Глава 37Антон
Встреча с Ириной прошла гладко, сестра у Снегиревой оказалась ее полной противоположностью и помощь с квартирой приняла без лишних вопросов. Единственное, скривила губы, когда услышала адрес, но тут Антон и сам понимал – далековато. Позже они обязательно сменят район, надо только немного денег заработать.
И начальник, словно почувствовав желание Левакова трудиться, стал давать ему более сложные поручения, соответственно и платил за них чуть больше. К примеру, на выходных отправил в командировку на рабочей машине, забрать набор запчастей, которые нужны были срочно, а выслать их поставщик по какой-то непонятной причине не мог. Антон не отказался, наоборот, с радостью и решительным настроем взялся за дело, хоть и предстояло провести почти двадцать часов в дороге.
Вернулся домой в воскресенье днем, плюхнулся на кровать и практически сразу отключился. Вроде и физических нагрузок особых не было, а усталость дала о себе знать. Проснулся только часов в восемь вечера, и то скорее на запах вкусной еды, нежели от насыщения отдыхом.
Откуда веет жареным, он понял не сразу, покрутил головой, взглянул на серый потолок и маленькую круглую люстру в центре. Тишина. Разве что звуки из желудка создавали резонанс в этом тихом местечке.
Антон с неохотой поднялся, лениво зевнул, ощущая боль в шее. Все-таки быть самостоятельным – то еще удовольствие. Как люди умудряются совмещать труд с походами в клуб, всякими вписками и вообще развлечениями? Взгляд Левакова скользнул к стулу, стоявшему рядом с платяным шкафом. В однушке мебели было чертовски мало: диван-книжка, шкаф с тремя полками, небольшой телевизор и вот этот деревянный стул. На него Антон скидывал грязные вещи, которых за неделю накопилось приличное количество. Их неряшливый вид раздражал, да и запах давал о себе знать. Надо бы отнести их в прачечную или научиться пользоваться стиралкой.
Антон вытащил из кармана грязных джинсов мобильный и вышел на балкон.
– М-м, – зевнул он, оглядываясь. А когда заметил свет в соседней квартире, из пальцев чуть не выпал телефон. Юля приехала! Она там – за стенкой. Его Юлька. Губы растянулись в улыбке, а сердце забегало волчонком от тоски по Снегиревой. Хотелось броситься к дверям, сбить с ног девчонку, прижать к себе и обнимать так долго, пока в глазах искрить не начнет.
И Антон даже развернулся, однако тут же затормозил. И что он ей скажет? Она с ходу поймет – квартира не какой-то знакомой Иры, и Леваков здесь не просто так ошивается. Нет, надо повременить. Пусть привыкнет, обживется немного, да и Антону еще денег подкопить хотелось. Чтобы прийти с гордо поднятой головой, сказать, что все тут за его счет, за личные труды и время. Он вдруг подумал, как было бы здорово, если бы Юлька им гордилась. А она бы точно гордилась. В отличие от всех девчонок, с которыми он имел связь ранее, Снегирева ценила человеческие поступки.
С этими мыслями Леваков убрал мобильник и направился в ванную. Оглядел машинку, задумчиво почесал затылок. Вроде ничего сложного, только порошок купить. Со вторым, правда, вышла небольшая накладка. Порошков в магазине оказалось нереально много: с разными названиями, рисунками и ценами, какие-то в пакетиках, какие-то в коробочках, какие-то в пластмассовых подложках.
Рядом с полками крутился молодой парень, то ли цены изучал, то ли упаковки.
– Простите, – подошел к нему Антон. Что не знаешь сам, знают другие. Надо быть смелей, даже в самых странных начинаниях. – А какой из них для стиралок подходит?
– Вот эта полка, – послышался за спиной голос пожилой женщины. Леваков оглянулся и проследил, куда показывала дама.
– Интересно, – произнес вслух Антон. – Порошки всегда были такими дорогими?
Не то чтобы Леваков жадничал, просто прикидывал, сколько он заработал и как не остаться без гроша. Отец не учил экономить, а вот мать с детства говорила, что надо всегда иметь копилку, в наше время ее называют подушкой безопасности.
– Ой, не говорите! Цены растут, а зарплаты где? На месте! – возмущенно отозвалась бабушка.
Антон вытащил телефон, заглянул в банковское приложение, оценивая цифры, и пришел к выводу: если он не хочет всю жизнь думать о том, по какой цене брать порошок, надо больше зарабатывать. Осталось только понять – как.
Этим же вечером Леваков открыл тетрадку, которую купил вместе с порошком, и внес туда все предполагаемые траты на месяц с учетом не только себя, но и Юли. Он пока не знал как, но планировал помочь ей не только с жильем, но и с продуктами. А еще должна остаться сумма на всякие дополнительные расходы, плюс было бы неплохо отложить на будущее.
– М-да, – вздохнул Леваков, обводя ручкой финальную сумму, которую он планировал заработать хотя бы в следующем месяце. Машинка уже вовсю стирала, с ней сложностей не возникло, а вот холодильник продолжал пустовать, потому что кухня и мужчина не поладили.
– Не так уж и просто, оказывается… – Антон кинул тетрадку на диван и плюхнулся на подушку, уставившись в потолок. За стенкой ходила Юля, из ее квартиры до сих пор исходил запах чего-то вкусного. И, пожалуй, только эта мысль грела, не позволяла опустить руки. Снегирева рядом, она в безопасности и не с каким-то левым парнем сестры или в вонючей общаге.
А тоска и сложности… они даже полезны.
Глава 38Юля
Жизнь словно остановилась. Я чувствовала себя роботом, который двигается строго по плану, встроенному в его микросхемы: завтрак, учеба, библиотека, работа. И телефон. Я часто смотрела на экран, вытаскивала его при малейшем шорохе в надежде увидеть весточку от Антона. В один из дней не выдержала и позвонила.
Волнение окутало тело. Однако вместо гудков женский голос сообщил, что абонент недоступен. То ли это был знак, то ли пинок позвонить снова.
В самостоятельной жизни я не чувствовала ничего, кроме одиночества: пустая квартира, неуютный серый двор, телефон, который практически всегда молчит. Нет, папа звонил мне каждый день, да и Ирка, но не их входящих я ждала. Казалось, Антон испарился из моего мира, казалось, его никогда в нем и не было.
Пока я находилась среди людей, принимала заказы, разговаривала с девочками на работе, не накатывало, а стоило только переступить порог нового дома, как губы начинали дрожать. Мне не нравилась эта квартира, этот район, мне не нравилась жизнь, в которой не было Антона. Почему он так легко вычеркнул меня? Неужели для него я была лишь девчонкой для хорошего времяпровождения?
А в один из дней, когда я шла по универу, крепко сжимая в руках стопку бумаг, погрузилась в свои мысли и не заметила, как налетела на парня.
– Внимательнее! – крикнул он. Я даже не посмотрела на незнакомца, так и сидела на полу, разглядывая разбросанные по коридору листы. Они были даже не пронумерованы, вряд ли удастся собрать реферат в единую структуру. Придется опять идти печатать, стоять в очереди и ждать почти час, пока тучная тетка выдаст мне заказ. От обиды на все, и в частности на свою невнимательность, у меня покатились слезы. Я никогда не плакала в общественных местах, не хотела казаться слабой, но сейчас не могла себя сдерживать. Меня словно затягивало в болото эмоций, от которых невозможно избавиться.
– Снегирева, ты чего? – послышался знакомый голос. Я подняла голову и сквозь слезы увидела Витю Шестакова, друга Антона. – Эй, – Шестаков присел на корточки напротив, испуганно скользнув взглядом по моему лицу и бесконечным листкам, валявшимся вокруг. Мы не были ни друзьями, ни врагами, ни даже хорошими знакомыми. Витя дружил с Антоном, он принадлежал к обществу тех, о ком мечтают многие.
– Все нормально, – прошептала я, наполняя легкие кислородом.
– Ну, если так… Хотя скажу тебе по секрету, девушки, сидящие на полу, не очень сексуальны, разве что без одежды и с ошейником на шее, – глумливо произнес Шестаков. Мне сделалось смешно. Витя попытался меня утешить? Серьезно? Этот высокомерный нарцисс, который менял девчонок как перчатки и был одним из тех, кто откидывал пошлые шуточки, сейчас пытался быть хорошим? Мир точно сошел с ума.
– Ошейник на шее симпатичней смотрится на парнях – если сильно дернуть, они перестают нести чушь, – ответила я, поднимаясь с пола.
– Да ладно, – усмехнулся Шестаков, его взгляд продолжал блуждать по бумагам. Сам Витя был одет в белую рубашку и черные классические брюки. Коротко стриженные волосы подчеркивали высокие острые скулы, а рост почти под два метра выделял парня из толпы студентов.
– Ты похож на молодого аспиранта, – не выдержала я, издав короткий смешок. Витя, предпочитавший майки и джинсы, в самом деле выглядел необычно в классическом стиле.
– А ты на призрака, блуждающего ночами по пустым коридорам универа. Снегирева, ты реально будешь подбирать это добро? – искренне удивился Шестаков, когда я стала собирать бумаги. Хотя он прав, толку от этого мало, вряд ли я смогу сложить их в нужном порядке.
– Слушай, а Антон… – имя Левакова сорвалось с моих губ неосознанно. Я прикусила губу, мысленно ругая себя за отсутствие гордости. Человек забыл обо мне, почему я продолжаю помнить о нем. Сколько можно быть дурочкой?..
– Соскучилась по своему Ромео? – Шестаков присел около меня, так близко, едва не касаясь своим лбом моего. От неожиданности я вздрогнула, чуть не упав обратно на пол. Хлопала растерянно ресницами, разглядывая вблизи этого наглеца. Они совсем не похожи с Антоном. Порой мне казалось, у Вити не было тормозов, он напоминал смерч, обрушивающий свою мощь на все вокруг.
– Ч-что? Просто его не видно, вот я и… – я отвела взгляд, плюнула на бумаги и резко вскочила на ноги, едва не сбив «помощника» вместо себя на пол.
– Знала бы ты, как он страдает в своей однушке, – аккуратно расправляясь, соизволил ответить Шестаков.
– Чего? – Сердце пропустило удар. Я не сразу сообразила, о чем говорит Витя.
– Да так, говорю, он чокнулся от любви к тебе. Поэтому не смей смотреть на других мужиков, иначе мне придется тебя убить, – уголки губ Шестакова приподнялись. Это была не улыбка с угрозой, скорее, наоборот – улыбка подде