Агния
Обычно я не приглашаю никого к себе в дом. Даже Галя, моя одногруппница, живущая по соседству, ни разу не была у меня в гостях. Когда я соглашалась подбросить ее на нашей машине до города, мы встречались у въезда в коттеджный поселок.
Не получалось у меня ни с кем близко дружить. На соревнованиях и сборах отношения с другими ребятами всегда были натянутыми. В школе тоже дела не ладились. Сначала из-за фигурного катания приходилось много прогуливать, а когда спорта в жизни не стало, выяснилось, что все одноклассники уже давно сдружились, разбились на группы и пары. Мне же друга не досталось…
Не скажу, что сильно страдаю без лучших друзей. Я вообще редко задумываюсь на эту тему и не чувствую, что чего-то в жизни не хватает. Чаще всего мне комфортно наедине с собой. Обычно ощущаешь острую нехватку того, что когда-то потерял. А если этого у тебя ни разу не было? Просто привычный уклад жизни.
И тем не менее перед приходом Рони я волновалась. Навела порядок в своей и без того чистой комнате. Слава богу, что дома никого. Мама снова уехала по своим делам. Я бы, наверное, со стыда сгорела, если б Роня столкнулась с ней. Мне все время кажется, что мама со всеми моими знакомыми ведет себя нелепо: чересчур учтивая, дружелюбная, назойливая. Просто она видит кого-то рядом со мной слишком редко. Мы обе не знаем, как себя вести в таких ситуациях. Говорят, что любовь — штука сложная. Но с дружбой все не намного легче.
Я удивилась, когда, открыв дверь, обнаружила на пороге не только Роню, но и ее рыжеволосую подругу. Вероника выглядела такой бледной и напуганной, что я тут же решила, что зря все это затеяла. Не справится Роня с уготовленной ей ролью. Хотя деваться вроде бы уже и некуда — Колокольцева пришла, Денис тоже вот-вот приедет, а меня на уроке ждет Надя…
В отличие от Рони, ее подруга выглядела весьма довольной и внимательно рассматривала нашу украшенную еще с Нового года дверь.
— Не возражаешь, если мы вдвоем… — неуверенно начала Роня.
— Конечно, проходите, — перебив ее, кивнула я.
И что за необходимость такая — везде вдвоем ходить, как приклеенные? Нет, все-таки не пойму я эту дружбу.
Пока девчонки снимали куртки и сапоги, в коридоре повисла неловкая тишина. Рыжеволосая Ронина подруга первой выпрямилась и представилась:
— Юля.
Ах да. Точно. Юля. Смотрела она на меня по-прежнему не очень дружелюбно, будто это я без приглашения явилась к ней домой.
— Агния, — представилась я в ответ.
И снова напряженная тишина. Теперь голос подала Роня:
— А где можно руки помыть?
Я повела девчонок по светлому коридору. И если Роня послушно плелась сзади, глядя под ноги, то Юля все время вертела головой, рассматривая предметы интерьера.
— А здесь что? — кивнула она на одну из дверей.
— Винная комната.
Юля присвистнула.
— У вас здесь и такое есть?
— Это для гостей.
— А мы что, не гости? — усмехнулась Юля.
— Юлька! — Роня пихнула подругу локтем.
— Здесь не мое вино, — ответила я. — Отчима.
— Представляю, сколько стоит одна бутылочка… — тихо проговорила Юля. Затем осторожно провела рукой по обтянутому бархатом креслу.
— «Дедар»? — спросила она.
— Ты в этом разбираешься? — удивилась я.
— Вижу у вас антикварные буфет и зеркало… Я люблю читать журналы по дизайну интерьера. Да и вообще красивые дорогие вещи люблю.
Я с пониманием кивнула. Втроем мы поднялись на второй этаж, где находилась моя комната. Меня снова охватило неясное волнение. Открывая дверь в комнату, даже зажмуриться от страха хотелось. Словно я впервые привела к себе не двух знакомых из универа, а принца на белом коне.
Девчонки долго молчали и оглядывались. Роня села на краешек кровати, а Юля начала прохаживаться по комнате, внимательно изучая все, что было на полках стеллажа. Я встала в дверях, скрестив руки на груди.
— Масштабы жилища впечатляют, — сказала Юля, обводя взглядом просторную комнату. — Куда выходят твои окна?
— На наш участок. Сейчас заснежено, но чуть дальше — озеро. Отсюда его видно.
— Красота! А это что? Все твои медали?
— Ну да.
Роня поднялась с кровати и тоже подошла к полке с моими трофеями. На ней хранились медали, кубки, фотографии с соревнований… Мне не доставляло особого удовольствия любоваться этим каждый день. Старые медали — как напоминание о той мечте, которую я сама разрушила. Но мама не разрешала все это прятать. Она очень гордилась моим прошлым.
— Ого, как много всего! — ахнула Роня, внимательно разглядывая награды. — Агния, ты такая молодец!
Я промолчала. Чего радоваться былым заслугам? Сейчас я ничего не стою.
— И когда ты только успела? — Юля провела пальцем по одному из кубков. — У тебя детство было вообще?
Я лишь пожала плечами.
И тут взгляд Юли упал на одну из картин, на которой был изображен летний пейзаж за моим окном. Озеро и величественные сосны на берегу.
— Симпатично.
— Спасибо.
— Неужели ты рисовала?
Щеки вспыхнули. Сама не ожидала такой реакции. Надеюсь, девчонки не заметили моего смятения.
— Я, — пришлось признаться мне.
— Ты? Агния, какая красота! — снова заахала Роня, подойдя к картине. — И вот это тоже ты рисовала?
Пришлось снова признаться. Я не знала, куда себя деть от смущения. Впервые такое. Я испытала противоречивые чувства: стыд вперемешку с гордостью. До этого мои работы хвалила лишь Надя.
— Ну надо же, — покачала головой Юля. — Годнота. Ты, кажется, не на ту специальность пошла учиться, милочка. Тебе бы в художку.
Даже из уст этой противной Юли было приятно услышать похвалу. Ладони вспотели. Я испугалась, что девчонки смогут заметить мое смущение, поэтому в ответ лишь кивнула им в знак благодарности. Затем посмотрела на наручные часы.
— У нас не так много времени, чтобы…
Поначалу я замялась. Похвала девчонок и Ронино дружелюбие сбили меня с толку. Но я тут же взяла себя в руки и, как обычно, сухо продолжила:
— Чтобы привести тебя, Вероника, в порядок.
Роня растерянно осмотрела свое отражение в зеркальном шкафу.
— Вероника и так в полном порядке, — тут же вступилась за подругу Юля.
— Серьезно? — удивилась я и придирчиво осмотрела Ронин прикид. — Ты всегда ходишь в лосинах?
— Это удобно, — сказала Роня.
— Ага. В лосинах Наполеону удобно было Европу завоевывать, — сказала я. — А на свиданиях такие удобства ни к чему.
Я прикинула, что можно предложить Веронике. Она была чуть выше меня. И на зависть фигуристее. Я отправилась в гардеробную и принесла несколько черных платьев.
— По кому траур? — хмыкнула Юля.
— По твоей тактичности, — ответила я, аккуратно раскладывая платья на кровати.
— Нет, серьезно, почему ты носишь только черное? — продолжила наседать Юля, разглядывая платья.
— Черный — это классика. Я не люблю кричащие и неестественные цвета. Вот, Роня, примерь это. Отлично сядет на твою фигуру. Сейчас сделаем из тебя бабочку.
— Но мне и гусеничкой неплохо жилось, — вздохнула Роня, принимая из моих рук короткое черное платье.
В итоге Роня перемерила несколько нарядов, но этой вредной Юле ничего не нравилось. Споря до хрипоты, мы наконец остановились на одном из вариантов.
— Что-то я проголодалась, — заявила Юля после того, как мы выбрали Роне платье.
Я посмотрела на часы. До приезда Дениса оставался еще час.
— Можно пиццу заказать, — сказала я. — У нас в поселке есть отличная доставка.
— Пиццу долго ждать, — поморщилась Юля.
— У кухарки сегодня выходной.
— И для чего нам кухарка? — удивилась Юля. — У вас колбаса, батон и сыр есть?
— Колбаса, батон и сыр? — эхом откликнулась я. — Честно говоря, понятия не имею, что там у нас есть в холодильнике…
Юля закатила глаза.
— Ну все понятно. Проблемы буржуазного общества. Где у вас кухня? Показывай!
Я снова повела девчонок на первый этаж. На кухне Юля по-хозяйски распахнула многокамерный холодильник.
— Так, колбаса, помидоры, чеснок… А хлеб где? Вот здесь? О, вижу чесночный багет! Будем делать горячие бутерброды. Мои фирменные.
— Горячие бутерброды? — переспросила Роня, покосившись на меня.
— Ну да. Ты же их тоже любишь.
— Но Агния…
— Валяй, — кивнула я. — Попробую.
Было странно всем вместе готовить бутерброды, переговариваясь на посторонние темы. Да и вообще бутерброды было делать странно. Их никогда не было в нашем меню. Обычно мама тщательно следит за рационом. Нам чудом удалось отыскать в холодильнике майонез.
Бутерброды оказались просто бомбическими! Юля еще сверху зеленью их украсила. Мы с рыжей так накинулись на бутерброды, будто вернулись с голодного края. А вот Роня есть отказалась, сказав, что от волнения ей кусок в горло не полезет. Но все-таки Юля уломала ее съесть один бутерброд, запив сладким черным чаем. Сладкий черный чай я тоже сто лет не пила, кстати. И даже представить не могла, что это такая вкуснотища!
Вернувшись в комнату, я провела инструктаж:
— Я, то есть ты, должна произвести на Дениса плохое впечатление. Можешь выставить меня полной идиоткой. Меркантильной, недалекой, себялюбивой стервой.
Судя по тому, как переглянулись девчонки, именно такой они меня и считали. А я вдруг подумала, что мне на это не плевать. Возможно, впервые в жизни. Но тут же отогнала от себя глупые мысли.
— Только не выходи из роли, — нахмурилась я, усаживаясь на широкий подоконник. — Не отступай от сценария. От этого зависит моя дальнейшая судьба. Я тебе кидала темы, на которые с ним можно болтать. Они наверняка выведут его из себя. Как я поняла, этот Дениска весь из себя правильный.
Вскоре на заснеженной дороге между сосен показался черный «Порше».
— Судя по всему, это он. Торопиться не будем, неприлично опоздаем, — сказала я. — Пусть ждет. Проявим неуважение.
Юля хмыкнула, а Роня подошла к окну и замерла на месте как статуя.
— Так! Последний штришок! — Я спрыгнула с подоконника и направилась к туалетному столику.