Умирая, Сирано поверяет Роксане свою единственную любовную тайну: «Вот так – вся жизнь моя. В тени стоял смиренно, робко я». А она наконец осознаёт: «О, боже! Я всю жизнь любила одного, и дорогое это существо теперь я заново теряю!»
Ну, по правде сказать, не совсем навсегда. Пятнадцать лет спустя Сирано приходит, как обычно, раз в неделю навестить Роксану в монастыре, где она живет как вдова после смерти Кристиана. Перед смертью Сирано дает волю чувствам. Роксана наконец узнаёт правду о том, кто же был автором тех чудесных признаний, что так согревали ее сердце в разлуке с любимым.
Роксана:
Всё это были вы…
Сирано:
Нет, нет!
Роксана:
И в эту ночь,
Там у окна тогда…
Я говорила с вами…
Вы увлекли меня
Волшебными словами!..
Сирано:
Нет! Эту мысль гоните прочь!
Нет! Я вас не любил!
Роксана:
Нет, вы меня любили.
Сирано:
Нет… Я вас не любил…
Роксана:
Я знаю, что, любя,
Вы так великодушны были!
Сирано:
Нет! Нет! Любовь моя,
Я не любил тебя!
Умирая, Сирано поверяет Роксане свою единственную любовную тайну: «Вот так – вся жизнь моя. В тени стоял смиренно, робко я». А она наконец осознаёт: «О, боже! Я всю жизнь любила одного, и дорогое это существо теперь я заново теряю!»
Пьеса «Сирано де Бержерак» может показаться излишне сентиментальной, мелодраматичной, а потому ее едва ли можно отнести к великой литературе. Какими бы справедливыми ни были эти утверждения, она продолжает очаровывать зрителей во всем мире. Любой, кто видел ее в театре, или кому довелось посмотреть французский фильм с Жераром Депардье в главной роли, знает, как восхитительно это зрелище. Кто смеется, кто плачет, и, несмотря на гибель главных героев, зрители покидают зал в простветленном состоянии духа. В душе все мы романтики. В лучших традициях благородных героев Сирано остается верен своей любви к Роксане, не оскорбляя ее чувств к Кристиану. Не важно, что Сирано никогда не будет любим Роксаной, главное, что он никогда не переставал обожать ее и что она, наконец, тоже его полюбила.
Я вижу, как Сирано с его рыцарским султаном идет во главе всех любителей любовной лирики в атаку против тех, кто замышляет уничтожить романтическую любовь. Во Франции 90-х годов XIX века были циники и люди, потерявшие веру. Они готовы были предаваться случайным связям, получая лишь физическое удовлетворение.
Вам надоела партнерша и хочется кого-нибудь помоложе, посексапильнее или чего-нибудь более возбуждающего? Пошлите ее к черту и заведите новую. Ваш муж поправился на десять килограммов и остался без работы? Прогоните его и найдите другого.
Для них любовь не имела значения, важнее были деньги, социальное положение, политическая карьера. И сегодня во Франции, да и в США, идеал единственной, истинной любви не получает общественного признания. Мы живем в «одноразовом» обществе, где все можно заменить, где чувства и человеческие отношения не имеют рыночной цены, а потому не стоят ничего. В вашем сотовом телефоне нет новомодных гаджетов? Выбросьте его и купите новый. Вам надоела партнерша и хочется кого-нибудь помоложе, посексапильнее или чего-нибудь более возбуждающего? Пошлите ее к черту и заведите новую. Ваш муж поправился на десять килограммов и остался без работы? Прогоните его и найдите другого. Боже мой! Сирано заразителен. Благодаря ему я смогла выговорить такое, чего не сказала бы никогда в жизни, боясь показаться банальной.
Один французский генерал однажды признался мне, что с трудом сдерживал слезы волнения, перечитывая письма, которые писал своей жене из Вьетнама. Он снова переживал те же чувства, переполнявшие его тридцать лет назад, в разгар военных действий, которые вели французы во Вьетнаме. Он хотел уничтожить эти письма, чтобы никто, кроме его жены, не узнал, как сильно он любил ее. Я предложила ему отдать их в исторический архив, чтобы они могли вдохновлять будущие поколения.
Сирано заразителен. Благодаря ему я смогла выговорить такое, чего не сказала бы никогда в жизни.
Если сегодня, век спустя после первой постановки, Сирано все еще трогает наши души, может быть, романтическая любовь для нас еще не потеряна. Может быть, мы по-прежнему будем верить, что вечная любовь стоит того, чтобы за нее бороться, даже если нам не удается найти ее.
Глава одиннадцатая
, из которой вы узнаете о теневой стороне истории и литературы Франции конца XIX – начала XX века. Именно в это время высокая литература в лице таких писателей, как Жид, Клодель, Пруст, совершила своеобразную сексуальную революцию – открыто заговорила о гомосексуальной любви. Харизматичный и блестящий образ англичанина Оскара Уайльда оказал заметное влияние на лучших французских прозаиков рубежа веков. Перед вами предстанут демонический Рембо и отверженный Верлен, мучающийся от любви к юному взбалмошному гению; откровенный в своих литературных признаниях Андре Жид, перед которым сам сэр Уайльд открыл мир гомосексуальных отношений. Вы убедитесь в том, что в литературе начала XX столетия по-новому звучат мотивы однополой любви, впервые возникшие в далекой Античности и позднее неоднократно появляющиеся во французской литературе, в том числе в книгах Монтеня, реального Сирано де Бержерака…
Любовь между мужчинами: Верлен, Рембо, Уайльд и Жид
Он говорит: «Я не люблю женщин». Любовь требует обновления.
Артур Рембо. Одно лето в аду, 1873
Со временем выражение «беспечные девяностые» – Gay Nineties (англ.) приобрело другое значение. Слово gay по-английски и gai по-французски означает «веселый, беспечный». В современном значении оно применимо к концу 90-х годов XIX века в связи с судебными процессами над английским драматургом Оскаром Уайльдом. Тогда внимание общественности было впервые в Новое время привлечено к проблеме гомосексуализма как к социальному явлению не только в Англии, но во Франции.
Первый судебный процесс 1895 года был инициирован Уайльдом против маркиза Куинсберри, отца лорда Альфреда Дугласа. Уайльд обвинял Куинсберри в том, что тот оклеветал его, но затем в ходе процесса он сам был уличен в гомосексуализме. Куинсберри был оправдан, а Уайльд привлечен к суду. Друзья советовали ему бежать во Францию, но Уайльд отказался. В ожидании суда, сидя под арестом в Оулд-Бейли, он узнал, что сотни английских гомосексуалистов и бисексуалов бежали из Англии на континент, чаще всего во Францию1.
Поскольку второй суд закончился безрезультатно: судьи пришли к согласию только по одному из четырех пунктов обвинения, выдвинутых против Уайльда, – был назначен третий суд. Выйдя под залог из тюрьмы, он мог бы бежать во Францию, но остался в
Англии. После шести дней судебного разбирательства его признали виновным по всем пунктам и приговорили к двум годам каторжных работ. Из тюрьмы Уайльд вышел совершенно сломленным человеком. Теперь в Англии, где прежде он принадлежал к высшему обществу, он стал парией. Он пересек Ла-Манш и переселился во Францию, сначала в Нормандию, а потом в Париж. Последние три года своей жизни он провел в скромных гостиницах на улице Боз-Ар, не скрывая своей ориентации и все больше деградируя. Его бывший любовник Альфред Дуглас снова возник в его жизни, но обманывал его, поскольку стал «мальчиком по вызову». Так продолжалось вплоть до смерти Уайльда в 1900 году, когда ему было всего сорок шесть лет. В 1909 году его останки были перенесены на кладбище Пер-Лашез, его могила до сих пор не остается без внимания поклонников.
Из тюрьмы Уайльд вышел совершенно сломленным человеком. Он пересек Ла-Манш и переселился во Францию, сначала в Нормандию, а потом в Париж. Его бывший любовник Альфред Дуглас снова возник в его жизни, но обманывал его, поскольку стал «мальчиком по вызову».
История Уайльда показывает разительную разницу в отношении к гомосексуалистам британского и французского правосудия. В Англии отношения между мужчинами были объявлены вне закона после поправки Лабушера в 1885 году, а Франция в 1791 году стала первой европейской страной, аннулировавшей закон, наказывающий за содомию. В Кодексе Наполеона, принятом в 1804 году, и уголовном законодательстве 1810 года декриминализация гомосексуальных деяний стала законом. Это не означает, что французское общество мирилось с гомосексуальностью или что гомосексуалистов не преследовали, иногда под предлогом других обвинений, но в период с конца 90-х годов XIX века до Второй мировой войны во Франции, вероятно, гомосексуалистам жилось легче, чем в Англии.
Достоверную историю гомосексуализма во Франции можно проследить с XII века. Вспомните историю Конона де Бетюна о рыцаре, с презрением отвергшем любовь немолодой дамы, а потом обвиненном ею в том, что предпочел ее ласкам «объятия и поцелуи красивого юноши». Кон он написал это спустя некоторое время после свадьбы короля Филиппа-Августа, состоявшейся в 1180 году, видимо, находясь под впечатлением осуждения гомосексуальных деяний Вселенским собором 1179 года, известного под названием Третьего Латеранского собора. Как не принять всерьез наказание в виде сожжения на костре или отсечения головы!
В Средние века церковь преследовала геев, иногда в связи с другими преступлениями – растратой казны или незаконным присвоением собственности. Обвинение в содомии было отличным средством избавиться от соперника в любом деле. Но уже с XVI века французы, как правило, терпимо относились к однополым отношениям, особенно если речь шла об аристократах. В конце концов, некоторые члены королевской семьи, по слухам, были гомосексуалистами. К примеру, Людовик XIII предпочитал женщинам мужчин, да и младший брат Людовика XIV, по всей вероятности, был геем.