дет большой сюрприз. И тебя тоже.
— Подождите, — попросила я, испугавшись, что он повесит трубку. — Что вы имеете в виду? При чем здесь Сережа? Послушайте…
— Он сам напросился. А забегать вперед не стоит. Еще чуть-чуть, и ты все узнаешь.
Услышав гудки, я глухо застонала. «Он сумасшедший, — думала я, — сумасшедший, он не оставит нас в покое… что он задумал, что?»
Трое суток ожидания превратили меня в развалину. Я не могла есть, я не могла ни о чем думать, руки дрожали, как у пьяницы со стажем. Я вздрагивала от звонков и боялась покидать дом. Сергей, выслушав мой рассказ, пренебрежительно усмехнулся:
— Что он может мне сделать? Не забивай себе голову, дорогая. Он просто измывается над тобой. Вот что, махнем куда-нибудь на пару дней. Надоело зависеть от какого-то придурка. — Я смотрела на него во все глаза, и мне хотелось выть от отчаяния. Он так ничего и не понял.
Мы дважды ссорились за эти три дня, я даже накричала на Сергея и наговорила ему гадостей. Потом рыдала на его груди и просила прощения. Он был на редкость терпелив со мной, нежен и ласков и в какой-то момент смог убедить, что мы справимся, я даже согласилась поехать с ним на выходные в «охотничий домик».
В субботу, собрав кое-какие вещи, вышла на крыльцо, поджидая, когда подъедет Сергей. В почтовом ящике лежал конверт. Я едва удержалась на ногах, увидев его. Запечатанный конверт без надписи. Я торопливо вскрыла его, взглянула на фотографию, которая там лежала, и, сгорбившись, точно старуха, пошла в кухню, положила фотографию перед собой и стала ждать Сергея.
Мысли путались, я чувствовала страшную усталость, мне сделалось дурно, и я бросилась в туалет. Так вот почему этот гад убежден, что я убила мужа. Он считает… Раздался автомобильный сигнал, на негнущихся ногах я дошла до входной двери. Сережа стоял возле машины и, радостно улыбаясь, махал мне руками. Я прислонилась к косяку и ждала. Улыбаться он перестал, нахмурился, вошел в калитку и поднялся по ступеням, даже не пытаясь скрыть недовольство. — Лили, так нельзя…
— Идем, — шепнула я, и мы вошли в кухню. — Там, на столе. Я только что вынула из почтового ящика.
Сережа подошел к столу и застыл с перекосившимся от ужаса лицом. Я смотрела из-за его плеча на фотографию, где мой муж лежал во дворе на плитах, а рядом стоял Сережа.
— Что это? — спросила я.
— Дьявол, — пробормотал он, — ублюдок, сукин сын… — Он перевернул фотографию и прочитал на обороте: «Это стоит сто тысяч». — Вот скотина, ну надо же… Слушай, у меня нет таких денег.
— Сережа, что это? — крикнула я.
Он посмотрел так, как будто только что очнулся.
— Лили, дорогая…
— Сережа, что это? — в ужасе повторила я.
— Послушай… — Он сделал шаг, а я закричала:
— Не подходи ко мне…
— Да ты с ума сошла, — растерялся он. — Неужели ты думаешь… Ты просто спятила… Только этого не хватало.
— Пожалуйста, объясни мне… — пытаясь справиться с охватившим меня ужасом, попросила я. — Сережа, пожалуйста.
— Ну да, я был там. Что с того? Ты ведь тоже получила фотографию, разве нет? Ты стоишь над трупом, но ты не убивала. Почему тогда я убийца?
— Хорошо, — прошептала я, вытягивая руки, то ли желая защититься, то ли прикоснуться к нему, — расскажи мне…
— Лили, не смотри на меня так, черт возьми… не смей на меня так смотреть. Я не убийца. Если б я только знал, если б только… Будь все проклято!
Эти слова неожиданно привели меня в чувство. Я включила чайник, заварила кофе, двигалась по кухне, избегая глаз Сергея, потом села за стол и сказала тихо:
— Выпей кофе.
На глазах его выступили слезы, он взял меня за руку и спросил:
— Ты меня любишь?
— Конечно.
— Тогда ты должна мне верить. Я не убивал.
— Я верю тебе.
Он кивнул, пригубил кофе, закашлялся, достал платок и вытер вспотевшее лицо.
— Я ведь рассказывал тебе, в ту ночь я не поехал домой, отогнал машину в переулок и вернулся. У меня было предчувствие беды. Я просто хотел убедиться, что с тобой ничего дурного не произойдет. Я стоял под окнами и прислушивался. Было холодно, минут через пятнадцать я замерз, решил пройтись вокруг дома. Не помню, сколько прошло времени, когда заметил, что калитка приоткрыта. Я испугался, подумал… неважно, в общем, вошел. Дверь в дом была закрыта неплотно. Я не рискнул заглянуть, просто обошел его по кругу и увидел твоего мужа. Там, под балконом…
— Ты перетащил труп в машину.
— Нет, что ты… Я так перепугался, я подумал, это ты… позвал тебя, вспомнил про калитку и бросился тебя искать. Я боялся, что ты в отчаянии сделаешь с собой что-нибудь… Тут ты позвонила. Когда я предложил вызвать милицию, а ты отказалась… Короче, мои подозрения только увеличились. Я хотел тебя защитить, понимаешь? Поэтому молчал. Мы встретились возле аптеки, ты рассказала про платье, залитое кровью, ты врала так неумело, у меня сердце разрывалось от муки… Если б я знал… Вот и все.
— Сережа, это правда? — как можно спокойнее спросила я.
— Ты мне не веришь, — грустно улыбнулся он.
— Я верю. Только, пожалуйста, если мы будем обманывать друг друга…
— Лили, дорогая… — Он притянул меня к себе. — За что нам все это? Что мы сделали? Я просто любил тебя, вот и все, я и сейчас тебя люблю. Пожалуйста, не считай меня убийцей.
— Прости, — сказала я, обнимая его, мы сжимали объятия все крепче и так сидели некоторое время в полном молчании.
— Если эта фотография попадет в милицию… — со вздохом заметил Сережа, — а на машине Виктора окажутся мои отпечатки, я сяду в тюрьму.
— Мы сядем, — спокойно поправила я. — Мы любовники, значит, налицо сговор и все такое прочее.
— Сколько нам дадут?
— Не знаю и не стремлюсь узнать. Сережа, если ты не убивал, а я верю, что так оно и было, значит…
— Дорогая, мы не найдем убийцу. Это бесполезно. Глупая игра в сыщики. Не знаю, как он умудрился сделать фотографии. Я даже не помню… впрочем, и ты, и я были в таком состоянии, что ничего не замечали вокруг. А что, если он и есть убийца? Убил твоего мужа, а теперь тянет из нас деньги?
— Тебе удалось узнать что-нибудь о детективе?
— О каком детективе? А… с чего ты вообще взяла, что твой муж нанимал детектива из агентства? Следить за тобой логичнее поручить кому-нибудь из охраны.
— Вряд ли Виктор хотел, чтобы сотрудники знали о его личной жизни, — вслух подумала я, вспомнив слова мужа: «Я стыжусь собственного охранника».
— Ну хорошо, хорошо. Ты права, но я не имею понятия, как его искать. — Он взглянул на фотографию и зло выругался:
— О, черт, мне нужны деньги. Где я найду эти сто штук?
— У меня нет наличных. Понадобится время…
— Твой муж — известный толстосум, у него что… прости, — покачал он головой. — Я сам не соображаю, что говорю.
— Сережа, я почти уверена, это Шерман.
— Валерка? Валерка меня шантажирует? Черт возьми… мне ведь кто-то говорил, у него проблемы, да-да, кто-то в теннисном клубе болтал, что дела у Шермана хреновые, хоть он и пытается втирать очки. Он ведь игрок. Допустим, это вправду он, ну и что?
— Не знаю. Для начала надо выяснить, он или нет.
— Слушай, когда я повезу выкуп… Шермана я узнаю.
— В случае со мной он даже не показался. — Я вдруг вспомнила его прикосновения там, на тропинке, и инстинктивно поежилась.
— Вот что, я поеду к нему, — сказал Сережа. — Попробую занять денег, посмотрим, как он отреагирует.
— Сережа…
— Ты оставайся здесь, вдруг эта сволочь позвонит. Он не говорил, когда надо отдать деньги? Вот черт… Ладно, я побежал. — Он уже дошел до двери, когда вдруг обернулся, и выражение его лица изменилось. — Лили, — тихо сказал он, — я не похож на рыцаря из сказки? Знаю, не похож. Прости меня. Я хочу, чтоб ты знала: я тебя люблю. По-настоящему. — Он швырнул на стол ключи, которые держал в руках, и позвал:
— Иди ко мне. Ну их всех к черту.
Когда Сережа уехал, я пошла в кабинет мужа и принялась просматривать бумаги в его столе. Целый стол бумаг, совершенно не нужных. Но ведь должно быть хоть что-то… Милиционеры здесь все перетрясли. И все-таки я просмотрела бумаги, календарь на столе, и тут взгляд мой остановился на книге, стоящей на полке. Книга была чуть выдвинута вперед по сравнению с другими, я взяла ее в руки, торопливо пролистала. Сомерсет Моэм «Узорный покров». Я прочитала первую фразу и не выпустила книгу из рук, пока не закончила повесть. На предпоследней странице увидела приписку, сделанную рукой мужа. «Не знаю, кого мне больше жаль», — написал он карандашом на полях.
Я хорошо знала его привычки, но сейчас эта надпись, сделанная его рукой, потрясла меня. Я торопливо оглядела комнату, тонувшую в темноте, я уже давно читала при свете настольной лампы. Мне показалось, или я в самом деле слышу шаги? Показалось. Я вновь посмотрела на приписку. Точно послание с того света… Чушь. Виктор мог читать эту книгу год назад или пять… Я взглянула на титульный лист. Книга издана в этом году. История супружеской пары, история любви, измены и изощренной мести. И муж читал это за несколько дней до убийства. Не просто читал, книга явно произвела на него впечатление. Какие чувства он испытывал, что было в его душе, когда он выводил эти слова? Может, завидовал чужой изобретательности? Я торопливо перелистнула еще несколько страниц. И вновь приписка, какие-то цифры, похоже на номер телефона. Да, это номер, вне всякого сомнения.
Я схватила трубку, набрала номер и долго слушала гудки, пока мужской голос весьма недовольно осведомился:
— Кто?
— Простите, мое имя вам вряд ли что скажет. Мне необходимо поговорить с вами.
— Вы что, спятили? Вы хоть знаете, который час?
— Знаю.
— Что-то срочное? Откуда у вас мой номер? — точно опомнившись, спросил он.
— От Виктора Павловича, — ответила я, уже зная, что мне повезло.
— От какого Виктора Павловича? А… Он же убит.
— Да. Он убит.
— Слушайте, я совершенно не расположен встречаться с вами среди ночи. Не могло бы ваше дело подождать до утра?