Пришлось сесть за стол и налить кофе, понимая, что позвали меня явно не для завтрака, вернее, не только для него.
- Так что ты хотела уточнить?
- Сынок, у тебя всё в порядке?
- Да, а с чего ты решила, что у меня что-то не так? - отхлебнул кофе и пристально посмотрел на мать.
- И действительно, с чего это я так могла подумать, - воинственно сложив руки на груди, она сурово посмотрела на меня. - За несколько дней до приезда какая-то девушка ставит меня в известность о будущих внуках и свадьбе сына, а мой охламон говорит, что они пошутили. Не успев ещё приехать, ты начинаешь сразу интересоваться своей бывшей одноклассницей, с которой, заметь, вы в школе с трудом переносили друг друга...
- Мам, не начинай, - перебил её. - Насчёт неудачной шутки Василины я уже всё объяснял. Что же касается Олеси, то мы повзрослели и...
- Она-то это сделала точно, а вот о тебе я такого сказать не могу.
- Ма-а-ам, прошу, давай не надо, а? - день обещал быть трудным, раз утро не задалось с самого начала.
- Ну что мама?! Ты мне, между прочим, не чужой человек, и я, понятное дело, переживаю! А тебе всё хихоньки да хахоньки.
- У меня к ней всего лишь небольшое предложение...
- Фиктивный брак, что ли?! - мать в испуге выронила вилки, которыми переворачивала сырники, я же тяжело вздохнул. Аппетит пропал окончательно.
- Да с чего ты это взяла?
- Как с чего?! Ты сам спрашивал, как уговорить девушку, чтобы получить её согласие!
- И при чём здесь брак? - едва сдерживаясь, уточнил у матери.
- Да после твоей Василины мне ничего другого в голову не приходит, - немного спокойнее пояснила она.
- Забудь ты уже про Василину! Нет её больше в моей жизни, и не будет. И Сахаровой я предложение делать не собираюсь, ну, по крайней мере, то, о котором подумала ты, - и чтобы не наговорить лишнего, о чём потом могу очень сильно пожалеть, встал молча и ушёл к себе в комнату.
Ложиться спать передумал, и почти всё оставшееся время проторчал в сети, пытаясь найти хоть какие-то идеи для достижения своих целей. Но поразить воображение одноклассницы, согласно данным интернета, не представлялось возможным, так как то, что там предлагали, мягко говоря, не подходило. Однозначно любой из предложенных вариантов в моём исполнении её поразит, это даже сомнений не вызывало, а вот какова будет реакция, я предсказать не берусь. Мать ещё несколько раз пыталась поднять тему семьи и брака, заходя в комнату, но сама поняла, что уже перегибает, и отстала.
Ближе к вечеру поехал в кондитерскую и долго сидел в машине, рассматривая снующих людей и никак не решаясь набрать номер Сахаровой. Надежда на благополучный исход таяла с каждым её отказом, а время поджимало. Но как бы не оттягивал неизбежное, глядя на телефон, в шесть вечера всё же нажал на кнопку вызова.
- Слушаю, - ответили мне задумчивым голосом.
- Кого ты там слушаешь? Выходи, мы не закончили наш утренний разговор. Жду на том же месте, - и отключился, готовясь к новому противостоянию.
Глава 8
Она вышла минут через тридцать, когда лимит моего терпения трещал по швам, доведя меня практически до ручки. И прогулочным шагом, не смотря по сторонам, направилась домой, полностью игнорируя моё существование. Пришлось выйти и догнать эту звезду, чтобы не улетела с моего горизонта слишком быстро, а вот когда поравнялся с девушкой, то получил незабываемый взгляд «ну, что тебе ещё нужно?».
- Думала, мы утром уже закончили, - остановившись, выдала она.
- Пошли в машину или в кафе... в общем, куда скажешь. Олесь, мне очень надо с тобой поговорить, - на этот раз я получил задумчивый, но абсолютно нечитаемый взгляд. И девушка молча развернулась, направляясь в сторону отцовского форда, а расположившись рядом с водительским сиденьем, достала блокнот с ручкой и внимательно посмотрела на меня.
- Что? - не понял я этих манипуляций.
- Не знаю «что», это ты же хотел поговорить.
- А зачем блокнот?
- Буду записывать все дары, которыми ты собираешься меня умасливать. А то вдруг что-то пропущу, нехорошо получится, правда? - и так ехидно усмехнулась, зараза, у меня даже скулы свело.
- Давай начистоту... Что. Ты. Хочешь? - чеканя каждое слово, произнёс, глядя ей прямо в глаза.
- Давай... А что ты можешь? - и всё та же полуулыбка.
- Об этом можно будет судить после того, как ты ответишь на ранее поставленный вопрос.
Олеся отвернулась к окну с невозмутимым видом, задумавшись, а я сидел как на иголках, согласный даже жениться на крайний случай, если вдруг припрёт. В конце концов, это же не навсегда, и развод никто ещё не отменял.
- Насколько я тебе нужна? - светским тоном уточнила Леся, при этом всё так же смотря в окно и постукивая ручкой по блокноту.
- Жизненно необходима. Я тебе это уже объяснял, - нервно барабаня пальцами по рулю, пытался уловить её настрой.
- Игнат, я говорила о времени, - что называется, почувствуй себя идиотом, а её улыбка при этом стала шире. - Сколько часов в день требует этот вид деятельности? Мне надо понимать, хотя бы приблизительно, свой график работы, прежде чем дать какой-либо ответ. А ещё очень интересует вопрос насчёт других кандидатур. Не верю, чтобы их не было.
- По времени... Честно, затрудняюсь пока точно ответить. Всё зависит о того, сколько будет занимать сам процесс съёмки. Я же не знаю, как много времени тебе понадобится для приготовления еды. Что же касается кандидатур... Можно я промолчу на последний вопрос?
- и не стал озвучить ей свои варианты.
- Почему? Что в моём вопросе криминального?
- Ничего. Из списка кандидатов, который, кстати, очень маленький, только ты соответствуешь всем требованиям.
- И каковы они, ваши требования? - всё тот же равнодушный светский тон и точёный профиль. Бесит! Не могу понять, интересно ей это или нет. Но, с другой стороны, она же сразу не отказалась, значит, надежда есть.
- Внешние данные, возраст, особенности характера, ну и, само собой, умение хорошо готовить.
- Что, интересно, есть в моём характере такого, чего нет у других? - Олеся повернулась в мою сторону.
- Иммунитет против моего обаяния, - одарил Сахарову самой лучшей из своих улыбок, а она даже бровью не повела. - Вот об этом я и говорил.
- Мда. Что тут скажешь... - заметил сомнение в её глазах, но оно тут же исчезло за маской вежливого равнодушия. - Хорошо, сделаю вид, что поверила. Тогда как ты себе представляешь возможную, повторяюсь, всего лишь возможную перспективу работать вместе?
Лёд тронулся, и мы оба это понимали, а раз так, то буду додавливать, как рекомендует Серый.
- Планирую снимать тебя в процессе работы, а поверх видео будет текст: что, куда и зачем. Плюс также следует делать постановочные съёмки, то есть специально выбрать рецепты, и ты будешь объяснять процесс их приготовления. Желательно подать это с юмором, весело и задорно, короче, с огоньком. Контент просто обязан цеплять, если хотим, конечно, победить, - а мы, то есть я, этого просто жажду, но вслух свои мысли озвучивать не стал. -И зритель тогда будет ждать каждый выпуск с нетерпением.
- А что делать, если у меня проблемы, связанные с непереносимостью съёмок?
- Что именно в них ты не переносишь?
- Сами съёмки... Как раз то, что тебе надо. То есть «весело и задорно» может не получиться. Мне не хотелось бы ввязываться во всё это, заранее зная, что мы зайдём в тупик, а выхода из него нет.
- Ну, это не такая уж и большая проблема, как ты там себе напридумывала, - напряжение постепенно спадало, и я расслабился, чувствуя, что всё идёт нормально. - Это дело практики.
- Практика дело, конечно, хорошее, но мне почему-то кажется, что у нас нет на это времени или, может, я чего-то не знаю?
- Времени на самом деле мало, но имеются разные способы борьбы со страхом камеры. Например, очень эффективен метод глубокого погружения, - и улыбнулся, уловив исходящее от неё напряжение. Не всё же мне дёргаться. - Успокойся, суть его заключается в следующем: я устанавливаю несколько камер в том месте, где будут проходить съёмки, и ты за неделю к ним привыкнешь настолько, что просто перестанешь впоследствии их замечать.
- Вот только не надо мою работу превращать в реалити-шоу.
- А что, у тебя, как в «Доме-2», есть работа в кондитерской после «заката»?
- Что бы у меня там ни было, до восхода или после заката, это моё личное дело. Вытаскивать свою жизнь на всеобщее обозрение я не намерена, - в голосе Олеси появилась сталь, давая мне понять, что я ступил на скользкую дорожку.
- Да это даже никто не увидит. Ты что сразу всё в штыки воспринимаешь. Это очень действенный способ. Я могу, конечно, сам ежедневно мозолить тебе глаза и тыкать камерой куда ни попадя, мне-то всё равно, но устроит ли это тебя?
- Нет, это не вариант.
- Что именно не вариант в твоём понимании? - решил прояснить для себя сей непонятный момент.
- Твоё постоянное присутствие рядом... Лучше, наверное, уж камеры без тебя, чем те же камеры, но с тобой.
- Вот видишь, я же тебе сразу сказал об этом. Ну так что, договорились?
- Даже не хочешь дождаться моих требований? Прямо сразу вот так и договорились? А вдруг для тебя они окажутся неподъёмными?
- Хочу. Очень хочу. Ты даже не представляешь, насколько я этого жду, так что всё неподъёмное - поднимем.
- Ну, ладно... Правда, что выигрыш составляет десять тысяч долларов?
- Да, это действительно так.
- А помимо выигрыша, варианты заработка есть?
- Они есть всегда.
- А если не выиграем, что тогда?
- Тебя интересует твоя доля? - понимая, к чему она клонит.
- Не без этого. Какие гарантии, что мы сможем это сделать? Извини, но терпеть тебя с камерой, причём даже не знаю, что меня будет больше раздражать ты или она, а может, вы вместе. Так вот, три месяца находиться с тобой в постоянном контакте, а потом остаться ни с чем, меня это не устраивает.
- Ты не останешься ни с чем, я обещаю.