– А почему он вдруг стал тебя проверять? Что-то случилось?
Еще как случилось: под угрозой срыва оказался брак его дочери. Однако Сан и не подумала сказать правду. Если над ней смеются из-за наряда, то что будет, скажи она о скорой свадьбе. А еще больше ей не хотелось говорить об этом при Лине, потому что женихом был его родной брат.
– Ну ладно, – не дождавшись ответа Сан, сказал Вон и потер озябшие руки. – Я здесь, чтобы увидеться с вами, так что давайте веселиться. Когда стану женатым человеком, мы не сможем часто видеться.
И он зашагал вперед, увлекая за собой надутую Сан и неловко молчавшего Лина.
В свежем ночном воздухе музыка разносилась далеко вокруг, и на ее звук со всех сторон шли люди. Пусть и не такая изысканная, как во дворце, она исполнялась талантливыми музыкантами, которых любил народ. На Намдэга было не протолкнуться: сегодня здесь торговали не только корёские, но и заморские купцы, и пешеходы то и дело останавливались взглянуть на прилавки. Отовсюду доносились аппетитные запахи уличной еды. Словом, если бы не отсутствие солнца, эту ночь можно было принять за день. Пожалуй, только пьяных больше, чем обычно, что объяснялось праздничным настроением и холодной погодой.
Вон повел друзей к простому питейному заведению со столами на улице.
– Ритуалы ритуалами, а главное – выпивка, – сообщил он, разливая подогретый алкоголь.
Сан и Лин набросились на вино, желая поскорее избавиться от сковывавшей их неловкости. Все быстро согрелись, и после первых чарок Вон и Лин завели обычный для них разговор.
– Ты считаешь, что чиновники-квоннонса[52] не нужны?
– Разве мало вы слышали о тирании чиновников, которых двор отправляет в провинции? Ведь вам известен Квон Ый, а таких очень много. Квоннонса вступают в сговор с богатыми землевладельцами и местными властями и обирают крестьян. Каждое такое назначение становится тяжким бременем для простых людей.
– А кто будет выполнять их работу?
– Это по силам главам провинций.
– Хорошо, я обращусь к вану с просьбой упразднить должность чиновников-квоннонса. Но подкупленные евнухи будут против.
– У нас есть доказательства злоупотреблений многих квоннонса, так что будет чем ответить евнухам.
Сан, которая пила вино впервые, быстро разомлела и потеряла нить разговора. Говори они даже о чем-то простом, она все равно не поняла бы. Почувствовав головокружение, Сан с силой зажмурилась и опять открыла глаза. Ей стало жарко, хотя они сидели на свежем воздухе; голоса друзей превратились для нее в однообразный гул. Стараясь не показывать, что опьянела, она поднялась.
– Ты куда? – спросил Лин ей в спину.
Оказывается, он вовсе не забыл о ее существовании.
Чуть повернувшись, Сан буркнула:
– Что это за веселье, сидеть на одном месте? Пойду посмотрю какое-нибудь представление. Вы оставайтесь.
Пытаясь сохранять равновесие, она медленно зашагала вперед.
– Не уходи далеко. Мы скоро к тебе присоединимся, – весело крикнул Вон.
Никак не наговорятся! Сан, ожидавшая, что юноши пойдут за ней сразу же, недовольно хмыкнула. Голова закружилась сильнее, но она упрямо шла вперед, пробираясь сквозь многолюдную толпу.
Когда она отошла достаточно далеко, наследный принц сказал, понизив голос:
– По поводу людей, которых прячет Сан в Покчжончжане. Ты поработал с подворными реестрами?
– Почти все готово, но… Их слишком много. Если кто-то соберется проверить, обман легко вскроется.
– И все равно, Сан будет рада узнать, что ее подопечным больше нет нужды прятаться. Заканчивай побыстрее, всю ответственность я беру на себя.
– Да, ваше высочество.
Лин опустил голову и задумался, глядя, как над чаркой с теплым вином поднимается пар. Действительно ли наследный принц желает его сестру, а интерес и благоволение к Сан продиктованы лишь дружеским чувством?.. И вдруг его поразила мысль, до этого не приходившая в голову. Пытаясь выяснить истинную привязанность Вона, он едва не забыл, кем является его друг. А меж тем наследный принц имел законное право получить любую женщину, какую только пожелает. В расчет не принимались ни любовь, ни надежды других людей. Также он не обязан иметь лишь одну супругу. Придя к заключению, что Сан может стать второй возлюбленной Вона, Лин почувствовал новый приступ пронзающей боли. Почему он так страдает? Лин отказывался признать, что в глубине души уже знает ответ на этот вопрос.
В голове прозвучали недавние слова Вона: «Я влюблен, и я женюсь, чтобы любимая принадлежала мне целиком и полностью». Этот ответ принес Лину удовлетворение и облегчение, но не рано ли он обрадовался? Однако ради сестры и ради самого наследного принца он не собирался задавать новых вопросов.
«Я просто трус», – вынес он себе приговор.
Вино, по-видимому, остыло. Лин глянул в чарку, и встретился взглядом с мужчиной, смотревшим на него с отвращением. В глазах мужчины читалось затаенное желание. Лин схватил чарку и залпом опрокинул в рот.
В этот праздничный день за три месяца до свадебной церемонии Тан отважилась на самое дерзкое приключение в своей жизни.
После возвращения в Кэгён все стало по-прежнему. Тан читала книги и выполняла поручения матери, а вскоре к ее занятиям добавилось изучение дворцового этикета и монгольского языка. Чтобы в будущем не совершить досадных ошибок, Тан вникала во все тонкости этикета и помимо правильных обращений, принятых при дворе, и нюансов дворцовых церемоний узнавала кое-что о королеве Вонсон, например, что та любит мясные блюда и шелк с красивым узором. Монгольским Тан занималась с особым усердием, так как на нем говорил ее будущий муж. С удивлением узнавала она, что некоторые слова ее родного языка, казавшиеся такими привычными, были монгольского происхождения и вошли в обиход не так уж давно. Корпя над учебными текстами, Тан часто тосковала о Воне.
Ту короткую встречу в Пхёнджу она не смогла бы забыть до конца жизни. Да и как говорить о забвении, если она вспоминала взгляд и улыбку наследного принца не только каждый день, но и каждый час. Ее сердце замирало при этом совсем как в ту необыкновенную ночь. Тан и не подозревала, что можно полюбить человека за столь короткое время, и теперь удивлялась себе и немного стыдилась, что ее так легко покорили. Но как бы она смогла устоять? Наследному принцу достаточно улыбнуться, чтобы завоевать любую женщину. То, что он выбрал ее, казалось ей чудом. Зная, как редко случаются чудеса, она иногда сомневалась, происходит ли все это наяву.
«Да правда ли его высочество собирается взять меня в жены? А если так, любит ли он меня? Чем я приглянулась такому красивому и доброму человеку?» – эти вопросы Тан задавала себе бессчетное количество раз.
С каждым днем сомнений становилось все больше, и вскоре Тан уже не находила себе места от беспокойства. Ей отчаянно хотелось еще раз встретиться с принцем и убедиться в его намерениях. Что, если произошла ошибка? Что, если его добрая улыбка была всего лишь случайностью? Тан не была уверена даже в том, что принц о ней думает. Но больше всего ей хотелось просто его увидеть. В праздничный день восьми духов она поняла, что не в силах ждать не то что три месяца, но даже и трех часов. Если она не увидит его сегодня, огонь любви испепелит ее сердце! И Тан решилась на поступок, совсем ей не свойственный.
Ночью, когда Ван Лин вышел из дома, она тихонько последовала за ним. К необдуманному поступку подтолкнуло измучившее ее желание увидеть возлюбленного. Конечно, ее брат не предполагал, что за ним последуют, и, ни разу не обернувшись, довел сестру до большого перекрестка. Пройдя еще немного, он остановился, а вслед за ним остановилась и Тан. Подвыпившие молодые мужчины, заметившие одинокую красивую девушку, откровенно ее разглядывали, но она не видела никого, кроме юноши, сидящего у обочины на большом камне.
Тан чуть не вскрикнула от радости. Испугавшись, что выдаст свое присутствие, она зажала рот руками. Перед ней наконец-то был он, прекрасный принц с той же доброй улыбкой, какой ей запомнился. Ошибки быть не могло. Разговаривая с Лином, он то смеялся, то становился серьезным, то снова смеялся. Тан наблюдала за ним как зачарованная. Ах, если бы и она могла с ним поговорить!
«Ваше высочество, я здесь! – мысленно обращалась она к нему. – Это я, Тан. Думали ли вы обо мне? Скучали обо мне так же сильно, как я о вас? Хотя бы вполовину? Хотя бы немного?..»
Но все это были мечты. Если бы наследный принц обнаружил ее присутствие, Тан сгорела бы от стыда. Девушке ее происхождения не подобало гулять по ночам одной, и Тан предпочла бы умереть, но не дать узнать принцу о своем безрассудстве. Она была счастлива уже тем, что смотрит на него, оставаясь незамеченной. Зная, что пора уходить, она тем не менее не двигалась с места, жадно впитывая все увиденное. Она не знала, сколько прошло времени, но вдруг рядом с юношами появился кто-то еще.
«Кто эта девушка?»
Когда наследный принц куда-то повел Лина и незнакомку, охваченная тревогой и любопытством Тан последовала за ними. Она смотрела, как юноши и девушка, сидевшие близко друг к другу, с удовольствием выпивают на свежем воздухе, и ее сердце ныло и тосковало.
«Если бы она ничего для него не значила, его высочество не проводил бы праздничную ночь на улице».
Все говорило о том, что ее брат и наследный принц давно знают девушку. Даже издалека было заметно, что они дружны. Незнакомка знала наследного принца лучше, чем его собственная невеста.
«Почему Лин не рассказывал мне о ней?» – с горечью думала Тан.
Она не могла сердиться на жениха, и все свое недовольство обратила на брата. Конечно, он вынужден хранить секреты наследного принца, но о другой женщине должен был рассказать!
Ей вспомнились слова матушки: «Даже если у мужчины есть возлюбленная, он все равно будет смотреть на красивых женщин. Ты не должна расстраиваться, потому что его высочество всегда окружен прекрасными дамами».