– Вернешь, когда сможешь.
Вопрос еще в том, успеет ли он приобрести билет в кассе до начала экскурсии, ведь у нашего гида лишних нет, он закупал их ровно по количеству желающих. Я уже прошла с несколькими туристами нашей группы на верхнюю палубу и нервно вглядываюсь в темноту. Я заняла Сане место рядом, правда из-за почти постоянного дождя сиденья совершенно мокрые. Но на нижнюю закрытую палубу я спускаться не хочу: там хоть и тепло, и сухо, но обзор совершенно другой. К счастью, поскольку я ношу все необходимое в рюкзаке с собой, вытряхиваю пижаму и носки из пластикового пакета и стелю его на свое сиденье. Для Саниного кресла использую проспект из Лувра с планом музея и его залов, и он настолько объемный, что вполне может спасти пятую точку от промокания. У меня есть еще один на память, если этот после прогулки придет в негодность.
Наконец, вижу бегущего к причалу Майорова. Слава Богу, он успел! Машу ему рукой, и едва он запрыгивает на ступеньку, раздается урчание мотора, и мы отчаливаем. Прогулка по ночному Парижу по реке Сене на открытой палубе теплохода- это второе по силе эмоций событие после Собора Парижской Богоматери за сегодняшний день. Холодный дождь и пронизывающий ветер не могут испортить впечатление от поездки, настолько она прекрасна.
Город в ярких огнях превращается в волшебный музей под открытым небом. Исторические здания на набережных, в том числе Лувр, Нотр Дам, которые мы видели днем, сейчас выглядят совершенно иначе в красивой ночной подсветке. Мы проплываем под огромными нависающими над рекой мостами. Особенно великолепен мост Александра III, освещенный по всему периметру множеством изысканных барочных фонарей и украшенный роскошной лепниной, ангелами, золотыми пегасами и грациозными нимфами. Из динамиков под мелодию «Sous le ciel de Paris» («Под небом Парижа»), льется рассказ аудиогида на французском, английском, испанском и японском языках. Я жадно впитываю в себя воздух ночного города, ловлю мелодии и звуки, наполняющие пространство: голоса людей, приветствующих нас с мостов, далекое эхо праздничных фейерверков, шум рассекаемой воды, пенящейся по обе стороны корабля. Мои чувства обострены до невозможности. Я хочу запомнить эти минуты, которые никогда больше не повторятся.
Саня заигрывает с молодыми девчонками из нашей группы, они смеются его шуткам, позируют с ним в обнимку, но с оглядкой на меня: они все еще уверены, что мы с ним пара.
Но вот все закончилось. Мы причаливаем к берегу, где нас уже поджидает автобус, который вскоре повезет нас в обратный путь в Германию. Два дня в Париже пролетели как один миг.
Мы должны еще заехать за другими членами группы в Диснейленд, но наши надежды, хоть краем глаза увидеть какой-нибудь диснеевский замок из окна автобуса оказались напрасны: стоянка находится за пределами сказочного городка и расположена так хитро, что ни один объект не попадает в поле нашего зрения.
Ночь мы проведем в автобусе и выспимся в нем, насколько это возможно в дорожных условиях в узких креслах, которые лишь слегка можно привести в откинутое положение. Но усталость, накопившаяся за насыщенный впечатлениями и физической нагрузкой день, поможет заснуть, несмотря на отсутствие комфорта. И все же в течение первых часов пути мы еще бодры и общаемся друг с другом. Теперь к нашей с Саней компании примкнули и девчонки, сидящие позади нас, с которыми мы поднимались на колокольни Нотр Дама и тусовались на речной прогулке. Все шумно обсуждают увиденное, но вскоре размеренное монотонное движение автобуса по скоростному шоссе и приглушенный в салоне свет убаюкивают пассажиров.
Прежде чем и мне погрузиться в сон, я решаюсь спросить у Сашки совета. Рассказываю, что один человек, который меня уже дважды предал, настаивает, чтобы я бросила Германию и вернулась к нему.
– Не вздумай, – твердо говорит Сашка, – Он просто тешит свое самолюбие, возвращая тебя. Предавший раз, а тем более два, предаст снова. Ты сломаешь свою жизнь.
– Да, ты прав, и, по-моему, он уже врет мне. Вчера я получила сообщение от его любовницы, она пишет, что он живет с ней вместе. А мне он клялся, что они расстались.
– Поэтому ты была такая грустная с утра?
Я киваю.
– Знаешь, что я тебе скажу: ты – одна из самых классных и сильных девчонок, которых я встречал. Оставайся в Германии, и ты много достигнешь. Все у тебя получится, я уверен. А этого козла забудь раз и навсегда.
– Спасибо, Саша, – говорю я, искренне благодарная ему за эти слова.
Я так привыкла к постоянному обесцениванию со стороны Жени, что считала себя саму ни на что не способной неумехой, и то, что вдруг кто-то со стороны увидел во мне силу и поверил в меня, поразило меня и заставило задуматься.
– Ты не оказалась бы здесь, не будь ты сильной, – отвечает Саша на мой вопрос. Оглянись назад и ты увидишь, как много ты прошла и с чем ты справилась.
И правда, думаю я. Почему я об этом не задумывалась, не замечала тех успехов, которые я делала. Неужели так был затуманен мозг внушениями нарцисса, что я перестала понимать, какая я на самом деле?
Через несколько дней после возвращения в Германию, я получила денежный перевод от Александра Майорова. Он выполнил свое обещание и вернул мне долг. А еще переслал на WhatsАpp все фотографии, которые я сделала на его телефон.
Два года после парижской поездки Майоров регулярно звонил мне в первых числах января, чтобы поздравить с Новым годом и узнать, что нового в моей жизни. Но потом все само собой сошло на нет, как это и бывает обычно, когда люди оказываются случайными попутчиками. Мы живем слишком далеко друг от друга, чтобы наше знакомство в Париже смогло перерасти во что-то большее. Но чудесные два дня в самом романтическом городе мира, которые мы провели бок о бок, нам обоим не забыть никогда.
Глава 4. Пишите книги о ваших бывших- это идет им на пользу или Страшный сон нарцисса
На обратном пути из Парижа я, как и планировалось, задерживаюсь на день в Эссене у Вероники, прежде чем вернуться домой. Делюсь впечатлениями от французской столицы, показываю фотографии, но не могу не упомянуть о сообщении от Люды, которое получила. Это слишком сильно задело меня.
– Ты еще жалела его, просила меня снять блокировку, ответить на его звонки… -говорю я про Женю, – да это вообще не человек, моральный урод, у которого нет ничего святого. Сидеть на ступенях моего дома, умолять моих родителей, чтобы я вышла с ним на связь, рыдать в трубку, что он любит меня и полезет в петлю, если я не вернусь, и в то же время жить с другой и при этом врать нам обеим. И самое страшное, что ее он начал возвращать сразу же, едва я вернулась к нему летом и переступила порог его квартиры!
– Это она тебе сказала?
– Ну да.
– А ты не думаешь, что это она тебе врет и таким образом, пытается его вернуть? Пытается вас поссорить, чтобы опять занять твое место?
– Ну не знаю… -говорю я с сомнением. – Я же не просто так снова приехала в Германию. Мало того, что он стал проявлять физическую агрессию, я нашла ее номер в журнале его звонков. Он созванивался с ней, хотя клялся мне, что не поддерживает с ней никаких контактов. И что там было, кроме этих разговоров по телефону, я могу только догадываться. Кроме того, если она не живет с ним, как она увидела, что я ему шлю фотографии, пишу?
– Ты же сама говорила, что они работают вместе, она могла на работе подсмотреть в его телефоне.
В принципе, это не так уж невероятно, думаю я, они работают вместе на маленькой заправочной станции, он достаточно рассеянный: всегда забывает свой телефон то дома, то на работе, а потом ищет его. Двери в его кабинет тоже не закрываются. Может, он и правда не виноват?
– А она больше тебе не пишет? – спрашивает сестра.
– Я их обоих заблокировала.
– Ну и зря. Я бы на твоем месте пообщалась с ней еще, если уж она сама вышла на связь. Так ты сможешь разузнать побольше и поймешь, кто из них врет.
Я и сама склонялась к этой мысли. Мне казалось, что разговор с Людой получился каким-то незавершенным. Я не могла отпустить ситуацию, пока не получу ответа на все мои вопросы. И если Люда говорила правду, то мне не хотелось так просто спускать это моему обидчику. На этот раз я отвечу, я не собираюсь больше быть покорной жертвой, которая просто утрется, и будет всю жизнь собирать себя по частям. Если Женя снова врет мне и пытается вернуть, чтобы просто сыграть в свою больную игру, я хочу ударить его в ответ, ударить так больно, насколько это в моих силах. Зло больше не должно оставаться безнаказанным.
– Хорошо, мне и самой интересно, что еще она мне скажет.
И я снимаю блок с Люды в ВК.
Утром уезжаю так рано, насколько это возможно, чтобы сразу с поезда побежать на занятия. Я не могу пропустить еще один день без уважительной причины.
Ну а после школы уже возвращаюсь домой к Йенсу. Все это время мы никак не общались. Во Франции слишком дорого использовать немецкий мобильный интернет, поэтому связь с миром у меня была только в гостинице, когда я смогла подключить бесплатный wi-fi. Но в тот вечер мне было явно не до мужа. И он, честно сказать, не проявлял никакого интереса к моей поездке. Интерес был у него лишь в одном, сколько потраченных денег можно вернуть. Вероника шепотом призналась мне, что Рональд ужасно зол на моего мужа: тот написал ему, что, поскольку я остаюсь у них гостить на один день, то мою поездку в Эссен и обратно можно считать поездкой к ним в гости, поэтому Рональд, якобы, должен компенсировать Йенсу железнодорожные билеты. Естественно, Рональд ему отказал, и правильно сделал. Мне стыдно, хотя это не я подняла вопрос о деньгах. Мне слишком часто бывает стыдно за моего мужа.
Дома все по-старому. Йенс безвылазно сидит в квартире, и его мир ограничивается «порогом теплой норы», как поется в одной детской песне про хоббитов. Это тем более кажется мне отвратительным после того, как я повидала Париж. Признаюсь, что я не выдерживаю, и пытаюсь вечером показать ему места, где я была, фотографии моего путешествия. Но очень быстро замечаю, что ему не интересно. Он приходит в некоторое возбуждение только когда в кадре ему попадается Саша Майоров.