Люба подскочила и влепила ему пощечину. Солнцезащитные очки упали на пол. Василий Федорович схватился за пылающую щеку.
– Покалечили! – взвыл он. – Сначала глаза лишился, теперь зуба! Вы мне за это ответите! Бандиты! Вы заплатите! – Он выскочил за дверь.
– Очки! – закричала вслед ему Люба. – Очки наденьте! Василий Федорович…
Она схватила с пола очки и кинулась за ним.
– Караул! – орал нарколог, несясь по коридору. – Убивают!
– Что случилось? – кинулась к нему испуганная секретарша. – О господи! Любовь Александровна, это вы его так отделали?!
– Да! Я! И мало ему! Таких убивать надо!
И тут, как назло, из остановившегося на первом этаже лифта вышел главврач.
Бывают дни, когда потерянные вещи находятся, а начальство вспоминает о твоих заслугах и выписывает премию. Друзья отдают долги, солнце подмигивает с небосклона. Бывает…
Этот день явно был не из таких. С точностью до наоборот. Последнюю Любину фразу слышали все, в том числе и человек, который вышел из лифта. Ее начальник.
– Что здесь происходит? – ледяным тоном спросил он. – Драка? Вы что себе позволяете?! Вы же на работе находитесь, а не на шоу!
– Это все она! – тут же выкрутился нарколог. – Отомстила за вчерашнее. А ведь я уговаривал Алиночку Петровну не идти к вам с жалобой. И вот она, благодарность! – Он с торжеством указал на синяк.
– Зайдите ко мне завтра, Любовь Александровна. С заявлением, – сказал главврач. – Даже от звезды не всякое можно терпеть. Совсем ополоумели! Устроили здесь… репетицию.
Он вышел на крыльцо, громко хлопнув дверью.
– Да, Любовь Александровна, – сочувственно вздохнула секретарша. – Вам теперь только на телевидение. Там как раз такие нужны.
– Спасибо за совет, – ответила Люба, еле сдерживая слезы. День не задался.
А до четырех еще далеко.
– Бог шельму метит, – с торжеством сказал Василий Федорович.
– Да, фингал знатный, – парировала Люба.
– Бандитка! Ну, ничего. Завтра тебя уже здесь не будет. Мы с тобой, лапа, в расчете. Я даже в полицию не пойду.
– Идите уж сразу… – Она еле сдержалась. – К стоматологу.
Сказав это, Люба развернулась и ушла. Торжествующий нарколог понесся по коридору распространять сплетню. В другую сторону полетела секретарша. Вскоре вся клиника гудела. Вы только подумайте! Драка! В медучреждении! И кто?! Эта тихоня Петрова!
Войдя к себе в кабинет, Люба залпом выпила стакан воды и попыталась успокоиться. Но у нее это плохо получалось. Какая несправедливость! Собирая вещи, она набрала номер Стаса. Цифры расплывались перед глазами, которые затуманились от слез, Люба с трудом попала пальцем в нужные кнопки.
– Можешь прийти пораньше, потому что меня уволили, – дрожащим голосом сказала она в трубку.
– Шутишь?
– Нет.
– Из-за этого козла? Из-за фингала?
– Стечение обстоятельств. Стас, мне нужна твоя помощь, – жалобно простонала она. – Приезжай, пожалуйста. Иначе я умру.
Когда решался вопрос жизни и смерти, Стас не подводил. Самый ненадежный на свете мужчина в критической ситуации действовал, как хорошо отлаженный механизм.
– Изложи мне по порядку, что случилось, – сухо сказал он и, оседлав стул, приготовился слушать. Любу он не перебивал, лишь иногда вставлял отрывистое: – Так… так… Я понял, продолжай…
– …и вот теперь он грозится выкинуть Пашу на улицу. А Ольга Ивановна умерла и ничего не может сделать. Меня же… у… – она всхлипнула, – у…
– Уволили, – закончил мысль Стас. – Я понял. – И встал. – Значит, так. Собирайся, поедешь со мной. Тебе надо напиться и выспаться. Выглядишь, как немытая кастрюля. Остатки супа прокисли, и все они на твоем лице.
Она даже не обиделась. Спросила только:
– А что будет с Пашей?
– Сиди тут, – сказал Стас. – Я сейчас.
И ушел.
Вернулся он не скоро. Или ей так показалось? Она сидела, боясь тронуться с места, все гадала: что еще сегодня случится?
– Ты не готова? – удивился он, открыв дверь в кабинет.
Она вскочила:
– Мы что, уже едем?
– Сначала идем. До твоей машины. Она, надеюсь, на месте?
– Нет, я приехала на метро.
– Значит, мы поедем на такси! – Он достал из кармана телефон. Заказ тут же приняли и обещали приехать через десять минут. Видимо, водитель был где-то поблизости.
– Мне так плохо… – Люба всхлипнула.
– Давай, быстренько… – Стас достал из шкафа ее шубку. – Одевайся.
– А где ты был?
– Где надо. Не беспокойся, сегодня парня не выкинут на улицу, а завтра мы что-нибудь придумаем.
– Ты что, опять его бил?! – ужаснулась Люба, от волнения не попадая в рукава шубы. Стас заботливо поправил ее руку. – Ты ведь был у Василия Федоровича!
– Солнце мое, ты на нем живого места не оставила. Мне некуда было приложить свои силы. Я бил его морально.
– Сказал ему, что он сволочь?
– Ну, этим его не проймешь, – усмехнулся Самохвалов. – В общем, едем.
Они прошли мимо вытянувшей от любопытства шею секретарши и минут пять стояли на крыльце, ожидая такси. Когда они сели в машину, Стас назвал адрес дорогого ресторана, который Люба обожала и изредка баловала себя хорошей кухней. Но сейчас при мысли о еде ее мутило. Это был не тот случай.
– Я не хочу есть, – запротестовала она. – Поедем домой.
– А кто говорит, что мы собираемся есть? У нас будет производственное совещание.
– С кем?
– Не переживай: компания подберется хорошая.
Она откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза и затихла. Он знает, что делает. На то и нужны друзья, чтобы в такие минуты не было грустно и одиноко. Ведь все начинается сначала. Завтра утром надо будет подумать о новой работе…
Был день, и Москва более или менее ехала. Минут через сорок они уже делали заказ.
– У нас еще есть время, – сказал Стас, посмотрев на часы. – Давай поговорим об Ольге Ивановне.
– Да, я хотела спросить: как ее убили?
– Задушили сетевым шнуром, я же тебе говорил. И что интересно… Рядом с ее столом – картонная коробка из-под какой-то оргтехники. Большая такая… И вся забита сетевыми шнурами. Когда клиент вывозил со склада партию мониторов или системных блоков, ему отсчитывали положенное количество шнуров. Ольга Ивановна лично этим занималась.
– И что в этом странного? – удивилась Люба.
– Провода, которым ее задушили, пока не нашли. Либо убийца унес его с собой, что непонятно. Зачем ему такая улика? Либо аккуратно свернул шнур, после того как задушил им кладовщицу, и положил его обратно, что тоже странно, согласись. Надо проверить их все, всю коробку переворошить. И не факт, что именно проводом душили. То есть пока это не установленный факт. Мне подсказывает моя интуиция, что убийство было спонтанным, и он схватил первое, что подвернулось под руку. Я склоняюсь ко второму варианту. Убил, свернул и положил провод обратно в коробку. Уверен, что и отпечатки тщательно стер. О чем это говорит, а, психолог?
– Что убийца человек аккуратный. И пунктуальный.
– Вот! – Стас поднял вверх указательный палец. – Осторожный, гад. Он где-то нас кинул, а я все никак не пойму: где? Здесь есть какой-то фокус.
– Надо отрабатывать Парамонова, – решительно сказала Люба и вытерла слезы. – Что еще интересного?
– Дело темное, – вздохнул Стас. – В том смысле, что все случилось в полной темноте. Темно было на улице, почти не горел свет на складе. Они, видимо, договорились остаться и перетереть совместный бизнес.
– Ты все еще уверен, что Ольга Ивановна была в доле?
– Уверен, – кивнул Стас. – Но, видимо, она решила выйти из команды. Состояние складской базы такое, что подчищать ее дальше невозможно. Тут надо либо все грохнуть… – Он замолчал.
– Грохнуть базу? Сервер, ты имеешь в виду? Вывести из строя главный компьютер?.. Но у хозяина фирмы наверняка есть резервная копия. Такие вещи не бывают в единичном экземпляре.
– Федор, конечно, неплохо разбирается в компьютерах. У него высшее техническое. Но сисадмин однозначно разбирается в них лучше. Или разработчик складской программы. Да, ты права. Это Парамонов.
– Значит, он уговаривал ее грохнуть базу, а она отказалась.
– Возможно, хотела все рассказать шефу. Совесть ее замучила. А тут еще ты раскрутила ее на признание. Надо же! Подловила момент! У постели умирающего сына. Молодец!
– Я ее не ловила, – обиделась Люба.
– Пей вино. – Стас кивнул на стоящий перед ней бокал.
– Не затыкай мне рот!
– Тебе просто надо расслабиться. – Он опять взглянул на часы.
– А кого мы ждем? – спросила Люба.
– Ее. – Стас кивнул на дверной проем.
По залу прошла волна. Был день, и людей в ресторане сидело немного, но все они дружно повернули головы в одну сторону: по проходу шла Людмила Иванова собственной персоной. До самого столика за ней тянулся шлейф сплетен. Каждый нашел, что сказать. «Я уверена, что у нее парик. А под ним лысый череп…» – услышала Люба сзади. «Да ты что? А ты видела?..» – «Нет, но знакомый моих знакомых…»
– Приветик! – Люська плюхнулась в плетеное кресло. Тут же подскочил официант с меню.
– Пить будешь? – спросил Стас.
– Смотря кто поведет машину.
– Ты на «Хаммере»?
– А на чем же?
– Тогда, девки, гуляйте. – Стас потер руки. – Напейтесь в хлам. А доставку я вам обеспечу. Если что, мужики помогут погрузить в салон дрова. – Он кивнул на застывших у двери секьюрити. – Крепкие мужички, сразу видать.
– Это мы-то дрова? – возмутилась Люба.
– Не сейчас, но будете.
– Самохвалов, у меня имидж. – Люська потрогала желтый, как цыплячий пух, ежик волос. – Я много пить не могу.
– У нее тоже имидж. – Стас кивнул на Любу. – А человека сегодня избила. Новая методика в практической психологии. Не забудь вставить в диссер, солнце.
– Это правда? – вскинулась Апельсинчик. – Самохвалов мне вкратце рассказал по телефону, что тебя уволили за драку, но я хочу знать подробности.
Подошел официант с блокнотом.
– Бутылку вина, – сказала Люська, кинув взгляд на стоящий перед Любой бокал. – Красного, сухого. И мяса.