А еще меня интересовало, почему грязное белье канцлера вдруг так настойчиво полезло на белый свет. Это явно звенья одной цепи, которая активно наматывалась вокруг него в последнее время.
И все же… Арману просто не повезло с женами или за этим кроется нечто, чего мне нужно опасаться? Хотя этот вопрос должен волновать меня постольку-поскольку.
Я вздохнула, выныривая из своих мыслей.
— Не переживай, нянюшка. В любовницы я к нему не пойду, а в жены он меня и сам не позовет. Давай уже мыться. — И я опустилась под воду с головой.
Глава 19. Иногда прошлое настигает и не дает покоя
Неделя прошла в бесконечных обедах, балах, званых вечерах и прочих активностях. Меня в гостях хотели видеть решительно все, а мачеха так воодушевилась открывающимися перспективами обзавестись связями в высшем обществе столицы, что не слушала никаких возражений.
На этих мероприятиях я часто виделась с принцем, который оказывал мне знаки внимания. Было видно, что ему приятно со мной общаться, и он не упускал случая пригласить меня на танец. Даже наш принц Карлайл однажды удостоил меня чести с ним танцевать, но мне он как мужчина не нравился — казался слишком изнеженным и слабовольным. Но, возможно, я была и неправа — все же слишком мало знала принца.
Альманди зачем-то все это время настойчиво набивался ко мне в ухажеры или друзья, но я благоразумно держала дистанцию, предпочитая с ним не связываться.
Канцлер тоже засветился на нескольких мероприятиях, но ко мне подходил, только чтобы поздороваться. Ну и не очень-то и хотелось с ним общаться…
Вру, конечно. Но кто я такая, чтобы навязывать кому-то свое общество?
Братья Стимлер тоже были частыми гостями на званых обедах. Их изобретение произвело фурор, и они не зевали, договариваясь с аристократами о финансировании своих проектов. Я намекнула им, что нужно искать другой, не такой взрывоопасный газ, но дальше намеков ничего сказать не могла — не имела представления, как добывался гелий в моем мире. Знала только, что обнаружили его случайно, как побочный продукт каких-то химических реакций, и поначалу считали бесполезным. Но эта информация вряд ли способна чем-то помочь изобретателям.
А через неделю в обществе случился очередной скандал. Благо не с моим участием, но отчего-то легче мне не было.
В столицу нашего королевства прибыла бывшая жена канцлера.
Графиня Шарлотта ан Хорман появилась в столице не просто так, а как жена посла еще одного сопредельного королевства Антем. И делегация вряд ли вызвала бы в обществе такой всплеск интереса, но то, что Шарлотта — бывшая жена канцлера, создало немалую шумиху.
Познакомились мы с ней на званом вечере королевы-матери. Хотя сама королева и не была популярна среди аристократов, но на вечера, которые она устраивала, попасть считалось очень престижно. Мачеха разве что до потолка не прыгала, когда получила приглашение.
Когда посол с женой вошли в гостиную, я удивилась тому, насколько они разные: высокая красивая блондинка и низенький полноватый мужчина с эдаким переплюйчиком редких волос на обширной лысине на макушке. Но стоило отдать послу должное — он оказался довольно приятным в общении и умел к себе расположить.
— Милая леди, вы просто очаровательны! — сказал он мне при знакомстве и поцеловал руку. Он отвешивал комплименты всем женщинам, с которыми знакомился, и ни разу не повторился! — Я в который раз убеждаюсь, что королевство Эфрон рождает красивейших женщин. — И с любовью посмотрел на свою жену.
Шарлотта ему улыбнулась, но подняла глаза и внезапно изменилась в лице. И смотрела она при этом на кого-то за моей спиной так, что я поняла: в этой женщине бушует целый океан чувств, и это отнюдь не ненависть. На мгновение мне даже стало жаль ее мужа. А потом я обернулась и увидела того, на кого направлен взгляд Шарлотты.
Арман шел к нам с невозмутимым выражением лица. Я даже восхитилась его выдержкой. И тут же захотела придушить. Не знаю кого: его или эту графиню, которая смотрела на канцлера, как изголодавшаяся тигрица на сочный стейк. Но я быстро взяла себя в руки и улыбнулась подошедшей к нам компании, в которой и находился виновник нашего женского переполоха.
— Арман… — произнесла Шарлотта с придыханием, глядя, как тот склоняется для дежурного поцелуя руки.
Стоило отдать канцлеру должное — он продолжал удерживать на лице маску невозмутимости.
— Прекрасно выглядишь, Шарлотта, — ответил он, изобразив легкую улыбку.
Посмотрел на меня, и его взгляд немного потеплел, что согрело мою женскую душеньку и помогло определить жертву для удушения. И это был не Арман.
Конечно, я не имела на него никаких прав и свои кровожадные порывы никогда бы не осуществила, но ревность не спрашивает, когда поднять свою ядовитую голову.
Наверное, именно в этот момент я осознала, что нужно держаться от канцлера подальше, ответить на ухаживания принца и наконец украдкой подарить ему поцелуй.
Не знаю, что Арман прочитал в моем взгляде, но нахмурился и начал на меня подозрительно коситься.
— Арман, тебе идет эта борода, — внезапно произнесла Шарлотта, пристально разглядывая канцлера
Я с удивлением на нее посмотрела. Не ожидала, что она поднимет такую тему.
— Когда-то она тебя раздражала.
— И поэтому ради меня ты брился три раза в день, — стрельнула она в него глазками.
— Это было слишком давно. Я уже не помню, — спокойно ответил канцлер.
— Зато я помню, — вздернула графиня подбородок, глядя на него снизу вверх. — А еще я помню… — Ее ноздри затрепетали.
Шарлотта явно собиралась сказать нечто, что не понравится Арману. Понял это и канцлер, и его взгляд заледенел. Мне стало неприятно смотреть на происходящее. Эта женщина явно хотела напомнить ему о прошлой любви, но ведь она сама с ним развелась? Что теперь-то пытается ему и себе доказать? Или она прибыла сюда не просто так? А чтобы выводить канцлера из себя?
Я покосилась на ее мужа, который чувствовал себя не в своей тарелке, но почему-то молчал, и не сдержалась:
— Знаете, вот только что я узнала, что наш уважаемый канцлер в юности брился по три раза в день. А сколько раз бреется ваш муж? Простите, внезапно стало интересно, раз уж у нас начался такой интимный разговор.
На меня недоуменно посмотрели все. Я же мило улыбнулась, глупо хлопнула глазками и спряла лицо за веером, сделав вид, что смутилась.
— Давайте не будем больше поднимать такие интимные темы, — пряча в глазах смешинки, как мне показалось, с благодарностью посмотрел на меня Арман. — Прошу прощения, но мне придется вас оставить. Еще нужно кое с кем поздороваться.
И он ушел. Ушел! Оставил меня разгребать последствия моей шалости самостоятельно. Ну и ладно! Я перестала демонстративно смущаться и обратилась к послу:
— Граф ан Хорман, я слышала, в Антеме очень любят скачки. Это правда?
— Правда. — Граф еще не отошел от неловкости, но глаза его загорелись, и он начал с удовольствием рассказывать: — Это невероятный вид спорта! В скачках участвуют только лучшие лошади. У меня в конюшне стоят сразу три чемпиона! Уверен, у вас в Эфроне я найду еще несколько экземпляров в свою коллекцию…
Граф продолжал увлеченно рассказывать о лошадях, их мастях, сбруе, а я изображала интерес, чувствуя холодный взгляд его жены и недовольный — моей мачехи. Она за все время не сказала ни слова — похоже, хватило и моего выступления, чтобы наше семейство немного пообсуждали в дамских салонах.
Постепенно вокруг нас собрался довольно большой кружок из желающих послушать о лошадях, и я незаметно выскользнула из него.
Увидела неподалеку дочь герцога ан Клемора, которую прочили в жены принцу Карлайлу, и подошла к компании, в которой она стояла. Во время светских визитов мы с ней как-то незаметно подружились. Она немного стеснительная девушка, но умная и приятная в общении.
— Жанна, ты сегодня будешь играть на фортепиано?
Особенностью званых вечеров здесь было то, что застолий как таковых не устраивалось. Фуршетный стол, конечно, был. И при желании имелась возможность хорошо поесть, но изюминкой таких вечеров были развлечения. Здесь танцевали, выступали приглашенные группы артистов и даже сами аристократы. Кто-то в других комнатах играл в различные игры, а кто-то просто с кем-то общался.
— Возможно, — смущенно улыбнулась она. — Королеве нравится, когда я исполняю ее любимый менуэт.
Жанна хорошо играла и любила это делать, и в гостях ее часто просили что-нибудь исполнить.
— Пойдем пока потанцуем, — предложила я и покосилась на компанию, из которой только что ушла.
Мне не понравилось, что Шарлотта тоже собралась ее покинуть. Вот уж с кем беседовать мне не хотелось… да и просто находиться в одной компании. Женщина не сделала мне ничего плохого, но антипатия к ней у меня уже зародилась, и я ничего не могла с этим сделать.
Мы с Жанной отправились в соседний зал и встали неподалеку от входа. Рядом тут же появились молодые люди, но ответить на их приглашение на танец я не успела — позади раздался знакомый голос:
— Анна, я ваш должник. — Я обернулась и увидела канцлера. В этот момент как раз заиграла мелодия вальса, и Арман спросил: — Могу я пригласить вас на танец?
— Можете. — Я вложила пальчики в его руку, и он вывел меня в центр зала. — Надеюсь, вы мне все-таки расскажете, чем закончилось расследование покушения на вас во время выставки?
Арман слегка поморщился.
— Опять одержимый. У убитого гвардейца нашли в кармане тот же артефакт призыва духов. На этот раз злоумышленник сработал в спешке, потому одержимый стрелял неточно и его быстро ликвидировали.
— То есть артефакт гвардейцу подкинули прямо на выставке?
Арман с досадой вздохнул:
— Похоже на то. Но кто это сделал — неизвестно. Слишком много там было людей.
— Этот ваш темный жрец какой-то неуловимый, — нахмурилась я.
— Он не мой, — мрачно усмехнулся канцлер. — Но можете не волноваться — такое больше не повторится. Я принял меры. Теперь во дворец невозможно пронести такие артефакты.