стей было предостаточно. У Мирослава дела обстояли чуть похуже, ему нужно было закрыть не одну, а целых две отработки. Именно поэтому вечер понедельника Ева провела в компании Миры, молодого ассистента кафедры, которого они оба видели в первый раз, и нескольких десятков паникующих и не очень студентов. Еву посетило лёгкое чувство ностальгии, и ей стало немного печально от осознания того, что это их последняя отработка вместе, хотя в меде нельзя ничего знать наверняка. Когда тебе достаётся классный преподаватель, ты начинаешь бояться, что он может вдруг заболеть и тебе поставят не очень приятную замену.
Принимающий отработку преподаватель всем своим видом показывал, насколько ему скучно в стенах института и насколько сильно он хочет домой. Возможно, там его уже ждала жена с кастрюлей вкусного борща и уже выбранным комедийным фильмом на вечер. А может, его уже заждались друзья в одном из баров города, чтобы посмотреть футбольный матч. А может, в квартире сидела маленькая собачка, какой-нибудь той-терьер, которая уже успела решить, что хозяин навсегда бросил её и больше никогда к ней не вернётся. Так или иначе, мужчина дал всем присутствующим тесты с сайта вуза, ответы на которые были уже давно известны, а сам начал делать вид, что очень сильно заинтересован тем, что происходит на улице. От его взгляда не ускользнул ни один из уличных фонарей и припаркованных автомобилей, в отличие от списывающих учеников. «Пусть списывают, лишь бы поскорее закончили», – подумал он, когда за окном проехала ещё одна жёлтая машина. «Четвёртая за эти пятнадцать минут», – добавил он про себя.
Уже через час Ева с Мирославом сидели в кафе около меда. До закрытия оставалась ещё пара часов. Лиза с Марком стояли за кассой. Лиза уже научилась варить все виды кофе, которые были в меню, резво и дружелюбно обслуживала клиентов, очаровывала всех своей улыбкой. В очках, с небрежным пучком, из которого выбивались прядки и волоски, придававшие ей сходство с одуванчиком, коричневом фартуке и с немного выпирающим животиком она выглядела особенно очаровательно. Сегодня ею украдкой любовались не один, а два человека: к Марку присоединилась Ева. Немного разобравшись с проблемами своей жизни, она наконец-то смогла влюбиться в счастье своей подруги и радовалась, что Лиза действительно нашла своё место.
В кафе теперь каждая кружка кофе, какао или чая, каждая булочка с корицей, каждый круассан, каждый цветочек в горшке, каждый уголок были пропитаны безграничной любовью. Тут и раньше всегда было так уютно, что хотелось проводить здесь всё своё свободное время, но сейчас… сейчас она чувствовала себя тут как дома.
Если бы Ева не витала в облаках, то поймала бы на себе влюблённый взгляд Мирослава, сидящего напротив. Он пил ягодный чай и смотрел, как та бесцельно ковыряется вилкой в посыпанном корицей штруделе. Мороженое уже подтаяло. Она наколола на вилку кусочек запечённого яблока и теперь выводила им какие-то узоры. Монстера рядом с ней раскинула свои листья, так и норовя залезть в тарелку, но Еву это ничуть не смущало.
– Интересно, а есть безлактозное мороженое? – вдруг заговорила Ева.
– Ты о чём? – Мира не всегда мог уследить за ходом её мыслей, особенно когда она долго молчала, а он долго любовался ею.
– У Лизы непереносимость лактозы. Появилась она при очень странных обстоятельствах. Мне даже порой кажется, что она её выдумала, чтобы можно было без лишних подозрений засыпать вопросами Марка каждый раз, когда заказываешь кофе, но патогенез этого недуга не так важен сейчас.
– Ага, – он по-прежнему не видел связи.
– Здесь большой выбор растительного молока, ну, безлактозного, которое может пить Лиза. Вот мне и интересно, а мороженое такое бывает?
– Есть разные сорбеты и фруктовый лёд. Это считается?
– Не совсем. Ладно, спрошу потом у Лизы. Мне кажется, ей понравится идея: яблочный штрудель с пломбиром на фундучном молоке. О! А лучше на миндальном! Смотри, он как раз посыпан лепестками миндаля. Лишь бы можно было сделать такой, – Ева рассмеялась.
– Конечно, понравится, – Мирослав улыбнулся, ему безумно нравилась Ева, каждая её, порой безумная, идея, её смех, её искренность.
Время до закрытия кафе пролетело незаметно, и Лиза с Марком подсели к ним за столик. Для четверых кухня Евы была бы очень маленькой, а тут в их распоряжении было помещение настолько же уютное, насколько просторное. Ева достала из рюкзака настольную игру, в которую уже давно хотела сыграть, но у неё всё не получалось собрать достаточное количество народу, чтобы было интересно. Если в игре есть кубики, а вас двое, то одному будет непременно везти, в то время как второму не останется ничего, кроме проигрыша. Она хотела взять её за город к родителям, но так сумбурно собиралась, что о коробке вспомнила только на подъезде к лесу. После этого решила впредь собираться только по спискам. Пока Ева раскладывала на столе карточки и фишки, Марк отошёл, чтобы сделать всем какао. А потом снова ушёл, потому что Лизе показалось, что в её кружке слишком мало зефирок. Когда он вернулся, Ева начала немного путано объяснять правила. Часть нюансов она забыла упомянуть, поэтому с каждым новым их ходом раскрывались всё новые и новые подробности, что очень злило Лизу. Партию пришлось прервать, чтобы та смогла самостоятельно изучить правила и уличить Еву в небольшом жульничестве.
Эта игра чем-то походила на «Монополию», только японского разлива, и имела более сложные и запутанные правила. Нужно было строить свой город, копить деньги, покупать сады, цветники, фермы, шахты, порты и другие предприятия, а потом кидать кубики, чтобы собирать прибыль. Побеждал тот, кто построит первым все пять достопримечательностей: аэропорт, торговый центр, вокзал, парк развлечений и ратушу. У создателей игры было весьма странное представление о том, что может привлечь туристов. Можно было придумать свою стратегию или подглядеть её у соперника.
Ева начала жульничать ещё дома, до того, когда они начали играть. Она заранее изучила все карточки и придумала, как ей казалось, беспроигрышную тактику. Лиза рассчитывала только на удачу и то, что будет выкидывать на кубиках только девятки. Ну и на то, что Марк будет ей подыгрывать, а он был готов на всё, лишь бы его невеста не грустила. Парни же играли в поддавки и пытались выкинуть на кубиках только те числа, которые были нужны, в случае Мирослава – Еве, а в случае Марка – Лизе (прибыль от некоторых предприятий можно было собирать не только в свой ход). Так что фактически девушки играли вдвоём. И человеком, которому беспрестанно везёт, стала Лиза. Мира умилялся сосредоточенностью Евы и её жаждой победы, даже несмотря на то, что та в открытую нарушала правила. Но вопреки рвению Евы, победила Лиза. Она снова смогла выкинуть девятку, построила последнюю достопримечательность, аэропорт, и завершила игру. Дело могло бы кончиться крупной ссорой (такое бывало каждый раз, когда Ева проигрывала, поэтому Лиза не очень любила с ней играть), но Марк сделал девушкам по чашке примирительного какао.
Было уже достаточно поздно, всем, кроме Лизы, предстояло рано утром вставать на пары, поэтому ребята дружно приняли решение, что пора бы и по домам. Все были согласны, что нужно почаще так собираться.
– Смотри, вышло больше похоже на двойное свидание, чем на просто дружеские посиделки, – шепнула Лиза на ухо подруге, чтобы парни не услышали.
– Ой, иди ты, – Ева вспыхнула.
В эту ночь она ворочалась и не могла уснуть, потому что у неё из головы не выходили слова Лизы. На следующий день на пары Ева пришла разбитой, кое-как скрыв синяки под глазами. Но всё же смогла совладать с обуявшими её чувствами, прекратить строить на жизнь планы, в которых они с Мирой начинали встречаться, мысленно примерять его фамилию и мечтать, каково это, стать частью медицинской династии и даже продолжить её. Так что уже в субботу, когда они с Мирославом стояли (не под цветочной аркой из белых кустовых роз, как ей бы очень хотелось пару дней назад, а под высоким потолком холла между кафедр) после пары по биохимии и с чувством выполненного долга сжимали в руках зачётки, она смогла вернуться с небес на землю. Теперь они точно были в команде, и им предстояла пара месяцев ужесточённой подготовки к олимпиаде. Анатомический интенсив с девизом: пятилетку за три года. В их случае – за три месяца. Да, им бы ничего не сделали, если бы они заняли даже первое место с конца, но Еве хотелось самой себе лишний раз доказать, что она чего-то стоит, достойно представить свой вуз и показать выскочкам из столичных медов, что и с маленькими провинциальными городами нужно считаться.
Увлечённая мыслями о предстоящей поездке, она больше не думала о словах Лизы, не думала, что они с Мирой стали уже давно гораздо ближе, чем друзья. В её жизни по-прежнему всё было достаточно сложно, душевные раны ещё давали о себе знать, поэтому она всё ещё изредка обращалась к учёбе, как к средству от всех болезней. И пусть на истории медицины говорили, что панацеи нет и не будет, просто никто из учёных даже и не рассматривал высшее образование как лекарство. К тому же сейчас нужно было думать о костях и мышцах, суставах и нервах, внутренних органах и сосудах. Красивые мальчики и душевные муки точно не входили в перечень тем, которые попадутся на олимпиаде. Она убеждала себя в том, что у неё всё равно не было бы сейчас времени на дела сердечные, чтобы немного заглушить свой страх быть отвергнутой в своих чувствах. Ева решила, что разберётся в этом позже, когда они напишут олимпиаду.
Глава 21До кровавых соплей
Надо сорваться в Питер, я знаю, там
Всё становится по местам,
А на сердце легко.
Через пару дней Еве пришла ссылка-приглашение в чат, созданный для обсуждения олимпиадной подготовки. Помимо Евы и Мирослава там ещё были заведующий кафедрой и какая-то студентка. Еве стало некомфортно, она надеялась, что больше никогда не пересечётся с этим суровым мужчиной. Надежды не оправдались, подготовка команды была его ответственностью. Он сообщил, что уже подал списки участников от их университета и предложил выбрать дату, когда они бы смогли все вместе собраться на кафедре для обсуждения дальнейших планов. Ева вдруг осознала всю серьёзность происходящего, ей захотелось сбежать, написать, что передумала, но отказываться было уже поздно. Они ждали пригласительное письмо, и состав команды уже нельзя было поменять. Она остро ощутила, что может всех подвести, а куда делась её былая уверенность, она не знала. Но дать сейчас заднюю значило подвести Мирослава и выставить себя дурой перед Игорем Павловичем.