Потом позвонила Люська.
– Что, подруга? Вот ты и стала телезвездой!
– Не сыпь соль на раны, – взмолилась Люба. – Ты тоже видела сюжет в криминальных новостях?
– Бьет все рейтинги, – подтвердила Людмила. – Ты опять во что-то вляпалась? Колись!
– Нет, просто из дома вышла, и вот…
– Удачно вышла. Миллионы людей утром пошли на работу, но только тебе удалось попасть в сводку криминальных новостей, – хмыкнула Апельсинчик. – Люба, что случилось?
– Это длинная история.
– Приехала бы, рассказала. Может, я смогу помочь? У меня как-никак связи.
– Я и собиралась.
– Боюсь, пока соберешься, от тебя ничего не останется.
– Люся, ну чем ты мне можешь помочь?
– Если хочешь, можешь пожить у меня. Жилплощадь позволяет.
– Нет, спасибо. Не переживай: это не меня хотели убить.
– А кого?
– Моего знакомого.
– Ну и знакомые у тебя! Постой-ка. Хотели убить или убили?
– Хотели. Не получилось: за руль сел другой человек.
– Да? Ты бы держалась от такого знакомого подальше.
– Спасибо за совет.
– Я тебя жду в воскресенье.
– Хорошо.
– До встречи?
– Да, до встречи.
– Все, пока.
И тут Люба сообразила, что звонят в дверь. Почему Стас никогда не воспользуется своим ключом, интересно?
– Ты?
– Кого-то другого ждала?
– Нет. А где твой ключ, Стас?
– Забыл, куда засунул. Найду, не переживай. Почему долго не открывала?
– По телефону разговаривала.
– Что, поклонники замучили? Ты ж у нас теперь телезвезда!
– Да уж, телезвезда.
– Не боишься, что на улице теперь узнавать будут? Автограф просить?
– Вечно ты с дурацкими шутками! Лучше скажи, что удалось выяснить?
– М-м-м… – пробурчал он что-то неразборчивое.
О делах Стас упорно не говорил весь вечер. Люба уже начала терять терпение.
– Все-таки, это теперь касается и меня, – не выдержала наконец она.
– Не думаю.
– Я теперь свидетель.
– Что, ты видела, кто бомбу в Варягинскую машину подложил?
– Нет, не видела. К сожалению.
– К счастью. Как ты думаешь, на что способна ревнивая женщина?
– Очень ревнивая?
– Похоже, что да.
Люба уже догадывалась, куда он клонит.
– В деле появился новый фигурант?
– Как ты догадалась? Да, милая, шерше ля фам. Варягин ей несколько раз отказал в любви. Не проявил должного внимания. Она и решила: «Не доставайся ты никому!»
– Сомнительно. Ладно, яд в бутылке. Но пырнуть ножом? Подложить бомбу в машину?
– Наняла кого-нибудь.
– Сомнительно, – повторила Люба.
– Сегодня я имел удовольствие познакомиться с этой особой. И не понимаю, почему Варягин на нее не запал. Я бы на его месте…
– Не сомневаюсь. Но ты же не видел еще его жену. То есть, бывшую жену. Варягин говорит, она красавица.
– Когда это он с тобой говорил?
– Я же относила ему письмо! Вспомни! – выкрутилась Люба.
– Никак не могу понять, поэтому это первой встречной Варягин рассказал в подробностях всю свою биографию? – прищурился Стас.
– Он просто обмолвился, что бывшая жена красавица, – покраснела Люба.
– Почему бывшая? Насколько я знаю, она на развод не подавала. И он тоже. Просто разъехались на время. А вообще ты права: надо бы посмотреть на эту Снежанну Павловну Варягину. Может, там такое! Хотя, и любовница очень даже ничего.
– Она ему не любовница.
– Ну, могла бы ею стать. Если бы он не был таким дураком.
– Стас! Говори по делу! И без эмоций.
– Без эмоций, извини, не могу. Знаешь, как начинаются все любовные романы? С описания главной героини. – Стас прикрыл глаза и, подвывая, заговорил: – «С того самого момента, как девушка появилась в комнате, все без исключения взоры были прикованы только к ней. Она была среднего роста, но удивительно пропорционально сложена. Ее лицо поражало своей белизной, волосы были черны, как жаркая летняя ночь, а дивные антр-р-рацитовые глаза»…
– Как-как?
– Антр-р-рацитовые.
– Ты хотя бы в курсе, что такое антрацит?
– Не лови меня на слове, подруга. Это уголь. Но согласись, что угольные глаза – это звучит жидковато.
– Откуда такие познания? Ты что, читаешь любовные романы?!
– Я – нет. Но у нас на работе есть одна баба, следователь дознания. Кремень, а не баба, характер железный, умна необыкновенно, дела ведет – просто блеск! Черт, а не баба! Мужикам на нее надо равняться. Но у нее в сумочке всегда лежит такая вот книжица. И самое смешное: она их читает.
– Ну и что?
– Причем запоем, и даже на работе. Пока подследственного на допрос ведут, эти дивные антрацитовые глаза светят ей с любимых страниц. Или сапфировые. Бывают еще изумрудные. Мы с операми таскаем у нее иногда эти книжонки и устраиваем громкие чтения. Когда охота поржать. Купим пивка, и КВН отдыхает!
– И тебе не стыдно? Женщина читает о любви. Может, она не замужем. Ей хочется помечтать.
– Может. Мы же не над ней потешаемся. Просто забавно. Особенно, когда доходит до постельных, извиняюсь, сцен. «Он посмотрел на нее страстным взглядом, потом медленно подошел и обнял за хрупкие плечи. Потом медленно провел своим горячим языком по…»
– По-моему, достаточно.
– Ну, как хочешь.
– Попробуй сам что-нибудь написать, критиковать легко. Так, значит, у особы, страдающей по Варягину, черные глаза?
– Антр-р-рацитовые.
– Давай без поэзии. Хотя я понимаю, что у тебя слюни потекли. Как там насчет фигуры? Удивительно пропорционально сложена?
– Именно, – кивнул Стас. – Знаешь, я слегка разомлел. Вот представь: в кабинет входит такая шикарная женщина! И мы с ней остаемся наедине! На ней короткая юбка и сапоги-ботфорты. Она садится передо мной и закидывает ногу на ногу. – Он обиженно заморгал. – И что мне делать?
– Допрашивать ее! Она, возможно, и есть убийца!
– Ты же сама недавно сказала, что это сомнительно.
– Я переменила мнение. Судя по описанию, это женщина-вамп.
– А ты, оказывается, ревнивая.
– Нет.
– Ревнивая. Ладно, не будем про это.
– Проверь ее алиби. Круг знакомых.
– Ты мне что, советы взялась давать?! Вот, бабы!
– Не кричи на меня! Не забывай, что я сегодня оказалась в двух шагах от эпицентра взрыва.
– А ты не лезь, куда не надо! Сиди дома, и все будет в порядке!
Прошло несколько дней. Люба начала волноваться: от Варягина ни строчки. Забился в нору и дрожит? Страх – сильное чувство. Или потерял доверие к своему виртуальному психотерапевту? Она уже готова была ему позвонить.
– Доброе утро! С вами «Еда без вреда»!
Люська, как всегда, излучает оптимизм. Вот кто настоящая телезвезда! Чего хотела, добилась. Интересно, много людей смотрит эту передачу? Люба искренне желала подруге оглушительного успеха.
– Сегодня, как я и обещала, мы поговорим о людях со второй группой крови и диетой для них.
Замечательно!
– Подруга, ты конспектируешь? – зевнул Стас.
– А ты сам как, определился с группой крови?
– Смотря, что она будет готовить.
– А я, похоже, и без диеты скоро похудею. От нервов, – вздохнула Люба.
– …эта кровь текла в жилах древнейших земледельцев, и поэтому люди, обладающие второй группой крови, должны есть как можно больше фруктов и овощей.
– У меня точно не вторая, – передернулся Стас. – Скорее всего, третья. Или даже четвертая. Ты бы поговорила со своей телевизионной подругой, а? Мне нужна группа, которой показано соленое, острое, жирное, сладкое.
– И пиво.
– Само собой.
– …мясо категорически противопоказано! – заявила с экрана Людмила.
– Это не мое. – Стас потянулся за тренировочными штанами. – Ты слушай о том, что тебе противопоказано, а я пойду на кухню, колбаски наверну.
– …тушеные баклажаны.
– Какая гадость! – сказал он, закрывая за собой дверь.
– Сам ты гадость! Очень вкусно!
Этот рецепт Люба уже знала. Незачем записывать. Проще завтра поехать к подруге в гости и налопаться всего, что она так замечательно умеет готовить. Люська не только талантливая, но и предприимчивая. Умеют же некоторые люди извлекать из своего хобби материальную выгоду! Может, тоже подрядиться на телевидение, в какую-нибудь передачу? Попросить Людмилу оказать протекцию.
«Глупая мысль», – одернула себя Люба. Радоваться надо за лучшую подругу, а не ревновать к ее славе. В гости вот позвала. Интересно, чем занят Сергей Иванов, обожаемый Люськин муж, красавец мужчина? Ремонт, что ли делает в новой квартире?»
Ремонтом в огромной трехкомнатной квартире еще и не пахло. Зато аппетитно пахло тушеным мясом, специями и соленьями, которые Людмила с энтузиазмом выставляла на стол, накрытый в самой большой комнате.
– И как тебе? – спросила Апельсинчик у Любы. – Хоромы? А?
«Хоромы» напоминали зал ожидания какого-нибудь вокзала: коробки, тюки, не распакованные еще баулы, содранные кое-где со стен обои. А в самой маленькой комнате, дверь в которую была распахнута, Люба увидела матрас и брошенное на него одеяло с подушками. Больше там не было ничего, даже табуретки.
– Временные неудобства, – прокомментировала подруга. – Зато все наше.
Люська не способна была унывать, хотя Люба на ее месте давно повесилась бы от тоски. Ремонт в трешке – это же неподъемно!
– Бедненькая, – посочувствовала она подруге.
– Счастливая, – возразила та. – Тьфу, тьфу, тьфу, как бы не сглазить!
– А мебель где? У тебя же все было.
– Не тащить же в новую квартиру старую мебель? На три комнаты ее все рано не хватило бы. Устроила распродажу.
– Но спать на чем-то надо?
– А нам с Сережей и на матрасе хорошо, ты не беспокойся! – подмигнула Люська. – И кухонная утварь в полном боекомплекте. Мне больше ничего не надо. Ему тоже.
– От известного итальянского производителя утварь? – съехидничал Стас, пристраивая на вешалку неизменную джинсовку.
– Это он о чем? – моргнула Люська. – Да, спонсоры пока балуют.
– Он о девушке, – хмыкнула Люба. – Девушка ему понравилась, которая в твоей передаче посуду рекламирует.