— Там будут иностранцы, влиятельные в нашем бизнесе… Мне понадобится переводчик.
— У иностранцев будут свои переводчики.
— А мне не надо, — сказал Миша, вытягивая из держателя бумажное полотенце, — чтобы мои конкуренты знали, о чем я с ними беседовал. Пожалуйста…
Жанна была озадачена и обезоружена. Почему она должна портить Мишину карьеру отказом? Не окончательный же он мерзавец, в конце концов. По этой земле ходят толпы людей много-много хуже его.
— Это мне очень важно, — снова заговорил Миша. — Почему я должен обращаться к кому-то еще, если есть ты? Это же работа, и все будет оплачено по первому разряду.
— Ну, если это касается твоей карьеры, — пожала плечами Жанна. — Ладно… А разве у тебя есть конкуренты?
Спросила, вполне искренне удивляясь.
— Конкуренты — да, есть. У меня соперников нет, — кичливо повел головой Миша.
— Хорошо сказал, — чуть усмехнулась Жанна.
— Как мог. Это состоится в субботу, где-то после обеда. Я еще уточню.
— Хорошо, я буду. Тебе это обойдется в стольник баксов в час. Стандартная цена.
— Как скажешь. У тебя найдется… что надеть — пошикарнее? Если нет, я…
— Все у меня есть, Миша. Я все-таки генеральская дочь.
— Значит, двадцать процентов доплаты за благородное происхождение. Я все уточню и подъеду за тобой. Ты ведь… не откажешься в последний момент?
«Думает, я захочу отомстить?»
— Нет, Майкл, на подлянку я, надеюсь, не способна и слово держать умею. Ты за собой получше следи, хорошо? Я-то свои слабые стороны знаю.
Жанна внимательно посмотрела ему в глаза. Они были усталыми и тускло-серыми.
— Я буду готова к твоему приезду.
Она повернулась и вышла из умывальника.
«Сколько людей нас видели и что решили по этому поводу?»
Жанна вышла из буфета и направилась в свой закуток.
— И о чем же вы так мило беседовали с Дареевым? — не поднимая головы, прошипела Анжела.
«Доложили уже!»
— О том, что тебя переводят в филиал на Каширку. Ты же где-то там квартиру снимаешь? Ну, так для твоего же удобства. Отдел безопасности будет ходатайствовать за тебя перед дирекцией.
Больше ни о чем она Жанну не спрашивала.
За оставшиеся до «важной тусовки» пару дней надо было извлечь из хранения самый «шикарный» Жаннин костюм — тот, что подарил отец на выпускной вечер, и привести в порядок голову — покраска, сделанная на юбилей, уже чуть поблекла.
«И чем бы нам удивить Мишу?»
Прикид должен был соответствовать — белый парчовый костюм с воротником и манжетами из перышек. Слегка вульгарно и капельку безвкусно, но бесподобно красиво — как все вещи от Кристиана Лакруа. И Жанне костюм шел — даже чересчур, выгодно подчеркивая формы. Мишины спонсоры, или кто они там, должны были впечатлиться.
Чемпион позвонил в шесть вечера в субботу и сказал, что сейчас прибудет.
— Давай, я готова — только на шпильки взлететь.
— Еду, — сказал он, и через пятнадцать минут Жанна услышала, как подкатил его «джип».
— Опять у тебя душа нараспашку, — начал он, открывая дверь, но прямо на пороге поперхнулся собственными словами.
Жанна покрасилась в серебристую блондинку, правда, чуть от этого повзрослев, и теперь была словно осыпана инеем.
— Вот это да! Ты прямо Снежная королева!
Сам он был одет точно так, как на свой «чемпионский» банкет, и глядел на нее с неподдельным восторгом.
— Да, и присутствующие будут концентрироваться вокруг меня, как вокруг торта-мороженого, — засмеялась Жанна, влезая в белые туфли. — Куда мы точно едем? Адрес скажи мне.
— Какая разница? Я доставлю тебя в оба конца, — весело, явно ободренный ее легким настроением, ответил Миша.
— Майкл, извини за бестактное напоминание о фактах из прошлой жизни…
Он чуть поскучнел.
— …но участие в твоих спортивных мероприятиях, как правило, плохо отражается на моем здоровье. Я хочу оставить сообщение кузине — ну, чтоб хоть родные знали, где меня искать в случае чего.
— Все будет хорошо, я гарантирую. Жанна пропустила его слова мимо ушей и сняла трубку.
— Я тебя слушаю. Так… И контрольное время возвращения задай, пожалуйста.
Миша нехотя назвал ей адрес и название заведения.
— Это что — Рублевка, что ли?
— Что ли да.
— Хорошо, едем.
Жанна взяла сумочку и вышла вслед за ним.
Стояли пышные июльские дни, когда еще незаметно было, что день пошел на убыль. Солнце — хоть загорай, горячее, и в машине Жанна по-свойски расстегнула жакет, под которым был только кружевной «бюстик».
— Нарочно, да? — полусерьезно спросил Миша, подозрительно на нее покосившись.
— Так синтетика и с подкладкой. Жарко.
— Кондиционер же есть.
— Ой, только не это! — воскликнула Жанна, перехватывая Мишину руку. — Я простужусь еще до прибытия на место!
— Что ж вы, женщина, такие из себя хилые? — досадливо произнес он, но включать вентилятор не стал.
— Уж какие есть…
Когда они прибыли к месту важной Мишиной тусовки, там уже было полно дорогих машин, и новые подъезжали еще и еще.
— А сражения на кулачках будут? — просто так поинтересовалась Жанна.
— Не запланировано, но кто знает, — ответил Миша, запирая машину. — Ты как, не нервничаешь?
— Пока не очень. А надо?
— А я вот нервничаю.
— Шутишь.
Пройдя без проблем фейс-контроль, они вошли в зал. Это был фуршет средней, по общепризнанным меркам, людности и накрученности — все-таки лето, не светское время. Над толпой висел гул голосов, почти перекрывавший ненавязчивую фоновую музыку. Здесь, по-видимому, собрались более или менее знакомые люди, потому что, идя по ресторанному залу, Миша раздавал направо и налево улыбки, поклоны и рукопожатия. Публика в основном состояла из немолодых пузатых мужчин, чаще южного типа, в хороших костюмах, и полупрозрачных девушек с длинными светлыми волосами и, как правило, в черных или темно-синих платьях без рукавов.
«Модель тусовочная, демоверсия.
Специально показывают тонкие, беззащитные руки — намекают на бескорыстное спонсорство».
Но по-настоящему красивых женщин здесь мало.
«Как гхаварят у нас на Востоке, тощая кобыла — еще не лань».
Убедившись, что она здесь отнюдь не самая дурнушка-замарашка, Жанна сразу же заскучала.
— Давай ты возьмешь что-нибудь себе, посидишь, а я разыщу своих людей, ну и посмотрим, как будет складываться ситуация, — предложил Миша.
— Да, конечно. Делай как тебе удобно. Я в полном порядке. Уже освоилась.
Жанна утянула со «шведского стола» со сластями кофе глясе и пирожное, села на кожаный диван и принялась ждать возвращения Мищи. Не было его довольно долго. Мимо уже несколько раз проходили, исподтишка ее разглядывая, пара-тройка персонально необлондиненных мужчин, когда прибежал чуть взбудораженный и порозовевший Миша.
— Ну ты как?
— Лучше всех, — сказала Жанна, ставя опустошенную посуду на какой-то столик поблизости.
— Пошли тогда?
— Угу, сейчас.
Жанна ловко, на ощупь, подкрасила губы, и Миша, придерживая под локоток, провел ее через зал. Поднявшись на второй уровень, они очутились в хорошо обставленном кабинете. Там уже сидел один толстый и лысый мужчина, явно импортный, и какой-то носатый тип пожиже. При появлении Жанны толстый и лысый неловко встал. Глядя на него, немного отлепился от кресла и жидковатый.
Жанна, сразу понявшая, кто есть кто, решила перехватить инициативу, застрекотала по-английски, подала толстому свою визитку и быстро прочла на его визитке, что он — натуральный турок и хозяин сети спортивных клубов.
— Анзора ты знаешь, он был тогда у меня на банкете, — вставил Миша словцо в обмен любезностями между Жанной и турком.
— Да, — из вежливости ответила Жанна, доставая блокнот и ручку. — Давайте, говорите — чего ему поведать надо.
— Скажите ему, что мы заинтересованы в участии в коммерческих турнирах за рубежом, — заговорил Анзор.
— …Это означает, что ты будешь ездить по этим клубам и колотить бедных турок за их же собственные деньги? — уточнила Жанна, когда они, отговорив час, вышли из кабинета.
— Ну, в общем, да. Такой бизнес! — радостно сообщил еще более приятно возбужденный Миша.
Носатый Анзор отправился класть турка на место, а Миша, только что не подпрыгивая на ходу, увел Жанну в зал.
— Не устала? — поинтересовался, заглядывая ей в лицо.
— Да нет, это все несложно. Но ты все-таки дай кому-нибудь, кто понимает, договор почитать. А то втиснут какую-нибудь строчечку мелкими буквами, а потом и денег не заплатят. Скажут — это была благотворительность, и вы за это сами расписались.
— А тебе будет жалко, если меня кинут? — широко улыбнулся Миша.
Странно — уже который раз Жанна не улавливала в Мишиной улыбке того, присущего только ему чувственно-хищного отблеска. Или он действительно полностью принял отставку и теперь воспринимает Жанну только как коллегу и хорошую знакомую? Или это реакция на удачные переговоры и радужные перспективы?
— Мне жалко того, кто тебя кинет, — не смогла не укусить его Жанна.
— Правильно. Потусуемся чуток, если ты не торопишься?
Они еще что-то пили, сидя у стойки, Миша представлял ее — как подругу — каким-то людям, чаще немолодым. Жанна еще пару раз говорила по-английски, раздавала и собирала визитки. Декоративные блондинки, присутствовавшие при этих беседах, ревниво оглядывали ее, кисло улыбались и помалкивали.
«Обаяние иноговорения не заменишь ни диетой, ни окраской», — расслабленно подумала Жанна, ловя недовольный взгляд очередной анемичной кисульки.
— Ну, чего — едем домой? — спросил ее Миша, когда было уже около одиннадцати вечера.
— Да, если ты закончил свои дела, можно шабашить и — по хатам.
Жанна постаралась невзначай дать понять, что она здесь на работе, а дома у них — на разных улицах. Она не видела выражения его лица, потому что Миша смотрел в зал, как бы прикидывая, все ли он сделал, что хотел.
«Понял намек?»
— Да, поехали, — сказал он никаким тоном. «Похоже, да. Понял».