– Регин, мне пора! – проговорила я.
– Конечно-конечно! – согласилась соседка. Тем более что в конце темного двора вспыхнули фары, и Регина, взволнованно теребя лямку от сумки, подалась вперед. – Пока, Лер!
– Пока! – помахала я, щурясь от приближающегося света фар. – Спасибо за помаду!..
Но Регина меня уже не слышала. В этот момент соседка, стуча высокими каблучками, быстро шагала к остановившейся у фонарного столба иномарке. Распахнула дверь, негромко что-то проговорила, счастливо рассмеялась…
Я взбежала на крыльцо и, пиликнув домофоном, распахнула входную дверь.
Отношения со сладкой ватой: все сложно. Она вкусная, но слишком липкая. Никогда не получалось есть ее аккуратно. Особенно боишься испачкаться, когда перед тобой стоит парень с будущей карты желаний и с умилением смотрит на то, как ты ешь.
– Ох, еще бы вон на тот аттракцион! – с восторгом проговорила Злобинец, указав пальцем на железную конструкцию, которая резко, без предупреждения, обрушивалась вниз с высоты в несколько десятков метров. – Валь, ты как? Не против?
За этот вечер Зло ни разу не назвала Краснова Рэдом. Только Валей. Видимо, по старой памяти. А Рэд, кстати, ни разу не высказал по этому поводу недовольство. А еще я совсем не узнавала свою подругу. Валя впервые за долгое время собрала в пучок кудряшки, открыв свое симпатичное веснушчатое лицо. Ее карие глаза возбужденно блестели, а сама Злобинец то и дело в нетерпении подпрыгивала на месте. Чтобы трусишка Валюша отправилась на самые экстремальные аттракционы? Передо мной точно тот человек, который запрещал подниматься на крышу? Видимо, луна сегодня должна вырасти до гигантских размеров.
– Вообще-то я немного опасаюсь, – неуверенно проговорил Рэд, глядя на аттракцион. – Эта конструкция не внушает мне доверия… И если «мертвую петлю» на горках я еще как-то вытерпел, то это…
– Валь, ну давай же! Один разочек! – Зло уже, схватив Рэда за руку, потянула его за собой.
– Да, думаю, одного разочка будет достаточно, чтобы погибнуть, – криво усмехнулся Рэд, все-таки проследовав за Валюшей.
– Погодите! – резко затормозила Зло. – Солнце сейчас совсем спрячется! Давайте сфотографируемся на память об этом вечере!
– Ага, – снова угрюмо отозвался Краснов. – Вдруг вы больше никогда нас не увидите?
– Дружище, прекрати, – рассмеялся Иван.
Совместное фото на фоне вечернего багрового солнца получилось зачетным. Валюша с широченной улыбкой, растерянный Рэд, моргнувший Ваня (впрочем, даже с прикрытыми глазами он был красавчиком), и я – заляпанная сладкой ватой и со стершейся помадой.
– Вы почему не сказали, что я так со стороны выгляжу? – возмутилась я, увеличивая себя на экране смартфона.
– Да ладно тебе, я тут похож на испуганного хомяка, – хмыкнул Рэд.
– А я отлично сплю, – сказал Иван.
В этот момент у Злобинец зазвонил телефон.
– Блин, с работы! Я же уволилась. Что им еще от меня надо?
Валя отошла в сторону, чтобы принять звонок, а я схватила Рэда за рукав джинсовки.
– Лера, ты чего? – удивился парень.
– А ничего! – сердито пропыхтела я, доставая из сумки свернутый лист формата А4. – Вот, прочитай и распишись!
Я сунула в руки Рэда документ, который составила перед нашим двойным свиданием. Краснов развернул лист и принялся его читать. Ваня тоже встал рядом. Опустив головы, парни внимательно изучали документ. И в то время как у Ивана улыбка становилась все шире, Рэд только сильнее бледнел.
– Лера, ты меня за кого принимаешь, за маньяка и последнего подонка? Что это за ерунда?
– Договор. Я должна удостовериться, что ты не причинишь Вале зла!
– Детский сад! – фыркнул Рэд. – Я не желаю Вале зла, она мне очень нравится. Да я этих аттракционов жуть как боюсь, а теперь рискую ради девушки в лепешку разбиться! – Рэд кивнул в ту сторону, откуда доносился истошный визг. Затем потряс в руке мой «документ»: – А это… Может, еще нотариально заверим?
– Можно, – пожала я плечами. – Я не против. Расписывайся!
– Кровью? – отшутился парень.
– Шутник! – Я протянула ему заранее подготовленную ручку.
Рэд снова пробежался взглядом по договору.
– Свадьбу и детей не вписала?
– Это уж вы сами разбирайтесь!
Я так и стояла напротив Краснова с протянутой гелевой ручкой.
– Ладно, давай…
Ваня великодушно подставил другу спину, чтобы тот поставил роспись.
– Что здесь происходит? – поинтересовалась Зло, вернувшись к нам.
– Твоя подруга… – начал Рэд.
– Там есть пункт четвертый, – перебила я, выразительно посмотрев на Краснова. – О неразглашении.
Валюша только рот открыла от удивления.
– Забудь! – вздохнул Рэд, беря Зло за руку. – Пойдем на эту твою мясорубку.
Теперь парень потянул Валю к переливающемуся оранжевыми огнями аттракциону.
– Валя – сумасшедшая! – покачала я головой, доставая из сумочки влажные салфетки. – Вообще ее сегодня не узнаю…
– А я не узнаю Рэда. Он бы в жизни не признался ни одной девчонке, что чего-то испугался. Хотя ты его приперла к стенке.
– Скажешь тоже! – коварно улыбнулась я, вытирая с губ остатки красной помады, которую подарила мне Регина. – Ну вот, всю помаду слопала вместе с ватой, – разочарованно проговорила я, разглядывая свое отражение в маленьком зеркальце.
– Вообще-то без красной помады ты мне нравишься намного больше, – признался Ваня.
– Серьезно? – удивилась я.
«Мужчины обожают красную помаду, поверь мне!» – вспомнились мне слова Регины. Наверное, не стоит делать таких голословных заявлений, если не умеешь читать мысли парней…
– Я думала, что красная помада сделает меня красивей, – пробормотала я.
– Ты всегда красивая. И особенно в тот вечер, когда я провожал тебя и твой сломанный велосипед, – ответил Ваня.
– Не обманывай меня! – воскликнула я, не слишком поверив его словам. Пригляделась к парню. Нет, кажется, не врет…
Солнце село, и вокруг нас уже сгустились сумерки. В парке играла веселая музыка, а огоньки каруселей вспыхивали и гасли.
– Ну что, вдарим по экстриму? – кивнула я в сторону того же аттракциона, куда ушли Рэд и Валя. Кажется, до меня донеслись вопли Краснова и истеричный смех Валюши…
– Может, займемся чем-нибудь поприятней? – спросил Ваня.
– Это чем же? – удивилась я.
Тогда он взял меня за руку и повел в сторону огромного колеса обозрения, подсвеченного разноцветной иллюминацией.
В комфортной стеклянной кабине мы уселись на одну лавку. Плавно оторвались от земли и начали медленно набирать высоту. Вскоре мигающие карусели и верхушки деревьев совсем отдалились, а люди внизу стали крошечными.
Внезапно Ваня стянул с моей шеи легкий платок…
– Ты что делаешь?
– Когда ты уходила за сладкой ватой, Валя проболталась, что ее лучшая подруга может читать чужие мысли. По глазам.
– Ну не-е! – запротестовала я. – Зло так и сказала?
– Так и сказала.
– Это Рэд плохо влияет на Валюшу, – покачала я головой. – Она слишком болтливая и возбужденная сегодня. Да она одурманена Красновым! Слушай ее больше! Валя сказала это в шутку…
Я так старательно оправдывалась, будто здравомыслящий Иван мог поверить в то, о чем проговорилась Злобинец. Ну погоди, Валюша!
– Тем не менее, – тихо продолжил парень, – я должен подстраховаться.
– Подстраховаться? Ты о чем? – почему-то запаниковала я.
Ваня накинул мне на глаза платок, и в следующую секунду я услышала его голос уже над своим ухом:
– Не хочу, чтобы ты по моим глазам прочитала, что я задумал…
– Ваня, не пугай меня!
– Не бойся, – раздался совсем рядом теплый смех.
От охватившего волнения и возбуждения закружилась голова. Теперь, в кромешной темноте, я не сразу могла сообразить, в какой стороне густой кленовый парк, в какой – мой дом и университет…
– Ты жаловалась, что я целую тебя без разрешения?
– Ну да, – еле слышно проговорила я.
– Могу ли я тебя поцеловать сюда? – Ваня коснулся губами моей скулы. – Или сюда?
Поцеловал рядом с губами.
– И сюда можешь, – великодушно разрешила я.
Когда Ваня добрался до моих губ, я, не выдержав, сорвала с глаз повязку и обняла его за шею. Так это странно и приятно – неспешно целоваться, зависнув над вечерним городом.
Оторвавшись от поцелуев, осмотрелась. Кабина неслышно гудела и еле плелась, но мне в ту минуту показалось, что все вокруг закружилось вихрем цветных лампочек.
– Смотри, что я принесла! – вспомнив, полезла я в карман пиджака.
– Что там? – заинтересовался Ваня, улыбаясь.
Увидев, что я выудила из кармана, парень рассмеялся:
– Не много ли на сегодня сладостей?
– Не дождешься, не слипнется. И всю пачку я тебе не отдам!
Распечатав упаковку коричневого M&M’s, я положила голову парню на плечо и мы принялись рассматривать огни города с высоты птичьего полета.
– Вон там мой дом! – указала я пальцем. – А вот этот кленовый парк видишь? Темно-зеленый островок… Мы с папой ходили в него играть в футбол каждые выходные. Там есть отличное поле. Мне нравилось пинать мяч, а мама говорила, что это занятие совсем не для девчонок. Папа стоял на воротах, а я, разогнавшись, отправляла мяч прямо «в девятку». У меня даже была своя футбольная форма. И бутсы ярко-красные. А потом я познакомилась с одной девчонкой, которая переехала в наш дом. Мы как-то заболтались, и она высмеяла мое увлечение футболом. Как и моя мама, сказала, что это не женственно… Эта девчонка отдала мне коробку надоевших лаков для ногтей, а на день рождения по-соседски подарила розовые колготки. Пришлось к ним и юбку подбирать. Это было невыносимо!
– А я несколько лет ходил на бальные танцы, – признался Ваня.
– Серьезно? – хихикнула я.
– Ну да. Мама в первом классе отвела. Очень ей хотелось, чтобы я танцевал… У меня даже есть юношеский разряд. Для отца это было трагедией. Он хотел вырастить из меня генерала, а не звезду на паркете.
Я притворно вздохнула: