Наша очередь практически подошла, когда Арона вдруг пропыхтела:
— Ой, Тесса, ты забыла оторвать ценник…
— Не надо! — рявкнула я, но поздно, в тишине раздался звук отодранной нитки.
Возникло чувство, будто ловкая не к месту сестрица только что разорвала мне сердце.
— Не отрывать? — с испуганным видом Арона разглядывала карточку. — Проклятье, ты вывалила за платье двести шиллингов?!
— Маме не говори, — буркнула я и, выхватив ценник, спрятала его в ридикюль.
На выгрузку нам дали всего пару минут. Эпатажный экипаж привлек внимание любопытной публики и зевак. Целая толпа народа насладилась уморительным зрелищем, как неуклюжая троица, бестолково толкаясь, оправляя юбки, тихо матерясь, пыталась изобразить грациозность. К слову, идти по красной ковровой дорожке — тоже сомнительное удовольствие, высокие каблуки все время цеплялись за морщинки. Клянусь, когда мы наконец добрались до парадных дверей и предъявили приглашения, то я вздохнула с облегчением.
Холл был огромен. С высоченного потолка спускалась многоярусная хрустальная люстра, заливавшая помещение ярким светом. В бальную залу вела мраморная лестница с широкими перилами. В углу на возвышении играл струнный квартет, но ненавязчивую музыку заглушали разговоры.
— Я так упарилась, что мне надо в туалет, — объявила Арона, невольно привлекая внимание аристократичного вида старушек, едва не грохнувшихся в обморок от почти шокирующей непосредственности.
— Надо говорить «дамская», — поправила Эзра и обратилась в старухам: — Правда, дамы?
Удивительно, как те не полезли в сумочки за нюхательными солями.
— Один бес, — обмахивая румяное лицо пухленькой ладошкой, фыркнула младшая сестра.
Чтобы выяснить, где находилась пресловутая комната, мы пристали к подавальщику с подносом шампанского. При виде трех решительно настроенных девиц, еще не успевших спрятать лица под масками, он ткнул пальцем в дальний угол зала. Пришлось прокладывать путь через разряженную толпу, но дорогу перекрыла невысокая девушка в сером костюме. Она оглядела нас с ног до головы, каждую по очереди.
— Кто из вас, дамы, Тереза Амэт? — строго спросила служащая с таким видом, будто я проникла на бал по поддельному приглашению и теперь незваную гостью собирались выгнать взашей.
— Она. — Сестры немедленно разошлись, раскрывая меня строгому взору.
— Я, — покаялась я.
На лице девушки отразилось такое облегчение, будто с плеч упал неподъемный груз.
— Отлично! — просияла она широкой улыбкой и протянула мне тиару из поддельных камней: — Золушка, держите в подарок корону. Вы участвуете в аукционе в десять вечера.
— В качестве кого? — уточнила я.
— В качестве лота, и не забудьте надеть маску, — скомандовала она и немедленно, пока изумленная «Золушка» не успела предъявить претензий, скрылась в толпе.
Ремонт в дамской комнате Гостиного двора определенно богаче, чем в нашей гостиной. На стенах поблескивала шелковистая ткань, стояли удобные козетки, зеркала в полный рост сияли от чистоты. Руки предлагалось мыть в мраморных раковинах, а в специальной корзинке лежали свернутые теплые полотенца.
— Хорошо живут аристократы, — пробормотала Эзра, подвязывая красную, под цвет платья, полумаску, — у нас дома ткань на стенах дешевле.
— Не понимаю, почему Тереза похожа на Золушку, а я на хрюшку, — пожаловалась Арона, поправляя складки на розовом платье.
— Потому что жрать поменьше надо, — безжалостно прокомментировала старшая сестра.
— Но почему Тереза ест все, что не прибито, а жрать поменьше надо мне? — справедливо обиделась младшая.
Я держала язык за зубами и старательно подвязала белую маску на бирюзовых лентах, оставлявшую открытой нижнюю часть лица: кончик носа, подбородок и губы. В прорезях можно было с трудом разглядеть глаза. Зачем только полдня чистила перышки и наводила лоск?
Маски в последний момент покупала Летиция, и что характерно — именно моя больше всего подошла бы маньяку. Честное слово, встреться мне такая безликая Золушка в темном переулке, я бы без лишних просьб отдала кошель с деньгами, сняла серьги, а затем умерла от страха.
— Хочешь масками поменяемся? — услужливо предложила я Ароне. Пусть у нее была розовая кружевная повязка неуловимого мстителя, но она, по крайней мере, оставляла лицо открытым.
— Тебе по цвету не подойдет, — отказалась младшая сестра. — Да и личико у тебя меньше, чем мое. Не втиснусь.
— Ну, девочки, готовы? — вздохнула Эзра и поправила в корсаже грудь. — Меньше шести тысяч в месяц не рассматриваем!
Мы вышли из дамской комнаты. Не представляю, как из толпы мужчин в почти одинаковых фраках сестры собирались вылавливать самых богатых представителей аристократической фауны, но начать по обыкновению решили с банкетного зала. Последние три дня Арона голодала, чтобы влезть в узковатое платье, однако накануне стало ясно, что диета не помогла. В ночь перед балом, застав младшую дочь с куском кровяной колбасы в холодильном погребе, матушка подняла на уши портниху и заставила расставить наряд по бокам. Теперь сестрице можно не бояться, что во время танцев разойдется шов.
К еде подходить я решительно отказалась, боясь испачкать платье, уже пережившее потерю ценника, так что пришлось в одиночестве наслаждаться людским шумом и мечтой присесть на одну из занятых степенными дамами козеток. Когда рядом со мной попыталась прошмыгнуть служащая в сером костюме, то я ловко схватила ее за локоть, заставив помедлить. Она резко оглянулась, испуганно икнула, а потом выдавила:
— Золушка, превосходная маска. Я вас только по тиаре на голове узнала.
— Мне говорили, что Шарли Пьетро тоже среди гостей… — осторожно начала я, не зная, как попросить, чтобы меня проводили к любимой писательнице и желательно уговорили дать автограф.
— Она давно прибыла, — согласилась служащая. — Скорее всего, госпожа Шарли где-то здесь.
Учитывая, что почти вся публика уже спряталась под масками, моя затея с поиском создательницы знаменитой Золушки заранее была обречена на провал.
Вскоре всех гостей пригласили на первый танец в бальную залу, и мы дружной толпой двинулись к мраморной лестнице. Огромное помещение с натертыми до блеска паркетными полами и белыми легкими занавесками на стрельчатых окнах заливал яркий свет. С балкона грянула громкая музыка, и словно из-под земли на площадку вылетели специально приглашенные для разогрева публики профессиональные танцоры. Подавальщики с удвоенной энергией принялись обносить гостей игристым вином.
Едва я нашла тихий уголок в неприметной нише и нацелилась приземлиться на стульчик, скромно подпиравший стенку, как возле меня возник толстячок. На лице его красовалась остроносая маска черного жнеца, оставлявшая открытыми лишь губы. В руках жутковатый тип держал по наполненному фужеру. Я случайно заметила наше отражение в оконном стекле, в паре мы бы легко довели до истерики комнату детей.
— Для прекрасной дамы, — протянул он мне один из бокалов.
Кавалера не смущало, что Золушка могла оказаться не столь прекрасной, как он вообразил, да и возвышалась над ним на целую голову. Впрочем, последнее обстоятельство «черного жнеца» как раз устраивало, он с большим любопытством разглядывал мое декольте, пытаясь отыскать то, чего в этом самом декольте никогда не имелось.
— Благодарю, я не принимаю напитки от незнакомых мужчин, — чопорно, в лучших традициях наставницы Ру, отказалась я.
Он не растерялся, вынудил подавальщика забрать бокалы и подставил локоть:
— Тогда, может, потанцуем?
— Не могу, — фыркнула я.
— Бальная карточка заполнена?
— Туфли жмут.
Чтобы избавиться от навязчивого поклонника, я решительно спряталась в дамской комнате, куда он меня с подозрительной готовностью проводил, заботливо поддерживая за локоть потными пальцами. Я понятия не имела, как избавиться от прилипалы. Хоть через окно из дамской вылезай.
Стараясь потянуть время, я сняла надоевшую маску и достала из сумочки помаду. В соседей раковине с педантичной тщательностью мыла руки невысокая женщина в черном вечернем платье. Я глянула на ее отражение и вдруг замерла, осознав, что нахожусь в туалете с Шарли Пьетро! От неожиданного открытия у меня из рук выпала баночка с краской.
— Держите, — улыбнулась Шарли, подав выроненную помаду.
— Спасибо… — В зеркале было видно, что мои щеки стали пунцового цвета.
Не подозревая о том, какие душевные корчи вызывало ее присутствие, писательница подвязала маску и открыла дверь…
— Госпожа Пьетро! — выпалила я быстрее, чем успела прикусить язык.
Она недоуменно оглянулась через плечо. Рядом с миниатюрной женщиной я вдруг почувствовала себя ужасно неловкой и длинной, как каланча.
— Мы знакомы?
— Нет, но я вас знаю. Понимаю, что странно начинать разговор в дамской комнате, но в зале толпа народу в масках. Я бы не решилась подойти и сейчас несу чепуху, потому что мне страшно неловко, просто… Я вас люблю!
— Простите? — Она стянула маску. Удивительно, как не дала деру от бешеной девицы.
— В смысле обожаю ваши книги. Я даже приглашения на бал выиграла, когда покупала ваш новый роман.
— Ах, так вы Золушка сегодняшнего вечера… — Кажется, Шарли вздохнула с облегчением.
— И эта Золушка мечтала о встрече с любимой писательницей!
Мне повезло, что госпожа Пьетро оказалась на удивление адекватной дамой. Подойди ко мне в туалете странная девица в бирюзовом платье, я не гарантирую ни ее безопасность, ни целостность наряда, который еще предстояло сдать в торговую лавку.
— Хотите автограф? — догадалась Шарли, и я поспешно кивнула. — Давайте перо и блокнот.
Ни пера, ни листочка, естественно, не было. Зато есть приглашение, присланное Элроем, и карандаш для подводки глаз. Когда я протянула нехитрый реквизит трясущимися от волнения руками, писательница усмехнулась. Вдруг присмотрелась к карточке, и на лице у нее появилась загадочная улыбка.
— Меня Тереза зовут, — представилась я.