Доминик насмешливо ухмыльнулся:
— За твою безопасность в моем доме я не беспокоюсь. Там звонок со шнурком никого не пропустят.
— Э-э-э? — Я удивленно уставилась на него. — Ты считаешь, кого-то со злым умыслом остановит отсутствие хозяев? Если на звонок никто не ответил? Или ты там шнурком систему безопасности усилил?
Доминик мягко рассмеялся, но как-то немного снисходительно. Словно я неразумный ребенок, которому не понять далеко идущих замыслов взрослых.
— Эти, — сделал он особый акцент на слове, — остановят.
Затем, отметив мой недоверчивый, скептический взгляд, развеселился еще больше. Взяв меня под мышки, легко, будто я ничего не весила, вытащил из-под простыни, которой успела прикрыться, пока он беседовал по телефону, и посадил к себе на бедра. Я положила ему руки на грудь и заглянула в глаза:
— Я тебе точно не помешаю?
И опять было невероятно приятно ощущать, как под горячей смуглой кожей шелона перекатываются мощные мускулы, и под моими ладонями бьется сердце.
Его ладони скользнули по моей спине вниз и стиснули ягодицы.
— Чем, Рыжик?
Я заерзала: да неужели и вправду не понимает?
— Ну… ты меня еще не знаешь хорошо, а мы будем жить вместе в одном доме.
Теперь его руки заскользили вверх, зарылись в волосы у меня на затылке. Большими пальцами он погладил мои щеки.
— Ведь это серьезный, ответственный шаг и… — я запнулась, осознав смысл сказанного, щеки полыхнули жаром, и начала оправдываться: — Я имела в виду, что…
— Я понял, — улыбнулся явно мудривший мужчина, кажется, наслаждаясь моим замешательством.
Я опять заерзала, почувствовав между бедер его твердеющую плоть, и невольно задела грудью каменную грудь.
— Ты мне точно не помешаешь! — Глаза и вьюнки у шелона предательски вспыхнули. — И вообще, я не хочу отпускать тебя. Никогда.
— Ты точно одержимый, — нервно хихикнула я, почувствовав восставшую плоть, упершуюся между ног.
Доминик пожал плечами и, с нежностью целуя мое лицо, слегка царапая нежную кожу щетиной, хрипло прошептал:
— Я шелон, было бы глупо ожидать от меня чего-то другого.
— О да-а-а… прекрасная отговорка, — иронично протянула я. — Ой!
Ник игриво куснул меня за плечо, словно наказывая за недоверчивость, но затем предельно честно ответил, посмотрев мне прямо в глаза:
— Просто надоело, что мы с тобой уже который месяц вокруг да около ходим. Смотрим, облизываемся, ждем непонятно чего. А сейчас сам туман заставляет поторопиться с решениями.
Хотела возразить, что еще в сомнениях, что мне туман ничего не говорит и не заставляет, но хитрый туманник прекратил разговоры самым коварным образом: приподнял меня и вынудил принять его целиком и разом. Несмотря на легкую саднящую боль, стонала я от наслаждения. Точно одержимый!
Глава 17
Оладушки по рецепту моей бабушки получились пышными и румяными, к ним я выставила воздушную аппетитную сметану и варенье. Из кружек с горячим черным кофе для Доминика и моим ягодным чаем поднимался пар. На душе было легко и радостно, а когда Доминик, подкравшись сзади, обнял меня и осыпал короткими поцелуями от макушки до ключицы, вызвав толпу мурашек, я счастливо улыбалась.
Наше первое утро! После нашей первой ночи! В голове пока не укладывалось столько всего. А еще царил полный хаос из эмоций и чувств, главным из которых было — люблю!
Отпустить торопившегося на службу Доминика без завтрака я отказалась, предложив принять душ и поесть у меня, а после зайти к себе домой. И теперь, глядя на мужчину, с большим удовольствием поглощающего один золотистый блинчик за другим, вспомнила:
— Я не смогу переехать к тебе прямо сейчас, мне тоже на работу.
— Эва, я переоденусь и занесу тебе вторую пару ключей с охранкой, сразу после работы иди ко мне. Вещами займемся вместе, — с набитым ртом пробурчал он.
Подперев ладонью щеку, я с улыбкой посмотрела на шелона и не удержалась, чтобы не задать провокационный вопрос:
— А мне нужно много вещей забирать?
Он оторвался от поглощения явно пришедшихся по вкусу оладий, ответил мне внимательным взглядом и сказал, будто бы речь шла о сущей ерунде:
— Захватим побольше… давай все. Вдруг что-то срочно понадобится, а под рукой нет.
— Мы же соседи, всегда можно сбегать.
— Нет! — категорично отрезал он. — Пока не выясним, что за проклятый туман тебе звонит по ночам и цветы под дверями оставляет, одна сюда ни ногой. Пообещай!
Я замерла, потерянно вытаращившись на шелона. Он глубоко вздохнул и продолжил мягко, спокойно убеждать:
— Эва, поверь, я сталкивался со многим де… злом, лучше проверить, перепроверить и уже тогда расслабляться.
— Не зря тебя Шалун параноиком назвал.
— Не верь ему! — тоже усмехнулся Доминик. — У него за каждым словом скрывается несколько значений.
— Ник, а ты сам ему веришь?
— Всех, кому я доверяю, ты видела на пикнике в субботу, — спокойно ответил шелон, продолжив сметать оладьи с тарелки. С очень большой тарелки. — И еще, запомни наизусть мой рабочий телефон. В случае чего — звони. Если меня не будет на месте, скажи, что это важная информация для Ресса, и оставь координаты, как с тобой связаться.
— Мы будто в шпионские игры играем, — вздохнула я.
Доминик сыто откинулся на спинку стула и допил кофе.
— Может быть, но я предпочитаю, чтобы мои фигуры на доске всегда были на шаг впереди и нападали, а не защищались.
Аккуратно припарковавшись у собственного дома, я несколько мгновений боролась сама с собой: может, взять да и отправиться к себе; нет, ну правда, что мне там может угрожать? Вокруг такая благодать. Мамочки с детьми гуляют, папочки с работы возвращаются. Но я обещала. Причем обещала мужчине, который стал мне слишком дорог и близок Разве можно предать его доверие? Едва начавшее устанавливаться, еще хрупкое. Тоскливо посмотрев на свою дверь и тяжело вздохнув, я забрала из багажника сумку с продуктами и пошла к соседскому дому.
И снова мучительные сомнения, только уже у двери с ключами в руках и мыслями, будто я вхожу в новую жизнь. Вот прямо сейчас, проворачивая ключ в замке, кардинально ее меняю, сжигаю за собой мосты. Тяжело вздохнула, отгоняя дурацкие мысли, и решительно нажала на кнопку. Доминик звонил мне на работу час назад и сообщил, что будет поздно вечером, предложил не стесняться. И главное, предупредил: звонок и шнурок в курсе, кто я такая.
Еще несколько раз нажала на кнопку этого загадочного звонка, ожидая какого-нибудь магического отклика. Вдруг это артефакт-охранка для пропуска в дом?! Ан нет, ничего «такого» — странно, неужели сломался? В прихожей поставила сумку, разулась и осторожно осмотрелась в поисках загадки номер два — шнурка. Даже откровенная чушь в голову полезла, что это натянутая на входе веревка и загремлю я, споткнувшись о нее со всего своего роста. При тщательном осмотре ничего подозрительного не обнаружила и решила, что шелон меня банально разыграл.
Тем не менее, махнув рукой и расслабившись, я решила устроить себе экскурсию. Обошла весь дом, напоследок заглянула в спальню Доминика, где обнаружила небольшой беспорядок. Шикарный смокинг криво висел на стуле, явно брошенный впопыхах. Не выдержала и аккуратно повесила его в шкаф. Туда же отправила свой деловой костюм и надела мужскую майку. Сойдет в качестве домашнего платья, потому что собралась готовить ужин. Еще по дороге домой предположила, что на кухне у Доминика вряд ли найдется что-то съедобное, и купила продуктов с учетом его аппетита.
Признаться, у меня еще одно желание возникло, но сперва — на кухню, а потом, надеюсь, успею удовлетворить свой личный, чисто женский интерес. Пока спускалась вниз, раздалась телефонная трель. Аппарат я обнаружила на столике у дивана в гостиной. У меня даже сомнений не возникло, кто звонит, — Доминик знает, что я уже должна быть у него.
— Слушаю, — с улыбкой ответила я.
А в ответ — молчание. Я похолодела от страха: неужели до меня и сюда неизвестный добрался, а еще вчера считала ночные звонки ерундой.
— Слушаю вас, говорите, — нервно потребовала я.
— А вы кто? — наконец услышала я женский голос. И действительно — кто?
— А вы кто? — получила не менее содержательный ответ неизвестная собеседница.
— Это дом Доминика Ресса? Я правильно попала? — недоумевала пожилая, судя по голосу, незнакомка.
— Да, правильно. Его сейчас нет дома, но я могу передать, кто и зачем звонил, — предложила, а сама засомневалась: стоило ли отвечать на звонок в чужом доме.
— Э-э-э… простите, вы его коллега?
— Нет, не коллега, — осторожно ответила я. — Может быть, вы…
— А когда он вернется? — перебила женщина. В ее голосе чувствовалась улыбка.
— Думаю, к ужину будет дома, — в замешательстве сообщила я. Разговор начал раздражать. — Простите, можно узнать…
— К ужину? — довольно переспросила собеседница и добавила, чуть ли не напевая: — Отлично! Ужин — это просто замечательно! Вы за ужином передайте ему, что звонила Марго. А вас как зовут?
— Эва… Эвелина, и…
— Эва, я очень рада знакомству! — Неведомая Марго замолчала, но не успела я положить трубку, она быстро, взволнованно добавила: — Эва, только никогда не предлагайте ему горох, он его терпеть не может.
— Горох? — Теперь я озадачилась. — А говорил, рыбные пироги… Ладно, не буду.
— Отлично, хорошего вам ужина, — пожелала Марго и прервала звонок.
Я растерянно посмотрела на противно гудевшую трубку и в сердцах шлепнула ее на ни в чем не повинный аппарат.
— Быстрая какая! — раздался за моей спиной скрипучий мужской голос.
Я подпрыгнула и обернулась.
Зависнув в полуметре от пола, на меня важно взирал невысокий, сгорбленный временем старичок, со сморщенным лицом и седыми, забавно торчащими в стороны короткими волосами.
Мгновенно сконцентрировав на кончиках пальцев энергию, чтобы задержать этот фантом на несколько секунд и удрать, я на всякий случай поинтересовалась, без резких движений отступая в сторону двери: