— Я не понимаю… как? — выдохнула я потрясенно.
— Когда вы в прошлый раз помогали нам, Лайл заметил кинжал, которым Мерандо резал жертвы. По рунам на нем и специфической форме мы нашли связь. Это оружие — древний артефакт «Душник». Лет двести он вообще считался исчезнувшим с лица Земляра. Нож предназначен для захвата души человека и позволяет перемещать ее в ловушку. Там на тумбочке в комнате вы видели…
— Стеклянную дурацкую банку, — сипло шепнула я, растерянно кивая.
— Да. Сумасшедшие экзорцисты частенько пытаются использовать чужие души, и подобные «хранилища» давно известны. Но Мерандо ее усовершенствовал, уменьшил и, по-видимому, создал уникальную привязку душ. Чем больше страданий испытывало тело человека, тем сильнее «горела» душа. И тем больше контроля и силы у Мерандо.
— И Сора… — придушенно шепнула Ясмина, закрыв лицо ладонями.
— Мы найдем его. И душеловку эту тоже, — скрежещущим голосом пообещал Арджан, опускаясь перед любимой на колени.
У меня по коже мурашки побежали от холода, хотя на дворе теплынь.
— Зачем убивать? Ведь воспламенить кровь можно и другими способами. Любовь, например. Страсть…
Доминик сел рядом со мной на диван, отчего тот прогнулся, и я скатилась под теплый надежный бок к своему мужчине, сразу обнявшему меня.
— Страсть и любовь — слишком утомительная и хлопотная процедура для «воодушевления» объекта, ну и потом все равно душу изымать необходимо… — совсем уж мрачно пояснил Тавита.
Я едко хмыкнула:
— Скорее, экзорцисты от природы интроверты, флегматичны и холодны. Горячие страсти и высокие чувства не про них.
Остальные промолчали, но по лицам было видно, что согласны. А Тавита продолжил делиться:
— Мы тщательно проверили каждый этап жизни Мерандо. Нашли недвижимость, купленную на его имя напрямую и через подставных лиц. Он несколько лет проработал юристом в солидной похоронной компании. Через него проходило много документов умерших, благодаря чему он смог приобрести парочку тайных убежищ, которые обследовали криминалисты. Найденные там улики наделали большой переполох у начальства. Большинство моих подчиненных не спят уже которые сутки. Нам предоставили неограниченные силы на поимку маньяка. Его травят по всем каналам и частотам, показывают лицо крупным планом каждый час, предупреждены посты на дорогах, все службы и транспортные предприятия. Каждый внук мечтает его поймать. Теперь мы много чего знаем о нем…
— Так зачем ему этот огонь… смерти? — мертвым голосом спросила Ясмина.
— Смерть — начало новой жизни, как говорят. — Тавита облокотился на ручки кресла, поддавшись немного вперед. — Пламя душ рыжих усиливает его магию, несет невероятную власть над другими и дарит молодость. Ему шестьдесят три, а выглядит на тридцать максимум. И очень сильный туманник, если продолжает скрываться от нас. Даже от зеркальщиков и сутевиков, а сильнейшие ищейки и ловцы измотаны бесплодными поисками. Именно по этой причине меня просили вам напомнить: нам противостоит зверь — злобный, голодный, непредсказуемый и крайне опасный. Эвелина Андреевна выжила совершенно нечаянно, помог случай и невероятное везение!
Мы с Ясминой нервно переглянулись и громко сглотнули.
Тавита посидел с нами еще немного, а затем, переговорив со своими подчиненными во дворе, отбыл. Вечер провели за игрой в карты, но мужчины были настороже, а мы с Ясминой — в плену своего страха. Поэтому довольно рано разошлись по спальням. Одно хорошо: моя Личная Тень тут же укутал меня своим теплом, но кто бы сомневался, что спать он будет вполглаза.
Глава 23
На четвертые сутки нашего «заточения» я невольно вспомнила сказку о принцессе, которая пряталась в высокой каменной башне от злобного огнедышащего дракона. С той разницей, что в детстве я ей немножко завидовала: это же так романтично — смотреть на замковый пейзаж с высоты. Можно еще и язык показать пролетающему дракону, и проезжающему верхом рыцарю платочком помахать…
Сегодня же окружающая обстановка воспринимается странно: дом-замок — темницей, тем более погода не заладилась, бассейн — рвом с водой, только подвесного моста не хватает. Словно я смотрю триллер, звучит зловеще-торжественная музыка, и каждую минуту может появиться чудовище. Но ничего не происходит, а я жду, жду, жду, доводя нервы до состояния натянутых струн.
Собрав со стола грязные салфетки, оставшиеся после обеда, я тоскливо осмотрелась. Подруга, неизменно обретающаяся рядом, выглядит в облегающих зеленых брючках и слегка обтягивающей ее ладную фигурку изумрудной рубашке сочно, нарядно и радует глаз на фоне пасмурного дня.
С утра небо затянули серые плотные облака, разгулялся ветер, но к обеду он неожиданно стих. Правда, солнышко так и не вернулось, из-за чего двор, холмы, лес и океан кажутся серыми и унылыми.
— Устала я здесь мариноваться, — раздраженно ворчала Ясмина. — Все это впустую. Ни один нормальный человек не придет сюда, заведомо зная о засаде… или догадываясь о ней.
— Артур Мерандо — не нормальный человек, — вздохнула я, глядя в окно.
— Ясенька, Солнышко, если ты страдаешь от скуки, может, вы с Эвой приготовите что-нибудь вкусненькое, — мечтательно попросил Арджан. — Например, торт персиковый…
— …или ягодный пирог, — добавил Доминик, появившийся на кухне. — А то погода мрачная, хочется чего-то… вкусненького и праздничного.
Я обернулась, улыбнувшись любимому.
Ясмина наставила указательный палец на своего мужчину и прищурилась:
— Арджанчик, ты же только из-за стола. — Но, увидев его заинтересованный взгляд, растаяла: — Ладно, если хочешь торт, то за консервированными персиками, — она глянула на Доминика, — и… ягодами иди в подвал сам!
— Уже иду… — Хловелесс мягко улыбнулся, подошел к Ясмине и, сграбастав ее в объятия, нежно поцеловал, перед тем как отправиться за продуктами.
Доминик подошел ко мне, подхватил мою левую руку и погладил запястье большим пальцем. Я прислонилась к нему плечом, потерлась головой и замерла, наслаждаясь его теплом и силой. И вновь безотчетно, будто приклеившись взглядом, посмотрела на окно. Занавески шевелились, словно живые, то слегка взлетая, то плавно опускаясь вниз и почему-то завораживая.
— Ой, забыла! — спустя минуту воскликнула Ясмина, — Доминик, я тебя очень прошу, догони Арджана и принесите еще свежих яблок из подвала. Тут в рецепте написано, что их мякоть…
— Хорошо, — кивнул Доминик и, неохотно отстранившись от меня, направился в подвал следом за другом.
Подходя к окну, я услышала, как он перекинулся парой слов с Дашканом, вернувшимся с наружки, и дежурившим у входа Укомби.
Серый океан будто замер, вместе с нами чего-то тревожно ожидая…
Вдоль бассейна, казалось, прогуливался туда-сюда здоровенный Дрю Чанати, в свободных серых штанах и рубашке больше похожий на курортника, отправившегося подышать воздухом…
Хлопнула входная дверь, выводя меня из созерцания.
— Ой, Эва, смотри! — восторженно окликнула Ясмина.
Обернувшись, я замерла, не веря своим глазам: на кухню, подобно лучику света, влетела большая красивая бабочка с крылышками теплого шоколадного цвета с солнечно-желтыми разводами-глазками. В душе отчего-то защемило до боли. Я вспомнила, где видела подобную, причем совсем недавно, — в моем доме накануне убийства Соры!
Удивительное совпадение: как в тот раз у моей спальни, так и сейчас бабочка, совершенно не опасаясь людей, летала по кухне. Мало того, она словно специально привлекала внимание, предупреждала о чем-то. В голове застучали тревожные молоточки, наружу рвалась пока не оформившаяся, но уже беспокойная мысль.
В дверях замер Дашкан, хмуро разглядывая незваную гостью:
— Насекомое?! Вы снимали защитные сетки?
— Вроде нет… — ответили мы синхронно, пожав плечами.
Бабочка подлетела прямо ко мне. Я невольно протянула руку, и она села на палец, впившись в кожу крохотными цепкими лапками. Желто-коричневые крылышки опустились, а мне на миг показалось, будто это Сора прикрыла глаза. Еще до конца не поверив собственному подсознанию, я испуганно выдохнула:
— Он здесь!
Но никто не среагировал на предупреждение.
— Что это? — заставив меня вздрогнуть от неожиданности, изумилась Ясмина, глядя мне за спину в окно.
Бабочка вспорхнула с моей руки, когда я резко обернулась на возглас. В этот момент я уловила едва заметное движение за окном у раскидистого дерева и, присмотревшись, поняла, что там Свен Ловсет несет службу. Обычно его можно заметить, только если он сам захочет.
Но Ясмина указывала рукой в сторону леса:
— Еще бабочки? В такую погоду? Целая стая?
Я перевела взгляд туда. На фоне удручающе серого, сумрачного неба появились маленькие яркие пятнышки и, приближаясь, вырастали в разноцветных бабочек — на редкость больших, с крыльями идеальной каплевидной формы. Сразу не меньше двух десятков, а может, и больше — создавалось ощущение, что эти крупные насекомые, как их прозаично назвал Дашкан, заполоняют весь дворик.
— Какие красивые! — восторгалась Ясмина. — Никогда не видела столько сразу.
Я молча кивнула, полностью с ней согласившись, — на родине точно ничего подобного не встречала. Крылья бабочек были насыщенных цветов, но не пестрели множеством красок, этот вид, похоже отличается от других коричнево-бежево-желтым окрасом, насыщенным, «живым».
— Проклятье, — нервно рыкнул Дашкан, — где Хловелесс с Рессом?
— В подвал пошли… — рассеянно ответили мы с Ясминой, зачарованно наблюдая за сказочно-прекрасной картиной.
Несколько бабочек полетело в сторону Чанати, и тот начал медленно отступать к бассейну, как если бы почувствовал угрозу, но не понял, в чем она заключается. Из тени дерева вышел Свен Ловсет, упругим скользящим шагом направившись к нему. Дальше начался ад!
Первые три бабочки добрались до Чанати, он попытался от них отмахнуться, отступая назад. Но странные насекомые подлетели вплотную и под наши придушенные вскрики зависли над ним, помахивая крыльями, а затем застыли, воздух вокруг них будто сгустился, стал непрозрачным. Большие крылья бабочек превратились в светящиеся потусторонним огнем глаза призраков, в следующую секунду прошивших свою жертву.