– Я сказала, что это была подстава.
– Что?! – хором спросили они.
– Мне нужны рейтинги. То есть шоу. Шоу нужны рейтинги. Для этого необходимы скандалы. И мне нашли мужчину, чтобы он меня слегка скомпрометировал. Это нормальная практика в шоу-бизнесе. Наш роман с Алексом будто бы понарошку. Для папарацци.
– И Сергей поверил?! – ахнула Люба.
– Представь себе, да!
Стас заржал.
– Заткнись, – велела ему Люба. – Господи, как хорошо, что я не замужем!
– Так что вы хотели рассказать о моем муже? Если это не измена, то что?
– Видишь ли, у Стаса на фирме воруют.
– Он что, нашел себе работу?!
– А что тебя удивляет? – обиделся Самохвалов.
Теперь расхохоталась Люська.
– Стас работает в компьютерной фирме, – попыталась помирить их Люба. – Начальником службы безопасности. И ему поручили раскрыть кражу. Один из подозреваемых – одноклассник твоего мужа.
– Ну и что?
– У Сергея на рынке э-э-э… точка, – деликатно сказала Люба. – А воруют на компьютерной фирме.
– И что? – повторила Люська.
– Твой муж торгует краденым! – рявкнул Самохвалов.
– А ты бабник! – не осталась в долгу Люська.
– Люсенька, все серьезно, – попыталась вразумить ее Люба. – У твоего мужа, возможно, финансовые проблемы. Он хочет тебе соответствовать. Поэтому вполне мог ввязаться в авантюру.
– А мне плевать! – заявила Люська.
– Не поняла?
– Мне наплевать, как мой муж зарабатывает деньги.
– Ты в своем уме? – Они со Стасом переглянулись.
– Абсолютно! Вы при каком строе живете, люди? Такое ощущение, что последние двадцать лет вы пребывали в спячке. Оба. Потому ничего и не добились.
– Я кандидат наук, – обиделась Люба.
– А я… Нормально живу, – пожал плечами Стас. – Как все.
– Вы ничего не добились, – повторила Люська. – Вы не умеете рисковать. А кто не рискует, тот не пьет шампанское. – Люба невольно потрогала ноющие виски. Это хорошо, что она вчера не мешала коньяк с шампанским. – Если мой муж нашел способ разбогатеть и этот способ криминальный, так что ж? Покажите мне хотя бы одного честного человека из тех, кто преуспел. Да у нас полстраны под статьей ходит! А вторая половина ей завидует! – разгорячилась Люська.
– Тем, что под статьей ходят? – ехидно спросил Стас.
– Деньгам, которые имеют те, кто умеет жить!
– Ты хочешь сказать воровать?
– Да!
– И ты не против, чтобы Сережа, начав с мелочи, перешел на крупняк. Понятно, – кивнул Стас. – Я вам кое-что расскажу, дамочка. О той жизни, которую вы не знаете. За воровство иногда сажают. Не всех, согласен. Некоторых сажают в Думу. Но есть и те, кто попадает за решетку. Все теплые места уже заняты, Люсенька. Твоему Сереже осталось только место в колонии строгого режима. Которое я ему обеспечу.
– Что ты сказал?! – Люська вскочила и сжала кулаки.
– А иначе его убьют! – Стас тоже вскочил.
– Стас, не преувеличивай. – Люба встала между ними. – Дело серьезное, но не настолько. Проблемы будут у Пендракова, если это он – вор. Жизни Сергея ничто не угрожает. Тебе, Люся, надо подумать о своей репутации. Это не тот скандал, который нужен твоему телешоу.
И Люська сдулась. Села на табурет и расплакалась.
– Извините… У меня была трудная ночь… И день… Это шоу… Все соки выжимает… Рейтинги… – Плач перешел в рев.
– Стас, дай ей воды.
– Может, водки?
– Не надо всех мерить по себе.
– Он прав, – всхлипнула Люська. – Я бы с удовольствием напилась.
– Стас, дай ей коньяка. Водки у меня нет.
– Я за рулем, – всхлипнула Люська.
– А где коньяк? – спросил Самохвалов.
– В гостиной, в буфете. Стас! Она за рулем! Ты что, не слышал?
– Слышал, но я-то – нет!
– Как ты с ним живешь? – спросила Люська, когда Самохвалов ушел за коньяком.
– Ты ошибаешься: я с ним не живу.
– А тогда как это называется?
– Случайные связи, – машинально ответила Люба.
– От которых бывают случайные дети, – Люська вздохнула. – С Сережей и впрямь все так серьезно?
– Я хочу, чтобы ты с ним поговорила.
– Ладно, поговорю.
Вернулся Самохвалов с коньяком.
– Кто будет пить? – спросил он. Женщины отрицательно покачали головами. Стас полез в кухонный шкаф за рюмкой.
– Что делать будем? – спросила Люба.
– Может, в кабак? – предложил Самохвалов.
– Тебе мало?
– Душа требует продолжения банкета. – Он махнул рюмку коньяку и взял с тарелки ломтик лимона. Морщась, прожевал. – У меня, как-никак, день рождения.
– И сколько тебе стукнуло? – поинтересовалась Люська.
– Зря спросила. Я, дамы, моложе, чем вы.
– Скажи еще, вместе взятые!
– Не будем уточнять. Я молод и хорош собой. Тем не менее праздную именины в компании теток. Вместо того чтобы поехать в сауну с девочками.
– Я всегда говорила, что он хам! – сверкнула глазами Люська.
– Значит, в кабак вы не поедете? – приставал Самохвалов.
– Стас, уймись, – посоветовала Люба. – Тебя один раз уже выперли с работы. Хочешь повторения банкета?
– А что?
– Цюрюк, Самохвалов! Айн, цвай, драй – и на выход! Поедем к Сергею и поговорим с ним. Если это он, то есть с подачи Пендракова именно Люсин муж сбывает краденое, подумаем, что можно сделать, чтобы он остался в стороне. Если не он – вопрос снимается с повестки дня. И я начинаю разрабатывать других подозреваемых.
– Вот так всегда: наступают на горло песне. – Стас грустно посмотрел на опустевшую рюмку. – Ладно, поехали.
Человек и собака
Люба со вздохом полезла в неудобную, на ее взгляд, Люськину машину, пропустив вперед Самохвалова. Тот воспользовался правом выбора и обосновался на переднем сиденье рядом с водительским местом, хотя по глазам было видно, как Стасу хочется за руль. Закрепившись в телеэфире, Люська взяла за привычку менять машины каждый год. Как же! Звезда! Гонорары позволяют. А экстравагантный вкус у Апельсинчика был не только в одежде.
Очередным ее приобретением стал канареечный «Хаммер». Цвет машины Стас, разумеется, тут же обругал, зато об остальном сказал:
– Вот это вещь! Людмила, ты куда деваешь подержанные машины? Часом не в утиль сдаешь?
– Размечтался!
– От вас, звезд, всего можно ожидать. Говорят, вы каждый сезон очищаете гардероб от вышедших из моды вещей, которые выбрасываете на помойку в специально купленных для этого чемоданах. Вдруг и с машинами так же поступаете?
– Где ты видел чемодан такого размера, чтобы туда мог влезть «Хаммер»?
– Не цепляйся к словам. «Хаммер» я готов взять и без тары. Перекрашу его в нормальный цвет и стану человеком.
– А какой цвет ты считаешь нормальным? – как кошка прошипела Люська.
– Любой, в который ты не красишь волосы, – заржал Стас.
Он попал в точку: все краски для волос необычного цвета, какие только продавались в московских магазинах, Люська опробовала на себе. И еще ни разу ее кудри не были нормального цвета. Естественного. Ни на что люди не обижаются так, как на правду.
– Да я лучше его сожгу, чем продам тебе! – проорала Апельсинчик, заводя машину. – Ничто мое никогда не будет твоим! – крикнула она в запале.
– Возможен бартер, – скромно сказал Самохвалов.
– Что ты мне можешь предложить, наглец? Ты же нищий!
– Себя. Тебе же нужен скандал.
– Да чтоб я… – Люська даже задохнулась от возмущения.
– Ты бы посерьезнее отнеслась к моему предложению в свете последних событий. Серега далеко не дурак и лапшу, которую ты повесила ему на уши, скоро прожует. А ко мне он ревновать не будет. Потому что мы друзья.
– Машина – это слишком жирно, – сказала Люська после короткого раздумья.
– Эй, вы что? – возмутилась Люба. – Всерьез собрались разыгрывать парочку?
– Дорогая, «Хаммер» – мечта любого мужчины, – обернулся к ней Самохвалов. – За него черту душу продашь, не то что тело женщине, даже если она красит волосы в оранжевый цвет.
– При чем тут мои волосы? – взвизгнула Люська.
– Я в темноте могу перепутать тебя с лампой. Это чревато.
– Я вовсе не собираюсь с тобой спать!
– Ты – нет, но папарацци… Они, как правило, прячутся в спальне, под кроватью. Тормози! – заорал Стас, видя, как Люська мчится прямо в бампер впереди едущей машины. – Тормози, дура оранжевая!
– Что, испугался? – ехидно спросила Людмила, когда стих отчаянный визг тормозов.
– Еще чего! Это же «Хаммер»! Почти танк. – Бледный как полотно Самохвалов расправил плечи и нервно потянул молнию на куртке. – Жарко здесь.
– Надо позвать тебя на шоу, – хихикнула Люська. – Мне нравится твоя реакция на стресс.
– Еще чего! И ты того… Прекрати меня тестировать! Я никогда не буду сидеть в одной студии с идиотами, которые за пиар из собственных штанов выпрыгивают! Лишь бы на экране засветиться! Я вообще эту чушь не смотрю!
– Тест-драйв не прошел, – с удовлетворением сказала Людмила. – Не годишься ты в любовники звезды, Самохвалов. Нервы у тебя ни к черту. А папарацци терпеть не могут, когда им аппаратуру ломают.
– Перестаньте пикироваться, – поморщилась Люба. – И так тошно. И посерьезнее. Что вы как дети? Я не обязана всю жизнь вытирать вам сопли, потому что со своими проблемами вы бежите ко мне.
Оба надулись и замолчали. Стас, впрочем, нашел чем заняться. Развалился на переднем сиденье, снисходительно поглядывая на стоящие (или едущие) рядом машины. Завидуйте, я – на «Хаммере». А за рулем – звезда. Узнав Людмилу Иванову, люди открывали рты.
– А я думала, у нее парик! – прочитала по губам одной дамы Люба. Люська, давно уже привыкшая к такому вниманию, не реагировала.
«Это какой же надо иметь характер! – позавидовала Люба подруге. – Когда у тебя амплуа клоунессы, все в ожидании твоей очередной выходки. Если Людмила выйдет сейчас из машины босиком или снимет с головы скальп и начнет им размахивать, аплодисменты и залп желтой прессы ей обеспечены. А она просто едет. Для всех именно это и ненормально. Когда скандальная звезда просто едет. Или идет по улице. В магазин…»