— Ерунда какая-то. При чем тут дворец, одержимые и канцлер? — недоумевала я.
— А при том! Знающие люди говорят, что взаимосвязь есть. Но это большая тайна.
Ага, тайна, о которой уже знают все кому не лень. Но доказать что-то мачехе сейчас вряд ли возможно. Она ощутила себя причастной к элите, обладающей большой тайной, и только обозлится, если я скажу что-то отрезвляющее.
Я скосила глаза на отца и встретила его ответный обеспокоенный взгляд. Он точно знал больше мачехи, но ничего не говорил, и то, что вещала нам его жена, ему не нравилось.
— А если люди станут одержимыми уже внутри дворца? — все же задала я вопрос.
— Да кто же позволит проводить там подобные темные ритуалы?! — всплеснула руками мачеха.
— Ну а вдруг?
— Я не верю, что кто-то решится заниматься таким непотребством прямо во дворце! — стояла она на своем.
— То есть ты вполне допускаешь, что канцлер вступил в сговор со жрецом Темного, а в то, что кто-то мог провернуть ритуал прямо дворце, нет? — спросил отец.
Его вопрос заставил мачеху осечься на полуслове. Но потом она вздернула подбородок и фыркнула с превосходством:
— Пф! Ты просто не общался на эту тему со знающими людьми. Я этой ночью столько всего выяснила о дворце и его интригах, сколько не знала за всю свою жизнь до этого! Жуть просто!
Н-да… Надо бы выспросить подробнее об этих знающих людях, но это я вытяну у мачехи позже. Сейчас же мне хотелось понять, какие мотивы приписывают канцлеру. В то, что он и в самом деле стоял во главе заговора против принца сопредельного государства, я не верила. А потому спросила:
— А зачем канцлеру это надо?
Неожиданно меня поддержал отец:
— Дочь правильные вопросы задает. А ты услышала какую-то дикую сплетню и разносишь ее, как сорока. За такие разговоры можно и в застенки тайной канцелярии попасть. Так что не стоит об этом болтать на каждом углу, — строго произнес он.
— И ничего не дикую, — снова взвилась мачеха, но и сама поняла, что ее заносит, и, откинувшись на спинку сиденья, начала яростно обмахиваться веером. — Мне сказали, что во дворце уже давно ходят слухи, что он ведет какую-то свою игру, связанную с престолом. Он же в родстве с королями, хоть и не из самой близкой ветви. Зато какую власть получил! Говорят, он уже многие вопросы решает, минуя короля, и того все устраивает.
— Ну и зачем ему тогда трон, если у него и так столько власти? И не забывай, что мы сейчас говорим и об одержимых в том числе. Да за такое не то что власти — головы лишат! И не спасут ни титул, ни былые заслуги, — снисходительно посмотрел на нее отец и искоса глянул на меня, проверяя мою реакцию.
Мачеха задумалась.
— Так-то оно так, но слухи…
— Слухи могут распускать недоброжелатели канцлера. А тебе надо, чтобы нашу семью причислили к его оппозиции? И не забывай, благодаря кому мы получили приглашение на этот бал. — Он многозначительно посмотрел на жену. Она после этих слов стушевалась и опустила голову, принимая резонность его слов. — Так что повторюсь: не стоит обсуждать в обществе подобные слухи.
И все же мачеха не утерпела и буркнула:
— Слухи на пустом месте не рождаются.
— Согласен, но иногда их рождают специально. Мы при дворе новички, а потому не стоит верить всему, что говорят. Но и совсем закрывать глаза на пересуды не стоит. Слушаем, анализируем и не болтаем зря. А там решим, что делать дальше. Я ясно выразился? — И строго на нас посмотрел. — Мы уже однажды чуть не упустили шанс возвысить наш род. Теперь нам нужно быть осторожнее вдвойне…
Глаза мачехи обеспокоенно расширились. Видимо, она только сейчас начала приходить в себя после общения с представительницами высшей аристократии, которые основательно взялись за нее этой ночью, раз она оказалась под таким впечатлением, что забыла о собственных интересах.
— Так кто, говоришь, пересказал тебе слухи о канцлере?
Мы проговорили о событиях минувшей ночи до самого приезда в особняк. Но если родители сразу отправились отдыхать, то мне было о чем подумать.
Теперь, когда я узнала, что мои близкие были выбраны жертвами и чуть не попали под действие опаснейших амулетов, я уже не могла отмахнуться от слов Армана о том, что если жрец Темного войдет в силу и заручится должной поддержкой, то за стенами своих домов никто не отсидится.
Интуиция громко вопила, что происходящее в королевстве в скором времени может сильно поменять привычный уклад жизни. Хочу ли я этих перемен, учитывая, что они связаны с духами изнанки, которые могут завладеть телом человека? Точно нет. А потому мне придется включиться в игру канцлера и разобраться, что же на самом деле происходит и чего хочет добиться неизвестный жрец Темного бога или те, кто за ним стоит.
[1] Пуритане, пуританская мораль — образ жизни, для которого характерны крайняя строгость нравов, целомудрие и аскетическое ограничение потребностей, расчетливость и бережливость, трудолюбие и целеустремленность.
Глава 12. Прогулка в парке… Да ну ее, такую прогулку…
Начало сентября выдалось солнечным и теплым. Здесь этот месяц назывался иначе, но мне так было проще ориентироваться. Интересно еще, что с Землей расхождений во времени и количестве дней в неделе и в году, и даже минутах и часах, тоже не было. Диво дивное. Словно это не другой мир, а какая-то параллельная реальность. Хотя что я знаю о том, куда на самом деле занесло мою душу?
На прогулку в королевский сад я вышла в белом кружевном платье. Мой образ дополняли перчатки, шляпка с широкими полями и кружевной зонт — модный хит этого сезона. Хотя лучше бы этот хит так и остался дома. Его каркас делали не из легкого алюминия, а из тяжелых пород дерева. В общем, этим зонтом при желании можно отбиваться, как битой. Но красота и мода требуют жертв.
Перехватила ручку поудобнее, делая вид, что ощущаю себя не канадским лесорубом с бревном на плече, а прекрасной феей, кокетливо придерживающей кружевную красоту.
— Улыбайся, Анна! — шипела рядом тетушка, которую отправили со мной как дуэнью. — Ты же в королевском парке! Здесь нельзя ходить с таким постным лицом!..
Мачеха после случившегося лечила нагнавший ее нервный срыв и не могла пойти со мной. Хотя я подозревала, что они с отцом просто разругались, и она изображала умирающего лебедя, чтобы он сам пришел мириться. Ну да бог с ними. Вот кого я не желала рядом с собой видеть, так это злосчастную тетушку, стенания которой однажды стали последней каплей, которая повлекла за собой самоубийство Анны. Даже сейчас она не переставала доставать меня своими нравоучениями и понуканиями.
— …В твоем возрасте нужно не постные мины корчить, а улыбаться и завлекать кавалеров! И где это делать, как не в королевском саду?!.
Я терпела, стараясь переключить внимание на действительно красивый и ухоженный парк. Мы как раз вошли в зону фигурных топиариев, и я увидела вдалеке небольшую процессию, в которой вполне мог оказаться интересующий меня принц.
— …Ты же скуксилась, как сушеная брюква! А осанка! Что с твоими плечами?! Хочешь походить на старуху?!
Нет, я терпеливая особа, но то, что несла тетушка, переходило все допустимые пределы и лимиты. Я резко остановилась. Тетушка не сразу это поняла и спустя несколько шагов недоуменно обернулась:
— В чем дело, милочка?
— Уважаемая тетушка, — спокойно произнесла я, холодно глядя ей в глаза, — если я услышу от вас еще хотя бы одно слово оскорблений, понуканий или претензий — вы отправитесь в свою деревню, которую выделил вам на кормление ваш папенька и мой глубокоуважаемый дедушка, быстрее, чем сумеете собрать свои вещи. Я ясно выразилась?
— Что?!. Да как ты смеешь?! — От возмущения ее глаза выкатились, а щеки затряслись, делая ее похожей на бульдога.
— Смею. Вы уже однажды довели меня до самоубийства, и, если бы не счастливый случай и лорд канцлер, который достал меня из-под моста, я бы уже была мертва. И об этом, как я поняла, моим родителям неизвестно…
Тогда воедино собралось много факторов, но именно стенания этой бульдожихи добили бедную Анну. Так что тут я душой не кривила. Понимала это и она, но не привыкла, что девушка могла дать ей отпор, и сейчас неверяще беззвучно открывала и закрывала рот.
— …поэтому держите ваш словесный понос при себе.
«Главное — не захлебнитесь», — добавила мысленно и как ни в чем не бывало улыбнулась и зашагала вперед навстречу делегации, в которой я и в самом деле разглядела принца. И, к сожалению, не только его. Рядом с ним вышагивал и Леонардо ан Альманди, явно пребывавший в ударе и сыпавший шутками.
— Мадемуазель ан Шэрран! Как я рад вас видеть! — поспешил ко мне навстречу Виттор. — Не ожидал вас здесь сегодня увидеть.
— Здравствуйте, ваше высочество, — склонилась я в реверансе. — Разве в такой прекрасный день возможно сидеть дома? А в королевском саду всегда есть на что посмотреть.
— Согласен. И лучшее, что я здесь сегодня увидел, стоит передо мной, — запечатлел он поцелуй на моей ручке. Вот умеет же мужчина делать комплименты! Глупость, а приятно. — Я буду очень рад, если вы составите нам всем компанию.
— С радостью, ваше высочество. И я здесь не одна. Позвольте вам представить мою тетушку…
Некоторое время мы расшаркивались: принц знакомил меня со своей свитой, я упорно игнорировала обаятельную улыбку графа ан Альманди и даже ради приличия не протянула ему руку для поцелуя. Да, я злопамятная. Вернее, память у меня хорошая, и полгода в монастыре ее хорошенечко простимулировали.
Наконец, мы снова продолжили прогулку, мило беседуя о достопримечательностях парка и дворца. Мне нравилось чувство юмора принца и потускневшее лицо Леонардо, который шагал за нами. И неожиданно для себя я поняла, что неплохо провожу время.
Внезапно где-то неподалеку отчаянно залаяла собака и послышался женский голос:
— Сиси! Сиси! Что ты там увидела?! Иди скорее сюда! Что ты там нашла?!
Мы повернули на другую дорожку и увидели впереди королеву-мать в обществе двух фрейлин. Она держала на руках болонку. Другая собака заполошно лаяла где-то в кустах. В этом месте парковая зона была устроена иначе, чем сад для топиариев, и разглядеть, что привлекло внимание болонки, было невозможно.