— Она обманула меня, посмеялась надо мной, а когда почувствовала опасность, сбежала! — Кинкейд слышал только себя. — Она скрывается у тебя в доме, Сэйти!
Хозяйка прачечной пожала плечами.
— Если хотите, обыщите весь дом, загляните в подвал, кладовку, обшарьте каждый угол! — презрительно бросила она. — Давайте, начинайте искать!
Кинкейд пересек комнату и подошел к входной двери.
— Пусть она катится ко всем чертям. Не хочу видеть эту лживую подлую тварь! Она предала меня. Она никогда не любила меня!
Сэйти поспешила за ним.
— Одну минуту, сэр. Я только хочу сказать вам, что вы не правы. Да, Мэг пришлось кое в чем не признаться вам, но она делала это не из корыстных побуждений. Неужели вы не понимаете, она любила вас так, как ни одна женщина на земле не любила мужчину!
Кинкейду было невыносимо слушать Сэйти. Он никому больше не верил.
— Ладно, прекрати свою пустую болтовню, — с негодованием отмахнулся он и вышел из прачечной, громко хлопнув дверью.
«Пусть они все катятся в ад, пусть провалятся в преисподнюю, — твердил он про себя. — Никого не хочу видеть!»
И он размашистым шагом направился в трактир, находившийся на противоположной стороне улицы. Единственное, что он сейчас хотел, — напиться и забыть обо всем на свете.
Мэг свернула на дорогу, по которой полгода назад в страхе бежала из замка Ратледж, и придержала поводья. Прежде чем снова увидеть этот огромный, зловещий замок, она должна привести в порядок свои тревожные мысли.
«Как странно и причудливо складывается человеческая жизнь. Сколько событий: трагических, печальных и радостных промелькнуло за шесть месяцев. Смерть новорожденного сына, убийство Филипа, бегство из замка, знакомство с Кинкейдом… Побег из Ньюгейта, любовь с Кинкейдом, мечты о новой счастливой жизни и страх… постоянный, ни на минуту не отпускающий страх разоблачения».
Кинкейд… Как они любили друг друга, какими нежными и страстными были их отношения! Все оставшуюся жизнь она будет с любовью вспоминать его. Он вернул ей веру в себя, в свои силы.
Мэг подняла голову. Над ней распростерлось чистое голубое небо. Светило теплое весеннее солнце. Его тонкие лучи скользили по верхушкам могучих вековых деревьев, освещали дорогу, ведущую к замку Ратледж, и их тепло немного успокаивало и согревало ее.
Дорога шла вдоль подножия холма, и вскоре показались старые покосившиеся от времени дома деревушки Ратледж, за которой фамильная церковь и старинное кладбище — последнее пристанище многих поколений обитателей замка. Мэг узнавала знакомые с юности места. Сколько лет она не была здесь! Филип не разрешал ей гулять по владениям Ратледжей одной, и лишь в первые годы их совместной жизни ей удалось несколько раз объехать на лошади окрестные места. До сих пор она помнила повороты дороги, вековые деревья по ее краям, ветвистые кусты, небольшие поляны и тропинки.
Неожиданно темные тучи закрыли солнце, и подул сильный ветер. Мэг поплотнее запахнула полы плаща. Тучи сгущались, предвещая грозу и проливной дождь.
«Господи, только бы не началась гроза! — с тревогой подумала Мэг. — Ведь еще минуту назад светило яркое солнце! Как погода могла так быстро испортиться? Что это, знак судьбы, как сказал бы Монти?»
Монти… У Мэг больно сжалось сердце. Как же так получилось, что он предал своего лучшего друга? Неужели деньги, жадность и зависть к успехам другого сильнее дружбы и преданности? Мэг вспомнила, что бабушка говорила ей в детстве: жадность губит людей, а зависть толкает даже самых сильных духом на путь бесчестья.
Первые крупные капли дождя упали на землю, Мэг стегнула лошадь, и та резво поскакала в сторону деревушки Ратледж. Когда до нее оставалось не больше мили, дождь хлынул водопадом.
— Скорее, скорее, — повторяла Мэг, наклонив голову к гриве лошади. — Осталось совсем немного!
Но где она будет ночевать, если к ночи ливень не прекратится? Где укроется от дождя и холода? Куда ей сейчас направиться: сразу на кладбище или переждать под раскидистыми ветвями старых деревьев, пока закончится дождь?
На тропинке, ведущей к крайнему дому деревушки, Мэг заметила маленькую фигурку, которая отчаянно махала ей рукой. Подъехав поближе, она увидела девочку восьми-девяти лет, худенькую, с пшеничного цвета волосами. Кто она? Мэг наклонилась и крикнула девочке:
— Что ты хочешь? Тебе нужна помощь?
Девочка накинула на голову капюшон плаща, подошла к лошади и взяла поводья.
— Бабушка сказала, чтобы я пригласила вас в дом, иначе вы промокнете, — ответила она. — Пойдемте со мной!
Несколько минут Мэг растерянно молчала, а потом взглянула на тускло освещенные окна дома.
— Пойдемте, — повторила девочка. — Бабушка вскипятила чай и испекла очень вкусные булочки.
Мэг слезла с лошади.
— Спасибо. Я выпью вместе с вами чаю, немного согреюсь, отдохну, а потом продолжу свой путь.
Девочка повела лошадь к старому ветхому сараю, Мэг молча пошла за ней.
«Я немного побуду у них, отдохну и сразу же направлюсь на кладбище, — думала она. — Но кто эти люди, и почему они так любезно пригласили меня в дом?»
— Мой дядя даст воды и сена вашей лошади, — девочка остановилась около сарая. — Подождите меня немного, я сейчас вернусь.
— Я заплачу вам! — с благодарностью воскликнула Мэг.
Девочка обернулась, приподняла капюшон и улыбнулась.
— Это не обязательно. Бабушка говорит, что Господь велит нам делиться с людьми едой и кровом.
Мэг встала под навес сарая, ожидая возвращения девочки.
Девочка вышла из сарая и пригласила Мэг следовать за ней. В доме, состоявшем всего из одной маленькой комнаты и крошечной кухни, не отделенной даже перегородкой, было тепло, сухо и пахло сушеными травами, специями и чесноком. Травы лежали в плетеных корзинках на деревянных полках и висели, собранные в пучки, под низким потолком.
— Садитесь к огню и грейтесь, — предложила девочка. — Сейчас я налью вам чай.
Мэг сняла мокрый плащ и повесила его на стул у очага. Она села, и взгляд ее заскользил по комнате: старый деревянный стол, обшарпанные стулья и кровати в дальнем углу комнаты.
— Пейте чай и ешьте булочки, — девочка поставила перед ней дымящуюся кружку, тарелку с булочками и села рядом.
— Спасибо, — улыбнулась Мэг. — А где же твоя бабушка?
— Она ушла по делам, — важно ответила маленькая хозяйка. — Думаю, скоро вернется. Бабушка уже выходила из дома, когда вдруг заметила вас на лошади под проливным дождем. Она велела мне сбегать за вами и пригласить в дом.
— А кто твоя бабушка? — с любопытством спросила Мэг.
— Она повитуха. Ее зовут Мевис.
Мевис… Перед глазами Мэг мгновенно возникла картина недавнего прошлого: залитая кровью спальня, тело Филипа на полу и крошечный сверток, лежавший на постели. Старуха с морщинистым лицом, накидывающая на плечи Маргарет свою старую накидку и подталкивающая ее к двери…
«Вам нужно бежать, немедленно бежать!» — зазвучал в ушах Мэг старческий надтреснутый голос.
Если бы в ту страшную январскую ночь Мевис не уговорила Маргарет бежать из замка, граф Ратледж расправился бы с ней немедленно, не дожидаясь суда!
— Я знакома с твоей бабушкой! Она помогала моему сыну появиться на свет.
— Да, она всем помогает появиться на свет, — кивнула девочка. — И в замке, и в деревне.
«Знает ли эта девочка, кто я такая? — спросила себя Мэг. — И нужно ли признаться ей в том, что я много лет жила в замке?»
Решив, что ей не следует называть себя, Мэг снова обратилась к девочке:
— А как тебя зовут?
Энни Мевис, — сообщила маленькая хозяйка. — Второе имя мне дали в часть бабушки.
— Вы живете с бабушкой вдвоем?
— Да, моя мама давно умерла, а папа после ее смерти уехал в город и остался жить там.
Мэг улыбнулась и погладила девочку по пшеничного цвета волосам.
— Ты рассуждаешь как взрослая и правильно выговариваешь все слова, — похвалила она ее.
— Меня всему учит бабушка. Она говорит, что, когда я подрасту, она отдаст меня работать в большой дом.
— В замок Ратледж?
Девочка презрительно сморщила носик.
— Нет, в любой другой дом, но не в замок Ратледж!
— Почему?
— Бабушка говорит, что в стенах этого замка обитают злые духи, и над ним уже несколько столетий висит проклятие. — Она подняла голову, внимательно посмотрела на Мэг и неожиданно добавила: — Бабушка сказала, что вы правильно сделали, что сбежали из замка!
Мэг вздрогнула.
— Так… ты знаешь, кто я? — тихо спросила она.
— Знаю! Вы — жена одного из хозяев, леди Суррей. Бабушка мне рассказывала о вас. Я… хотела бы быть похожей на вас.
Мэг приложила палец к губам.
— Тише, Энни, не называй меня по имени, — попросила она. — Теперь я — Мэг Драммонд, а та молодая женщина, леди Суррей, осталась в прошлой жизни. Больше ее нет.
— Хорошо. Я буду называть вас леди Мэг. А это правда, что вы убили своего мужа?
Мэг несколько минут молчала, пораженная осведомленностью девочки.
— Правда, но я убила его, защищаясь.
— Бабушка так и говорила: это была само… Не помню, как дальше…
— Самозащита, — подсказала Мэг.
Она решила на углубляться в подробности той страшной ночи. Мэг встала из-за стола, подошла к маленькому узкому окну. Дождь не прекращался, с неба лились потоки воды, и комья липкой земли летели во все стороны.
— Оставайтесь у нас ночевать, — раздался за ее спиной голос Энни. — А сходить на кладбище вы сможете завтра утром, когда кончится ливень.
Мэг резко обернулась.
— Почему ты думаешь, что я собираюсь на кладбище?
— Так сказала бабушка. Когда она увидела вас, то сразу же решила, что вы приехали на кладбище, чтобы поклониться могилке своего ребенка. Бабушка сказала, что вы собираетесь куда-то уехать, может быть, в дальние края.
Мэг покачала головой. Казалось, старуха Мевис читала на расстоянии ее сокровенные мысли!
— Оставайтесь у нас на ночь, — снова предложила Энни. — А завтра утром я могу проводить вас на кладбище. Бабушка разрешила мне.