— Его папаша был рад избавиться от строптивого сынка, — добавил Монти.
Кинкейд нахмурился, но Монти, притворившись, что не замечает его недовольства, продолжил:
— Джеймс плавал по морю, грабя нагруженные сокровищами корабли Парламента, а я несколько лет служил в испанской армии, воюющей против Франции и Англии. Когда наш король возвратился на трон, мы с Джеймсом тоже последовали за ним домой, в Англию.
Мэг внимательно выслушала Монти и, повернув голову к Кинкейду, спросила:
— Это правда?
Он шутливо улыбнулся.
— Частично — правда, а частично — выдумка Монти.
— А ты знаешь, Мэг, где мы познакомились с Кинкейдом? — увлеченно продолжал Монти. — Во Франции, в публичном доме, прошу прощения за упоминание о таком неприличном заведении!
Мэг от души рассмеялась.
— О каких обидах ты говоришь, Монти? — воскликнула она. — Не забывай, что я сейчас тоже живу в публичном доме! И виноваты в этом вы с Кинкейдом.
Монти восторженно взглянул на Мэг. Она заметила, что он часто поглядывает на нее не как на друга, а как на желанную женщину.
— Кстати, а знаешь, где именно мы встретились? — продолжал Монти. — В постели одной прелестной дамочки!
— Как? Вы… — Мэг уставилась на Кинкейда.
Она слышала о различных плотских утехах, но представить себе Кинкейда, занимавшегося любовью втроем, не могла.
Он ласково похлопал ее по руке и засмеялся.
— Не слушай ты этого болтуна, дорогая! — воскликнул он. — Все было совсем не так. Мы не делили красотку, потому что я был мертвецки пьян и даже не мог пошевелить рукой, уж не говоря обо всем прочем…
— Когда Кинкейд немного проспался, я оттащил его к себе домой, ведь ему негде было жить! — уточнил Монти.
— И с тех пор вы не расстаетесь? — спросила Мэг.
Монти и Кинкейд одновременно кивнули и подмигнули друг другу.
— Да, в хорошенькую компанию я попала! — притворно вздохнула Мэг. — Грабители, воры, мошенники, азартные игроки…
Кинкейд дотронулся рукой до ее подбородка и поцеловал в губы.
— Разве тебе плохо со мной, любимая?
Мэг лишь улыбнулась.
— Людскую судьбу определяют звезды, — с важным видом изрек Монти. — Если бы вы советовались с астрологами, как это делают образованные дамы и джентльмены, то знали бы, что означает ваша встреча — случайное совпадение или знак судьбы.
Кинкейд усмехнулся. Ему уже давно надоело выслушивать подобные указания, но астрология была в моде, и многие люди, подобно Монти, увлекались ею и безоговорочно верили в предсказания.
Экипаж остановился, Мэг опустила на лицо вуаль, и Кинкейд помог ей спуститься на мостовую.
— Ты знаешь, я немного волнуюсь, — шепотом призналась она.
— Перестань! Ни о чем не думай! — ободрил он ее. — Сейчас мы заглянем в таверну, хозяйка нас вкусно накормит, предложит вина, а потом мы поиграем в карты. Не переживай, сердце мое, просто ты отвыкла бывать на людях!
Мэг в нерешительности остановилась на пороге таверны.
— Ты уверен, что нас не схватят? — тихо спросила она.
— Здесь мы в абсолютной безопасности! — заверил ее Кинкейд. — А теперь заходи.
Хозяйка таверны «Рыба и кость» миссис Ниман радостно приветствовала их, и через минуту Мэг, Кинкейд и Монти расположились за уютным столом в дальнем углу зала. Ожидая ужина, они выпили вина, и Кинкейд уговорил Мэг поднять вуаль.
— Здесь тебя никто не знает, — успокоил он.
Хозяйка таверны приготовила для дорогих гостей восхитительный ужин. Она подала им жареную птицу, постную свинину, свежий ржаной хлеб с маслом, тушеную репу с луком, а на десерт — засахаренные фрукты и марципаны.
Они пили вино, разговаривали и весело смеялись. Когда с ужином было покончено, два молодых парня, очевидно, знакомые Кинкейда и Монти, подсели к ним за стол и предложили сыграть в карты. Мэг отказалась от партии ломбера, эта карточная игра ее не интересовала, и стала молча наблюдать за игроками.
Глядя на Кинкейда, она понимала, что чем дольше живет с ним, тем ей будет труднее расстаться. Мэг не придавала значения его предложению руки и сердца, но его идея покинуть Англию и уехать в дальние края, где их никто не знает, нравилась ей все больше. А почему, собственно, она не может поехать вместе с Кинкейдом в американские колонии и начать там новую жизнь?
Мэг нравилось видеть, как он ловко выигрывает партию за партией, как партнеры уважительно обращаются к нему и всячески стараются удержать в своей компании. Кинкейд, почувствовав на себе ее внимательный взгляд, оторвался от карт и спросил:
— Ты не скучаешь, дорогая?
— Нет, мне хорошо, — улыбнулась Мэг. — Но я начинаю беспокоиться. Уже очень поздно, и нам надо возвращаться домой.
— Ты устала? — заботливо спросил он.
— Нет, но мне хочется домой. — И она многозначительно взглянула на Кинкейда.
Он лукаво улыбнулся, сгреб со стола выигранные монеты и обратился к своим партнерам по игре:
— Джентльмены, благодарю вас за чудесно проведенный вечер, но боюсь, нам придется вас оставить.
— Джеймс, но почему? — огорченно воскликнул один из игроков по имени Картер. — Ты выиграл у меня кучу монет, дай мне хоть отыграться!
— Прошу прощения, друзья, но миссис Драммонд устала, и я должен отвезти ее домой.
Он поднялся из-за стола и помог Мэг надеть накидку.
— Джентльмены, мы непременно встретимся в самое ближайшее время! — Он вежливо поклонился.
— Мы будем ждать тебя, Джеймс, и особенно миссис Драммонд! — улыбнулся Картер и тоже раскланялся. — Заглядывайте почаще, друзья!
Мэг встала из-за стола и уже закрывала лицо тонкой вуалью, как захлестнувшая ее волна страха намертво сковала все движения. По проходу между рядами столов, держа под руку молодую девушку, шел граф Персиваль Ратледж.
12
Мэг в оцепенении смотрела, как граф Ратледж, держа под руку совсем юную девушку с черными вьющимися волосами, шел между рядами столов, и не могла отвести от него взгляда. Персиваль рассказывал девушке что-то смешное, она улыбалась.
Наконец Мэг опомнилась, быстро закрыла лицо вуалью и опустила голову. Когда граф с девушкой миновали Мэг и направились дальше, она с облегчением вздохнула. Граф Ратледж, увлеченный беседой со своей юной спутницей, которой, как показалось Мэг, было не больше семнадцати лет, не заметил ее — ту, которую ищет, мечтая отомстить за убийство любимого брата.
Пока Кинкейд прощался с приятелями и назначал новую встречу, Мэг продолжала стоять около стола, пытаясь отогнать от себя нахлынувшие горестные воспоминания, навеянные неожиданным появлением ее злейшего врага. Перед ее лицом возникла искаженная злобой физиономия Филипа, когда он увидел искривленный рот новорожденного сына, и сардоническая ухмылка Персиваля, ненавидевшего Мэг за ее красоту и благородство.
— Ты готова, дорогая? — Голос Кинкейда отвлек Мэг от страшного прошлого.
Она медленно подняла голову и краем глаза посмотрела на Персиваля. Граф Ратледж говорил не умолкая, очевидно, желая завоевать сердце девушки. Но Мэг-то знала истинную цену его доверительным разговорам и шуткам. Она сознавала, что все зло исходило не от Филипа, а от его брата Персиваля. Украдкой глядя в его уродливое лицо с заячьей губой, она жалела юную девушку, которая и не подозревает, с каким коварным, злым и подлым человеком общается.
— Мэг!
Она вскинула голову.
— Да… я готова.
Кинкейд взял ее под руку и повел через весь зал к выходу. В этот поздний час в таверне было шумно, собралось много посетителей, явившихся поужинать после театров, прогулок и свиданий.
— Мэг, с тобой все в порядке? — Кинкейд внимательно взглянул в ее застывшее лицо. — Что-то случилось?
Мэг попыталась улыбнуться. Она волновалась, что Кинкейд может заметить ее замешательство и испуг.
— Все хорошо, дорогой, — с видимым спокойствием произнесла она. — Просто я немного устала и хочу поскорей вернуться домой.
Она взяла его под руку и подумала, что если бы даже граф Ратледж и увидел ее, Кинкейд не позволил бы ему увести ее силой или позвать полицию.
Они сели в экипаж, и тут Мэг вдруг вспомнила о Монти.
— А где твой друг? Разве он не поедет вместе с нами?
Кинкейд захлопнул дверцу экипажа и лукаво подмигнул Мэг.
— Он познакомился с молодой красоткой и предпочел остаться в таверне вместе с ней. — Он немного удивленно взглянул на Мэг. — Ты разве не помнишь? Мы же говорили с ним перед уходом из таверны!
— Я… — Мэг судорожно теребила в руках кожаные перчатки. — Я засмотрелась на посетителей таверны и, очевидно, прослушала ваш разговор.
Она подняла голову и, глядя на красивый профиль Кинкейда, вдруг тихо спросила:
— Когда ты предлагал мне вместе с тобой уехать куда-нибудь в дальние страны, например в американские колонии, ты этого искренне желал?
Кинкейд повернул к ней голову, и в его глазах мелькнула надежда.
— Мэг! — воскликнул он. — Разве можно фальшивить в серьезных делах? Я мечтаю увезти тебя на край света и сделать счастливой!
Мэг прижалась к нему и взяла его за руку. Наконец сбудется ее мечта, и она забудет о прошлой безрадостной жизни, исполненной горем, страхом и отчаянием!
— Давай уедем как можно скорое! — в волнении прошептала она. — Давай навсегда покинем Англию! Я не хочу больше здесь жить!
Кинкейд настороженно посмотрел на нее.
— С тобой все в порядке? Почему ты так взволнованна? Мы провели чудесный вечер, повеселились… Тебе что-то пришлось не по душе?
— Нет, все было просто великолепно. — Мэг заставила себя улыбнуться. — Кинкейд… — Она умоляюще смотрела на него. — Хочешь, покинем Лондон сегодня ночью! Мы отправимся в Америку… Знаешь, я ведь могу устроиться в какую-нибудь таверну, буду готовить еду, мыть полы… Я на все согласна, лишь бы как можно скорее уехать! Я не хочу и не могу больше оставаться в Лондоне!
Кинкейд приподнял вуаль, и тусклый свет масляной лампы осветил ее бледное взволнованное лицо.
— Мэг! Ты что-то скрываешь от меня!