«Что происходит?» – ломала голову Чхэбон.
На самом деле две недели назад молодую госпожу как подменили, и Чхэбон, как и все остальные слуги, до сих пор не могла прийти в себя. С того дня, как господин упал и больше не поднимался, молодая госпожа отсиживалась во флигеле, точно преступница, но две недели назад переехала в главный дом и взяла все дела в свои руки. Иногда она забывала про вуаль, и тогда все видели ее лицо – гладкое и красивое, без какого-либо намека на шрам. Слуги терли глаза и трепетали в необъяснимом страхе. Но никто не сомневался, что перед ними действительно госпожа: пусть ее и не видели несколько лет, сходство с девочкой, какой ее помнили, сохранилось. Сияющая красота молодой госпожи приводила Чхэбон в восторг. До нее, как и до других, дошел слух о том, что никакого шрама нет вовсе, и теперь оказалось, что это правда. Молодая госпожа показала себя хорошей хозяйкой, и все дела в усадьбе, расстроившиеся с началом болезни Ёнъин-бэка, вернулись в обычное русло.
Наравне с неожиданным превращением госпожи Чхэбон и ее закадычную подругу Сунъён интересовало, почему прекратились тайные любовные встречи во флигеле. Чхэбон еще несколько раз удалось подслушать музыку страсти, доносящуюся из флигеля, где, как думала любопытная служанка, проводили ночи молодая госпожа и ее загадочный любовник. Чхэбон упорно приходила по ночам к флигелю с целью выяснить, кто этот мужчина, но ей ни разу не удалось увидеть его. А как только госпожа перебралась в главный дом, таинственный роман прекратился.
Что же произошло? Незадолго до превращения молодая госпожа провела несколько дней в монастыре, молясь о здоровье отца, – не открылось ли ей там что-нибудь необычное? Как еще объяснить такие внезапные перемены?
Как бы там ни было, а госпожа стала другим человеком, и одного этого было достаточно, чтобы разжечь любопытство Чхэбон. А тут еще появляется наследный принц и называет госпожу по имени! Нет, это уже слишком. Как только наследник вышел из ворот главного дома, Чхэбон как угорелая понеслась к Сунъён, чтобы хорошенько все обсудить.
Пользуясь объяснениями служанки, наследный принц добрался до большого сада. Увиденное поразило его. «По-видимому, Ёнъин-бэк считает себя ваном, разгуливая здесь», – подумал Вон. Большой сад усадьбы ни в чем не уступал королевскому.
Редкие постройки в саду располагались так продуманно, что в них можно было находиться в полном уединении. Что касается флигеля, то его вообще невозможно было рассмотреть из большого сада. Дойдя до ворот, ведущих в малый сад, Вон почувствовал сильное сердцебиение. «Я увижу Сан совсем скоро!»
Он знал, что впереди еще малый сад, а там – еще одни ворота, но сердце уже начало колотиться быстро и громко. Пусть опыт у него был не очень большой, наследный принц уверенно чувствовал себя с женщинами, и сейчас его состояние объяснялось тем, что он шел не просто к женщине, а к любимой. Возможно, свою роль играла и необходимость скрывать от нее любовь и желание, потому что он не мог получить ее в жены.
Вон приоткрыл ворота и остановился. До него донесся негромкий голос Сан.
– Я не знаю, что еще можно сделать, – сказала девушка так беспомощно, что у Вона защемило в груди.
Ей ответил мужчина:
– Не волнуйся, мы обыщем все склады на рынке. За такое короткое время никто не смог бы украсть огромное состояние, не оставив следа.
Вон прекрасно знал этот спокойный и сильный голос.
«Так они здесь вместе?»
Он не мог заставить себя войти в малый сад и продолжал стоять у ворот.
«В этом нет ничего странного, – убеждал он себя – Они близкие друзья и могут встречаться наедине».
И все же что-то его останавливало.
«Почему не в Кымгвачжоне, а здесь? Почему Сан сказала, чтобы ее не беспокоили?»
Незнакомое ранее чувство мучило его, сжимая внутренности. Вон с силой закусил губу, оставив на ней темный след.
«Вероятно, они обсуждают что-то тайное и важное и не хотят, чтобы их подслушали. Может быть, это касается моих врагов. Наверное, Сан теперь трудно покидать усадьбу, так как болезнь отца требует ее постоянного присутствия. Если подумать, ничего странного в такой встрече нет».
Тогда почему он не торопится широко распахнуть ворота и войти? Вон не мог ответить на этот вопрос. Он не сомневался, что друзья обрадуются его возвращению, но…
«Они любят друг друга».
Так сказала его супруга. Не из-за этих ли слов он не решается потревожить друзей? Конечно нет, это всего лишь домыслы! Через приоткрытую дверь он увидел Сан: волосы собраны в хвост и завязаны красной лентой, лицо не закрыто вуалью, тугой пояс на пышной юбке подчеркивает тонкую талию. Как же она красива! Вону казалась, что за прошедшее время она стала более женственной. В ней безупречно все: и лоб, и щечки, и глаза, и губы, и подбородок, и шея. Вон жадно разглядывал ее, и его окатывало горячей волной.
Лин стоял в пяти-шести шагах за ее спиной. Довольно близко, хотя и в пределах допустимого. Вону они казались очень серьезными и даже более отстраненными, чем во время ссор в Кымгвачжоне.
«Что за ерунда, какая любовь?» – в очередной раз возразил он супруге.
И все равно остался на месте, прислушиваясь.
Сан заговорила громче:
– Обыщем все склады? Сколько на это уйдет времени? Не все купцы связаны с моим отцом, а ключник Пэ забрал все счетные книги. Скорее всего, там есть записи о незаконных делах. И я думаю, что деньги и документы спрятаны в разных местах. Купцы не пойдут нам навстречу, потому что расследование может плохо повлиять на торговлю. Да и какое мы имеем право проводить это расследование!
– И все-таки рано сдаваться. Если мы не найдем нанимателя, будет гораздо хуже. Тебе уже приходят фальшивые векселя. Должно быть, ключник Пэ давно на стороне нанимателя и подделывал подпись твоего отца.
– Все это только догадки. Мы не можем установить истину, не навредив другим, – сказала Сан и покачала головой.
Когда она вернулась после побега, в усадьбе ее ожидали пустой флигель и смертельно больной отец. Вероятно, Пиён удалось сбежать. У Сан не было времени разыскивать ее. Ей нужно было разобраться с векселями, хлынувшими в усадьбу. Первое, за что требовалось заплатить, – роскошные подарки наследной принцессе. Чхэбон и Сунъён подтвердили, что подарки доставлены в монастырь Кванмёнса, так что у Сан не возникло никаких подозрений, и она заплатила за них серебром, которое нашлось в доме. Еще несколько векселей – и серебра в доме почти не осталось. Тогда-то и выяснилось, что ключник Пэ бесследно исчез, прихватив с собой все бухгалтерские книги. Сан ничего не знала о делах отца и совершенно растерялась. Ей не было известно ни сколько у отца денег, ни где искать его движимое имущество. Ёнъин-бэк поставлял товары огромному количеству торговцев, но, узнав, что их поставщик при смерти, те затаились и не спешили платить.
Оставшись без денег, Сан продала часть земель, чтобы содержать усадьбу и кормить слуг и рабов. Лин вызвался помочь и обратился к правительственным чиновникам, но ничего не добился. Зато ему и Сан удалось убедиться, что многие сделки Ёнъин-бэк проворачивал незаконно.
– Пока все не так плохо. У отца много земель, и я смогу продержаться долго, но… – Сан закрыла руками лицо. – Я ненавижу эту усадьбу. Тут живут сотни людей, а я чувствую себя одинокой. Отец при смерти, няня и Пиён исчезли. Я боюсь, что наниматель расправился с ними. Я потеряла всех, кто поддерживал меня в этой жизни!
– Сан, – ласково позвал Лин. – Иди ко мне.
Он распахнул руки, и Сан с готовностью укрылась в его объятиях. Уткнувшись юноше в грудь, она теребила ворот его одежды. Лин прижал Сан к себе, положив подбородок девушке на макушку.
– Ты потеряла не всех, – сказал он, поглаживая ее по спине. – У тебя есть я.
– Тогда не уходи, – как обиженный ребенок произнесла она, и Лин сильнее прижал ее к себе. – Оставайся со мной.
– Ты знаешь, что это невозможно. Тебе пора к отцу…
– Я так устала от векселей! Останься и помоги мне.
– Я делаю что в моих силах.
– Нет, я не прошу разобраться с векселями. Просто будь рядом.
Лин хотел отпустить ее, но Сан вцепилась ему в плечо. Юноша сдался и опять притянул ее к себе. Уткнувшись носом в изгиб ее шеи, он с наслаждением вдохнул аромат орхидеи.
– Сан, я не могу открыто здесь находиться, иначе пойдут слухи. Твой отец болен, а брак еще не отменен.
– Мне все равно.
– Тебе не должно быть все равно… К тому же мне пора увидеться с его высочеством. Он уже во дворце.
– Как всегда! – Сан с силой оттолкнула Лина. – Вон у тебя на первом месте. Ты думаешь сначала о нем и только потом обо мне!
– Ты не права. Сегодня я пришел, как только ты позвала, хотя уже собрался к его высочеству.
– Это правда? – с подозрением спросила она. – Я для тебя важна так же, как Вон?
Лин кивнул со слабой улыбкой.
Никто, кроме Сан, даже не догадывался, что значит наследный принц в жизни Лина. Сказать, что она для него важна так же, как принц, означало, что она важнее всего на свете. «В следующий раз спрошу, важнее ли я Вона, и загоню его в угол», – коварно подумала Сан и снова прильнула к Лину. Юноша нежно коснулся губами ее лба, а потом медленно поцеловал в висок и в закрытые глаза. Щеки Сан порозовели, губы приоткрылись. Лин, сначала не думавший о поцелуе в губы, не смог устоять перед этим невинным, но в то же время чувственным выражением. Он припал к ее губам, и поцелуй длился долго-долго, потому что ни один из них не хотел его прерывать.
Вон похвалил себя за то, что не решился войти в малый сад. Или все-таки лучше было войти? Окажись он там сразу, ему не пришлось бы видеть этих незнакомцев. Страстно припавших друг к другу незнакомцев с лицами его друзей.
«Они любят друг друга».
Тан оказалась права. Он считал, что его Лин думает только о нем, но собственными глазами убедился в обратном. Он считал, что его Сан не интересуется мужчинами, но она очаровательна и соблазнительна рядом с любимым. Вон бесшумно отступил от ворот и вернулся в главный дом.