Вторая ступень благодарения – принятие дара. Тоже вещь очень непростая, потому что она ведет к нескольким сложностям в нашей ситуации. Для того чтобы дар принять, нужно сделать над собой усилие, а горделивому такое усилие сделать очень трудно. Один из симптомов гордости - это неумение принимать подарки. Я не любил принимать подарки. Это элемент гордости. Я это понимал всегда, но как с этим что-либо сделать? Приходя в гости к такому человеку на именины, на день рождения все гости мучительно думают:” Что ему подарить?” Он всем будет недоволен, или от всего будет отказываться, или сложит в стопку все подарки, если это книги особенно, как у нас часто в Москве бывает, то они громоздятся на подоконнике или на краешке стола. Отказ: «да что вы, да не надо мне никакого подарка», «да не беспокойтесь», «да мне ничего не нужно», «да у меня все есть» или какое-то обесценивание: «ой, это та книжка, которую я видел в прошлом году» или что-то подобное. Форм много, но самое сложное – это принять дар.
К принятию дара нас ведет еще одна ступенька – признание потребности в этом даре. То есть, признание того, что “сейчас и здесь перед тобой, Господи, (перед тобой, друг или учитель мой, или встречный мой, ближний мой), я этого не имею. Сейчас ты богаче меня. Этого я действительно не имел. Вот такой “сырорезки” у меня не было или вот таких кофейных чашечек у меня не было. Как здорово, теперь они у меня будут”. Принять дар я могу тогда, когда я признаю, что я этим беден и это акт смирения, потому что я этим беден и этого у меня нет. Тогда я принимаю. Это тоже выбор мой – принимать или не принимать. Когда я принимаю со смирением то, чего я не имел прежде, я тогда не могу не радоваться дару. Тогда радость и благодарение – непременные условия, как говорил Вернер Май.
Напротив, человек, который с гордостью, не признается себе в том, что он действительно этот дар не имел. Он может говорить о том, что “у него книжки этой нет, но есть другая на эту тему”. Что ему “этого не нужно”. Что “это красивые чашки, но зачем, у меня и так 2 сервиза стоит”. Самое главное, что для себя самого он утверждает самодостаточность. У него возникает чувство автономии, что ему ничего не нужно, он сам по себе. Он согласен на аскетическую, скудную, бедную, нищую жизнь. Но главное, что он ни от кого не зависит и ни в ком не нуждается. Сам по себе, автономен. В предельном смысле это натуральное хозяйство: хутор, земля, дом, свиньи, козы, поля, фруктовые деревья. Всё, ничего не надо, от мира можно отгородиться. Тогда возникает некая фантазия, что можно прожить одному в этом мире, не зависеть ни от кого, ни от импорта, ни от экспорта, ничего не покупать, жить только своим нажитым. Как вы думаете, какой ведущий мотив у такого человека, который мечтает поселиться на хуторе, на своей земле, ходить неважно в чем, но главное ни от кого не зависеть? Что движет этим человеком? Страх, а не любовь. Любовь в нем есть, вне всякого сомнения. Вместо радости от дара, у такого человека будет униженность, что ему подарили, что его одарили. Унижение и зависть, и жадность и ненасыщаемость, потому что тот, кто не радуется дару, он никогда не принимает его в сердце, никогда этим даром не пользуется. Этот дар ему как кость в горле, вместо радости.
Принимающий дар принимает на себя и ответственность за дар. Благодаря того, кто подарил, Бога, родителей, он несет ответственность за то, что он получил. Жизнь, которая дана человеку родителями, несем ли мы ответственность за эту жизнь? Это дар случайный, дар напрасный? Или я отвечаю за него? А если отвечаю, тогда не напрасно, а это как богатство данное мне. Конечно, тут рождается чувство ответственности, но оно возникает только тогда, когда я этот дар принимаю. Мы говорили в прошлый раз о том, что я понимаю под словом «принятие». В том числе принятие и ведет к благодарности и ответственности, о которой мы так много говорили. Эта ответственность благодарения остро необходима.
Что же на противоположном полюсе в стане зависимых отношений? Либо равнодушие, «отвечать я за это не буду», «это не мое», «мне подарили, ну и что?,” что я сторож брату моему?” Подарили, например, цветы в горшках. Цветы всё чувствуют, не цветы как лепесточки, а растения. Если принявший этот дар их не любит и не отвечает за них, они, в конце концов, погибнут. Еще, конечно, отказ от ответственности очень часто продиктован страхом быть обязанным за дар. Ведь часто мы воспринимаем дар, как “ты мне – я тебе”. В нас же живет чувство справедливости, мы же все дети социализма. Вот это понятие “справедливости” в глубине души диктует нам, если мне подарили подарок на 1000, значит, я должен на 1000 + сколько-нибудь. А если на 3000? Разорение! А подарить просто так открытку нет, это унижение. Вот это быть обязанным, это чудовищное чувство. Лучше пусть вообще никого не приглашу на день рождение, чем они все принесут, а я потом буду им обязан отвечать тем же. Ужасное состояние.
В благодарении есть еще одна очень важная вещь, в благодарении есть встреча. Если я благодарю, я благодарю кого-то. Принимая дар жизни, и принимая его с благоговением, с благодарением, я же ведь не могу после этого ни секунды не быть благодарен тому, кто дал жизнь. Тогда у меня уже в душе чешется сказать: «Господи, благодарю тебя». Даже если я никогда не думал о Боге, но это невольно возникает. Благодарить Бога за жизнь, за дар и, конечно, родителей. Отсюда возникает первая разгадка той сложной заповеди, о которой мы все гадаем, что же это такое «почитать родителей». А почитать родителей - это благодарить их за то, что они дали мне жизнь. Казалось бы, простая вещь - моя жизнь, это я, это реальность. Ничего тут выдуманного нет. Самое главное, я совершенно взрослый человек, я прекрасно понимаю и другого быть не может, что это их решение было. Они дали мне жизнь. Другого среди нас и во всем мире нет никого, кто был бы рожден иначе. Благодарение это есть часть, первая ступенька почитания родителей. Когда мы говорим о том, что мы имеем в жизни вообще, в максимальном смысле слова, то тогда, конечно, мы благодарим Бога. Тем, что мы Его благодарим, мы Его признаем.
Тот, кто умеет благодарить, если он неверующий, на пол-дорожки к признанию бытия Божьего. Потому что благодарить надо кого-то. А если яблоко падает ниоткуда, тогда можно вырубить яблоню и думать или складывать миф о том, что яблоки просто падают сверху, яблони здесь не причем. Если жизнь существует, можно делать вид, что она сама по себе произошла и тогда благодарить никого не надо. Что следует за тем, когда человек перестает благодарить жизнь, чтобы не признавать Бога, признает ее случайной? Он ее обесценивает. Потому что если жизнь мне не дар, тогда это ничего не стоит. Тогда “дар случайный, дар напрасный, жизнь зачем-то мне дана?”. С неизбежностью придет человек к этому выводу. С неизбежностью, если будет отрицать бытие Божье. И наоборот, тот, кто будет благодарить за свою жизнь, он с неизбежностью придет к бытию Божьему и с благодарностью к своим родителям.
Вы скажете «да это тривиальные вещи», «подумаешь, что такого благодарить за жизнь». Увы, нет. Во-первых, очень часто встречаются и в пасторской практике, в психологической практике люди, которые никак не могут признать, благодарить и любить своих родителей. Никак не могут. Это чрезвычайно трудно бывает для некоторых поблагодарить родителей за то, что они дали жизнь. Чрезвычайно трудно. Даже некоторым из тех, кто здесь находится, тоже знаком этот вопрос и эта проблема, и мне тоже. Я признаюсь в этом. Поэтому то, что я говорю, сердцем собственным прожито. Для того, чтобы дар не принимать, не благодарить дающего и не признавать его бытие, можно дар обесценить. То, что Пушкин сделал. Почему это задело митрополита Филарета, «дар случайный, дар напрасный», - эти слова просто обесценивания дара жизни. Подумаешь, случайное сцепление клеток, случайное рождение, живое существо.
У Василия Великого, по моему, есть чудовищный просто абзац по этому поводу. Он описывает зачатие человека и рождение. Он пишет, (тогда не представляли себе зачатие как клеточные соединения), он описывает беременность и роды как-то унизительно: «и вот это жалкое существо появляется на свет и что первое оно делает, оно кричит», - это у Василия Великого. Вот действительно такое обесценивание человеческой жизни потом ведет к чему? К непризнанию того, кто этот дар дал и, конечно, отрицание. Поэтому понимаете, какая тут зависимость неотрицания и неверия? Неблагодарения и отрицания Бога? И наоборот.
Часто говорят люди, что забывают поблагодарить Бога после еды, но это полбеды. Но как не забыть поблагодарить Бога за все? Мы действительно забываем. Но когда все хорошо складывается, тогда вспоминаем и благодарственную молебен служим, акафист читаем. Но как трудно поблагодарить благодарностью Иова, когда трагедия, когда что-то ужасное, разрывающее сердце. Сердце болит, скорбит и кричит. Сердце кричит, конечно, метафорически: “Почему, Господи?” и в этот момент поблагодарить? Невероятно. Тем не менее, в этот момент это трудно сделать, трудно говорить, если это трагедия, посланная Богом, болезнь какая-то тяжелая или утрата ближнего, трудно говорить о потребности в даре, о принятии этого дара. Мы знаем по святительству, пусть даже сейчас применяем не к себе, но мы знаем свидетельства подвижников и многих праведников, святых, когда человек может принять это. Тогда, как свидетельствовали они, Бог открывается им совершенно иным образом, как Иову некогда. Это есть свидетельство жизни Божьей, это есть свидетельство Царства.
И еще, благодарение в христианском смысле становится молитвой, оно само складывается в молитву и поэтому апостол Павел завещал: «непрестанно молитесь, за все благодарите». Это как бы две связанные между собой вещи. Так вот, я вам должен сказать и по собственному опыту, и по пасторскому опыту, что желающий благодарить складывает сам свои молитвы Богу, Молитва просто сама из сердца льется, губы сами складываются в какие-то молитвенные фразы. Тому, кому трудно молиться, говорят: «сухая молитва, вот не получается», вот один из многих путей, ведущей к радостной и благодарственной молитве, часто мы у Святых Отцов встречаем, - это именно чувство благодарения Богу и благодарения за все, ведь апостол Павел сказал: «за все благодарите».