– Это уже не важно.
– Что?! – воскликнул Лин, останавливаясь.
Сан тоже остановилась, удивленная его возгласом.
– Ты чего?
– Почему это уже не важно?
– Я собираюсь вернуться домой и жить нормальной жизнью.
– Но ты же говорила, что твоим мужем должен быть только он. Из-за него ты убежала из дома, разве не так? Ты говорила, что лучше умереть, чем… – Лин запнулся, слишком смущенный, чтобы продолжать.
Глаза Сан потускнели.
– Зачем ты вспоминаешь об этом? Хочешь сказать, что поможешь мне убежать с ним?
Как же трудно быть просто его другом! Готовность Лина соединить ее с другим мужчиной мучительнее, чем смерть. Ее плотно сомкнутые губы задрожали.
Лин растерялся, не зная, что думать.
– Когда ты сказала, что это уже не важно, ты имела в виду, что разлюбила его?
– Да, я его разлюблю.
– Разлюбишь? Что это значит?
– А то, что я люблю его больше жизни, а он не проявляет ко мне ни малейшего интереса! Так что хватит предлагать помощь, никакого побега не будет!
– Вот оно что.
Сам того не желая, Лин снова разжег в Сан обиду. Внутри у нее все закипело. Ну что за недоумок! Он так ничего и не понял!
Лин же, напротив, почувствовал огромное облегчение. На его губах появилась слабая улыбка, и это еще сильнее разозлило Сан.
– Расскажи мне о нем. Что он за человек?
– Он недоумок.
– Вот как… И это все, что ты можешь сказать?
– Самый большой недоумок на свете! Ни разу не догадался, о чем я ему говорю!
– Хм…
– Он понятия не имеет, что у людей есть чувства! Только притворяется, что ему это известно.
– Вот это да.
– У него каменное сердце! Он ничего не чувствует!
– Ты действительно так думаешь? Почему же он тебе нравится?
Они стояли так близко, что чуть не касались друг друга. Сан почувствовала запах сосны, и это неожиданно ее успокоило. Яростный огонь в глазах угас, и они наполнились печалью.
– У этого недоумка… – Сан помолчала, словно не могла говорить. – …сильный дух и высокие устремления. Он вдохновляет меня. Но он смотрит только вперед и не замечает меня, хотя я всегда рядом с ним.
Глаза Сан наполнились слезами. «Мне надо остановиться. Я не смогу говорить спокойно», – подумала она, но было уже поздно. Слезы хлынули из глаз.
– Ох, Сан. – Лин принялся стирать слезы с ее щек. – Этот недоумок до сих пор не знал, как мучил тебя. Ему очень жаль. Простишь ли ты его?
Что это значит? В глубокой растерянности Сан наблюдала, как лицо Лина медленно приближается. Она почувствовала его теплое дыхание, запах сосны усилился. Все происходило так медленно, что Сан могла оттолкнуть Лина в любой момент, но она лишь смотрела на него как завороженная. Его губы легко коснулись ее губ, в следующий миг она почувствовала их мягкость и жар. Сан распахнула глаза. Еще мгновение, и Лин оторвался от нее. Неловко улыбаясь, он смотрел на нее сверху вниз. Ошеломленная Сан не сразу поняла, что именно произошло.
– Ты… ты сделал это из жалости? – спросила она дрожащим голосом.
Лин нахмурился:
– Что такое ты говоришь, Сан? Может, я и недоумок, но не настолько же.
Он опять прильнул к ее губам. Это прекрасный сон! Сан закрыла глаза, всем существом впитывая жар поцелуя. Его горячие губы медленно ласкали ее, доводя до головокружения. Нет, все слишком явственно, чтобы быть сном! Во сне можно увидеть лишь то, что уже происходило в действительности, – только произошедшее словно разбивается на кусочки, и из них собирается что-то новое. Во сне нельзя испытать ощущения, которых еще не знал! Значит, все происходит на самом деле! Чудо! Настоящее чудо! Сан даже забыла, что надо дышать.
– Сан, ты не дышишь, – сказал Лин, отрываясь от ее губ, и только тогда девушка перестала задерживать дыхание и приоткрыла глаза.
– Недоумок, о котором я говорила, никогда бы такого не сделал.
– Тогда, может, больше не стоит так его называть?
Увидев насмешливую улыбку, Сан вспыхнула и толкнула Лина в грудь.
– Так ты знал, что я говорила о тебе?! Знал и молчал?!
– Прости. Я хотел признаться, но не мог придумать, как это сделать. Как ты говоришь, недоумок.
Лин взял ее за руку и рывком притянул к себе. Потеряв равновесие, Сан упала ему на грудь. Одной рукой обняв ее за талию, второй Лин приподнял ее подбородок и опять собрался поцеловать, однако Сан стала вырываться из объятий.
– Пора идти, Лин!
– У нас полно времени.
– Вдруг нас увидят!
– Мне все равно.
– Лин, я не думала…
«…что ты такой», – хотела сказать Сан, но не успела, потому что он накрыл ее рот губами. Этот поцелуй был более глубоким и долгим, чем раньше.
Лин не мог оторваться от Сан, и она трепетала в его руках. Какое неожиданное превращение! Она и не подозревала, что хладнокровный и сдержанный Лин такой страстный. Ничего более удивительного она еще не испытывала. Сан закрыла глаза, погружаясь в блаженство.
– Сан и Ван Чон?!
Улыбка исчезла с губ Вона, а на лбу появилась складка. Первое, что он услышал от жены после возвращения из Тэдо, была новость о готовящемся браке. «Ван Чон, ты пытался провернуть это, пока меня не было! Как ты посмел!»
Вон так крепко сжал кулаки, что казалось, на руках лопнет кожа. В последнее время Сан занимала все его мысли. Это из-за нее он поспешно вернулся домой, хотя Хайсан упрашивал его погостить подольше, а мать не успела побыть с семьей после долгой разлуки. Лишь после запрета хана он понял, что желает Сан так сильно, что не способен откладывать встречу с ней даже на день. И что же он узнает, оказавшись в Кэгёне? Мало того, что Сан теперь не может стать его женой, Ван Чон хочет украсть ее для себя! Гнев забурлил в Воне, как горный поток.
Тряхнув головой, Тан сказала:
– Не думаю, что этот брак состоится. Невеста не нравится моей семье, и…
«Не нравится? Сан? Эта редкая жемчужина в оправе из кораллов и серебра? Да по сравнению с ней Ван Чон просто камень с пыльной дороги!» – успел подумать Вон, прежде чем Тан закончила фразу.
– …и она сама отказалась выходить за него.
«Ну конечно! Сан ни за что не выйдет замуж. Она как вольная птичка», – про себя возликовал Вон.
Тан взволнованно продолжала:
– Она даже сбежала из дома.
– Сан? Сбежала?
Лицо Вона озарила довольная улыбка, но он тут же усилием воли принял серьезное выражение.
– Куда она отправилась? Это небезопасно.
Тан покачала головой:
– Ее побег держали в секрете. К счастью, Лин нашел ее и вернул домой.
– Лин? Я всегда знал, что могу на него положиться! Но если она вернулась, приготовления к свадьбе возобновились?
– Нет. Ёнъин-бэк серьезно болен. Ходят слухи, что он при смерти. Правда, Ван Чон не видит в этом препятствия…
– То есть он по-прежнему хочет на ней жениться? – нахмурился Вон.
– Да, он очень упрям. Говорит, что позаботится о девушке, если Ёнъин-бэк покинет этот мир.
– Сан может сама о себе позаботиться.
– Я тоже так думаю. Она смелая и сильная. Я бы никогда не решилась на такие поступки.
Вон удивленно взглянул на супругу. Судя по всему, ее восхищение Сан было искренним. Вону вдруг стало жаль жену, не скрывавшую благосклонности к женщине, в которую он влюблен. Конечно, Тан ему тоже не безразлична. Но правда в том, что он может относиться к ней лишь как к сестре.
– Чон должен отказаться от своего намерения. Я поговорю с ним не как сестра, а как наследная принцесса.
Тронутый ее словами, Вон нежно пожал ей руку.
– Я сам разберусь с этим, Тан.
– Вы? Но как? – спросила Тан, пытаясь унять бешено заколотившееся от его прикосновения сердце.
– Чон не может жениться на ней. Это приказ императора.
– Как? Император знает о женитьбе моего брата?!.
– Дело в том, Тан… – Вон замолчал, думая о том, как ей сейчас будет больно. Но нет, она должна знать. Такова судьба наследной принцессы. – Дело в том, что император пришел в ярость, узнав о моем браке с девушкой из королевского рода, а потому запретил союзы даже между дальними родственниками. Мой отец еще не издал необходимый указ, но император сообщил мне об этом лично, поэтому я обязан следить за соблюдением нового правила. Кроме того, мне надо как можно быстрее повторно жениться на девушке другой фамилии.
Он сильнее сжал руку Тан, избегая смотреть ей в глаза. Тан поняла его чувства и накрыла его ладонь свободной рукой.
– Я все понимаю. Это не ваше желание, а приказ императора.
– Знай: сколько бы жен я ни имел, королевой быть только тебе. – Вону было известно, что если он женится на монгольской принцессе Будашири, дочери Гамалы, Тан не бывать королевой, но этот вопрос был несрочным, и Вон решил не уточнять. – И еще. У меня не будет от них детей.
Хотя Вон не сказал об этом прямо, Тан не сомневалась, что он имеет в виду. Без сомнений, он хочет, чтобы матерью его детей стала она. Ей показалось это естественным. Она все еще девственница, и, конечно, муж не ляжет в постель с другой женщиной, прежде чем ляжет с ней. Тан не волновалась об этом. Ее беспокоило кое-что другое.
– Ваше высочество, но если по названой вами причине вы запретите брак Чона, то как быть с Лином?
– При чем здесь Лин?
– У Лина и Сан тоже одна фамилия.
– И что с того?
– Они любят друг друга. Если брак Чона запретить, новое правило станет для них непреодолимым препятствием.
Что? Лицо Вона стало пустым. Его Сан? Его Лин? Как они могут любить друг друга?
Тан мягко улыбнулась:
– Вы удивлены? Понимаю, я тоже не сразу поверила. Мне казалось, Лин никогда не влюбится. Но если подумать, иначе и быть не могло. Лин мужчина, а рядом с ним ежедневно находилась красивая женщина. Было бы странно, если бы в нем не пробудилось чувство.
Все верно. Вон испытал это на себе. И все же Лин другой! Лин жил только преданностью своему другу и повелителю! В замешательстве Вон потер лоб. Он не смог бы сказать, какое из двух открытий потрясло его больше: то, что в душе Лина нашлось место для кого-то еще, или то, что Сан полюбила кого-то другого. Оба в равной степени невероятны. Вон даже стал запинаться.