вилуха, изобразив лицом узнавание. Вирту и Витара, привязывающего своих лошадей под навесом, он старательно не замечал.
– Здоров будь, Вурка, – степенно поздоровался староста.
– И ты будь здоров, – в тон ответил ему охранник. – Приехал оплатить учебу дочек? Так рано еще.
– Нет, привез жену передавать наследство сыну, – не меняя тона, объяснил Вилух.
Здоровяк бросил любопытный взгляд на Витара, обозвал Руду приятной красавицей и даже помог ей подняться по трем ступеням, на что Вилух только загадочно хекнул. А потом посмотрел опять на Витара и извиняющимся тоном предупредил:
– Незнакомых магов без оттиска силы не пускаем.
– Я знаю. В столице даже знакомых не пускают из-за новой защиты. Там так прописано.
Здоровяк кивнул и посмотрел на Вирту.
– Оборотней не пускаете в принципе? – спросила она.
– Пускаем. Только два оттиска нужно, – улыбнулся ей охранник. – Когда и оборотень, и маг.
– А ее ипостась ты можешь рассмотреть? – с любопытством спросил Вилух.
– Нет, только что сильная и опасная, вижу. Но это ничего не значит. Знавал я одну птичку, не больше вороны, только серая такая, неприметная, а силы в ней было поболе, чем в иных волках.
– Ух ты! – восхитилась Вирта. – Врожденное, или амулетом научился пользоваться?
– Амулетом. Вашим, клановым. Магии у меня мало, зато амулеты слушаются, даже такие, экзотические, которые не каждый человек сможет удержать, не то чтобы воспользоваться.
И опять улыбнулся.
Ну, Вирта ему тоже улыбнулась. Понимая, что он, скорее всего, рекламирует свое деньгохранилище. Мол, не смотри, девка, что мы в глуши находимся. У нас тут все правильно и честно. И защита из лучших. И кто попало не проберется в закрытые от не держателей ценностей помещения. Наверное, у них тут даже своя портальная почта есть, более защищенная от вмешательства и попыток отследить посылку, чем городская.
– Тут ближе к осени много купцов ездит, – объяснил Витар, после того как здоровяк, получив слепки, вручил магу и оборотню специальные дощечки. – Ярмарка еще большая. Причем с Каджана тоже приезжают, им сюда ближе, если ехать с северных частей королевства. Те, кто попроще, предпочитают распродаться здесь, а не тащиться дальше, оплачивая еще и дорожные сборы. Так что деньгохранилище у нас соединено договорами в том числе и с Каджаном, отвыкли купцы возить с собой большие суммы денег.
Вирта кивнула. Оказывается, не такая и глухомань здесь, как может показаться на первый взгляд.
Вилух, с видом человека, успевшего побывать в здании деньгохранилища не один раз, провел жену и молодежь к светлой двери справа, проигнорировав как распахнутую дверь слева, так и вскинувшуюся было что-то объяснить девушку, сидевшую неподалеку от нее за столом. Открыл дверь, провел по небольшому коридорчику и уверенно постучал в еще одну дверь, на этот раз темную, одну из четырех по обе стороны. Прислушался и нажал на ручку.
– Ой, – пискнула девушка, обнаружившаяся за дверью, и попыталась спрятать под столом книгу, которую явно читала.
– Вот тебе и «ой», выгонит тебя когда-нибудь Шваб, и будет прав, – тоном доброго дядюшки заметил Вилух.
Девушка его, видимо, знала, поэтому вскочила, постучала в дверь справа от себя, заглянула за нее и страшным шепотом кому-то сообщила:
– Староста. Из того села.
– Репутация, – объяснил молодежи Вилух. – Помнится, не хотел нам этот тип выдавать положенные после бурелома с потопом монеты. Говорил, что мы недостаточно пострадали. Пришлось ему объяснять законы, еще от короля Микеля идущие, да так и не менявшиеся с тех пор. Хорошо мы тогда поспорили, он даже комиссию к нам отправлял, смотреть на крыши и смытый в овраг дом Шершня.
– И выдал монеты? – спросила Вирта.
– А куда бы он делся? Я же тоже эксперта пригласил, подумал, что заплатить законнику будет дешевле, чем ездить туда-сюда, доказывать свою правоту и писать жалобы, оплачивая пересылку по вашей магической почте. Ну, не верилось ему, что я очень хорошо законы знаю, нет у меня документа соответствующего. Но деньгохранитель он хороший. И необидчивый. Еще и поблагодарил за хорошую идею.
– Идею? – спросил Витар.
– Оказывается, даже если тебя сослали в глушь, нанять законника будет дешевле, чем спорить с хитроумными старостами, которые умудрились заставить корону оплатить еще и очистку пруда. Хотя там и до урагана от пруда было одно название, – сказал мужчина, вышедший из помещения, охраняемого любительницей книг.
На Вилуха он посмотрел как на воплощение зубной боли. Видимо, заподозрил, что этот тип опять нашел повод заполучить обратно часть уплаченных короне налогов.
– Жена ценность сыну передать хочет, – ответил на этот взгляд Вилух. – Семейную. Он у нас хороший маг, ему нужнее.
– Ну, пошли, посмотрим на ценность, – вздохнул Шваб и махнул рукой, приглашая за свою дверь.
За дверью, к удивлению Вирты, оказался вовсе не кабинет. Это была самая натуральная лаборатория амулетчика. Даже пара заготовок на столе валялась.
– Увлечение, балуюсь иногда, – объяснил Шваб. – Так что там у вас?
Витар достал из сумки коробку, молча ее открыл, а потом развернул сверток.
Шваб присвистнул.
– Бумаги, подтверждающие владение, есть? – спросил. – А то, если нет, без камня правды, пары дознавателей и запросов в архив мы не обойдемся, и сегодня вы ничего не передадите. Да и потом можете получить только компенсацию, а в лучшем случае – вознаграждение с процентами.