Отец резко обернулся.
— Был?
— Ушёл. Защита не тронута, Роуэн засёк его уже за оградой, но взять не успел. Парень укатил на «невидимке», прикрытой по всем правилам.
Карита делала вид, что так же встревожена и озадачена, как и родители, но после слов Жерома у неё отлегло от сердца. Даниэля не поймали! Непонятно, правда, когда он успел обзавестись «невидимкой»… Что сам собрал, Карита даже не сомневалась. Но почему не похвастался?!
Глава 2
Воздух пах сыростью, небо было плотно затянуто, но три луны из-за облаков щедро изливали на землю свои животворящие флюиды. Даниэль ощущал их, как ветерок в жаркий день или как солнце после холодного подземелья. В общем, это было приятно. Хотя сравнение с солнцем так себе — флюидов дневного светила он не чувствовал. Это по части Ри…
Он вылез из её окна и, скользнув вниз, полетел над землёй, чуть выше кустов, чуть ниже деревьев — невесомая чёрная тень среди других теней. Меньше риска, что крыланы засекут… Тьфу, ависы!.. Скажи «крылан» в приличном обществе, сразу запишут в расисты. Или назови себя мажисьером…
Занятно, что у грандов Совета титулы остались. Отец Кариты и Йорн Ниман, глава фракции людей, назывались просто гранд-советниками, а бабка Окта — гранд-мажисьен, и никого это не коробило, даже оборотней…
Чугунная ограда была уже в паре метров, когда совсем близко хлопнули сильные крылья. Датчики илы показали активное препятствие справа.
Даниэль перемахнул ограду, ринулся прочь и вверх, но большая чёрная птица, мелькнув по туманному небу, врезалась в него тараном, стиснула поперёк тела.
Оборотень! Авис!
Даниэль вырвал руки из захвата, и они сцепились.
Что же Ри не сказала, что Вертекс выставил часовых…
Они кувыркались в воздухе, оборотень бил крыльями, нагнетая ветер, Даниэль пытался отодрать его руки от своего горла и одновременно не упустить контроль над илой. Подумал: «Если он расстегнёт крепления, мне конец». И вдруг понял, что только помогает противнику, удерживая себя в воздухе.
А-а, пропадай всё на свете!
Он направил илу вниз, увлекая отчаянно сопротивляющегося оборотня за собой. Переворот! Над головой раскрылось сизое небо, ужас копьём прошил нутро. Когда датчики сказали, что до земли два метра, он врубил форсаж, дав команду на подъём, а едва облака перед глазами сменилось асфальтом, — снова на спуск.
Они рухнули на мостовую, оборотень — спиной, Даниэль сверху. Тряхнуло знатно, до самых костей, до звона в ушах. Оборотень сразу завозился, и Даниэль, приподнявшись, двинул ему в челюсть. Замахнулся еще раз, для верности, но ударить не успел. Темя прострелила боль, перед глазами вспыхнуло и потемнело.
С самого дна этой темноты слышались далёкие голоса, его куда-то тащили, заталкивали, один голос казался знакомым, и это было неправильно, только он никак не мог взять в толк, почему…
Потом он открыл глаза, и тот самый голос произнёс:
— Очухался? Ну, здорово, кузен!
Каких бесов… Манфред?
— Попить есть? — прохрипел Даниэль, трогая ушибленную голову.
Голова гудела, но худо-бедно работала. Со всех сторон струились потоки флюидов, и Даниэль присвистнул про себя: он был в мажи-мобиле, в «невидимке», собранной по индивидуальному заказу. Броня — из крупнокалиберного пулемёта в упор не пробьёшь. Маскировка объединяет полог невидимости, экран магнетического поля и, что самое интересное, «тень», способную прикрыть мобиль от взгляда видящих. Разрешения на такую штуку выдают только на самом верху, и не для того, чтобы золотым мальчикам веселее каталось…
Даниэль принял фляжку из рук Манфреда, глотнул и сморщился. Версент! Жгучая штука. Мозги сразу прочистились.
В мобиле их было четверо. Впереди, рядом с водителем стонал покалеченный крылан, Манфред расположился сзади напротив своего пленника. Даниэль вспомнил, как удивился, когда кузен, называвший оборотней не иначе, как скотом, взял в свою свиту одного из них. Здоровый, кстати, бугай. Даниэль не мог понять, как с ним справился.
— Знаешь, мы сначала напряглись: кто тут, кроме нас, по ночам шастает? — с усмешкой заговорил Манфред. — А это к малышке Карите. Вот тебе и тихоня-домоседка! — Он глумливо причмокнул. — Задница у неё очень даже…
Хорошо, что Даниэль еще не вполне пришёл в себя, и реакция у него запаздывала. Здравый смысл включился раньше кулака.
— Она тебе уже дала? — поинтересовался Манфред.
Даниэль заставил себя ухмыльнуться:
— А то.
Прости, Ри.
На вопросы о том, что Манфред забыл у дома Кариты и куда они едут, кузен отвечал туманно. Но из реплик, которыми он обменивался с водителем, было ясно, что речь о какой-то политической провокации, которая укрепит позиции мажисьеров и… сорвёт референдум на Островах?
Даниэль решил, что ослышался.
— Референдум? Ты серьёзно?
— Они хотели свободы, а теперь рвутся обратно, к благам цивилизации, — презрительно усмехнулся Манфред.
— Они идут за Вертексом, — неожиданно подал голос оборотень. — Не будет этого предателя, и они поймут, что Континент нам не нужен.
У Даниэля резко закружилась голова.
— Вы собрались убить Вертекса? — он наделся, что сумел изобразить недоверчивое восхищение, даже присвистнул для пущего эффекта.
— Зачем убивать? — Манфред таинственно улыбнулся. — Всё будет по закону.
«Невидимка» вырвалась из пригорода на пустое утреннее шоссе.
Когда-то здесь тянулись целые поля солнечных панелей, но «Ночное зеркало» сделало старые электростанции ненужными, и теперь кругом шумели молодые яблони. Мобиль свернул на неприметную дорогу, под табличку «Проезда нет». Преодолев цепь ограждений, выкатил на небольшое лётное поле, где дремали три компактных аэромобиля. Внезапно Даниэль узнал место — неподалёку находилось столичное поместье Карассисов.
Притормозили у домика вблизи ангара. Водитель вышел, не трудясь заблокировать управление «невидимки» — без его личного флюидного отпечатка мобиль всё равно не поедет. Но Даниэль незаметно прощупал контрольную панель и убедился: доступ к некоторым второстепенным функциям может получить любой.
Замок на двери домика тоже был магнетическим. Теперь всё на флюидах, и если ты настоящий техномагнетик, ты король. «Выберусь», — сказал себе Даниэль. Ещё бы в это поверить…
Домик был чем-то вроде конторы. Приёмная, коридор, пара кабинетов без табличек.
Ввалились всей четвёркой в самый большой.
— Знаешь, я думал, ты придурок, — сказал Манфред, угощая Даниэля копчёным мясом из холодильного шкафа. — А ты вроде свой парень.
— Я тоже думал, что ты придурок, — усмехнулся Даниэль. — Но мы же не чужие люди.
В их жилах текла кровь Карассисов, однако внешне они походили друг на друга не больше, чем любые два мажисьера, взятые наугад: оба высокие, бледнокожие, с правильными чертами лица и фиолетовыми крапинками в глазах. Манфред удался в отца — красавцем-блондином, а Даниэль… тоже в отца, только своего, хотя был уже в кости и живее нравом; это он унаследовал от матери.
— А Вертекс у меня вот где, — он приложил руку к горлу. — Так что, если надо, я готов.
Манфред одобрительно хлопнул его по плечу.
— Это мы ещё обсудим.
Оборотень поднялся, смерив обоих хмурым взглядом:
— Пойду приведу себя в порядок. Пора. Эти, наверно, уже вылетели.
Эти? Даниэль чуть не выдал себя. Спокойно! Манфред не собирается убивать отца Кариты. Они долетят до Затонувшего материка невредимыми. А потом? Что задумали эти идиоты?..
Приятель Манфреда посмотрел на дверь, за которой исчез оборотень.
— Эх! Море, солнце… Хотел бы я быть на месте этого петуха.
— Поверь, тебе не понравится, — Манфред криво улыбнулся.
Перешли в подсобное помещение. Приятель Манфреда открыл люк в полу, луч фонарика скользнул вниз и заиграл на крышке металлического ящика.
— Не поможешь достать? Тебе с илой проще.
— Без проблем.
Даниэль сделал вид, будто не догадывается, что сейчас произойдёт. Когда люк захлопнулся у него над головой, лязгнув механическим замком, даже покричал и повозмущался для порядка.
— Не обижайся, кузен! — откликнулся Манфред. — Дело серьёзное, рисковать мы не можем. Но когда всё закончится, будешь с нами, я только за!
Глава 3
Вскрыть простой механический замок дело на четверть часа. Если, конечно, ты учился у лучших мастеров старой школы, а не составлял гербарии между танцами и попойками.
— Натурологи! — презрительно фыркнул Даниэль, откидывая крышку люка. — Биомагнетики!
Его мама тоже биомагнетик, а не технарь, как они с отцом, но она справилась бы с этим замком играючи. Бабка Окта — тем более. В силе и умении гранд-мажисьен Карассис не откажешь. Это бы всё да на добрые дела…
Прежде чем приняться за взлом, Даниэль дождался, когда кузен и его шайка уберутся из здания — магнетические датчики наверху позволяли следить за ними без труда. Пока ждал, не поленился заглянуть в ящик. Два довольно хитроумных запора открыл без ключа, подсвечивая себе фонариком, встроенным в нагрудную пластину.
Сначала был разочарован: четыре пачки бумаг. Такому грузу место на складе какой-нибудь типографии.
На этой мысли Даниэль напрягся, достал из разорванной упаковки пару листков и направил на них свет. «Сограждане! В этот трудный час, час боли и гнева, когда враг коварным ударом обезглавил Континент, мы должны сплотиться вокруг тех, кто всегда стоял на страже мира и прогресса…»
Он выдернул листок из соседней пачки: «…пора сказать прямо: мы пригрели на груди змею. И пусть покушение не увенчалось успехом, пришло время не дрогнувшей рукой выполоть сорную траву…»
Третья пачка возвещала: «Народ Свободных Островов, братья и сёстры! Нас предали! Тот, кто принёс нам свободу, кому мы верили, как себе, за кем готовы были идти на бой и на смерть, пал от рук наших исконных врагов…»
И наконец пачка четвёртая: «Если тот, кто вчера побуждал нас к объединению, суля сытую жизнь, уважение и лучшее завтра для наших детей, сегодня избрал жертвенный путь борьбы, значит, он понял: прекраснодушные мечты об общем будущем загонят нас обратно в рабство. Своим поступком он послал нам знак: никаких союзов с Континентом, никаких сделок с подлыми мажи!..»