Но вот издали донеслись еле слышимые посторонние звуки: дробный стук множества копыт. Всадница тронула уздечку, и выученный конь тут же стал, как вкопанный. Варвар приблизился и остановился рядом. Они настороженно прислушивались к нарастающему звуку.
Женщина вновь окинула окрестности внимательным взглядом, выискивая пути к отступлению. Но скрыться незаметно не предоставлялось возможности. Тогда она подала слуге знак приготовиться к возможной опасности, и послала коня вперёд. Раб последовал за госпожой, держась чуть позади и сбоку, чтобы во время возможного боя прикрыть ей спину.
Спустя некоторое время между деревьями замелькали силуэты всадников, а ещё через несколько минут навстречу путникам выехал отряд из десяти человек. Судя по грубым кожаным костюмам с нашитыми на груди и спине металлическими платинами и вычурным бронзовым шлёмам с трёхцветными султанами – полевые стражники какого-то лорда. Впереди, на светло-сером жеребце, ехал грузный капитан с длинными седыми волосами, выбивавшимися из-под шлёма. Увидев незнакомцев, он высоко поднял копьё с трёхцветной лентой у основания наконечника, и громко воскликнул:
– Именем лорда Алькантара, я приказываю вам остановиться!
Лори послушно натянула повод, и Рик последовал её молчаливому приказу. Приблизившись, стражники тоже остановились, с подозрением глядя на чужаков.
Окинув женщину и её спутника хмурым взглядом, капитан строго вопросил:
– Кто вы и что делаете на землях лорда Алькантара?
– Я миста Лоридана из Нордена, что в Южном Аскоре. А это мой слуга Рик. Я путешествую, осматриваю королевство Аскоррия.
– Путешествуете? Одна? – взгляд капитана стал ещё более подозрительным.
– Нас двое.
– Да, конечно, двое… Женщина и раб без оружия. В лесах, кишащих разбойниками и бандами варваров из Тасиса.
– Я еду этой местностью уже три дня, и пока не повстречала ни разбойников, ни варваров.
– Вам повезло, госпожа. А вот обозу из Хилии, проезжавшему тут вчера, нет. Его разграбили дочиста, а всех людей убили. В наших краях опасно разъезжать в одиночку… С вашего позволения, мы проводим вас в замок нашего господина, где вы найдёте надёжный кров и приют на эту ночь.
Приглашение капитана звучало вежливо, но тоном, не терпящим возражений.
Лори задумчиво посмотрела на длинный ряд строгих замкнутых лиц, и сдержанно усмехнулась.
– Я бы не хотела стеснять вашего господина, но, как понимаю, у меня нет выбора… Я наслышана о «гостеприимстве» аскоррийских вельмож…
– Не знаю, что вы слышали, госпожа, но всё это не относится к лорду Алькантару… Наш господин благородный человек и радушный хозяин.
– Не сомневаюсь… – сдерживая ироничную улыбку, ответила девушка.
Капитан подал солдатам несколько знаков, понятных только им, и кавалькада проехала мимо, оставив четверых товарищей. Всадники окружили Лори и Рика подковой. Капитан развернулся и поехал впереди «гостей».
Лёгкой рысью ехали с полчаса, пока лес не начал редеть, а потом внезапно расступился, уступая место просторной долине, посреди которой текла широкая извилистая река. Этот берег был пологим и плоским, пестрел пятнами возделанных полей и рядами виноградников, а тот вздымался скалистыми холмами, за которыми, уступами поднимаясь в небо, высились горы Тасиса.
На этом берегу, на одиноком скалистом холме, расположившемся в начале долины, алел черепичными крышами в лучах предвечернего солнца прекрасный и грозный замок. Светло-серые высокие и мощные стены плавно переходили в розовые многоэтажные жилые корпуса, уступами спускавшиеся к реке по склону холма, а посреди внутреннего двора возвышалась чёрная могучая круглая башня, увенчанная короной вычурных зубцов.
Дорога, выбегая из леса, сливалась с другой дорогой, петлявшей по долине, и вбегала в ворота замка. По ней сновали гружённые и пустые повозки, на полях и виноградниках трудились рабы под бдительным оком верховых надсмотрщиков, по реке плыли рыбачьи лодки и парусные баркасы. Картина выглядела пасторально, мирно и обыденно.
Пленников (или гостей?) проводили во внутренний двор. Оставив под охраной замковой стражи у подножия башни, капитан ушёл. Отсутствовал он долго и вернулся в сопровождении одетого в камзол господина, который представился управляющим и предложил девушке следовать за ним. Он проводил её в комнаты на верхнем этаже самого высокого корпуса и предложил вымыться после трудной дороги и отдохнуть. Сказал, что об её имуществе, как то конь, личные вещи и раб, позаботятся должным образом.
Спустя какое-то время пришли два мускулистых раба, которые притащили целый ушат горячей воды, а также две рабыни с жидкостью для омовения, полотенцами и маслами для притираний. Наполнили большую бронзовую ванну, в которую Лори с наслаждением окунулась. Что бы ни ожидало её в будущем – плен, унижение или смерть, а отказываться от маленьких удовольствий данного момента не стоило.
Лёжа в горячей ароматной воде, Лори закрыла глаза и расслабилась, отдавшись во власть умелых рук мойщиц. Девушки тщательно растирали её тело, что-то щебеча по-своему и хихикая. Они были варварками, и Лори не понимала их речи. Однако, они не походили на Рика – высокого, статного, красивого. Эти варварки были маленькими, мускулистыми, гибкими, со скуластыми лицами и прозрачными зеленовато-голубыми глазами.
Невольно перед мысленным взором ассветки всплыло другое лицо – нежное, улыбчивое, любимое… Ясные, прозрачные, сияющие и незрячие глаза заглянули в душу, и сердце пронзило такой острой болью, словно в него внезапно всадили клинок. Лори невольно скрипнула зубами, лицо исказилось судорогой. Рабыни что-то испуганно и просящее залопотали, но Лори не обращала на них внимания. Усилием воли она заставила себя снова расслабиться.
Три года счастья, любви и нежности промелькнули, как один день. Когда человек счастлив, он не замечает бега времени. Это в горе оно тянется бесконечно, тащится, словно издыхающий пёс по пыльной дороге, волоча за собой хвост боли и страданий. Три года любви промелькнули, словно три дня, а шесть месяцев, прошедшие со дня смерти Акселя, показались девушке шестью веками. Красная Смерть – этот бич Западного и Восточного континентов – налетела, как всегда, неожиданно, в три декады унеся сотни жизней детей, мужчин и стариков. Почему-то женщины оказались устойчивее к этой болезни, только древние старухи ей поддавались. В поместье Лори умерло много рабов и несколько стражников. Не избежал этой участи и Аксель – нежный, хрупкий, беспомощный, слепой певец. Он заболел одним из первых и умер быстро, почти не мучаясь. Навсегда закрылись его сияющие глаза, застыла весёлая, немного смущённая улыбка, умолк прекрасный неповторимый голос… Лори сложила ему отдельный погребальный костёр, и душа его отлетела на Небо свободной и с богатыми дарами. Чем ещё могла женщина отблагодарить возлюбленного, подарившего ей столько прекрасных песен и счастливых мгновений?
Шесть месяцев спустя, не вынеся груза воспоминаний, с остывшим, окаменевшим сердцем, Лори покинула поместье, назначив Родана опекуном, и поехала, как говорится, куда глаза глядят, трудностями походной жизни, ежедневным напряжением, опасностями и обилием впечатлений стараясь утешить боль утраты. Это ей отчасти удалось, и незабвенный образ дорогого лица всё реже являлся во сне, а сердце болело не так сильно и не так часто…
Глава 2
Когда девушка встала с массажного стола, на котором рабыни размяли и разгладили затёкшие от долгого пребывания в седле и ночёвок на твёрдой земле мышцы, умастили кожу ароматными маслами, отчего она стала гладкой, упругой и шелковистой, источающей приятный запах, ей подали простое, но красивое платье из тонкого, расшитого цветными нитями льна. Её костюм и сапоги куда-то исчезли, хотя меч и пояс с ножнами остались на месте. На ноги девушке обули лёгкие сандалии из кожи и бархата, а тщательно просушенные мягкими полотенцами волосы аккуратно расчесали и подобрали, скрепив заколками. Её проводили в небольшую прохладную спальню и оставили одну.
Лори с любопытством огляделась. Посреди комнаты стояла изящная резная кровать, прикрытая полупрозрачным пологом. Девушка обошла её, приблизилась к узкому стрельчатому окну и выглянула наружу. Вид с высоты замка был потрясающий. Взгляд достигал далёкого горизонта, подёрнутого туманной дымкой.
Затем она вернулась к двери и попыталась её открыть. Та оказалась не заперта. Выглянув в пустой полутёмный коридор, Лори захлопнула дверь. Её не закрыли и не сторожили, а значит, она не пленница, а гостья… Пока, во всяком случае.
Лори откинула полог и прилегла на тканое покрывало. Закрыв глаза, расслабилась настолько, что незаметно задремала. Разбудил её лёгкий стук в дверь.
– Войдите, – ответила девушка, приподнимаясь.
В комнате царил вечерний полумрак, за окном темнело небо, на котором робко сияли первые яркие звёзды. Вошёл слуга с масляным светильником и зажёг несколько свечей на каминной полке. Молча поклонившись, вышел. Лори вновь опустилась на ложе и закрыла глаза. Но спустя какое-то время в дверь снова постучали, и вошёл управляющий.
– Господин лорд просит вас разделить с ним скромную трапезу, госпожа миста, – с поклоном произнёс он.
Лори встала, поправила платье и причёску, и последовала за управляющим. Они долго шли по тёмным, мрачным коридорам и переходам, спускались и поднимались, поворачивали то вправо, то влево… Лори подумала, что если ей, вдруг, придётся возвращаться в спальню самой – она ни за что не отыщет дорогу.
Наконец, они вошли в большую, ярко освещённую комнату, с длинным столом из тёмного полированного дерева. Во главе его стояло большое резное кресло, в котором восседал широкоплечий мужчина лет сорока в тёмном костюме из тонкого мягкого бархата с высоким, шитым серебром, воротником, открывавшим мускулистую шею. На груди тускло блестела витая золотая цепь с большим овальным кроваво-красным камнем в широкой оправе. Волосы – длинные и густые, тёмные и блестящие, чуть волнистые, зачёсанные назад, свободно спадали на спину, разделившись посередине. Чтобы они не падали на лицо, их сдерживал узкий обруч, украшенный мелкими красными камнями. Лицо, немного грубоватое и мужественное, но не лишённое привлекательности, не отражало эмоций, на губах играла едва заметная улыбка, а медово-карие глаза в обрамлении густых длинных ресниц смотрели внимательно, словно изучая.