— Прадед, бабушка, может, хватит ссориться? — примирительным тоном спросил Глеб. — С тех пор столько времени прошло… Уже б все давно забыли обо всем, если бы не твое проклятье, дед… Вот зачем ты пошел на такой шаг?
— Эх, молодежь… — протянул Илья Аристархович. — Не знакомы вам уже понятия чести, гордости… Не сможете клан защитить достойно от позора да беды!
— Это ты зря, дед, — покачал головой Глеб. — Все нам знакомо. Только мы жить хотим, и лучше всего в мире со всеми. Тогда и защищаться ни от кого не придется. А враждовать из-за какой-то гордости и смотреть, как из-за нее же гибнут твои дети и внуки… Неужели это стоит того, дед?
Глеб замолчал, и в кухне повисла тишина. Софья Ильинична ушла мыслями в себя, граф опустил взгляд, тоже о чем-то раздумывая.
— Илья Аристархович, — осторожно позвала я, нарушая тем самым молчание. — Может, вы все-таки скажете, что за ведьма помогала вам с проклятьем?
— Зачем тебе? — все еще ворчливо переспросил тот.
— Хотим проклятье снять, — честно ответила я.
— Чтоб Серовыми лучше жилось? — вспыхнул снова граф. — А они? Они сделают хоть что-нибудь для нас?
— Сделают, — как можно убедительней сказала я. Конечно, стопроцентной уверенности в этом не было, но я все же надеялась, что стоит только сделать шаг первым, и ответный не заставит себя ждать. Познакомившись ближе с Деном и его семьей, теперь они не казались такими уж мерзавцами. — Надо же кому-то начать… И разорвать этот порочный круг.
— Михновки, — быстро проговорил призрак.
— Что? — не поняла я, хотя сердце дернулось от показавшимся знакомым названия.
— Та ведьма была из деревни Михновка, — повторил прадед почти скороговоркой. — А звали ее… Раиса, кажется. Но она немолодая была, померла уже давно…
От волнения закружилась голова, и я сжала ее ладонями.
— Аня, ты чего? — забеспокоился Глеб. — Тебе плохо?
— Нет, просто… Это, кажется, деревня, где жила моя бабушка, — тихо отозвалась я.
— Так эта ведьма — твоя бабка? — встрепенулась Софья Ильинична.
— Нет, но… Мне надо кое-что уточнить, — я начала лихорадочно искать свой телефон.
Мою бабушку звали Людмила, а вот имя ее родной сестры, кажется, как раз было Раиса. Но чтобы это узнать точно, нужно было позвонить родителям…
Глава 32
Мне повезло вдвойне: во-первых, телефон поймал сеть, во-вторых, мама, несмотря на поздний час, еще не спала: заработалась над переводом статьи. Моему звонку она, конечно же, удивилась, но много расспрашивать о причинах не стала, а на вопрос о сестре бабушки ответила сразу:
— Да, тетю звали Раисой. Но я ее плохо помню, у них с мамой была приличная разница в возрасте, то ли пятнадцать лет, а то и все восемнадцать. Они мало общались, даже, вроде, в ссоре были…
— А чем она занималась? — спросила я.
— Понятие не имею. Жила в Михновке, а кто по профессии была — не помню. Но вроде как ее не очень любили в деревне, ведьмой называли, боялись, — мама скептически хмыкнула, а мое волнение только усилилось: кажется, все подтверждается…
— А бабушку ведьмой не называли? — осторожно уточнила я. — Она же, вроде, с травами все любила возиться. Помню, за настоями к ней какими-то люди приходили.
— Ну да, разбиралась в травах, мы с Сашкой всегда здоровыми были. Мама говорила, что это из-за ее травок, но я думаю, просто хороший иммунитет. Ты вон тоже почти не болела, хотя травок никаких не пила. А с чего такие вопросы странные, да еще и посреди ночи? — с опозданием поинтересовалась мама. — Случилось чего? У тебя там все в порядке?
— Да, все отлично, — заверила я. — А вопросы… Потом объясню, хорошо?
— Ладно. Домой когда вернешься?
— Скоро, — неопределенно ответила я. — Я позвоню.
После этого я быстро свернула разговор, попрощалась и положила трубку.
— Все как ты и думала? — спросил Глеб, когда я отложила телефон.
Я растерянно кивнула:
— Похоже, Акулина права. У меня действительно в роду были ведьмы. И, может быть, я сама… Тоже такая. Бред какой-то, — прошептала я в порыве и закрыла лицо руками. — Трудно поверить…
— Тогда получается, — Глеб отнял мои руки от лица, обхватил их своими ладонями, согревая, и заглянул мне в глаза, — это ты можешь снять проклятие?
— Надо спросить у Акулины, — я неуверенно улыбнулась. — Вдруг нужна прямая родня, а тут всего лишь племянница. Как думаешь, Акулина уже спит?
Глеб выглянул в окно:
— Свет не горит. Наверное, легла спать. Давай и мы пойдем спать. Сегодня был безумный день, нам всем надо отдохнуть. А завтра, с новыми силами, будем решать, что делать.
— Ты прав, — вздохнула я. — Утро вечера мудренее. Идем спать…
Проснулась я рано: слишком много мыслей одолевало одновременно. Похоже, пока не решатся все проблемы, выспаться нормально мне не удастся. Глеб еще спал, и я в одиночестве спустилась в кухню, приготовила на всех завтрак: сытную яичницу с ветчиной и сыром. Ее аромат, видимо, быстро распространился по дому, потому что вскоре появилась Софья Ильинична.
— Готовишь? — спросила она, заглядывая в сковороду.
— Да, присаживайтесь, сейчас положу.
Софья Ильинична придирчиво осмотрела содержимое своей тарелки, в частности количество ветчины, затем попробовала и изрекла:
— А ты исправляешься.
Я не сдержала улыбки:
— Стараюсь.
Глеб тоже не заставил себя ждать, за что и получил еще горячую порцию яичницы.
— Идем к Акулине? — спросила я его, торопливо допивая чай.
— Иди одна, — ответил Глеб. — А я схожу к Серовым. Надо и их родственников разговорить. Думаю, так будет лучше. И быстрее.
Я согласилась, что не стоит терять время, и лучше делать все одновременно, поэтому к Акулине отправилась одна.
— Раскрутили деда? — с порога поинтересовалась она.
— Да.
— Значит, теперь мы знаем имя ведьмы? — глаза Акулины загорелись азартом.
— Знаем, — вздохнула я.
— И? Чего ты такая кислая?
— Ты была права, Акулина, — ответила я. — Насчет меня и моей бабушки…
— В том, что вы ведьмы? — уточнила она. И вдруг ее лицо озарилось догадкой: — Так это она? Твоя бабка навела проклятье?
— Почти, — я невесело усмехнулась. — Ее родная сестра. Это будет считаться родней? Я и имею в виду, смогу ли я снять это проклятье?
— Конечно! — Акулина всплеснула руками. — Дар ведьмы передается по женской линии. У сестры бабушки была дочь?
— Кажется, у нее вообще не было детей. Во всяком случае, мама никогда не упоминала о двоюродных братьях-сестрах.
— Тем более! Значит, твоя мама, а затем, если она отказалась от дара, ты и являешься прямой наследницей ее ведьминского дара. Так что, милая, готовься к ритуалу.
— А это не очень сложно? — уточнила я на всякий случай. — Вдруг у меня не получится?
— Получится, — заверила Акулина. — Если уж тебе Лунное Дерево удалось уговорить дать свой плод, то с ритуалом справишься на раз-два.
— А страшного там ничего не будет? — я все еще немного волновалась. — Например, убитый петух, чья-то кровь, лапки лягушек… Просто, если будет, мне надо знать заранее, чтобы настроиться…
— Не будет никаких лягушек, — засмеялась Акулина. — А крови разве что несколько капель, твоей, Волковых и Серовых. И намного меньше, чем когда сдаешь анализ. Я сейчас принесу бабушкину тетрадь, и все сама прочитаешь.
Не успела Акулина выйти из комнаты, как со двора раздались голоса, потом скрипнула калитка.
— Кого там принесло? — хозяйка сменила направление и вышла из дому. Я, подталкиваемая любопытством, направилась следом.
Первым увидела Глеба, за ним шел Ден, которого, в свою очередь, под руку держала маленькая сгорбленная старушка.
— Это Катерина Андреевна, — представил нам ее Глеб. — Сестра Бориса Серова. Она знает, кто навел проклятье на нас.
Мы с Акулиной переглянулись: неужели появился шанс все исправить, до конца?
— И кто же? — спросила ведьма, спускаясь с крыльца. — Ее можно еще найти?
— Да навряд ли, — прокряхтела старушка, — померла она еще лет пятьдесят как назад.
— А родственники у нее остались, не знаете? — лицо Акулины стало озабоченным. — Желательно по женской линии. Дочь, внучка…
— А как же? Остались, — усмехнулась Катерина Андреевна. — Одна сейчас стоит передо мной.
— Я? — произнесли мы с Акулиной почти одновременно. По правде говоря, я уже не удивилась бы тому, если это тоже оказалась мамина тетка.
Серова скрипуче засмеялась:
— Да вот ты, ты, — и показала пальцем на Акулину. — Отец далеко не ходил, прабабку твою упростил сделать это.
Акулина на миг прикрыла глаза, видимо, пытаясь справиться со своими чувствам. Мне показалось, что ее расстроил этот факт.
— Спасибо, — кивнула она потом. — Я постараюсь все исправить.
— Получается, все имена известны, — произнес Ден. — Когда проклятья будут сняты? Как много займет времени?
— Приходите сегодня вечером сюда, после заката, — каким-то усталым голосом проговорила Акулина. — Ваше участие тоже понадобится. Глеб, Софью Ильиничну приведи. Будем пробовать… А пока мне надо все подготовить.
— Моя помощь нужна? — спросила я ведьму, когда Серовы уехали. — Что мне надо сделать?
— Пока ничего, — покачала головой она. — Я позову, если надо будет помощь. А так… Все объясню вечером. Все равно вместе все будем делать.
— Акулина, с тобой все в порядке? — я попыталась заглянуть ей в глаза. — Ты как-то сникла. Из-за того, что это оказалась твоя прабабка? Но ведь ты сама говорила, что от нее можно было ожидать подобное.
— Говорила… — вздохнула Акулина. — Но одно дело навести проклятие бесплодия, а другое — на смерть всего рода. Это чересчур даже для самой беспринципной ведьмы.
— Но ты не виновата, — попыталась успокоить ее я. — И, главное, все исправишь. Мы исправим.
— Конечно, — Акулина улыбнулась. — Мы все исправим. А вы с Глебом пока тоже идите, отдохните. Под вечер приходите, я объясню тебе, что и как будем делать.