– Да вот прямо сейчас! – Я твердым взглядом повелела открывшему было рот Артему помалкивать и подцепила Петрика под локоть.
Эмма аналогичным образом взял под ручку вернувшуюся Киру. Она переоделась, переобулась и теперь красовалась в шортах и трекинговых ботинках. Грубая обувь на толстой тракторной подошве подчеркивала красоту стройных загорелых ног даже лучше, чем хваленые лабутены.
– Ты с нами или тут подождешь? – оглянулась я на водителя.
– С вами, конечно, а то пропустите нужный поворот, в лесу же нет указателя «К поселку нудистов», – съязвил тот. – Только машину запру и догоню вас.
И мы пошли. Памятуя о поцарапанной в прошлый раз коленке, я сразу же должным образом настроилась на суровый и дальний поход. Открою по случаю свой маленький секрет – неоднократно проверенное ноу-хау.
Когда я иду в поход, то представляю, что выступила из Питера и направляюсь строго на север, прямиком за полярный круг. И я не изнеженная длинноногая красавица в ультракоротких шортиках и маечке с Hello Kitty, а неубиваемый дядька в ватном прикиде и кирзачах, с легкостью преобразующий дикую природу в зону отдыха одним взмахом инструмента лесоруба. Рядом со мной целеустремленно шагают исключительно харизматичные мужики: справа – сам Петр Первый, слева – князь Александр Невский, позади – непобедимые богатыри земли русской вперемежку с бронированными тевтонскими рыцарями на конях повышенной грузоподъемности. Следом, толкая по кудрявому ягелю и вечной мерзлоте тачки с гречей и туалетной бумагой, идут трудолюбивые крестьяне, способные не то что палатку поставить – целый город на болотах построить! Замыкает процессию, к примеру, Тор с боевым молотом, а по ручью, хищно и грозно поводя орудийными пушками, плывет вслед за нами легендарный крейсер «Аврора».
И совершенно не важно, куда, по какой местности и с какими целями я иду: такой настрой обеспечивает победный финиш на трассе любой сложности. Помнится, даже на «чернопятничной» распродаже в Милане ощущение, что в борьбе за шмотки со скидкой меня поддержит огневой мощью бронированный крейсер, помогло мне самой первой добраться до вешалок с товаром и отбить у конкуренток кучу славных вещиц. Включая эти самые ультракороткие шортики и маечку Hello Kitty…
Через несколько минут Артем нас и догнал, и обогнал, возглавив маленький отряд и вновь включив режим гида. Суровый поход превратился в экскурсию, и я отпустила с миром свой воображаемый отряд – и Петра Первого, и Александра Невского, и всех богатырей, и рыцарей, и мужиков, и даже Тора. Хотя как раз Тора (в исполнении Криса Хемсворта) я бы оставила себе, но Караваев будет против.
– Посмотрите налево, это место называется «Три сосны», сюда местные раньше, пока тут нудисты сновать не начали, любили выбираться на пикники… Посмотрите направо… Э, э, э! Я сказал – посмотрите, а не лезьте! Это борщевик, очень ядовитое растение, оставляет на коже волдыри…
– Надо же, как обманчива бывает природа, – посетовал Петрик, в последний момент успев отдернуть шаловливые лапки от резного листа. – Такой красивый могучий куст – и волдыри! Ужас, ужас. Бедные нудисты, как они тут ходят, рискуя самым дорогим?
– Петь, но тут-то они не голыми ходят! – хохотнула я.
– Да? – Кажется, дарлинг слегка расстроился. – А где, собственно, начинается территория, свободная от условностей и нижнего белья?
– Посмотрите прямо, за этим подъемом будет распадок, а дальше уже та самая территория, – объяснил наш всезнающий гид.
– Далековато, – закапризничал нежный Петрик. – А ведь бедняжкам приходится носить туда продукты…
– И воду, – подсказала я, кивнув на мягкую влажную плюху в пыли.
Мокрые следы, оставленные неведомым водоносом, пунктиром тянулись по тропинке от самого шанхая.
– Боженьки, они что же, таскают воду в ведрах? На коромыслах?! – Наш неутомимый исследователь жизни и быта современных нудистов присел и опасливо потрогал пальчиком темную плюху в пыли.
– Вероятно, убеждения не позволяют им использовать экологически вредные пластиковые баклажки и канистры, – предположила я.
– Эй, ну вы чего там? – обернулся к нам Эмма.
Они с Кирой, молчаливой и сосредоточенной, как мой воображаемый дядька в ватнике и кирзачах, успели нас опередить.
– Вы идите, идите! – помахал им Артем. – Еще сотня метров вперед, а там посмотрите налево – увидите ответвление тропинки, она и приведет вас в Тихую бухту.
Братец кивнул и ускорился, догоняя целеустремленную Киру, но я позвала его:
– Одну минуточку, Эммочка!
– М-м-м?
Я подошла поближе и негромко, но внушительно сказала:
– Учти: если Макс и впрямь появится – морду ему не бить!
– Чего это? – вскинулся братец, подтвердив, что у меня имеется какой-никакой дар телепатии. – Не вижу, почему бы благородному дону не вступиться за честь прекрасной дамы, дав по морде подлецу!
– Что классиков цитируешь – молодец. – Я встала на цыпочки и потрепала начитанного малыша по вихрам. – Но в женской психологии надо начинать разбираться. Дама и сама прекрасно накидает плюх негодяю, ты посмотри на ее лицо. Там жажда мести во-от такими буквами написана.
– А, ну, тогда я не буду лишать ее удовольствия и просто постою рядом, как верный секундант, – просветлел лицом братец.
– К ужину чтобы дома был! – крикнула я вслед ему, уже убегающему.
А то мало ли, знаем мы эти совместные засады под укромными кустами, в них и до утра залежаться можно…
– А мы идем прямо, не останавливаясь и никуда не сворачивая, – сказал Артем мне и Петрику.
Но сам же вскоре остановился, недоуменно кривясь.
– Что такое? Мы заблудились?! – испугался Петрик.
– Мы не можем заблудиться, у нас тут целая слоновья тропа, – успокоила я.
– Вам не кажется, что тут как-то странно пахнет? – обернулся к нам проводник.
– Ну-у-у… Дикой природой, – неуверенно ответила я, потому как и вправду ощутимо пованивало. – Возможно, отходами жизнедеятельности нудистов? Где-то же должны быть у них, пардон, выгребные ямы, помойки…
– Нет, Люся, это уже не жизнедеятельность, – чутко поведя носом, возразил дарлинг. – Это дохлятина!
– Кто-то умер? – встревожилась я.
В глубине души чутко ворохнулась паранойя. В голове загомонили голоса.
– Кто-то большой, – оценила амбре моя логика.
– Слон? – предположил природный авантюризм.
Он у меня такой – изобретательный, но безрассудный.
Мы прошли еще немного вперед, и вонь усилилась.
– Вот это точно не фрагменты трансвеститов, – сказал мой авантюризм. – Это они уже целиком, причем, боюсь, в большом количестве!
– Стойте здесь. – Построжавший Артем жестом удержал нас с Петриком, авантюризмом, логикой и паранойей на месте. – А я схожу, посмотрю…
Он сошел с тропы и, удачно просквозив между двумя дюжими борщевиками, скрылся в зарослях.
Мы с дарлингом немного постояли на слоновье-нудистской тропе, а потом, не сговариваясь, отошли под деревья. Там и остались, переминаясь с ноги на ногу и с тоской глядя на буйную лесную зелень, ароматизированную отнюдь не ромашками.
– Что ж мы вечно гадость какую-то находим, а, бусинка? – досадливо вопросил Петрик. – То утопленников, то вообще кого-то некондиционного…
– Почему же только гадость, вчера мы тебе прекрасные ласты нашли, – справедливости ради напомнила я.
– Маловата компенсация за гору разложившихся трупов!
– Типун тебе на язык!
Захрустели сочные лопухи и могучая крапива, из зарослей, почесываясь, выступил наш гид и разведчик.
– Ну что там? Гора трупов? – спешно спросила я, искренне надеясь, что это предположение будет немедленно опровергнуто.
Как бы не так!
Артем кивнул:
– Точно, гора трупов!
– Божечки!
– Вашу мать!
– Спокойно, трупы рыбьи! Какие-то горе-рыбаки вывалили в овражек кучу мальков. – Артем развернул нас, направляя обратно. – Предлагаю сейчас не ходить туда, давайте совершим экскурсию к нудистам через пару дней, когда вонять перестанет.
– Я вас услышал! – донеслось с тропы. – Понял, есть, будет сделано!
Не заметив нас за кустами, мимо бодро протрусил Бабай, на ходу разговаривающий по телефону.
– Он что, тоже нудист?! – ужаснулся Петрик и сморщил нос, показывая, что его чувство прекрасного смертельно оскорблено. Он даже от вони дохлой рыбы так не кривился. – О нет, вот это я совершенно точно видеть не хочу! Ты прав, Артемчик, уходим отсюда!
Мы вернулись в шанхай, сели в оставленную там машину и поехали смотреть хваленую локацию с прямым доступом к морскому прибою. На берегу задержались ненадолго: постановили считать это место подходящим для нашего плана Б и, сделав несколько фото для Дорониной, вернулись в поселок.
Как раз подошло время обеда – мероприятия, которое лично я не люблю пропускать. Слишком свежо еще в моей памяти полуголодное время работы малооплачиваемым журналистом, чтобы отказываться от очередного приема пищи только потому, что я еще не нагуляла аппетит. Как говорила моя любимая ба Зина, он сам приходит во время еды.
К сожалению, помимо аппетита во время еды к нам пришла Доронина с двумя полными тарелками и своеобычными несправедливыми обвинениями:
– Вы уже тут, бездельники? А говорят – кто не работает, тот не ест.
– Это кто тут бездельники? Это мы тут бездельники?! Какая гнусная клевета! – Возмущенный Петрик воинственно вскинул нож и вилку и огляделся, словно призывая всех в свидетели.
Окружающие, всецело занятые содержимым своих тарелок, не проявили интереса к происходящему за нашим столиком, и Петрик тоже вернулся к ростбифу. Но распиливал он его как-то особенно агрессивно и с сердитым ворчанием, в котором сквозь чавкание угадывались отдельные слова – я разобрала «неуважение», «возмутительно» и «уволюсь».
Не знаю, что расслышала Дора, но она сменила тему, заявив:
– У нас проблема! – И по примеру Петрика яростно вонзила вилку в котлету.
– У нас нет проблем, локацию для плана Б мы подобрали, вот, посмотри фото. – Я попыталась показать начальнице красивые снимки, но она левой рукой отодвинула мой смартфон, а правой размолола несчастную котлету в фарш, но потом в сердцах бросила вилку.