– Стас! – кинулась к нему Апельсинчик, вся в слезах. – Я не знаю, куда дальше!
И тут вновь зазвонил его мобильник.
– Записывай адрес, – коротко сказал Градов.
– Понял. – Он тут же передал все водителю и операм. Те потянулись к карте.
– С ней все будет в порядке? – спросил Алексей.
– Да. Я уже еду. – Он дал отбой.
– А я? – кинулась к нему Люська.
– Двигай домой. – Он зло хлопнул дверцей. Комментарии потом.
Они, включив мигалку, вновь понеслись по трассе.
– Ну уж нет, вас-то я ни за что не упущу! – пробормотала Люська, пристраиваясь им в хвост.
– Кто это, Стас? – спросил один из оперов. – Лицо вроде знакомое.
– Еще одна дура! – выругался он. – Глянь! За нами тащится!
– Стряхнем! – уверенно сказал водитель.
– Я вспомнил! Этот же телеведущая. Людмила Иванова! – раздалось с заднего сиденья.
– Да ты что?! Это которая в прямом эфире макароны варит?
– Как видишь, надоели ей макароны, – сыронизировал Стас. – Хочет чего-то погорячее. Пулю в лоб, например.
– Слушай, а она замужем?
– Замужем. А что?
– Так. Жена телеведущая это ж круто! Хотел уж было попросить, чтобы познакомил.
– Без шансов. Зачем ей муж мент?
– Как это зачем? Не видишь – женщина непременно хочет участвовать в каком-нибудь расследовании. Так организуем!
– Одна уже участвует. Знать бы еще, что с ней.
Это место напомнило Любе подмосковный санаторий времен ее детства: безликие двухэтажные корпуса, вокруг них огромные ели, запах солянки из окон столовой, прогоревшие мангалы у веранды. Хотя, нет: мангалы были новенькие, а среди стандартных строений тоже встречалось новье, например, бассейн с огромными окнами. Когда-то мама доставала профсоюзную путевку, и ей с дочерью удавалось целый месяц пожить в лесу, в тишине и покое, не думая ни о работе, ни о готовке, ни о мытье посуды. Для Любы это было райское время.
Но теперь она смотрела на все это с ужасом. Они шли прямиком к зданию с огромными окнами, Люба не сразу заметила притулившуюся рядом бревенчатую избушку. С бассейном ее соединяла крытая галерея. Любу завели в маленькую комнатку, отделанную вагонкой и сказали:
– Здесь можешь переодеться и оставить шмотки.
Дверь парень, перекатывающий во рту клубничную жвачку, от запаха которой Любу уже тошнило, снаружи запирать не стал, но изнутри здесь тоже невозможно было закрыться. На двери не было шпингалета, а в замочной скважине ключа. Если только тяжелое что-то к двери приставить. Люба оглянулась: стол, деревянные скамейки, шкаф-купе, который уж точно с места не сдвинешь. Кроме стола забаррикадироваться нечем. Решеток на окнах не было, и Люба на всякий случай проверила крепость оконных рам.
«Бежать через окно? И далеко интересно я уйду?» У входной двери в бассейн, которая прекрасно просматривалась из окна, топтался плечистый паренек. Люба была уверена, что и он хорошо видит ее окно. Бежать было невозможно.
А там, за окном, был красивый ночной пейзаж: все те же высокие, стройные ели, а над их верхушками глубокий черный бархат осеннего неба, украшенный мелкими стразами звезд. Как огромная золотая брошь посреди этого великолепия сияла луна. В другой день Люба порадовалась, что оказалась в таком тихом, уединенном месте. Но только не сегодня.
Тут она заметила еще одну дверь: там была крохотная ванная комната. В зеркале Люба увидела свое испуганное лицо. Раздался требовательный стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату кто-то ввалился:
– Эй? Ты где?
Она вышла из ванной:
– Я хотела подкраситься. В чем дело?
– Расслабиться хочешь?
– То есть?!
– Ты что пьешь? Водку, джин, мартини?
– Ви… вино.
– Шампанское для начала? Тебе какое, сухое, полусухое? Я принесу.
– Я вообще не хочу пить!
– Послушай, а чего ты так нервничаешь? Может, закурим?
Она поняла, что надо вести себя естественно. Стас где-то рядом, значит, надо тянуть время.
– Давай.
– Тебе с ментолом? У меня есть.
– Да.
Плечистый крепыш протянул ей пачку дамских сигарет. Люба неумело затянулась и закашлялась. Но надо было терпеть. Парень подвинул к ней пепельницу и спросил:
– Тебя как зовут?
– Любовь Александровна. – От сигареты во рту стало противно, голова закружилась.
«А вдруг это человек Стаса?» – подумала она, приглядываясь к парню.
– Александровна, ха! – хмыкнул тот.
– Что тебе не нравится?
– А кем работаешь?
– Психотерапевтом.
– Это круто! Черт, а? Сама себя и полечишь.
– В смысле?
– А то попалась тут одна психованная, так с крыши сиганула. Хорошо зима была, снегу навалило. В больницу отвезли, тем и кончилось.
– Не поняла, – вздрогнула она. – Чем кончилось?
– Переломом, блин!
– Сейчас осень. Снега нет.
– Вот и ты не дури, – нахмурился качок.
Тут у него в кармане заверещал мобильный телефон. Люба услышала «Мурку» и невольно поморщилась. Нет, это не человек Стас. Или он очень хороший актер. По кратким «да» и «нет» она пыталась угадать свою судьбу.
– Ладно. Перекурили, и будет, – поднялся он, закончив разговор. – Пойдем, что ли?
– Куда?
– С гостями познакомлю. Только пиджачок сними.
– А так нельзя?
– Ты не дури, подруга, – нахмурился он. – Это тебе, блин, не прием в больнице! Снимай пиджак! – рявкнул он.
– А кто они, эти ваши гости?
– Солидные люди… А зря ты выпить отказалась.
Она тоже теперь подумала, что зря. Парень открыл дверь и вопросительно на нее уставился. Под его тяжелым взглядом она поспешно сняла пиджак.
– А паинькой прикидывалась, – оскалился качок. – Все вы бабы такие. Самой ведь нравится.
Она вспыхнула. Черт бы тебя побрал, Люська, с твоим экстравагантным гардеробом!
Коленки подгибались, когда Люба вышла в холл.
– Куда мы идем?
– В бассейн.
– Послушайте, я купальник с собой не взяла.
– А он тебе нужен?
«А если побежать?» – в отчаянии подумала она. Качок дышал в затылок.
– Нам туда. – Парень кивнул на вход в крытую галерею. Оттуда тянуло прохладой.
Выйдя из нее, Люба наткнулась на женщину лет пятидесяти, одетую в спортивный костюм.
– Марь Иванна, выдай даме простыню и прими шмотки, – скомандовал парень.
– Да вы с ума сошли?! – содрогнулась Люба. Держащая в руках простыню «Марь Иванна» смотрела на нее презрительно.
– Раздевайся, живо!
– Нет!
– Предлагаешь мне самому тебя раздеть? – оскалился качок. – Это я мигом! А хочешь, другана кликну? Чтобы не скучно было. Я вижу, ты групповуху предпочитаешь.
– Отвернитесь, – попросила Люба.
– Оттягиваешь удовольствие? – ощерился парень. – Я ведь твои прелести все равно увижу. Ну, да ладно… Подожду, когда тебя клиенты обломают.
Он отвернулся. Люба поспешно разделась и закуталась в протянутую «Марь Иванной» простыню.
– Куда идти?
– За мной, – позвала та.
– Вам что, хорошо платят? – спросила Люба, идя за женщиной.
«Марь Иванна» молчала.
– Послушайте, здесь есть телефон? Мне надо позвонить. Или другой выход? Я хочу уйти.
– Как же вы мне, проститутки надоели! – высказалась провожатая. – То телефон вам, то крэм, то бутылку водки.
Она так и сказала: «крэм». Потом открыла перед Любой какую-то дверь:
– Иди, б…! Работай!
– Послушайте, я из милиции.
– Да хоть из Кремля! Везде вы одинаковые. Шлюхи.
– Сюда сейчас мои коллеги приедут.
– Эта дверь в бассейн, эта в душ. Там тебя уже ждут. Поняла?
И она ушла, Люба растерялась. Итак, одна дверь в бассейн, другая в душ. А третья в коридор, откуда она пришла. Люба открыла ее и высунула голову. Ее старый знакомый, все так же флегматично перекатывая языком во рту жевательную резинку, поинтересовался:
– Что, без меня никак? Спинку потереть?
Она поспешно захлопнула дверь. Нет, ее отсюда не выпустят. «И зачем тебе надо было до этого доводить, Стас? Хотел меня унизить? Я тебе этого никогда не прощу!»
От страха ее словно парализовало, она так и стояла между двумя дверями, не идя ни в душ, ни в бассейн. Когда-нибудь это ведь кончится? Стас придет и ее спасет. От позора.
Прошло какое-то время. Люба поняла, что еще немного, и за ней придут. Она осторожно открыла дверь и выглянула в помещение, где находился бассейн. Здесь было прохладно.
В бассейне кто-то плескался. Увидев Любу, мужчина нырнул, но вскоре вынырнул почти у самого бортика и насмешливо сказал:
– Вас с новой прической и не узнать, Любовь Александровна.
– Варягин! – ахнула она. – Владимир Иванович!
И тут до нее наконец дошло. Она вспомнила семейный портрет в рамке, рыжеволосую женщину на нем, мать Олега Варягина.
– «Синяя Борода»!
– Ну и где ваш сожитель? Капитан как там его? Или вы ведете частное расследование?
– Я…
– Вы хоть соображаете, во что вляпались? Отсюда вас теперь живой не выпустят.
– Я не…
– В чем дело? – спросил появившийся в бассейне толстяк. – О, наконец-то! Мы тебя уже заждались, крошка! Снимай простыню и ныряй в бассейн! А потом пойдем париться! – заржал он.
– Эта дама из милиции, – натянуто сказал Владимир Иванович.
– Из… О черт!
– Сауна с девочками отменяется. Скажи, чтобы разъезжались. Не стоит светиться.
– Да хрен их сюда кто пустит! Милицию!
– Сами войдут. Проблемы нужны?
– Как войдут, так и выйдут, – поморщился толстяк. – Сейчас позвоню, кому надо, и…
– Сюда приедет моя подруга, она телеведущая, – поспешно сказала Люба. – Людмила Иванова, слышали про такую? Она хочет сделать программу про эту vip-сауну и ее постоянных клиентов. Хотите стать звездами порнофильма?
– Е-мое! Не, этого нам не надо. Не люблю журналистов! Черт! В такую даль тащился! И что? Развлекся, называется!
– Мы с Любовью Александровной сейчас поговорим по душам и все выясним. Как получилось, что она здесь, и что за этим последует, – натянуто сказал Варягин. – А вы поезжайте. Как там в сауне? Жарко?