«И не придёт больше никогда», – подумал Морис, ему было безумно жаль осиротевшую девочку, играющую со своим щенком и не подозревающую о смерти отца.
– Кристина, – проговорила между тем Мирослава, – я должна сказать вам одну вещь.
– Мне? Вещь? Какую?
– Вы только, пожалуйста, постарайтесь не кричать и не плакать громко. Чтобы не испугать свою дочь.
– Не испугать дочь? Ради бога! Я не понимаю. О чём вы говорите?!
– О Борисе Аввакумовиче.
– О Борисе? Что с ним? Он жив?
– К сожалению, нет.
– Как нет? – в ужасе проговорила женщина.
– Гусарова убили, когда он возвращался под утро домой.
– От женщины?
Мирославе хотелось ответить положительно, чтобы гнев и обида вытеснили из сердца женщины невыносимую боль, но лгать она не имела права и поэтому сказала:
– Нет, он возвращался с корпоративного праздника. Они всем коллективом отмечали чью-то защиту диссертации.
– Кто убил Борю?
– Пока это неизвестно. Поэтому мы пришли поговорить с вами. Может быть, вы знаете, кому была выгодна смерть Бориса Аввакумовича?
– Никому, – растерянно проговорила Кристина, – кому он мог мешать? Ведь он не был ни политиком, ни бизнесменом.
– Ваша дочь является наследницей Гусарова?
– Да, наверное, – проговорила Кристина, не вникая в смысл услышанного, а когда он наконец дошёл до неё, закричала: – Вы что же хотите сказать, что Регина убила Бориса?!
– Боже упаси!
– Тогда я?!
– Нет, мы вас тоже не подозреваем. А полиции, вероятно, ничего о вашем существовании неизвестно.
– А разве вы не полиция? Вы же сказали, что вы детективы?
– Да, мы частные детективы.
– Тогда вас кто-то нанял?
– Ариадна Борисовна Незвецкая.
– Она всё-таки узнала о нас? – Кристина испуганно закрыла ладонью рот.
– Это нам неизвестно.
– Но вы откуда-то узнали обо мне и Регине?
– Из слухов, что ходят по институту.
– Ах, вот как, – Крайнова бессильно уронила руки на колени.
– И мой адрес?
Мирослава кивнула, не желая выдавать внучке неосторожную бабушку.
– А чего хочет Ариадна?
– Найти убийц своего отца.
– И я, я тоже этого хочу! – воскликнула Кристина. – Найдите его!
– Или её.
– Её?!
– Всё может быть…
– Хорошо, её! Только найдите! У меня есть деньги! Я вам заплачу!
– Мы можем работать только на одного клиента. Так что для поиска преступника вполне достаточно денег Ариадны Борисовны.
– Да, наверное. – Женщина снова сникла и тяжело уронила голову на грудь.
– Кристина, – сказала Мирослава, – я не буду уговаривать вас держать себя в руках и прочее. Это бесполезное сотрясание воздуха. Просто помните, что у вас есть дочь. И теперь она нуждается в вас вдвойне. Не заставляйте её страдать.
– Да, я всё понимаю. Просто мне нужно собраться с силами. Вы идите, а я посижу здесь ещё немного.
– Вы уверены?
– Да, я уверена.
– Хорошо. – Мирослава вложила в ладонь женщины небольшой твёрдый прямоугольник.
– Что это? – спросила Крайнова.
– Визитка нашего агентства. Если станет невмоготу или просто потребуется наша помощь, звоните, мы приедем и постараемся помочь.
– Спасибо, – пролепетала женщина и отключилась от восприятия реальности.
– Идём, – сказала Мирослава.
Морис неохотно поднялся со скамьи. Ещё раз посмотрел на Крайнову и спросил Мирославу:
– Вы уверены?
Она молча кивнула. Детективы дошли до конца улицы и свернули в сторону площади. Мирослава предложила:
– Давай проедем на трамвае три остановки.
– Звучит заманчиво, – усмехнулся он.
– Что именно?
– Ваше предложение. Я лет сто на трамвае не катался.
– Ты у нас, оказывается, старичок, – улыбнулась Мирослава.
– Не понял!
– Если ты утверждаешь, что тебе более ста лет.
– Я имел в виду совсем другое. – Но посмотрев на Мирославу, он понял, что она подтрунивает над ним, и махнул рукой.
Вскоре подошёл трёхвагонный низкопольный трамвай. Они вошли в вагон и, проехав три остановки, спустились на стоянку к своим автомобилям.
Глава 13
Дома за ужином Морис сказал:
– А мне её жалко. А девочку особенно.
Мирослава кивнула, догадавшись, о ком он говорит.
– Ничего не поделаешь.
– А вы предполагали, что Кристина знала о нападении на Гусарова?
– Нет, я не думала об этом. Просто мне хотелось знать, поддерживают ли они отношения. Оказалось, что да. И тут другой вопрос, знал ли кто-то об этом?
– Что, опять Екатерина Гусарова на подозрении?
– Как сказать, – пожала плечами Мирослава. – Во всяком случае, она лицо заинтересованное.
– Куда завтра?
– Хочу навестить Ариадну Незвецкую.
– Можно позвонить ей и пригласить к нам.
– Ты не понял. Я хочу нагрянуть неожиданно. Посмотреть на неё и её семейство в естественных условиях.
– Меня вы возьмёте с собой?
– Извини, нет.
– Вот всегда так, – шутливо возмутился он, – как в маленький домик на окраине, так вместе, а как в хоромы бизнесвумен, так извини-подвинься, выражаясь словами вашего друга детства.
– А откуда ты знаешь, что у Незвецких хоромы?
– Догадываюсь. Не вчера родился.
– Ладно, – сказала она примирительно, – в следующий раз я тебя обязательно куда-нибудь возьму с собой.
– Ага, – хмыкнул он, – в вытрезвитель.
– В какой ещё вытрезвитель? Что ты выдумываешь?
– Я не выдумываю. Просто вспомнил анекдот, в котором жена попеняла мужу, что он её никуда с собой не берёт. Вот он и пообещал взять её с собой в вытрезвитель.
Мирослава рассмеялась, а потом сказала:
– Постараюсь найти место поприличнее.
– Верю на слово.
На следующий день, который выпал на субботу, Мирослава, как и собиралась, с утра пораньше отправилась из своего коттеджного посёлка в тот, где жила Ариадна Борисовна Незвецкая с семьёй. Она знала, что её не ждали, но тем интереснее будет посмотреть, какой же будет встреча.
Ехать пришлось недолго, где-то около часа. Посёлок был охраняемым, но Мирославу пропустили, когда она показала лицензию детектива и сказала, что едет к Ариадне Борисовне Незвецкой.
Волгина не спеша повела автомобиль по дороге, которая ещё совсем недавно была грунтовой. Она внимательно читала название улиц. Дом Незвецких стоял почти у самого леса. И не просто дом, а роскошный особняк за высоким забором. Неискушённого обывателя он непременно впечатлил бы острыми шпилями башен, стилизованных под средневековые. Но Мирославе это показалось претензионным и банальным одновременно. Её эстетическое восприятие утомлял новорусский порыв перетащить на родную землю западное Средневековье.
«А Морис-то оказался прав», – подумала она с улыбкой, и ей невольно вспомнилась эпиграмма Ивана Сергеевича Тургенева на перевод пьесы Шекспира журналистом и переводчиком Кетчером:
Вот ещё светило мира,
Кетчер, друг шампанских вин;
Перепёр он нам Шекспира
На язык родных осин.
«Вот крыша, пожалуй, хороша», – решила Волгина. Крышу покрывала тёмно-красная черепица. Под козырьком над воротами располагалась движущаяся камера. Волгина нажала на кнопку звонка.
Калитку отворил дюжий охранник. И спросил:
– Вам, девушка, кого?
– Я Мирослава Волгина. Доложите Ариадне Борисовне Незвецкой о моём приходе.
– Доложить оно можно, – флегматично согласился охранник, охватил Мирославу взглядом с ног до головы. Ненадолго пропав из вида, он появился снова и молча кивнул, жестом приглашая её войти.
В вольере в позе застывших сфинксов сидели две огромные собаки породы мастино неаполитано.
– Симпатичные зверюшки, – прокомментировала Мирослава. Охранник только хмыкнул.
По дорожке из тротуарной плитки, пролегающей между двух газонов, полыхающих цветами, Мирослава прошла к крыльцу, на котором её ждала сама хозяйка.
– Здравствуйте, Мирослава, – сказала она, – так неожиданно, проходите.
– Здравствуйте, Ариадна Борисовна, ехала мимо, – проговорила она невинно.
– Я так и подумала, – улыбнулась Незвецкая; женщина неглупая, она, несомненно, разгадала уловку детектива.
Мирослава проследовала за хозяйкой, и вскоре молодые женщины оказались в гостиной, где уже находились двое мужчин, которые при их появлении встали.
– Мой муж Илья Маратович Незвецкий, – представила Ариадна. – Детектив Мирослава Волгина.
Незвецкий осторожно пожал руку Мирославы.
– А это мой деверь, – продолжила хозяйка дома, – Андрей Маратович Незвецкий.
«Красавчик», – отметила про себя Мирослава.
Андрей расцвёл улыбкой и ткнулся губами в руку детектива. При этом она заметила, что он наблюдает за ней. На лице детектива, естественно, не дрогнул ни один мускул. Незвецкий-младший же решил, что его эксперимент удался и девушка не является феминисткой.
Она и впрямь не была феминисткой. Борьба женщин за равные права с мужчинами ничуть её не волновала. Она привыкла в личных делах всё делать по-своему. Мнение мужчин учитывалось ею только в дружеских и партнёрских отношениях. Не зря Шура дразнил её матриархисткой. А тётя Виктория, которая была с племянницей одного поля ягодой, даже сочинила гимн матриархисток:
Женщины всей Вселенной!
Жжёт ли сердца глагол?!
С материнского благословенья
Сядем за круглый стол!
Мир уставший, несчастный,
Разорванный на куски,
Сделаем вместе прекрасным!
Без войн, унижений, тоски!
Чтоб дети, смеясь, играли!
Чтоб пели всегда соловьи!
И чтоб мужчины стонали
Исключительно от любви!
Женщины всей Вселенной!
Жжёт ли сердца глагол?!
С материнского благословенья
Сядем за круглый стол!
Так что в расчётах ловеласа Андрея Незвецкого сбой произошёл на первой же минуте знакомства с детективом. Но сам он об этом не догадывался.
– Кофе? – предложила хозяйка.
– Если можно, чай, – уточнила Волгина.